http://www.proza.ru/2015/07/20/506
Незадолго до новогодних каникул подружка-одногруппница принялась уговаривать Дашу поехать к ней в гости на все каникулы. Мама узнала о приглашении, обрадовалась: "Поезжай, Дашуня! Не раздумывай!".
Даша не догадывалась, что Лариска, подруга, выполняет просьбу своего брата. Он как-то, ещё по осени заезжал к ним в общежитие, картошки сестре привёз, масла топлёного, разносолов домашних. Девчата его накормили, напоили и обратно проводили. Пробыл он в гостях часа два, то есть видел Дашу пару часов, не более, но этого хватило, чтоб парень потом сестрёнке покою не давал: привези да привези свою подружку!
Лариска приехала учиться в город из посёлка. Посёлок, он может, покрупнее, чем Дашино село районного масштаба, а в общем-то, одно и то же. Деревня - она и есть деревня. Так же точно, как в Дашином селе центром являлась площадь, к которой прилегали: Дворец Культуры (он же кинотеатр), здание поселковой администрации, Дом быта, магазины... В прилегающем к центру районе посёлок имел даже несколько пятиэтажек более-менее современной постройки. Улицы здесь были заасфальтированы, летом цвели клумбы, а площадь иногда даже поливали водой - мыли.
Но чем дальше от центра, тем больше асфальт скрывался под грязью, превращался в ямы да колдобины, разъезженный, раздавленный колесами тяжелых машинам. Ну то есть, как есть, отторгает асфальт землица русская! Потом начинались улицы, где асфальта и в помине никогда не было. Летом эти улочки нещадно пылили. Жители, как могли, заслонялись от пылюки рядком тополей, а в палисадниках вдоль заборов тянулись заросли бело-розовых мальв, росли пышные кусты черёмухи, сирень да яблоневые деревца.
Улицы демисезонья превращались в слой жидкой, размятой колёсами грязи, а то и вообще, в бескрайние лужи, на поверхности которых плавали масляные пятна с радужными разводами. Туфли можно было убирать до следующего лета, а самой незаменимой обувью становились резиновые сапоги с высоким голяшками. Да оно даже в сапогах по таким лужам не шибко-то разгуляешься, и не по всякой грязи пробредёшь. Чисто топь болотная! Так ногу засосёт в густую грязюку, что бабушка ещё надвое сказала: удастся ногу вместе с сапогом вытянуть, или без сапога, оставив его глубоко утопленным в грязи. Да кто в неё, такую полезет-то, разве что обормот какой малолетний. Пешеходные тропинки жались к самым обочинам, по-над заборами, куда не доставали колёса никакого транспорта, а земля была крепко и глубоко схвачена корнями трав.
Однако Даша приехала в посёлок зимой - в это время все колдобины снегом забиты, дороги ровнёхонькие, накатанные до глянца, любо-дорого что ходить, что ездить.
Жили Ларискины родители в собственном доме, так же, как и Даша с мамой. Правда, здесь дом был большой, добротный пятистенок, не чета тому маленькому домишке, который Марииным невеликим деньгам впору пришёлся. У Лариски своя комната имелась, так что девчонки чувствовали себя привольно - их никто не стеснял, и они никому не мешали.
Две недели прожила Даша в семье подруги, не пожалела, что поехала. Хозяевам она тоже по душе пришлась: и скромная, и разумная, и хорошенькая. Денис, тот самый Ларискин брат, на правах старого знакомого радостно взял на себя заботу о гостье. Развлекал девчонок, опекал, сопровождал едва ли ни повсюду - известное дело, в деревне нравы простые, а приезжие, опять же, всегда на виду, в центре внимания. А ну как обидят гостью. А то, не дай Бог, Дашенька слово какое грубое услышит. Вот и был парень при девчонках, чисто наседка над цыплятами.
В последние числа декабря в молодёжном кафе проводился новогодний бал. Кафе не безразмерное, попасть в него в тот вечер было не так-то просто, но Денис с товарищем расстарались, заранее добыли четыре входных билета.
Заведение общепита оказалось очень даже симпатичным. Стёкла больших окон были затянуты то ли плёнкой, то ли прозрачной тканью с серебристым морозным узором. Это и выглядело очень изящно - в электрическом свете будто иней мерцал-переливался; и одновременно выполняло функцию штор, укрывая от любопытствующих взглядов. Низкие подоконники были устланы хвойными ветками, на них лежали серебряные шишки и крупные ёлочные шары. Под потолком тянулись гирлянды, вились серпантинные спирали и струился дождь из тоненьких полосок фольги.
Круглые столики, сервированные на четверых, сверкали белоснежными длинными скатертями, по-лебединому грациозными салфетками и высокими бокалами для шампанского. В центре каждого стола размещалась нарядная композиция из еловых веточек, шаров и всевозможной пестрой мишуры - всё это было закреплено на деревянном кругляше, как тут же разглядели девчата, и смотрелось очень эффектно. К тому же, в середине композиции возвышалась красивая витая свеча, и скоро в праздничном зале зажглись огоньки.
