Первая глава: http://www.proza.ru/2015/07/19/189
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2011/03/28/358
il primo giorno libero (первый выходной)
Галя объясняла, что автобусные билеты продаются в табачной лавке.
Если бы Галя работала учительницей, все её ученики были бы тупые и ещё тупее. Объяснять она совершенно не умеет. Из того, что она мне говорила: где почта, где остановка, где парки со смотровыми площадками, где тот же табачный киоск, - я не поняла ничего.
Я позвонила хозяйке агентства и попросила телефон хоть какой-то русской, работающей в Катании.
Ольга сказала, что Катания кишмя кишит нашими гастарбайтершами, и что я там сразу найду себе компанию. Телефон не дала.
Полночи я прокрутилась, пытаясь решить проблему: как найти русских в большом итальянском городе?
Додумалась вот до чего: разделила пополам альбомный лист, на каждой стороне с обеих сторон написала: «РОССИЯ! Русские, АУ!» и решила, что в Катании прицеплю эти плакатики на брелоки по бокам рюкзака. Авось, кто-нибудь откликнется.
Затем пересчитала наличные, оставшиеся после дороги. Мы ехали долго. Я не разбрасывалась, но денежки таяли. У меня осталось 20 евро. Получка через месяц. Впереди – пять выходных. Получается, я могу себе ни в чём не отказывать на 4 евро в неделю.
В 10 утра начался мой первый, после 5-дневной дороги, недели отдыха и трёх рабочих дней, giornata libera, в переводе с итальянского – свободный день (или – день свободы?).
Синьор Джузеппе отпустил меня до 7 вечера (а, может, до 6? – я что-то не разобралась).
Я положила в рюкзак бутылку питьевой воды, пачку печенья, яблоко и купальник и бодрячком выкатилась на улицу. На ближайшей площади, в табачной лавке с горем пополам объяснилась с продавцом и за 2,5 евро купила билет туда-обратно. Галя говорила, что так дешевле.
На площади подошла к двум мужчинам, с вопросом, где остановка автобуса до Катании. Мужчины оживились, замахали руками. Я улыбнулась вежливо: «No capisco». Один отвёл меня на остановку, сказал, что автобус №277 (numero due-sette-sette), оранжевого цвета (oranciona) – потыкал в афишу с оранжевым фоном, придёт в 10-40 (показал на часы) и поинтересовался, есть ли у меня билет. Я кивнула, он обрадовался.
Пассажиры, входя в автобус, компостировали билеты через одного. Я не стала доставать свой – кто их знает, какие тут порядки?
Вообще-то, со смотровых площадок Сант Мариа Катанию видно, как от нашего Питерского квартала – Озерки. За час можно было бы, не торопясь, дойти пешком. Но здесь – горы. Дороги вьются между домов так, что придётся ездить. За полчаса в голове всё перепуталось: автобус делал крутые повороты, катил то вверх, то вниз, крутился между садов и утопающих в цветах имений, а я, стиснув зубы, молилась, чтобы меня не стошнило.
На станции в Катании огляделась в поисках ориентиров. Ориентиры сразу нашлись: над городом возвышалась тёмно-синяя Этна, внизу виднелся порт. Вот и чудненько.
Перешла проспект, уселась в сквере, попила воды, закусила яблоком.
Приладила к рюкзаку приготовленные плакаты и, решив, что теперь готова, смело направилась вниз, к морю.
Шла небыстро, стараясь запомнить дорогу. Заблудиться сложно, город построен по диагонали, но узкие улочки с толпами народа походили на муравейник. Не буду же я весь день ходить по одной улице!
Дорожное движение сбивало с толку. Светофоров мало, пешеходы двигались как угодно, игнорируя зебры и не обращая внимания на транспорт.
Водители пережидали, часто тормозили сами и делали знак рукой – проходи! Там, где светофоров не было, автомобили и мотоциклы ехали по принципу наглости, перекрывая друг другу проезд. Сигналили, переругивались, и как-то умудрялись разъезжаться.
Я недолго пыталась быть воспитанной, проникшись общим пофигизмом, шла, где и как лично мне удобно.
Через час добралась до моря. Здесь меня ждало разочарование. Море оказалось за ограждением, за железнодорожными путями. Слева – вокзал.
