Излагаемый здесь материал составляет основное содержание заключительного, 15-го параграфа первой части «Анти-Фукуямы». В предыдущих двух параграфах была представлена "почти законченная" концепция экономической системы РОС. Ее суть сводится к следующим трем пунктам:
1. Назначение экономической системы РОС – обеспечить стабильно высокие темпы роста народного благосостояния; причем приоритетные направления этого роста должен определить сам народ, голосуя на выборах за ту или иную из предложенных ему альтернатив. Непосредственная ответственность за осуществление программы развития страны, которой отдали предпочтение ее граждане, лежит государственном органе стратегического планирования (Госплане), использующем в качестве своего основного "инструмента" метод экономического анализа и прогноза «затраты – выпуск», разработанный В. Леонтьевым.
2. Также сам народ, но уже «голосованием рублем», определяет относительные объемы производства и ассортимент товаров для потребительского рынка. Что, как уже разъяснялось, невозможно без свободных розничных цен, поддерживающих постоянное равновесие между потребительским спросом и предложением. Но устанавливать эти цены должна специальная государственная структура (можно назвать ее Минторгом), выступающая в роли посредника между производителями товаров народного потребления и их потребителями. Для первых Минторг является оптовым покупателем (заказчиком), а для вторых – розничным продавцом. При этом конкретное содержание заказа Минторга определяется, естественно, конъюнктурой потребительского рынка, т.е. результатами вышеупомянутого «голосования рублем», доподлинно известными тому же Минторгу как розничному продавцу.
3. Что же касается организации собственно производства, то она, как и предполагали классики марксизма, должна иметь характер «единой фабрики», основные "секреты" управления которой давно известны менеджерам капиталистических концернов. Причем уже сам факт существования гигантских концернов, численность персонала которых достигает сотен тысяч, свидетельствует о том, что "фабричная" система разделения труда и организации современного высокотехнологичного производства эффективнее традиционной рыночной. То, что последняя до сих пор не вытеснена окончательно из экономики, объясняется лишь тем, что средства производства при капитализме распылены между множеством обособленных, конкурирующих друг с другом частных собственников, а не сконцентрированы в одних руках, как при социализме. Поэтому превращение всего национального производственного комплекса в единый "концерн" само по себе обеспечит экономическое преимущество РОС перед капитализмом за счет преимущества "фабричной" системы перед конкурентным рынком.
Что, как говорится, и требовалось доказать. Однако в этой, как может показаться на первый взгляд, целостной схеме отсутствует то, без чего она остается чисто технократической, "деидеологизированной" конструкцией, лишенной не только пороков капитализма, но и его специфического «драйва», создаваемого безудержной погоней за прибылью и конкуренцией. Что, впрочем, при желании тоже может быть расценено (и не без оснований!) как ее достоинство. Но, так или иначе, ЭТО ЕЩЕ НЕ СОЦИАЛИЗМ (и не РОС).
Чтобы "социализировать" изложенную выше конструкцию, в нее необходимо включить механизм создания МАТЕРИАЛЬНОЙ ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТИ всех участников социалистического производства в максимальной НАРОДНОХОЗЯЙСТВЕННОЙ эффективности их деятельности. Другими словами, экономике социализма нужен свой особый «драйв», не менее мощный, чем капиталистический, но более полезный для общества. Однако в решении этой последней задачи советская экономическая наука, мягко говоря, не преуспела. Для оценки результатов работы социалистических предприятий она не смогла предложить ничего лучшего, чем т.н. валовые показатели, выражающие объемы произведенной продукции в рублях, штуках, тоннах и т.д. Но планирование производства и оценка работы предприятий на основе этих показателей стимулировали расточительство материальных ресурсов, так как, чем больше их тратилось на единицу произведенной продукции, тем лучше, если судить по валовым показателям, работало предприятие. В итоге замена капиталистической погони за прибылью "социалистической" погоней за «валом» нанесла репутации социализма огромный ущерб, хотя в действительности сам факт этого абсурда – лишнее доказательство того, что подлинного социализма в СССР не было.
