Рождественский сюрприз

Роман Каравкин
                Рождественский сюрприз.

Когда выдохся «Тайфун» военного урагана  вермахта,  в  оперативном  плане которого значилась дата взятия  Москвы - фюрера хватил удар.
Чеканные слова  диктора Левитана о разгроме немецких  войск и  безусловной уверенности в Победе над   врагом слушал весь мир, заставляя задуматься…об итогах  войны и переустройстве мира …
19  декабря 1941 года Адольф Гитлер смещает со своих постов командующих группировками  армий   Браухича   и  Гудериана, возлагая  на   себя  обязанности главнокомандующего  вооруженных сил Германии.
Это   должно    было    ободрить   войска. Участников «зимней кампании на  восточном  фронте»  фюрер  наградил   памятной   медалью.  Удостоенные,  назвали  её «орденом  мороженого мяса». Таких, кроме  убитых,  более 100.000. «Генерал мороз» заставлял немецких солдат утепляться  всем, что под руку попадёт.  Газеты, листовки, заготовленные для советских солдат с   призывами  сдаваться  в плен, и те шли в ход. Неудачную попытку вермахта:     «с ходу  взять Москву» легче всего  было оправдать   метеорологическими   условиями,  а  не самоотверженной борьбой всего трудового народа   СССР,    чей девиз с первых дней Великой отечественной войны был единым:      «Всё для фронта, всё для Победы». На этом историческом фоне судьба отдельной личности, что  капля в   океане. Однако, нужно отдать должное руководителю страны в те годы, И. В. Сталину, одной фразой  заметившему, что Победа зависела именно от них, сравнивая  каждого, участника войны, с «винтиком» в механизме Победы,     будь он на трудовом фронте, или бойцом на  передовой.
Как бы ни чернили его имя  враги СССР, используя   в критике вождя слово «винтик», будто бы унижающее  «Человека»,  такое   техническое  сравнение вполне убедительно и уместно.
В рассказе о том, как в один из рождественских дней 1941 года,  назначенные       утром, в  кабинете фюрера, исполнители  важного задания - к обеду окажутся  в   русском плену, читатель получит реальную картинку о «нечаянном подвиге» одного из   миллионов, упомянутых «винтиков    механизма       «Победы».   
 Успешное контрнаступление Красной армии отодвинуло  фронт  от   столицы  на 150 –200 километров и боевая авиация  для  более   оперативного взаимодействия   с  наземными  частями  перебазировалась  поближе к передовой.
  Недалеко  от трассы  Москва – Калуга, близ Малоярославца,  на  полевом  аэродроме ждали перелёта истребителей.  Работы хватало всем,   даже труженики вольнонаёмного пищеблока старательно осваивали своё  деловое пространство. Новоселье! Да какое! Первые шаги по своей земле,  на…Запад.  Эта особенность настолько вдохновляла, что простыми словами      объяснить  вряд ли найдутся таланты.
«Враг будет  разбит. Победа будет за нами!» Сталинская фраза воплощалась в делах .
 На фронте и в тылу миллионы бойцов и тружеников испытывали мощный душевный подъём. Можно, бить фашистов. И крепче.
                ***
Сержант Сергей Посыпайко на войну был страшно зол. Отслужив  своё,    и вернувшись,  домой на Полтавщину, накануне свадьбы снова был   призван, война…
Товарищи ценили его «золотые руки» связиста телефонных     коммуникаций. Он вечно был занят, что - то паял, придумывал  какие - то  необычные схемы   соединений и,  если  где ни - будь в  уголке,    замечали   задремавшего связиста -  не торопились прервать счастливые минуты его случайного забытья. Заслужил. По его схемам план  организации проводной   связи в    полку одобрили и  спецы - службы и  в штабе полка.