Из колонок лилась негромкая музыка, но Лариска указала на небольшое возвышение у стены - на эстраду. Музыкальные инструменты, оставленные на ней, выглядели многообещающе. Приятель Дениса, Мишка, оказался давним Ларискиным знакомым, и как заметила Даша, был ей не безразличен. Лариска напропалую с ним кокетничала, Михаил то и дело вёл её танцевать, они участвовали в каких-то смешных аттракционах, играх и конкурсах. Хвастались выигранными призами и вообще, были счастливы.
Даша с Денисом тоже танцевали, но что-то было не так, не хватало лёгкости. У Даши с самого начала появилось странное ощущение, будто она ждёт чего-то... нет, ни то чтобы ждёт, но что-то должно произойти. И предчувствие не обмануло, поняла Даша, когда они остались за столиком вдвоём, и Денис спросил:
- Даша, у тебя есть парень?
Она всё так же смотрела на танцующих, даже выражение глаз не изменилось. Молчала. Денис засомневался - услышала ли она его. Но Даша перевела на него спокойный взгляд и сказала:
- Я не хочу на этот вопрос отвечать.
Денис виновато улыбнулся:
- Извини… честно сказать, я и не очень рассчитывал. - Помедлив, сказал: - Ты мне нравишься, Даша. Поэтому я у Лариски про тебя спрашивал. Правда, она больше ругалась, что я её достал, чем рассказывала, - хмыкнул Денис. - Но я же не пятиклассник, иной раз за молчанием гораздо больше поймёшь... В общем, парня у тебя нет. Вернее, или вы сильно поссорились, или с ним что-то случилось.
Даша удивленно подняла бровь:
- Это из чего же такой вывод?
Денис пожал плечами:
- Ну, как из чего… Ты домой не ездишь, хотя по маме скучаешь - пишешь ей, звонишь. Выходит, тебе почему-то не хочется туда ехать. Или тяжелые воспоминания, или видеть кого-то не желаешь.
Даша улыбнулась.
- Где ты, говоришь, служил? На флоте? Такой талант загубили… Штирлица…
- Хочешь всё в шутку перевести? Для меня это серьёзно. Ты уедешь скоро, и я могу больше никогда тебя не увидеть.
- Поэтому торопишься расставить все точки, - усмехнулась Даша. - Время поджимает?
- Не сердись…
- Да я не сержусь, - вздохнула она. Опустила голову и долго молчала. Потом подняла на него глаза, виновато проговорила: - Понимаешь… хороший ты парень, Денис…
- Больше не говори ничего, - дёрнул он уголками губ. - Скажешь "но", и это уже будет обидно.
Даша прикусила губку, потом сказала:
- Да про "но" мне и говорить нечего… ты совсем ни при чём. Ты, действительно, очень хороший, добрый человек. Просто… две параллельные линии на пересекаются… Такая вот арифметика.
- Геометрия, - машинально выговорил Денис.
- Геометрия.
- Знаешь… а говорят, что параллельные тоже пересекаются, в конце концов.
Даша пожала плечами.
- Чего только не бывает. Но ты прикинь, эти дурацкие параллельные идут рядом, близко-близко. Ну прям в одну сливаются… А пересечься всё равно не могут. Вот самая-то умора! Правда же?
- Он что, женат?
Вместо ответа Даша взяла свой бокал с недопитым шампанским, сделала несколько глотков.
- А какой тогда смысл, чтоб вот так оставалось? Ты же всё равно рано или поздно выйдешь замуж, своя семья будет. Переломи сейчас свою параллельную, перестань жить "рядом".
- Зря мы не прихлопнули эту тему, - усмехнулась Даша. - Все, Денис. Хватит. Налей мне лучше ещё шампанского.
Домой они вернулись поздно, усталые, весёлые, и как будто довольные. Денис чмокнул в щечку сестру и Дашу - обоих абсолютно одинаково, и ушёл к себе. Девчонки ещё похихикали, повозились - и дом затих. Даша лежала, голова слегка кружилась от выпитого шампанского… сон не шел. Вместо него пришли к ней в тишине слова Дениса, зазвучали назойливо. Даша перевернулась раз, другой на удобном мягком диване, где ей так нравилось спать, но на этот раз он показался неудобным, "сонное" положение никак не находилось.
Оказалось, тот разговор затронул её в гораздо большей степени, чем показалось. Там, на новогодней дискотеке, Даше показалось даже, что он вообще оставил её равнодушной - потом она смогла искренне веселиться, смеяться, болтать непринуждённо… И была мила с Денисом, признательная за понимание и сдержанность, за то, что вёл себя так, будто и не было между ними никакого разговора. Так что же теперь он не даёт покою, вертятся в голове слова его, навязчивые мысли, фразы… А ведь, действительно - добрый, заботливый парень. Что ещё надо? Вот и остаться бы с ним. Почему она не хочет, не может даже представить себе такого? Потому, что волей-неволей, а видела с ним рядом Кирилла? Всё время сравнивала - слова, глаза, руки… всё… И кто смог бы выиграть у Кирилла в таком соревновании?
http://www.proza.ru/2015/07/20/1635