При таком состоянии экономической науки в СССР не приходится удивляться тому, что глубинную причину ее провала раскрыл человек, формально не имевший к ней никакого отношения. Это был всемирно известный советский авиаконструктор Олег Константинович Антонов. В своей книге «Для всех и для себя», опубликованной в 1965 году, он прямо назвал причину вопиющей советской бесхозяйственности, заявив, что «показатели, положенные нами в основу планирования, почти целиком заимствованы из экономики капитализма». Их фундаментальная порочность, утверждал Антонов, состоит в том, что
«…все они действуют в пределах одного, отдельно взятого предприятия или совнархоза. Они способствуют замыканию предприятия и любой, контролируемой по «показателям» организации в узкопонятых, «собственных», коллективно-эгоистических интересах».
Между тем, самая суть экономики социализма и ее главное преимущество перед капитализмом заключается в сознательной и скоординированной работе всех участников общественного производства на ОБЩЕЕ благо. Непригодность "капиталистических" показателей эффективности для оценки ТАКОЙ работы наглядно иллюстрирует следующий пример. Капиталист всегда стремится снизить себестоимость своей продукции, т.е. максимально сократить все расходы на ее производство, поскольку тем самым он увеличивает свою прибыль. Отсюда, казалось бы, сам собой напрашивается вопрос: нельзя ли было таким же способом, т.е. путем введения дополнительного показателя себестоимости для оценки работы советских предприятий, излечить их от "социалистической" бесхозяйственности? Кстати, именно так и предлагали поступить многие советские экономисты. Но ответ Антонова на этот вопрос четко выражен заголовком одного из разделов его книги: «Себестоимость – родная сестра «вала». Почему так? Дело в том, что добиться снижения себестоимости, а заодно и улучшить «валовые» показатели, проще всего путем "экономии" на КАЧЕСТВЕ производимой продукции. Антонов же был уверен, что только ПОВЫШЕНИЕ качества продукции – ключ к достижению подлинного успеха в экономике:
«Я не знаю случая, когда экономически не оправдывалось бы для народного хозяйства в целом самое высокое достижимое на данный момент качество продукции…»
«Увеличение количества продукции без внимания к качеству может создать только видимость успеха. Поднятие качества продукции обеспечит и надежный, неуклонный количественный рост производства.
Высокое качество сегодня – это огромное количество завтра. Количество любой ценой сегодня – это снижение качества сегодня и падение количества завтра».
Капиталисты, как известно, тоже заботятся о повышении качества своих товаров, ибо к этому их вынуждает конкуренция; но конкуренция также влечет за собой целый ряд негативных «побочных эффектов», избавить экономику от которых и призван социализм. Поэтому социализму нужны собственные, радикально отличающиеся от капиталистических, показатели экономической эффективности, способные работать в совершенно другой обстановке, когда предприятия не отгорожены друг от друга барьерами «коммерческой тайны» и прочих неизбежных спутников конкуренции, а наоборот, стремятся к максимально тесному сотрудничеству для достижения, подчеркнем еще раз, ОБЩЕЙ конечной цели:
«Совершенно очевидно, что результаты деятельности производственных предприятий должны оцениваться по показателям, действующим не в узких границах территории завода, не с точки зрения успехов отдельно взятого, изолированного от всей союзной промышленности предприятия, а с более общей, народнохозяйственной точки зрения…»
Эти принципиально новые показатели, названные Антоновым народнохозяйственными (НХП), должны были, по его замыслу, подчинить всю "предпринимательскую" активность социалистических предприятий интересам… ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ИХ ПРОДУКЦИИ:
«Что же нужно сделать? Очевидно, НУЖНО ПОДОБРАТЬ «ПОКАЗАТЕЛИ» ТАК, ЧТОБЫ ОНИ ПОБУЖДАЛИ ПРЕДПРИЯТИЕ РАБОТАТЬ В ИНТЕРЕСАХ ПОТРЕБИТЕЛЯ. А потребитель, который в свою очередь является предприятием, работающим на следующего потребителя, в интересах этого следующего, и т.д.»