11
               
По значимости абонентов и важности сообщений вспыхивали     сигнальные лампочки, особенным трезвоном в землянках лётчиков и  штабников   отличались  предупреждения воздушных налётов. Незаметная   работа    связиста экономила  время в организации  целенаправленных действий,  но кроме благодарностей - иных отличий  Посыпайко не удостаивался. Оно и понятно. Всё внимание боевому составу лётчиков.  Каждый вылет  навстречу гибели, или славе героя, каждый.  Это не описка, это кровавая правда войны.
В полку понимали друг  друга и похвала  лётчиков обслуживающему персоналу   была  самой  главной  и  почетной наградой.
В студёное рождественское утро морозный туман по опыту  метеорологов мог продержаться  до  полудня, но учитывая  годность аэродрома      определили возможность прилёта самолётов по фактической погоде с 10.00.
Это обязывало связистов оправдать  своё значение  отмеченное остроумным присловьем: «связь - глаза и уши авиации» и Посыпайко не оставался равнодушным. Он уже проверил все проводные  связи. Не отвечал только «Ветер», как  условно назвали точку стартового  метеонаблюдателя.
- Делает замеры. Спит. Обрыв, потеря контакта? Тревожные  вопросы могли значить для связиста только одно: «одевайся, снаряжайся и отправляйся   на линию». Что он и сделал. Полушубок на плечи, добротные валенки, на ноги, моток провода, трубка и плоскогубцы в карман.   Рукавицы «шапку в охапку» и…  вперёд.  Оружие лишне. Немцы далеко. Если учесть «мелочи»,  то  сержант Красной армии был скорее  похож   на  деревенского Ваньку. Положенной по форме звёздочки на ушанке нет. Форменные петлицы скрыты, под шубой, а ватные  штаны   тем паче,     представляли посторонним  совсем не служивого человека.
Кабель протянут  вдоль лётного поля  и   Посыпайко    спокойно брёл  по  «сухому» морозному снегу  от опоры до опоры с одной тревогой   за  свою  связь.
                * * *

Экипаж   барона фон – Вентгоффена был выбран помощниками  фюрера для выполнения   особо  щекотливого  задания  не  случайно.    Потомок рыцарей - крестоносцев     более  соответствовал  этикету  старого генерала, которого    из   Гжатска, нужно было доставить в Берлин, как одного из виновников провала «Тайфуна», что и предстояло сделать   сановному лётчику.

2
 Провожая барона - капитана, адъютант фюрера,генерал Шмудт непреминул  напомнить: - обходительности вам не заменять, но и лишней   бдитель-
ности в небе России не помешает.
 – В ответ - лётчик снисходительно улыбнулся  краешками губ, и  в этой  косоротости  провожатый сумел прочесть такую уверенность в успешном выполнении поручения фюрера, что самому стало неловко из-за чрезмерных опасений.
  Дружеское похлопывание по плечу с поощрительным «ну-ну», как последний аккорд в песне прощания…и экипаж отбыл в  сопровождении нескольких бравых «мальчиков» от «ЭС – ЭС»
                *  *  *
Ровно гудят моторы «ЮНКЕРСА», оборудованного для перевозки  важных персон. В небе  уже светло и Вентгоффен, нажав кнопку внутренней связи , шутит: - обгоняем время,  в Берлине ещё темно ...
Стрелка радиокомпаса помогла определить пролёт Смоленска. В    полёте над облаками,  это помогает убедиться в правильности курса  следования  по маршруту, но пролёт контрольной  точки   потревожил чрезмерным  отклонением стрелки, что  –  то не так…
-Штурман - в голосе барона и «железка»  и тревога, -где мы? Угол выхода
на линию заданного  просчитал?
  Ответ не сразу. Это раздражает и  бесит барона: - Ты что? Уснул  там…Подчиненный шуршит картой, сверяет пеленги, используя и широковещательные радиостанции, и  в  этой     нервозности первый холодок пробегает по спине  воздушного аса…
«Неужели блуданули»…-Вентгофен бывал в сложных условиях  и над пустынями летал и над океанами...Здесь проще, мог сесть на      любой  из   выбранных  запасных   аэродромов: но стыдно – то, как будет, чем оправдываться. Русские истребители не гоняли…Нужно визуально определять своё местонахождение. По времени полёта Гжатск  здесь,  внизу.
 Снижались  резво,    даже уши «заложило» от перепада   давления,   но   это мелочи  по сравнению с радостью, что  предстало взору: внизу горели полоски  огня в форме буквы «Т». Аэродром…
 Теперь только одно  тревожило капитана Вентгоффена:  на его попытки связаться со стартом на заданной частоте - не отвечали. - Ладно, сядем- разберёмся.  Видно из-за метеоусловий здесь никого не ждут, и для определения посадочного курса Вентгоффен скомандовал выпустить пару сигнальных ракет, что - бы  по   направлению  ветра сориентироваться  самостоятельно.
По их сверкнувшему следу, Вентгоффен  понял, что с ветром по  маршруту они солидно обманулись и только крутой угол выхода на заданную линию пути, предложенный штурманом, спас их от позорного   конфуза перед своими коллегами.

