Гл.1
Клавдия Ивановна проснулась в обычное для неё время и сразу же открыла глаза. Но в комнате ещё было темно, что не соответствовало её ожиданий. По идее уже должно рассветать, может просто раньше проснулась? Старушка повернула голову к стене, где на плюшевом ковре, с изображением тигра, висели старые часы в виде большого браслета. К ним у пенсионерки было особое отношение, они являлись для неё, как своеобразным талисманом, когда хотелось верить во всё хорошее.
Дело в том, что у всех её коллег, с кем она трудилась на местной птицефабрике, такие часики, подаренные им администрацией на 8 Марта, давно вышли из строя, у некоторых через несколько дней, а у неё вот, идут и Клавдия Ивановна, верящая во все жизненные приметы, считала, что это хороший знак.
Да и как не верить? Несмотря на все негативы в общем скопе, что ни говори, а жизнь удалась. Тяжёлые болезни обходили её стороной, если что случалось, то всё, скажем так, мелочи. На мужа ей тоже повезло. Выпивал, ни без этого, но получку всегда нёс домой, не потратив на спиртное ни копеечки. Особо с ним не ругались, бывало, как без этого? Жизнь то долгая! Но никогда Валентин не посмел на неё матом сказать, ни то, чтобы ещё ударить. И ей всегда было невдомёк, ну как другие женщины терпят побои и всяческие унижения? Да на чёрта вообще жить с такими супостатами? Ради детей? Ну и где нынче те дети, уж давно покинули родительский кров и у каждого началась своя жизненная дорога, с её извечными проблемами.
Ну и ради кого Манька, её приятельница, терпела? И еёшние детки помахали ей ручкой и теперь осталась Манька со своим мучителем вдвоём, который и по сей день нервы её на свой кулак наматывает, а сама еле ходит, с больниц не вылазит. И что хорошего она видит и видела ли вообще?
Да, знал бы куда упасть, то и соломки бы подстелил. Жизненный путь, это сплошные загадки, знать не дано - где найдёшь, а где потеряешь. Но всё равно, хоть чуточку надо принимать участие в своей судьбе, как можно так неуважительно к себе относиться? Манька бы и сама подняла детей, она одна такая, что ли? Ведь всё равно пользы от её муженька, как от козла молока. Всё пропивал, из дома тащил и какое воспитание получили их дети, на глазах которых проходили все скандалы родителей, щедро приправленные страхами и прочими семейными ужасами?
В отличие от своих подружек, Клавдии Ивановне на судьбу грех пенять. Хоть и похоронила она Валька десять лет назад, но вспоминает того с уважением, а иногда и слезу проронит. Скучно одной, не с кем и словом обмолвиться. Всегда приходится с нетерпением ждать весну, чтобы потом на лавочке отвести душу за долгую и холодную зиму. Да и то, приходишь с посиделок и в одиночку садишься ужинать. Никто не похвалит за вкусную стряпню, или наоборот, не сделает замечание, что снова суп пересолила. Вот такая она жизнь, зачастую нам и плохого не достаёт, только бы в этом возрасте был кто-то рядышком.
Детей они с Вальком вырастили хороших, последние каждый месяц шлют ей денежные переводы и приезжают раз в год, а то и через полгода. Плоховато, что занесло их на другой конец страны, но что поделаешь, вот так судьбинушка распорядилась да и привыкла уже она к такому. Об одном Бога частенько молит, дабы не допустил её переезда на чужбину, хоть и к детям. Тут ей всё родное и знакомое, а там... Упаси Господь! Коли придёт время, то чтоб не где-то, а здесь.
На часах показывало шесть утра и старушка не поверила глазам. Всё правильно, она обычно так и просыпается, но почему на улице ещё темно, может часы сломались, так вроде идут. Пенсионерка кряхтя выбралась из-под одеяла, натянула на босые ноги мягкие тёплые тапочки и отправилась на балкон. Открыв окна, Клавдия Ивановна высунулась наружу. Ах, вот в чём дело, это туман во всём виноват! Ну такой густой, клубами по земле стелется, а потом поднимается к верхушкам деревьев. Поэтому и кажется, что ещё ночь продолжается, от тумана и пасмурно.
Но какая бы погода не была, старушка всегда выходила на улицу, чтобы прогуляться ещё на свежем, не загаженном машинными выхлопами, утреннем воздушке. Разве что в дождь или ещё какое ненастье были исключения, но сегодняшняя погода нисколько её не пугала.
Клавдия Ивановна уже собралась закрыть окно, а то порывами начинающегося ветра шторы аж в комнату потянуло и открылись дверцы серванта, хлопая друг о дружку. Но старушка отчего-то задержалась на балконе и машинально глянула вниз, с третьего этажа, где взгляд её сразу же зафиксировал присутствие на лавочке мужчины. - О, да уже и Тимофеевич на улице, а я всё копаюсь! - с некоторой ревностью, что она сегодня не первая, как всегда, подумала пенсионерка и быстро натащила на себя тёплые чулки, демисезонные ботики и повязалась разноцветной косынкой, под стать цветастому махровому халату.