Стало быть, НХП должны ориентировать поставщика не столько на снижение собственных производственных затрат, т.е. себестоимости своей продукции, к чему капиталиста вынуждает стремление к прибыли, сколько на снижение затрат у потребителей. Необходимость этого Антонов обосновал следующим образом:
«Казалось бы, кто может сомневаться в том, что себестоимость продукции надо снижать? Да, снижать надо, если народное хозяйство получает ту же продукцию, того же качества при меньших затратах труда, материалов, энергии и т.п. Тут всё ясно. А как быть, если народнохозяйственную полезность продукции можно резко повысить, но это вызывает и некоторое повышение себестоимости?
На данный вопрос есть совершенно очевидный ответ: повышение себестоимости будет экономически оправдано, если дополнительные затраты поставщика с лихвой окупятся снижением затрат у потребителей его продукции. Но как заранее узнать, окупятся или нет затраты поставщика на повышение «полезности» его изделий? Решению этой задачи и должны были служить антоновские НХП, представляющие собой МАТЕМАТИЧЕСКИЕ ФОРМУЛЫ для расчета народнохозяйственной выгоды от внедрения тех или иных новшеств, ПОВЫШАЮЩИХ КАЧЕСТВО ПРОДУКЦИИ. Антонов исходил из того, что качество любого изделия имеет КОЛИЧЕСТВЕННУЮ МЕРУ, которую он в своих формулах обозначал буквой К. Например, качество производственного оборудования определяется, в первую очередь, его производительностью, величину которой можно определить как число n изделий, производимых на данном оборудовании за определенный промежуток времени; скажем, за смену. То есть, для данного примера К = n. Повышение качества продукции оправдано, если оно приводит к экономии финансовых, материальных или трудовых ресурсов потребителей. Для оценки величины этой экономии Антонов неявно ввел в свою наиболее общую формулу для НХП "коэффициент полезности" (мы обозначим его буквой П), равный отношению величины экономии ресурсов Э (в рублях) к величине «приращения качества» dК, которое эту экономию обеспечило:
П = Э/dК (15.1)
"Физический смысл" коэффициента П – экономия затрат потребителя при повышении качества продукции поставщика на единицу измерения; например, при увеличении той же производительности К = n на одно изделие за смену, т.е. до К = n + 1. Чем больше величина "коэффициента полезности" П, тем больше и экономический эффект от повышения качества продукции поставщика. Экономическую выгоду В от повышения качества его продукции можно рассчитать по следующей "формуле выгодности":
В = П*dК – dЦ = Э – dЦ, (15.2)
где dЦ – изменение цены продукции, связанное с повышением ее качества. Если расчет по формуле (15.2) покажет, что величина В положительна, то это будет означать, что повышение качества продукции экономически выгодно.
Пусть, например, оборудование, изготовленное на некоем предприятии, имеет цену m и производительность n изделий за смену. Предположим также, что есть возможность, несколько изменив конструкцию данного оборудования, повысить его производительность до 2*n, но при этом и его цена вырастет до 1,5*m. Выгодно ли это для народного хозяйства? Если бы качество оборудования зависело ТОЛЬКО от его производительности, то ответ на данный вопрос можно было бы получить непосредственно из формулы (15.2). Действительно, так как один комплект модернизированного оборудования в данном примере полностью заменяет два комплекта старого образца общей ценой 2*m, величина экономии здесь составляет Э = 2*m – m = m. Цена же оборудования изменилась на dЦ = 1,5*m – m = 0,5*m. Подставляя эти значения Э и dЦ в формулу (15.2), сразу же получаем: В = m – 0,5*m = 0,5*m. Поскольку это положительная величина, отсюда можно сделать вывод, что такая модернизация оборудования выгодна для народного хозяйства.
