Семейные ценности. 11

    
         Глава одиннадцатая.


Заново учиться ходить - занятие не из лёгких. Ещё труднее заставить себя это делать. Спускаешь ноги вниз и ждёшь, когда уляжется взбунтовавшееся сердце. Такое ощущение, словно оно у неё не одно...Колотится,  сотрясая  всё тело. Когда удары молоточков ослабевают, накатывает тошнотворная  слабость... Передохнув, Медея  пытается  встать на ноги...Бледные, как и весь кожный покров, потеряли упругость и былую привлекательность. Для женщины её типа, нет, не трагедия, досадный факт. Надо двигаться, двигаться, двигаться... Пересилила себя,встала...поплыло... Втянула внутрь воздух, пошла... Несколько осторожных  маленьких шажков на дрожащих  ногах и  возвращение  к спасительной кровати. На ней она в относительной безопасности. Относительно чего?..

 Вылазки как из блиндажа, опасно, но надо, а другого пути нет -  укрепляет тело.И дух, наверно. Прилив сил, пусть  по крохам, чувствует с каждым наступившим  утром. Чем больше движений, тем увереннее. Раз жизнь  преподнесла  "сюрприз" в виде капельниц с растворами глюкозы, гидролизатами и электролитами - вынуждена принимать.
 Рита уже приготовила новую порцию  "волшебной" смеси, призванной сотворить с  больной чудо.

 - Завтракать пора, моя дорогая.

 - Рита,как долго мне принимать эту дрянь...

 - Парочку дней. Потом перейдём на нормальное питание...

 - Нормальное питание? Так ты называешь смеси? В институте еле выговаривали эти слова - парентеральное и энтеральное питание, -  усмехнулась Медея. -  Тогда и не подозревала, что самой придётся отведать...

Ну, в институте... Сколько тебе было?...Ничего, и болезни для человека...    подпитаем тебя глюкозой, сразу поправишься, терпи, раз попала... - медсестра вливает жидкость в капельницу, проверяет подключение.

 Медея терпит.  Терпит и размышляет. Врачи каждый раз на её прямой вопрос о диагнозе  не дают  такого же  прямого ответа. Улыбаются, ободряют, отделываясь общими фразами. Медее этого  мало. Она хочет знать. Но врачи сами могут не знать, во что разовьётся её заболевание... Какие только подозрения не лезут в голову.  Болезнь Крона, синдром короткой кишки... Об этом не заикались.  И на том  спасибо. Сейчас упор делается на питании, потом дело дойдёт до лечебных  физических  нагрузок. Главное - избежать осложнений, что при операциях на тонкой кишке частое явление. С профессиональной точки зрения она понимала лечащих врачей, сама поступила бы точно так. Но...

Нет-нет, не следует копаться...Многие знания - многие печали.
- Рита, дай расчёску, - зовёт она медсестру, внезапно приняв решение не поддаваться депрессии, - да, и крем... Так, наведём марафет, скоро мои пожалуют...
Та рада стараться. В мгновение ока требуемое оказывается  перед больной. В придачу зеркальце и даже губная помада... Медея смеётся:

 - Наверно, твоя глюкоза подействовала...

 - Конечно, так и есть, мы же не зря стараемся, - подбадривает медсестра.

 Действительно, смесь делает своё дело. Нежданный прилив сил вызывает забытое в последнее время желание быть красивой. Медея старательно причесалась, освежила лицо влажной салфеткой и нанесла питательный  крем. Прошлась помадой по губам... Ну  вот, не страшно...То ли от физических  усилий, то ли косметика сделала своё волшебное дело, она увидела в зеркальце почти прежнюю себя. Бледненькая,правда... А если так...Она нанесла на указательный палец кончик помады и растёрла на щеках. Совсем другое дело - на щёчках лёгкий румянец, в глазах появился блеск... Захотелось двигаться, говорить, мечтать. Бороться ей надо! Прав муж. Ей есть за что бороться. Как там любит он повторять - дети, работа, друзья, муж - всё есть...здоровье, здоровье надо восстанавливать... Она потянулась, огляделась...
 
  Весёлые солнечные зайчики прыгают с предмета на предмет, будто радуются её возвращению...  Лукавую  полуулыбку, обращённую неведомо кому, застали появившиеся в дверях Жанна с Элен. Они замерли...

 - Красавица моя, - выдохнула Жанна,- как люблю тебя... Элен защебетала, целуя мать, радуясь её настроению. Ехали сюда в печальном молчании... Не ждали быстрой перемены. Все заулыбались, а Медея просто светилась,  довольная произведённым впечатлением.

 - Не хочу болеть! С утра внушаю себе не раскисать...

 - Мамочка, какая ты молодец, вот папа обрадуется...

 - Кстати, он звонил,- сказала Жанна, просил передать, что задерживается, приедет - объяснит.

 - Ничего не случилось? - озабоченно спросила Медея. - Нет, дела задерживают, сказал - самое позднее завтра будет.

 - Хорошо, завтра так завтра...
 
 - Мам,  знаешь, что на улицах творится? - затараторила Элен, переводя разговор, - здесь все спокойно, а вот в Салониках...

 Жанна укоризненно взглянула на внучку, -  Ну что ты... - Ничего, мама, пусть расскажет, мне интересно... - Все на улицах, люди недовольны, в Греции кризис - выпалила девочка всем своим видом показывая, что происходит нечто из ряда вон выходящее.
На экономическом факультете университета,где учится Элен, положение в стране обсуждается каждый день: им как будущим специалистам важно знать из чего сложился долг страны и какие шаги следует предпринять, чтобы долговая яма не оказалась смертельной для экономики Греции, и она хочет представить матери ситуацию со знанием дела.