Чертыхаясь на втором этаже, где вечно экономили на лампочках, а тут ещё и очки забыла, так теперь приходится не торопиться, а следить за каждым шагом, старушка медленно опускалась, крепко держась за перила. Да, возраст уже не тот. А хотелось бы побыстрее. Уж очень любопытно, во сколько же вышел Тимофеич и собирается ли он, вот так всегда выходить? Вроде и пустяк, что её кто-то опередил, но в пожилых годочках всё имеет своё значение и разные перемены очень сильно влияют на психику людей, доживших до преклонных лет.
Открыв входную дверь, Клавдия Ивановна остановилась, чтобы опустить в карман халата ключи от квартиры, при этом в очередной раз убедившись, что карман цел. Но при всей занятости в такую минуту, она не забыла поприветствовать опередившего её мужчину и тут же поинтересовалась:
- Тимофеич, если не секрет, ты давно тут сидишь?
И сначала старушка не обратила внимание, что ей никто не собирается отвечать, но когда ключи благополучно опустились в уголок кармана, она стукнула по нему, высунув руку, и теперь вся сосредоточилась на интересующей её сложившейся ситуации:
- Оглох ты, что ли, Тимофеич, или военная тайна здесь какая? - щурясь пенсионерка мелкими шажками приблизилась к лавочке. - Ты чи спишь тут? Так чего выперся первым, ну и спал бы себе дома? - в сердцах она сделала замечание соседу сверху, но вдруг с порывом ветра полы лёгкого плаща мужчины распахнулись и Клавдия Ивановна, хоть и подслеповатая, но заметила на его груди огромное кровавое пятно, расползшееся по всей байковой рубашке, а посередине пятна в области сердца, торчала обыкновенная вязальная спица.
- Матерь Божья! - тихо охнула пожилая женщина и побежала за угол дома к таксофону. - Ой, глупая, куда я бегу? У меня же свой телефон есть! - причитала испуганная пенсионерка, пулей взлетевшая на третий этаж. Но удивляться собственной прыти было некогда да и не до того.
К приезду кареты Скорой Помощи, жильцы из подъезда, где случилось несчастье, почти все вышли на улицу, некоторые и из соседних подъездов к ним подтянулись, а иные выглядывали из окон и балконов своих квартир.
Народ пребывал в недоумении, кому помешал совсем не богатый пожилой мужчина, у которого и квадратные метры маловаты, чтобы за это убивать. Однокомнатная небольшая квартирка находилась в большом запустении, потому что денег на ремонт у покойного не было. Тут хоть бы самому выжить, не умереть с голоду. Да и зачем ему тот ремонт, когда уже семьдесят семь стукнуло. Последние годы можно и без него обойтись.
Следом за Скорой подъехало две милицейских машины, из них вышло несколько человек, большинство из которых тут же направились к трупу и стали задавать интересующие вопросы медикам.
Мужчину, среднего возраста, вышедшего из милицейской патрульной, Клавдия Ивановна почему-то сразу приписала к следователям и ради любопытства продолжала за ним наблюдать. А тот не поспешил за коллегами, а всё стоял возле машины и вид у него был какой-то вымученный. Он не спеша вытащил из кармана пачку сигарет и закурил, но потом глянул на толпу и быстро направился к железной заржавевшей урне, стоящей недалеко от лавочки, и швырнул туда окурок.
- Доброе утро, граждане жильцы! - обратился "следователь" к приунывшим людям.
- Какое же оно доброе, сынок? - тут же одёрнул его Михалыч из следующего подъезда. - Ту человека убили, а ты "Доброе утро"!
- Примите соболезнования. - взявшись рукой за грудь, ответил мужчина. - А чтобы такое больше не случалось, я поэтому и пожелал вам всего хорошего. Но, к сожалению, без этого невозможно, сами понимаете.
Толпа молчала, с каким-то недоверием поглядывала на говорившего. Как будто он и есть виновник случившегося.
- Работать надо получше. - продолжал тот же Михалыч. - Уже дошло до того, что и днём людей убивают и никому до этого нету дела. Если ты не начальник, то никто за тебя не побеспокоится.
- Кто первый обнаружил труп? - не обращая внимание на реплики, спросил мужчина. Но люди смотрели вслед носилкам, на которых погружали тело Тимофеича в неотложку, чтобы повезти в морг. Кто-то шумно вздохнул, а кто-то всплакнул, и тогда опомнившись, Клавдия Ивановна сказала дрожащим голосом:
- Я. Я и обнаружила... Выглянула вниз, а он сидит... А потом вышла и увидела...
- Так вы с балкона его увидели или когда уже вышли?
- С балкона. Но тогда я не знала, что его... Что он...
- Понятно. А ничего необычного не заметили? Ну, может он с вечера вёл себя не так, как всегда или кто-то убегал, когда вы в окно выглядывали? Может, например, посторонний был недалеко?
- Да нет, кроме него никого вокруг не было. Хотя... туман же сегодня, что тут увидишь? Да ещё и с моим зрением.