Однако в действительности качество промышленного изделия определяется, как правило, не одним, а несколькими различными количественными параметрами. Например, для производственного оборудования такими параметрами, кроме производительности, являются численность обслуживающего персонала, энергоемкость, габариты и т.д. Поэтому "формула выгодности" (15.2) имеет в общем случае более сложный вид:
В = П1*dК1 + П2*dК2 + … – dЦ (15.3)
Определение по формуле (15.1) величин "коэффициентов полезности" П1, П2, … для, соответственно, параметров качества К1, К2, … является обязанностью ПОТРЕБИТЕЛЕЙ данной продукции. Информируя поставщика о величине "коэффициентов полезности", потребитель тем самым устанавливает с ним, по выражению Антонова, «короткую обратную связь». Владение этой информацией дает возможность поставщику САМОСТОЯТЕЛЬНО находить максимизирующее величину В соотношение параметров качества и величины dЦ. Антонов говорит об этом следующее:
«Появление обратной связи создаст предпосылки для введения частичного автоматизма в работу промышленности при условии, что на основе получаемой от потребителя информации предприятие будет иметь право самостоятельно принимать необходимые решения».
Что, как следствие, приведет
«…к резкому уменьшению необходимости постоянного детального вмешательства высших руководящих органов сверху в дела каждого предприятия и совнархоза и, следовательно, к громадному упрощению руководства промышленностью, сокращению отчетности, переписки и к действительному сокращению действительно излишних управленческих звеньев и т.п.»
Этим, кстати, концепция Антонова лишает критиков социализма их излюбленного аргумента: мол, социалистическая экономика в принципе способна работать только по командам "сверху", без которых никто "внизу" и не пошевелится. Но обеспечение с помощью НХП «частичного автоматизма в работе промышленности» свело бы функции "вышестоящих инстанций" к оперативному маневрированию теми ресурсами, которые будут высвобождаться в результате внедрения новшеств, максимизирующих величину В в формуле (15.3). А чтобы внедрение этих новшеств было выгодно для предприятий, надо положить формулу (15.3) в основу методики расчета их премиальных фондов. И тогда всеобщая "погоня за премией" станет подлинным "мотором" социалистической экономики, намного более мощным, чем погоня за прибылью при капитализме. Напомним в этой связи, что, по свидетельству Фукуямы,
«Американцев, работающих не по найму и потому не входящих ни в какую бюрократическую организацию, сейчас только один из десяти».
То есть, в США правом частной инициативы в бизнесе РЕАЛЬНО пользуется не более чем ОДИН ИЗ ДЕСЯТИ трудоспособных граждан. Тогда как, например, советское изобретательское право предоставляло возможность КАЖДОМУ работнику производственной сферы обратиться с заявлением о рационализаторском предложении к руководству своего предприятия. И руководство было ОБЯЗАНО в течение 15 дней сообщить автору рацпредложения о своем решении: либо принять его к использованию, либо провести его опытную проверку, либо аргументированно его отклонить. В случае положительного решения автор рацпредложения имел право на ознакомление с материалами расчета причитающегося ему вознаграждения. Кроме того, изобретателям и рационализаторам по месту их работы должна была оказываться квалифицированная помощь в разработке и оформлении их предложений. При этом лица, содействующие оформлению и внедрению изобретений и рацпредложений, тоже имели право на вознаграждение. Словом, с формальной точки зрения, советское изобретательское право было вполне созвучно известному ленинскому утверждению:
«Социализм не только не угашает соревнования, а, напротив, впервые создает возможность применить его действительно широко, действительно в массовом размере, втянуть действительно большинство трудящихся на арену такой работы, где они могут проявить себя, развернуть свои способности, обнаружить таланты, которых в народе – непочатый родник и которые капитализм мял, давил, душил тысячами и миллионами».
Другое дело, что это бесспорное преимущество социализма было в СССР тупо перечеркнуто погоней за «валом», отторгавшей по-настоящему ценные для народного хозяйства изобретения и рацпредложения. Но если на место погони за «валом» поставить "погоню за премией" по Антонову, то ситуация изменится радикально.