Я загрустила, любуясь водной гладью: слева – ярко-синей, в порту – невозможно-бирюзовой. Сфотографировала очередную площадь с очередным памятником и двинулась к вокзалу.
Перед вокзалом большой фонтан изображал какую-то легенду: кони и люди утопали в бьющих во все стороны струях. На газонах, среди разбросанных вещей, спали негры.
За фонтаном – междугородный автовокзал.
Я вернулась в город. Ладно, даже если искупаться не удастся, хотя бы ознакомлюсь с достопримечательностями.
Шла, шла и вышла на ещё одну площадь, с памятником Беллини, дворцами и Макдональдсом. Ура! Бесплатный туалет!
От Макдональдса повернула на проспект, с обеих сторон которого, в старинных, высоких, богато украшенных зданиях сверкали витринами дорогие магазины.
Здесь меня кто-то окликнул: «Russa! Russa?» Я оглянулась. Мне улыбался щуплый мужчинка средних лет и среднего роста. На туриста не похож. Я ответила: «Russa» - «Prima volta in Catania?» (Первый раз в Катании?) – «Prima» - «Bella?» - «Belissimo». Что дальше?
Незнакомец представился: «Sebastiano» - «Molto piacere» (Очень приятно). Наташа» - «Parla italiano?» - «No. Studio italiano, ma non parla bene».
Себастьяно оказался школьным психологом и учителем социологии, заядлым путешественником и полиглотом. По-русски говорил вполне прилично. Сказал, что был в Прибалтике, Польше, России, Белоруссии, Финляндии, Швеции, Франции и Германии. Я похвасталась почти тем же набором. Учитель взялся показать мне город. Я согласилась.
Он повёл меня по историческому центру, выполняя функции гида: «Посмотрите направо… посмотрите налево…» Я не пыталась запоминать. Есть провожатый, и спасибо.
На ближайшей площади на мостовой был выложен слон. Я обомлела: «Слон!» Себастьяно не понял. «Elefante!» - «А! Si! Elefante!» и потащил меня вперёд, как оказалось, на главную площадь, гордость Катании - Piazzo del Duomo (Соборная площадь), посреди которой стоял фонтан со слоном: la Fontana dell’Elefante al centro della piazza del Duomo di Catania (фонтан Слон в центре Соборной площади Катании).
Фонтан, в понимании итальянцев, это всё, где есть вода. Их фонтаны отличаются от великолепия Петродворца. Здесь, если льётся струйка сбоку скульптуры, течёт внизу ручеёк – уже фонтан.
Я вспомнила свой апрельский сон, когда и не помышляла об Италии. Приснилось, что иду на киностудию, сворачиваю в большой двор перекурить и, подняв голову, с изумлением вижу перед собой площадь и слона. Не живого, а памятник. Так и проснулась, куря и разглядывая странное видение.
Конечно, слон в моём сне был не точно такой, но был именно слон – посреди площади.
Я защёлкала фотоаппаратом, рассказала Себастьяно, что мне приснилось месяц назад и заявила, что теперь, приезжая в Катанию, буду приходить на площадь со слоном и выкуривать сигарету. Себастьяно сказал, что курить вредно. Я парировала, что раз ему вредно, - пусть не курит, достала пачку шоколадного «Капитана Блэка» и с удовольствием затянулась.
Себастьяно подождал, пока я докурю, и спросил: «Ты купалась?» - «Нет, я не нашла пляж» - «Пойдём ко мне, пообедаем, а после – купаться» - «Ты женат?» - «Да» - «Жена дома?» - «Да» - «Кто она?» - «Француженка. Ты какие языки знаешь?» - «Русский и немецкий» - «Моя жена говорит по-немецки. Вы сможете общаться. Bene? (Хорошо?)» - «Bene».
Себастьяно жил рядом. Мы проходили мимо соборов, возле одного, под аркой, спал бомж. Упитанный, чистый лицом, при окладистой бороде. Лежал, развалившись, как в кресле, среди рваного тряпья. Я спросила: «Это – бомж?» Учитель не понял. «Бездомный?» Снова не понял. «Non casa?» (Нет дома?) Понял: «Si». Переспросил, как я сказала сначала. «Бомж». Повторил несколько раз, заулыбался. Слово понравилось.
