- Привет.
Я спускался по каменистой тропе к большой воде. В правом боку что-то саднило, а там, где должно быть сердце, была пустота. Шальной ветер оставлял крупицы соли на щеках, глаза застилало слезами, но ее я видел очень отчетливо. Она стояла спиной ко мне, ее темные волосы растрепались. Она повернулась навстречу моему голосу.
- Привет.
И улыбнулась. Мне почему-то очень запомнилась ее полуулыбка, немного печальная, немного с надеждой. Волосы лезли ей в глаза и рот, от резких порывов ветра она не успевала убирать их с лица. И так знакомо мне улыбалась…
Солнце почти скрылось за серым небом.
- Я не помню, как меня зовут. Извини, - сказала она и протянула мне тонкую белую руку. Еще чуть больше света – и все вены проступят насквозь. Из-под объемного рукава свисают стекляшки браслетов, позвякивают на ветру, ударяясь друг о друга.
- Я тоже, - пожимаю ее руку в ответ. Тепло. – Зачем нам имена? Все равно здесь больше никого.
Она снова улыбается и пытается убрать пряди за уши, открыть лицо.
Море волнами накатывает на песчаный берег, обгладывая редкую гальку. Его серая вода в тон неба напоминает мне о чем-то очень важном, но я все не могу вспомнить.
- Откуда ты здесь? – спрашивает она и садится на большой валун вблизи скал.
Каменистый гребень поднимается в десятке метров от линии прибоя и уходит вверх. Кажется, я пришел оттуда, но что было там, за этими огромными угловатыми камнями?
В ответ я лишь пожимаю плечами и сажусь напротив.
- А ты?
Она почти смеется и качает головой.
- Последнее, что я помню: маленькая баночка с ярко-желтой наклейкой. Я случайно выпустила ее из рук, а она покатилась прочь. И катилась, катилась, словно никогда не остановится. Я уснула. И проснулась тут, - ее рука окинула клокочущее море.
- Такая круглая баночка? И нижний уголок отклеен? – уточняю я.
Она кивает и отворачивается. Теперь ветер дует ей в лицо, открывая бледный круглый лоб и большие глаза. Веки прикрыты, ресницы немного подрагивают.
- Почему тут больше никого нет? – спрашиваю я. Тут слишком тихо. Кроме шума волн и ветра ничего не слышно. Ни криков чаек, не плеска воды под плавниками рыб. Ни голосов, ни шагов…
- Я не знаю, - отвечает она. – Я пыталась взобраться на этот гребень – она кивает на скалу, с которой я спустился, - но ничего не вышло.
Я посмотрел на каменистую тропу. Ничего сверхъестественного. Я поднимаюсь и иду к скале. Зачем? Произвести впечатление и принести даме вести из внешнего мира? Я не знаю. Я даже не помню, кто я такой.
Я начинаю взбираться вверх, но уже через пару метров понимаю, что силы покидают меня. С каждым движением вся энергия просачивается сквозь меня на острые камни, уходит вглубь негостеприимной земли. Ветер меняет свое направление и теперь дует прямо мне в лицо. Теперь приходится бороться и с ним. Опустив голову, я упорно иду вперед, но слишком быстро начинаю ощущать бессилие. Поднимаю голову – я даже не дошел до половины.
Пораженный и уязвленный оборачиваюсь – ее нет. Камень неправильной формы, на котором она сидела, пуст. Я удивленно озираюсь по сторонам, но берег с трех сторон окружен скалой, оставляя площадку примерно метров двадцать на тридцать. И ее нигде нет. Неужели она смогла подняться на гребень?
- Эй! Смотри, что я нашла!
Оборачиваюсь – она стоит у самой воды и волны лижут ее босые ноги.
- Смотри! – кричит она. – Здесь чьи-то следы!
Я подбегаю к ней и вижу отпечаток босой ноги, который так отчаянно спешит пожрать набегающая вода.
- Значит мы тут не одни, - ее глаза словно подсвечены изнутри. И я верю ей. Верю ее надежде и начинаю надеяться сам. – Давай тоже оставим здесь след, вдруг есть еще такие, как мы?