3

Приближающийся  гул  самолёта  Посыпайко удивил.  До  установленного времени готовности больше часа.Такие    нарушения   могут  себе позволить только
очень  «высокие» начальники,либо попавшие в  сложную ситуацию    лётчики, решившись  на  вынужденную». Было  бы  только куда приземлиться. …Решение действовать  безотлагательно, чтобы помочь лётчикам заставили и выпущенные ракеты. Смекалка помогла сержанту. В  ближайшем  из капониров, приготовленных  для стоянок самолётов  нашёл  он  ветошь и смазочные материалы, а место где нужно выкладывать  посадочный  знак -   знал и он, связист ВВС. Оставалось – поджечь…
Вентгоффен  благодарно покачал  крыльями,  показав этим,  что видит   посадочный и начал заход на посадку.
  Довольный своевременной услугой сержант, возвращаясь  к метеоплощадке , увидел её хозяина с метеозондом в руке. Тот сделал приветственный  знак  рукой,  прижал  к  уху  ладонь  и   показал большой палец. Ясно, связь есть.
 «Юнкерс» уже заканчивал пробег после  удачной  посадки,  а   единственной фигурой на поле аэродрома в  те минуты оставался связист.  Ну как  не помочь экипажу, рискнувшему  садиться  в морозном  тумане  с  видимостью  менее  1000 метров  по горизонту.Таких уважать надо... И оказался Посыпайко в роли  встречающего авиатехника ,прилетевшим не в срок...

От увиденного вблизи «Юнкерса» с  «крестами»  на     плоскостях и    киле, Сергея бросило в жар, а из открытой дверки уже выбросили трап и кто – то из выходящих, обращаясь к  Сергею  произнёс несколько слов,  из  которых ухо  уловило - одно, понятное – «Гжатск».
Мысль сработала  молниеносно: им нужен этот город…
  Посыпайко, призывно   махнул    рукой  и развернувшись, потопал к землянке авиатехников, над которой «вкусно» дымила труба     буржуйки.
Пританцовывая сапожками, за ним, гуськом следовали эсэсовские  «мальчики»  и  экипаж  воздушного «аса».
-Товарищи,   я    блуданувших   немцев привёл в плен сдаваться. Встречайте, это не хохма, они ещё с оружием, - ввалившись  в землянку громко  объявил связист, и когда вслед за ним появились дрожащие от холода  немцы -им было безопасней поднять руки, увидев  наведенные на них стволы .
Этот случай в первой воздушной был отмечен медалью «За отвагу»    находчивому сержанту. А если бы одет был по форме. Вопрос не  для шуток.      Не часто берут в плен самолёты вместе с экипажем  одним взмахом руки, призывающей идти следом. - Воюют не числом, а умением говорил Суворов.
Посыпайко учёл все обстоятельства и…Герой! А немцам –  рождественский сюрприз.Для них война закончилась. Завтракать в Берлине,а обедать
в русском плену...Фантастика...