На площади с Макдональдсом Себастьяно показал мне Амфитеатр. Я этого сооружения не увидела, потому что оно находится не на площади, а под ней – в огромном котловане. Наверное, даже не сложенные из лавы, а высеченные в ней ходы, арки, ступени. Себастьяно сказал, что когда-то там проводились бои гладиаторов. Амфитеатр уходил под дворцы. Возможно, его нашли при их строительстве. Теперь вокруг шумел современный город, проносились автомобили и мотоциклы, бродили группы туристов. Мёртвые камни равнодушно чернели под вечным небом Сицилии.
В гости к учителю я шла без страха. Во-первых, в агентстве нам сказали, что итальянцы прилипчивы, но не нахальны. В этой стране, где все законы на стороне женщин, за изнасилование дают самый большой срок. К тому же, дома была жена. Но, если бы жены не оказалось, и он стал ко мне приставать, я бы ему легко шею намылила – мы с ним были примерно в одной весовой категории.
Во-вторых, я надеялась, что у него дома есть компьютер с выходом в Интернет. В-третьих, хотелось взглянуть, как живёт простой итальянский учитель.
Учитель жил не шикарно, но сносно. Небольшая квартира на три этажа, терраса на крыше, с видом на Этну. Компьютера не было. На мой вопрос Себастьяно удивился: «Зачем дома компьютер? Для этого есть библиотеки».
Жена оказалась в наличии. Такую красотку у нас можно встретить у каждого пивного ларька.
По-немецки она говорила хуже, чем я по-итальянски.
Кухня интернациональной четы напоминала филиал винного магазина. Себастьяно достал из холодильника фрукты: несполи, черешню, персики. Его жена начала готовить салат, вывалив в одну миску рыбные консервы и помидоры. Себастьяно потянулся за бутылкой.
Я наелась фруктов и откланялась. Стоило ехать за тридевять земель, чтобы набухаться в случайной компании…
Себастьяно увязался за мной. Его жена осталась пить в одиночестве.
Я уже что-то соображала в расположении улиц – мы шли к вокзалу. Мой провожатый сказал, что под железной дорогой есть подземный переход к морю, где все купаются, но сначала он угостит меня гранитто. Он выражал бурный восторг по поводу этого самого гранитто, а я никак не могла добиться – что это?
В кафе напротив вокзала он преподнёс мне стаканчик с чем-то белым, по вкусу напоминающим замороженный молочный коктейль. Сверху – замороженный жидкий шоколад. Есть это надо было булочкой с изюмом – бриоши. Мне не понравилось. Слишком сладко и приторно.
Себастьяно всё спрашивал: «Ti piace?» (Тебе нравится?). Я не хотела его обижать. Спросила как будет по-итальянски «сладко» - «Dolce». Точно! Я вспомнила.
На семинаре нам продиктовали список необходимых вещей, которые надо взять с собой. Среди них – альбом с фотографиями. Сказали, что в семьях нас попросят показать фото. Я перерыла тысячи снимков (со школы увлекаюсь) и выбрала сотню: бывший муж, дети, внуки, родители, кошки, собака, дача, Питер, зима, лето. И всё подписала с помощью словаря, чтобы потом не краснеть, подыскивая слова.
Наша дача в Псковской губернии находится на земле бывшего хутора Изюмовки и среди местного населения называется «Сладкая деревня» - Dolce villaggio.
Я сказала об этом Себастьяно. Он развеселился. Я начала перечислять, что растёт у нас на даче: «la frutta: prugna, mella, fragola; la verdura: patate, carotta, peperone, zucca, zucchino, cipolla, l’aglio, prezzemolo (фрукты: слива, яблоко, земляника; овощи: картофель, морковь, перец, тыква, кабачок, лук, чеснок, петрушка)»; какие животные есть: «gatta, cаne, gallina, gallo, carpa (кошка, собака, курица, петух, коза)». Пока объясняла, поняла, что перечисляю по-итальянски. Какая я умная, оказывается! (Хи-хи-хи).
Из вокзала по подземному переходу мы вышли на последнюю платформу, спрыгнули на рельсы. И я увидела море, внизу, метрах в двадцати.
Скалы из застывшей лавы (когда-то Этна добралась до моря – впечатляет, однако!) были горячими, как трамвайная печка.