 - Мамочка, это долгая история, не хочу тебя утомлять, но скажу, что все началось с 2010 года, когда обнаружилось, что долг нашего государства другим странам составил более трёхсот миллиардов евро.- Да? - поразилась Медея, а где же они все были? - имея в виду правительство. - Дочь передёрнула плечами, продолжая вводить мать в курс, - Евросоюз потребовал сократить расходы Греции, и правительство  вынуждено пойти на антикризисные меры, а это, сами понимаете, - обращаясь к женщинам, - разозлило людей, вот они и вышли на митинги.

 - Но сокращая расходы, они обрекают людей на безработицу, - заволновалась Медея, вспоминая ситуацию после развала Союза. - А если люди останутся без работы, как правило, недовольство, бунты,  погромы... Этим воспользуется вся шушера... да, невеселая картинка... И много людей на улицах? - Да, очень, - задумчиво кивнула Элен, а Жанна добавила: "Может, всё ещё образуется, не сидят же там сложа руки"... - Поживем - увидим,  только ты, девочка, старайся без надобности не ходить по улицам, раз так опасно, всё может резко измениться, не дай бог! - Не беспокойся мам, я не маленькая... После ухода родных Медея пригорюнилась.  Если кризис углубится - ничего хорошего не жди. Сотни тысяч людей окажутся за чертой бедности. И тогда начнётся...С этим народом шутки плохи; в силу высокого накала грекам постоянно необходимо сбрасывать накопившееся напряжение, иначе создавшийся тромб, как врач она могла предвидеть результат, может привести к страшным последствиям. Сажать греков на цепь очень опасно -  их история тому подтверждение.
 
   Картинка, как из Тбилиси от холода и голода убегали, уезжали, улетали её соотечественники - перед глазами. Не маслом, совсем не маслом. Пожалуй, углем, тогда много его в городе выбрасывали из топившихся печек, дымом и смрадом окутывавших город. Сколько греков покинули Цалку и не только её? Девяносто процентов населения. Свершилось, наконец-то они на исторической земле... Счастье! Осели, устроились на работу,на лицах, застывших от холода и страха, появились улыбки. Греция - надо, надо отдать должное - приняла эмигрантов благожелательно, по-родственному. Назначила пособия нетрудоспособным; молодым, чуть ли не на блюдечке с той самой каёмочкой, предоставила возможность трудиться, учиться, любить и жениться, создавать семьи. В таких условиях и язык заработал, и говорить на нём особенно приятно.

Когда отец приедет? Как раз о великом переселении пишет книгу.Гонимый народ,во время русско-османской войны 1828-1829 года, спасаясь от гибели переселялся из Турции в Тифлисскую губернию; сейчас их потомки обосновались в Греции, а дальше...
   Не было покоя в мире ни тогда, ни теперь... Двадцать первый век! Глубоко вздохнув, Медея подумала о том, что её маленькие проблемы по сравнению с проблемами страны, оказавшейся в экономическом кризисе не так страшны, тем более, что своим трудом их  семья  на какое-то время вперед материально обеспечена. А там, выход найдётся...

    Интересно, что могло Яниса задержать в Касторье, обещал приехать, может Леон и Фил не отпускают отца? При мысли о сыновьях, она улыбнулась, представив себе их милые мордашки.  Вот у кого пока никаких проблем...  И слава богу, за них должны думать родители...

Свернувшись калачиком, как любила в детстве,  мысленно унеслась в Касторью. Запах гор,  девственные леса...Что это? Сон, явь? Время вперёд, нет, назад, назад к мифам убаюкивая, перенёсло её на миллионы лет назад, когда обитательницы гор, орестиады -  горные нимфы волшебными чарами, наделёнными богами, творили историю пребывания на земле.  Боги...Нимфы... Они и сейчас с нами? Никогда не видела; читала о них в юности, увлекшись греческой мифологией...Орестиада, Орестиада - вот откуда название, от нимф, хранящих следы античности. Забавно, почему сейчас это озарение? - остатки наркоза? Слияние... Прошлое и настоящее слились больным воображением?  Кажется, нет. Вот одна из нимф, живая, интересно кто? Дафна, Майя, Идо, может, Эхо! Откуда эти имена? Не помнила...всплыли сами собой. Мозг выдал эти имена,как компьютер, обозначив их выход сверкнувшей искоркой.  Самая любимая Эхо. Из-за несчастной любви к Нарциссу? Возможно. Быть отвергнутой, нелюбимой - трагедия. Нимфа тоже женщина. Лишённая голоса...Но не сердца. Протягивает руки, зовёт... В отдалении фигура уходящего вдаль мужчины. На миг он поворачивает голову, и Медея сквозь туман веков видит лицо Яниса. Странно. Отчаявшись остановить его, Эхо тянет руки к Медее. Она как сомнамбула, делает шаги навстречу и поток ледяной воды обжигает лицо. Откуда... Озеро Ористиада! Поток сознания неумолимо увлекает её в бурную зеленовато-серую волну воды, захлестнувшей её запахом жухлой травы и ила. Несёт, куда? Вперёд, назад - в настоящее, в прошлое...Она слышит свои слова, мысли, звучащие вслух. Сверху, снизу... Ах,Эхо,да, здесь, перед ней...Вытащи, вытащи из ада! Да.
Ей холодно, ледяная вода сковывает мозг, блокирует голос, она машет руками, пытаясь выбраться из вязкого илистого могильника. Эхо протягивает руки, обнимает, целует и голосом медсестры Риты шепчет: "Успокойся, я с тобой. Это всего лишь сон".