Чтобы ВСЕ работники социалистических предприятий, от директора до рабочего, были кровно заинтересованы в достижении на своем рабочем месте максимального НАРОДНОХОЗЯЙСТВЕННОГО результата, механизм образования премиального фонда предприятия должен быть таким. Удостоверенная потребителями суммарная выгода от всех внедренных на данном предприятии-поставщике новшеств, рассчитанная по формулам типа (15.3), должна определять ОТНОСИТЕЛЬНУЮ долю данного предприятия в общегосударственном премиальном фонде. Величина же последнего будет зависеть от РЕАЛЬНЫХ масштабов экономии ресурсов по стране в целом. Сэкономленные всеми предприятиями материальные и трудовые ресурсы будут в итоге израсходованы на производство дополнительной продукции, в том числе и дополнительных товаров народного потребления, суммарная розничная стоимость которых и определит АБСОЛЮТНУЮ величину общегосударственного премиального фонда, а значит, и абсолютную величину премиального фонда каждого предприятия. При таком порядке формирования премиальных фондов предприятий, как отмечал Антонов,
«Премии, выдаваемые предприятию за выполнение и перевыполнение плана в НХП, будут выплачиваться из реальных дополнительных ресурсов, создаваемых в народном хозяйстве. Они будут честно заработаны».
Поэтому появление у работников дополнительных денег в виде премий не приведет к инфляции. Вообще подлинно социалистическая экономика дефляционна по своей природе, так как "погоня за премией" стимулирует производителей не повышать, а наоборот, снижать цены на свою продукцию.
Итак, механизм управления экономикой подлинного социализма, или РОС, должен включать в себя следующие три основные подсистемы:
1. Подсистему стратегического планирования по Леонтьеву, цель которой – обеспечить сбалансированное, бескризисное социально-экономическое развитие страны. Причем приоритетные направления развития будут определять избиратели, голосуя на выборах за наиболее соответствующую их устремлениям политическую программу. Несмотря на то, что В. Леонтьев создавал свою концепцию для США, в современной капиталистической экономике прямых аналогов данной подсистемы нет. Поэтому и экономические кризисы до сих пор остаются неотъемлемым признаком капитализма.
2. Подсистему оперативного управления экономикой как единым "концерном", в том числе с использованием алгоритмов, разработанных в свое время В. Глушковым для ОГАС. Данная подсистема также должна включать в себя централизованный розничный рынок потребительских товаров и централизованный рынок рабочей силы. При капитализме ее прямым аналогом является свободный конкурентный рынок. Но ее решающее преимущество перед последним заключается в отсутствии при социализме частной собственности на средства производства и на экономическую информацию. Вследствие чего значительно расширяется область применения математических методов оптимизации управления производством. А там, где их использование технически невозможно, конкурентно-рыночный алгоритм поиска оптимальных решений методом проб и ошибок в режиме реального времени будет практически полностью заменен аналогичными, но более эффективными неконкурентными алгоритмами.
3. Подсистему стимулирования экономического развития с помощью "погони за премией" по Антонову, прямым капиталистическим аналогом которой является погоня за прибылью. Но преимуществом "погони за премией" является вовлечение в нее гораздо большего числа активных участников, а также немыслимый при капитализме свободный обмен экономической информацией между социалистическими "конкурентами". Которые, благодаря этому, не будут отнимать премию друг у друга (как капиталисты – прибыль), а наоборот, своим производственным опытом будут ПОМОГАТЬ друг другу ее увеличить. Немаловажно также и то обстоятельство, что "погоня за премией", в отличие от погони за прибылью, не провоцирует инфляцию и не вызывает непредсказуемых "конъюнктурных" скачков цен (за исключением, возможно, розничных цен на некоторые потребительские товары). Поэтому при социализме цены изделий производственного назначения будут гораздо точнее отражать величину затрат на их изготовление, что уменьшит вероятность ошибок в ходе поисков оптимальных решений в рамках первых двух подсистем.
Таким образом, вопреки навязанному апологетами капитализма "общепринятому мнению" о его безальтернативности, на самом деле подлинный социализм ВО ВСЕХ ОТНОШЕНИЯХ предпочтительнее капитализма. И, поскольку никаких РАЦИОНАЛЬНЫХ аргументов, опровергающих данное утверждение, судя по всему, просто не существует, "убежденным" противникам социализма остается лишь одно: ЛГАТЬ. Не все из них, конечно, лгут сознательно; многие просто бездумно повторяют ложь, услышанную от других. Но истиной она от этого не становится и добра тем, кто ей искренне верит, не приносит. Поэтому, чем раньше ложь о социализме будет разоблачена и обезврежена, тем лучше будет для всех. Или, точнее, ПОЧТИ для всех.