И с этими словами мы с усилием впечатываем ноги в песок, примерно в метре от воды.
- Вот так, - довольно пыхтит она, а я смеюсь, и убираю ее растрепанные волосы со лба.
Солнце поднимается выше, тучи редеют и кое-какие лучи достигают наших обнаженных до колен ног. Мы сидим на камнях посреди пляжа.
- Ты помнишь что-нибудь про себя?
Я не знаю, кто спросил. Но в обоих случаях ответ:
- Нет.
Мы смеемся – разве это теперь имеет значение?
- Тогда мы придумаем друг друга заново, - говорит она и смотрит в мои глаза. – Кем бы ты хотел стать?
Она такая… Уютная. На тесном берегу в порывах ветра, но кроме нее в моей жизни нет никого.
- Я хочу быть тем, кто останется рядом с тобой.
Она улыбается и смотрит в мои глаза. Я ответил верно.
Тучи рассеиваются, но ветер не стихает. Солнце греет мою спину, руки, но внутри все также пусто. Боль утихает.
- Как ты думаешь, где мы? – спрашиваю я, убирая ее волосы за уши, касаясь ее мягких бледных щек.
- На море, - удивленно отвечает она. – Почему ты не спрашиваешь, кем бы хотела быть я?
- Кем же?
- Человеком.
Я глажу ее тонкие запястья, ее руки с прозрачной кожей, а она молчит и смотрит в небо, прямо на солнце.
- Что бы ты сделал, если бы знал, что будет после смерти?
Меня тянет к ней. Я не хочу думать, как выбраться отсюда, кто я такой и куда мне нужно идти. Я не хочу задавать себе ни один из тех вопросов, которые преследовали меня всю жизнь. Я хочу быть свободен от всего, что в моем понятии называется «быть человеком». Мой центр Вселенной сидит на гладком камне и смотрит прямо на яркое и беспощадное солнце.
- Ты помнишь что-нибудь про ту баночку с наклейкой?
Она лишь пожимает плечами.
- Как думаешь, может мы уже умерли? И теперь вечно будем смотреть на небо и море, и будем вечно проживать один и тот же день, запертые на побережье, - она поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза, туда, вглубь меня, где должна быть душа. – И каждый день мы узнаем друг друга заново…
Ее длинные пальцы бегут вдоль линий на моих ладонях. И под ними, под кожей, я чувствую, как загораются и тут же рассыпаются мелкие искорки. Море уже готово поглотить заходящее солнце. Где-то над нами темнеющая ткань неба выпускает на волю первые звезды, но мне все равно. Ее темные глаза пожирают, сжигают меня изнутри, и она покорно наклоняет свои губы к моим…
Мысли смешались. Все смешалось, спуталось, скрутилось в клубок и осело мутным слоем ила на дне моей памяти. Там, где всплывают неявные отрывки прошлого, в котором я вижу ее темные глаза и тонкие полупрозрачные запястья, выпускающие баночку с ядом, прошлого, в котором я следую за ней с осколками в правом боку…
Прошлое мешается с настоящим, в котором я узнаю заново ее нежную кожу, ее саму, словно омытую кроваво-красным светом заходящего солнца, и что-то во мне просыпается и заполняется до краев. Что-то во мне не может утолить эту древнюю, первобытную жажду и пожар разгорается там, где касаются ее длинные пальцы, мягкие губы, где еще недавно было пусто, где должно быть сердце…
Огонь сжигает меня, я растворяюсь в нем, я растворяюсь в ней и падаю, падаю в темную бездну, в сладкие объятия сна.
Песок под ногами шуршит и убегает вниз, к самому краю берега, где большая вода обгладывает гальку. Ветер порывами дует в лицо, слезятся глаза, а справа под ребрами что-то саднит. Краем глаза я замечаю пару отпечатков босых ног у самой воды. Тучи затягивают небо и солнца почти не видно. Но прекрасно видно фигуру среди камней и песка. Кто она? Внутри меня пусто, а вокруг непривычная тишина. Я почти неслышно подхожу к ней.
- Привет.