Жутковато… Я стою метрах в ста пятидесяти от этого дома, но мне уже как-то не по себе. Я наслышан об этом доме и уже очень давно хотел попасть туда. Хотя бы на минутку. Но сейчас, стоя здесь, совсем рядом, я хочу уйти. Но надо идти дальше. Надо побороть свой страх. Говорят, что из этого дома живыми не выходят. Но не говорят, что из него не выходят вообще. Это интересно. Зомби? Нет, вряд ли, будь так, я бы прочитал об этом в новостях. Призраки? Да, это больше подходит. Что ж, проверим.
В этом месте меня привлекал не столько дом, сколько его окрестности и природа. Они были великолепны. Деревья очень отличались от городских. Не знаю, чем, но было в них что-то не с этого мира. Обычный зеленый цвет листьев этих деревьев производил на меня совсем другое впечатление. Я смотрел на них, словно на себя. Нет, не как на отражение в зеркале, скорее, настроения. Настроение мое было, как всегда грустным, печальным, на грани суицидальных мыслей, так и эти листья – вялые, сухие, нагоняющие еще большую тоску. То были деревья слева от меня. А деревья справа были полной противоположностью своим братьям. Взглянув в их листву, мне будто стало легче дышать и я на мгновение забыл обо всех своих тревогах и заботах. Но лишь на мгновение. Надо было идти дальше. В дом. Но я не мог не остановиться у колодца через пару шагов. Да, это колодец. Был когда-то. Он был развален, будто по нему ударили молотом исполинских размеров. Но мне показалось, что я слышал звуки воды на неглубоком дне. Точнее, не звуки, а песню воды. Это была грустная песня, которая лишний раз напомнила мне о том, что я одинок. Всего лишь шум воды, но мне стало очень грустно. Я взял небольшой камень, лежащий у колодца, и бросил его в развалины. Не знаю, зачем я это сделал, легче все равно не стало. Так же, как и в случае с деревьями, я, «убитый» колодцем, посмотрел в противоположную сторону аллеи в надежде на то, что увижу там колодец, который поднимет мне настроение. Так и было! Там стоял точно такой же колодец. Точно так же он был развален, но вода, что я слышал, пела песню радостную, красивую, без единого намека на минорный лад. Я улыбнулся. Ведь в моей жизни были и хорошие моменты, которые я и вспомнил благодаря этой песне. Вернувшись через несколько секунд на вымощенную камнем аллею, я продолжил путь. Следующей деталью этого места была скамейка. На скамейке сидела старушка в потрепанной одежде, рваной шляпе болотного цвета, перештопанной раз сорок, не меньше. Ее седые волосы были растрепаны во все стороны. Она сидела на этой скамейке, вцепившись в сиденье руками и, покачиваясь вперед-назад, что-то бормотала с лицом, отражающим ужас. На самом деле, лицо выглядело довольно жутко. Эта старушка была очень старой, и этот ужас на ее лице вперемешку с многочисленными морщинами, впалыми щеками и глазами, выглядел, как я уже сказал, довольно жутко. Я не слышал, что она бормотала, поэтому решил подойти поближе. Я начал медленно идти к скамейке. Старушка, увидев меня, тут же подбежала, схватила меня за руку, усадила на скамейку и сказала:
- Нет! Не ходи туда! Они тебя не отпустят живым.
- Почему? Вы там были?
- Да. Поэтому я и предупреждаю. Тебе не нужно туда ходить.
- Но, вы ведь живы.
- Не будь в этом так уверен, мальчик. Не ходи туда!
- Женщина, с вами все в порядке?
- Не ходи! Разворачивайся и уходи домой, к родным и друзьям, пока не поздно.
- У меня нет ни родных, ни друзей. Мне некуда идти. Если вы и говорите, что меня убьют, то пусть. Так даже лучше.
- Разве я говорила, что тебя убьют?
- Послушайте, я уже очень давно хочу туда попасть, и я это сделаю, что бы вы не сказали.
- Дело твое. Но помни, я тебя предупреждала.
Я встал и вернулся на дорогу. Я не был удивлен поведением этой женщины. Ее поведение не удивительно в таком возрасте. И, снова же, это была левая сторона. На правой была такая же скамейка с такой же женщиной. Или другой? Выглядела она точно так же, но она сидела на скамейке мирно, сложив руки на колени, и, улыбаясь, смотрела в осеннее небо, затянутое темно-серыми тучами, предвещавшими скорую грозу. Я подошел к этой скамейке и сел сам. Только я присел, старушка начала говорить:
- Давай подведем итоги. Сначала ты пошел к левому дереву, тебе стало грустно и ты пошел к другому дереву, от вида которого тебе стало легче. Затем, ты услышал песню воды из левого колодца, которая навела на тебя суицидальные мысли, поэтому ты, на примере с деревьями, пошел к правому колодцу, где тебе снова стало легче. Та старушка, к которой ты пошел в первую очередь, отговаривала тебя от похода в этот дом, но ты не ушел, а пришел сюда. Значит ли это, что тебе нужен мой совет?