Себастьяно стал спускаться, я следом. Через несколько метров остановилась. На камнях загорали одни мужчины, причём, некоторые в костюмах Адама. Я полезла назад. Себастьяно запротестовал: «Стой! Ты куда?» - «Я ухожу!» - «Что случилось?» - «Я здесь купаться не буду!» - «Почему? Что тебя смущает?»
ВСЁ. Меня всё смущает, тупой итальянский психолог – и отсутствие женщин, и голые парни.
Та платформа, с которой мы прыгали, была единственной высокой, остальные вровень с рельсами. Я напрямик потопала к вокзалу. Себастьяно трусил сзади.
По рельсам раскатывал смешной тепловозик, расписанный граффити.
Мне наперерез метнулся железнодорожник, что-то крича и яростно жестикулируя. Я ответила: «Non capisco». Универсальная фраза, между прочим. Не надо напрягать мозги, пытаясь понять, что тебе говорят. Пусть тот, кто говорит, напрягается, чтобы объяснить.
Железнодорожник примолк, я продолжила путь через платформы и рельсы. Себастьяно догнал меня и сообщил, что на этот раз нам разрешили здесь пройти, но в следующий необходимо воспользоваться переходом.
На автовокзале Себастьяно зашёл в диспетчерскую, а потом сказал, что отсюда тоже идут автобусы в Сант Мариа. Ближайший в 5-15, надо только купить билет.
Я показала ему свой билет и сказала, что пойду на ту станцию, на которую приехала. Потому что не хочу тратить деньги. Себастьяно покрутил в руках мой проездной и сказал: «Ты его не прокомпостировала! Лучше купи билет в один конец, а этот оставь на другой раз, он будет действителен». Ага. Сейчас. Раз такое дело, я и обратно попробую проехать зайцем.
Как-то незаметно собрались тучи, закапал дождик. Себастьяно предложил вернуться к нему и подождать отправления автобуса – от него до вокзала пешком 10 минут.
В этот раз его жены не было. Себастьяно достал вино, но я снова отказалась. Себастьяно удивился: «Perche?» (Почему?) Я порылась в словаре: «Molto troppo impressioni. Ho mal di testa». (Слишком много впечатлений. У меня болит голова).
Мы сидели на террасе и пили сок, сравнивая русский и итальянский языки. «Ветер – vento. Небо – cielo. Солнце – sole. Гром – tuono. Дождь – piogga. Туча – nuvola. Облако – nuvola». Я спросила, почему туча и облако звучат одинаково. Себастьяно спросил, в чём разница. Я указала на ту часть неба, где сияло солнце и раскинулись перистые облака: «Облака – белые. Большие, маленькие, но – белые. В них нет дождя. Тучи – тёмные. Тучи – дождевые». Себастьяно закивал: «Облако – bianco, туча – nero». Потом подумал и сказал: «У русских слишком много слов».
Себастьяно пододвигался ко мне всё ближе, нюхал мои волосы. Я покосилась на него – странный какой. Духами я не пользуюсь – чего придумал? Придумал он, конечно же, целоваться. Я треснула его разговорником и обозвала бандитом и хулиганом. Учитель обиделся.
Я ушла на кухню, наполнила бутылку водой из-под крана (здесь все пьют водопроводную воду и воду из уличных фонтанчиков – даже дети), прихватила пару персиков и сообщила: «Devo andare» (Мне надо идти).
Себастьяно проводил меня до угла улицы. Попрощался: «Ci vediamo!» (Увидимся) и свалил на какую-то «важную встречу».
Я пошла на вокзал. Автобус до Сант Мариа стоял пустым, двери закрыты. Появившийся в 17-30 водитель сказал, что рейс отменён.
Я закинула рюкзак за плечи и направилась в сторону Этны. Вроде бы, шла верно, но в какой-то момент засомневалась и подошла к постовому. В памяти всплыла заученная фраза: «Chiedo scusa, dove stazione autolinee? Ho bisogno l’autobus per Sant Maria, numero due-sette-sette». (Прошу прощения, где автобусная станция? Мне нужен автобус до Сант Мариа, номер два-семь-семь).
Постовой высунулся из будки по пояс, заговорил быстро-быстро. Я прижала руки к груди: «Per favore, parli piano!» (Пожалуйста, говорите медленно!) Дядька махнул рукой вправо, и я увидела станцию и сквер, от которого началась моя прогулка. Я просияла замучено: «La ringrazio!» (Благодарю Вас!)
