Большое лирическое отступление из книги Ich wurde geboren…(Я был рожден…)
На фотографии Теберда. Наша компания.В центре внимания Наташа
Мой первый роман. Из "Бесед с Амазонкой"
Первый мой бурный роман случился в 1961 году, когда я по турпутевке прошел от Теберды до Сухуми через Клухорский перевал. Мне было 16, ей 25. Она училась еще с моей сестрой, но на два класса старше. К тому времени закончила архитектурный и успешно работала в каком-то Моспроекте. Симпатичная, живая, с чувством юмора и миниатюрная. Поскольку я в свои 16 выглядел на много лет старше, то в паре мы смотрелись как ровесники, а может быть даже я казался взрослее. Еще в поезде, так случилось, что у нас в купе собрались участники будущего похода: мужичок лет 35 и две дамы. Одной уже было за 50, а вторая была приблизительно того же возраста, что и наш кавалер. Между всеми сразу установились теплые отношения. Я не хотел, чтобы в походе ко мне относились как к школьнику. Поэтому тогда и была выработана моя "легенда": мне 22, учусь во ВТУЗе при ЗИЛе. Почему так? Дело в том, что Володя там работал и посвятил меня в некоторые детали, без которых "легенда" была бы неполной.
В Теберде сформировалась наша тургруппа в составе 32 женщин и 8 мужчин. Неделю мы жили в Теберде, совершая для адаптации вылазки, иногда с кострами и ночевками в палатках. Наша компания как комок ртути стала собирать вокруг себя отдельные маленькие шарики. Одним, а точнее двумя такими шариками оказалась моя пассия (Наташа) с подругой - коллегой по работе. Мы как-то сразу потянулись друг к другу. Никакого возрастного барьера между нами не было и в помине.
Наташа, как ни странно, в вопросах любовных оставалась на уровне школьницы лет 14 (того, конечно. времени). Я оказался гораздо более продвинутым в этом плане, хотя бы на уровне теории. Подруга шипела на Наташу, всячески ее строжила, но остановить это безумство не могла. Наш роман был на виду, мы его не скрывали, хотя и не были единственной такой парочкой. Походы, постоянное совместное пребывание (ты это знаешь) сближают или разделяют людей. Последующие две недели перехода через Кавказский хребет мы были неразлучны.
Турпутевка закончилась, но мы с Наташей остались в Сухуми еще на неделю. Жили на турбазе. Здесь были свои плюсы: близко море и центр города, не было проблем с завтраками и обедами. Минусы: спали в разных местах - не то что в походе в одной палатке. К тому же турбаза официально закрывалась в 23-00 и ночью надо было лазить через окна.
Ты подвигла меня восстановить события полувековой давности и заново пережить самое первое волнующее чувство любви. Это был волшебный мир, где были перепутаны самые немыслимые ощущения: запахи моря, сосен, цветущего табака, духов, бесконечность южного звездного неба, жар и трепет женского тела, сладкая судорога и истома. Робкий шепот: - А если будет малыш?
- Какой малыш! Мне же 16, разве такое возможно?
Декада пролетела мгновенно. Дни на пляже сменялись вечерними походами по местным харчевням с шашлыками, хачапури, Букетом Абхазии, сочными абрикосами и музыкой. Тогда я впервые и услышал ставшую спустя два года знаменитой песню Тбилисо.
Мне нравились многие девочки и раньше. Были и поцелуи украдкой в подъезде при расставаниях или сознательно в последнем ряду предпоследнего сеанса кино, и бормотание стихов во время вечерних прогулок, и "умные" обсуждения художественных выставок. Подружки менялись. Но все это не задевало. а лишь слегка щекотало воображение и чувства. Большая и надолго влюбленность ко мне пришла в 10-м классе. В описываемой истории действительно случилось, как ты пишешь, ВСЁ, но не могу подтвердить,. что именно это меня потрясло и что потрясло вообще. Но мой рассказ еще не окончен, и я попробую в дальнейшем что-то объяснить. А пока посмотри в почте несколько фотографий из той жизни.