Я поднималась к станции по параллельной улице, поэтому слегка запаниковала, забыв оглядеться. Если бы успокоилась и повертела головой, через несколько секунд сообразила бы, где нахожусь. А так – оторвала человека от работы. На пересечении улицы с широким проспектом не функционировал светофор, и постовой регулировал движение. Пока он отвлёкся на меня, машины послушно стояли. Я пошла, машины поехали. Я нагло попёрлась поперёк движения. К чёрту хорошие манеры, я устала.
Автобусная станция была пустынна. Я ввалилась в диспетчерскую. Всё нормально. Автобус ушёл в 5-40. Следующий - в 7.
Если бы автобусов не было вообще, я бы позвонила своим синьорам, у них есть машина, даже две. Синьор Джузеппе доехал бы до станции минут за 15. А так – слегка опаздываю. Кажется, меня отпустили до семи. Или до шести?
В ожидании раскрыла разговорник и выучила дежурное извинение: «Scusi per il disturbo, mi sono perso in Catania» (Извините за беспокойство, я заблудилась в Катании).
Автобус пришёл точно по расписанию. Через минуту он уже мчался по муторным горным дорогам. Сумеречнело медленно и обволакивающе. Ещё было светло, но воздух стал каким-то концентрированным.
Я боялась проехать Сант Мариа. Туда и обратно автобус идёт по разным улицам, такая причуда. Я напрягла изнемогшие от груза впечатлений извилины, чтобы зацепиться взглядом за знакомые магазинчики или площади. Мозги отказывались работать.
Автобус катил по жилым кварталам, дома скрывались за цветущими деревьями и кактусами. У нас такие цвета называют кислотными. Я раньше думала, глядя на яркие открытки, что всё это обрабатывается на компьютере. Но цвета, на самом деле, такие - дико-яркие, бьющие по глазам, резкие, насыщенные. Если на компьютере что и обрабатывается, то лишь затем, чтобы смягчить тона.
Сант Мариа я узнала, не зря же болталась по городу, пока Галя не улетела в родные края.
Синьора Андреа поджидала меня на улице. На моё извинение поинтересовалась, почему я не позвонила. Я внимательно посмотрела на неё – что за вопрос, я же приехала?
Чтобы не донимали расспросами, сказала, что у меня болит голова. (Тоже универсальная фраза).
Андреа поинтересовалась, где я была, купалась ли, что ела. Я ответила, что не купалась, ела фрукты и гранитто. И показала снимки.
Андреа качала головой и ахала: первый раз в Катании – и тут была, и там была?!
Насмотревшись фотографий, Андреа сказала, что Агату кормить не надо, и спросила, звоню ли я детям. Я ответила, что у меня нет денег. Андреа не поняла. Я раскрыла мобильник и повторила: «Soldi niente!» Андреа сказала, что я могу купить карточку и звонить с домашнего номера, потом пожелала спокойной ночи и ушла. Счастливые люди! Они не знают, что такое «Soldi niente»! Ну, ничего. Я говорила дочке, что позвоню в следующий раз не раньше, чем через месяц. Да и родителям надо будет позвонить. К тому времени они уже подзабудут большинство слов, которые сказали бы мне, позвони я им сегодня.
Пришёл Джузеппе. Поулыбался, пожелал спокойной ночи, ушёл.
Я уложила старушку, стала пересматривать фотки.
Думала о том, что в этом доме мне языка не выучить. И о том, что мой первый выходной удался. Пусть на несколько часов, но Себастьяно скрасил моё испуганное одиночество – это было гораздо лучше, чем болтаться одной по абсолютно незнакомому городу.
Ночью над Сант Мариа раскатывал гром. Вернее, он раскатывал по Сант Мариа. Возникло ощущение, что гром катится по крышам – такой он низкий, тяжёлый, долгий – звучит красиво. Воздух посвежел, а дождь пролился где-то в другом месте.
Говорят, зимой здесь сезон дождей. Интересно будет посмотреть. Надеюсь, что тогда я буду работать уже в другом месте.
Утром не могла понять: почему так болят плечи? Потом дошло: сгорела на солнце. Я – бронзато. Загорать – abbronzarsi. Только вот я загорать не умею, лишь сгорать. Сгорела.
Продолжение: http://www.proza.ru/2010/10/23/116