Прежде на Югах были проблемы с обратными билетами. У нас тоже: ведь мы сдали свои, прилагаемые к турпутевке билеты. Поэтому надо было ездить на вокзал, отмечаться в очереди. В автобусах орудовала шайка карманников. Одного из них я вычислил и поначалу был бдителен. Он обычно подпирал сзади свою жертву и, заглядывая через плечо, заводил один и тот же разговор, мол, жарко, сейчас бы на пляж. В это же время он быстро обшаривал задние карманы "клиента". Тогда обычно форма одежды отдыхающих состояла из брюк и тенниски. Мужчины держали деньги и документы в заднем кармане брюк., которые таким образом становились легкой добычей преступников. Потом в милиции я узнал, что этот карман у воришек назывался "чужой". Я не был в этом плане оригинальнее других и, хотя и держался настороже, в день отъезда был банально обокраден. У меня увели паспорт и билеты до Москвы. К счастью, наш общак - 6 рублей - не пострадал. Я его держал в "пистончике" брюк. Но все равно ужас от случившегося был еще тот.
Мы кинулись в милицию, написали заявление, получили справку, что, с наших слов, нас обокрали, с ней отправились на вокзал. Но это всё были пустые хлопоты. Наш поезд ушел с незанятыми нами местами. Воришки не рискнули срочно продать билеты. Следующий поезд был ближе к ночи. Надеяться на доброту ментов и начальника вокзала было бесполезно. Надо было включать личное обаяние. В конце-концов мне удалось уговорить двух проводниц довезти нас до Сочи - ведь это уже Россия! Несколько часов мы блаженствовали в отдельном купе в абсолютно пустом вагоне, но в Сочи этот кайф закончился, там вагон должен был полностью загрузиться. К нашему счастью проводницы сжалились и перевели нас в общий вагон, отказавшись от заветных 6 рублей, пояснив: - Они вам еще пригодятся, если возникнут ревизоры. Общий вагон был набит битком, было душно, шумно, грязно, но весело. И главное - мы ехали в Москву! Было много кавказцев и белокурая Наташа оказалась в центре внимания. Поэтому проблем с выпивкой и закуской не было.
Поезд был не скорый и почти через двое суток мы добрались до Москвы. Был июль, мне надо было срочно отправляться на спортивные сборы на целый месяц, У Наташи работа. Правда, до моего отъезда мы один раз встретились. Шел Московский МКФ, и Наташа пригласила меня на просмотр. Фильм по тем временам был классный: "Приведения в замке Шпессарт" Гофмана. Мы договорились встретиться через месяц, хотя оба понимали. что это начало конца нашего романа. За месяц на сборах я вошел в обычный жизненный ритм, привычную обстановку, близкое окружение сверстников.То, что было в горах и на море казалось мне нереальным, потусторонним. Будто это было не со мной.
В сентябре мы встретились еще раз. Сидели в каком-то кафе и говорили, говорили. Наташа была особенно нежна, но решительна. Она лучше меня понимала, что у наших отношений нет перспектив, во всяком случае для нее. Про мои 16 я ей признался еще в самом начале. Ей уже было 25 и надо было думать о чем-то более надежном. Я пробудил в ней женщину, помог избавиться от комплекса зацикленной на работе интеллигентки, что было результатом, как я думаю, раздельного школьного обучения и неправильных семейных установок. Потом еще была ночная Москва, какие-то скверики, скамейки, детские площадки, последние этажи подъездов и всепоглощающая страсть - агония любви. Кружилась голова, не хватало воздуха, из последних сил мы цеплялись друг за друга, как утопающие хватаются за спасательный круг. И всё! Больше мы никогда не встречались, и я не пытался что-то узнать о ней. Я пережил наше расставание на удивление легко. Надеюсь. что и Наташа - моя первая любовь встретила своего мужчину. Ей это так было надо!
Приложение http://www.proza.ru/2016/03/23/2032
Приложение 2 http://www.proza.ru/2016/03/30/42