- Не знаю… Вы – противоположность. Вы не должны меня уговаривать войти в этот дом?
- Нет, я не противоположность. Я – помощник. Как и дерево с колодцем. Посуди сам, ты три раза выбрал сперва левую сторону, надеясь на то, что правая тебе поможет. Так и произошло. Мы помогли тебе. Ты ищешь помощи. А для нее тебе нужно сперва найти страдания и ты их нашел. Что касается этого дома, ты должен сам решать. Ты не знаешь, что в этом доме. Только по слухам. Ты можешь встретить в нем как страдания, так и помощь. Но помни, что без одного не будет другого и наоборот. Только так ты сможешь выйти из этого дома. Живым. Если захочешь. А теперь ступай.
Женщина встала и ушла. Мне ничего не оставалось, кроме как, тоже встать и идти. Но куда? Обратно, в пустой дом к бутылке виски? Или в этот дом, где со мной может произойти что угодно? Что я теряю? Ничего.
Я пошел к дому. Оставалось совсем немного. Несколько шагов и я буду у каменных ступеней, ведущих к огромной железной двери. Это древний дом. Даже дворец, наверное. В центре была башня высотой около ста метров, наверное. По левую и правую сторону было по три башни, но меньше. Окна в этом доме были таких же внушительных размеров. Может, величиной с эту огромную входную дверь, может, больше. Я подошел к высоким ступеням и стоял. Я думал. Думал о том, что может произойти в этом доме. Хороших мыслей мне в голову, конечно, не лезло. Ко мне в голову редко лезли хорошие мысли. Я поднялся и, собрался стучать в дверь. Но в этом не было необходимости. Тяжелая дверь очень медленно начала открываться с жутким скрипом. Я вошел. Мне сразу стало холодно и жутко. Я был, наверное, в прихожей. В огромной прихожей. Кругом стояло очень много шкафчиков, вешалок для пальто и шляп. Но они были пусты. На одной из вешалок висел лишь черный зонтик. Ну, здесь особо делать нечего. Надо куда-то идти. Этот дом был устроен немного странно, потому что кроме прихожей я мог пойти или по левой лестнице вверх, или по правой. То же самое? Неужели, как в аллее? Но если тогда я не знал того, что мне сказала та женщина с правой скамейки, то сейчас я не мог, не задумываясь, пойти налево или направо. Без страданий не будет помощи, так же, как без помощи не будет страданий. Без помощи не будет страданий? Да как это понимать вообще? Я стал нервничать. Это место меня пугало. Но я должен был выбрать. Я подумал еще немного и поднялся по левой лестнице. Я услышал кучу голосов, говорящих одновременно разные вещи. Услышал звон посуды. Там была трапеза. Трапеза? В этом заброшенном доме? Ничего не понимаю. Передо мной была дверь. Из нее-то и доносились все эти звуки. Я открыл дверь. Она тоже открылась со скрипом. Шум сразу стих. Я оказался в большом зале. Посреди этого зала стоял длинный стол, усыпанный всеми возможными блюдами и напитками, все стулья были высокими, красивыми, деревянными. На высоком потолке висели огромные канделябры, свечи в которых были зажжены. Словом, настоящий зал для пира из древних веков. Я не мог понять, люди сидели за столом, или привидения. Они все смотрели на меня и перешептывались. Выглядели они, как обычные люди из обычных средних веков, что мужчины, что женщины. Но от людей их отличало только одно – черные глаза, как у демона. У всех до единого были черные глаза и меня это пугало. Но у того, кто сидел на главном, как мне показалось, месте, глаза были прозрачные, как стеклышки. Да и выглядел он не так, как все. Он выглядел более могущественным, сильным, но, с этим, его выражение лица было самым несерьезны – он улыбался, как маленький ребенок.
- Вы как раз успели к ужину! – сказал он с таким энтузиазмом и смехом в голосе, что мне самому захотелось засмеяться.
- К ужину? – спросил я.
- Да-да, - игриво ответил мужчина. – Вы, наверное, очень голодны и устали. Желаете, чтобы я приказал одному из своих подданных покинуть эту трапезу, чтобы вы могли сесть на свободное место?
- Нет, нет, ни в коем случае. Я… Я прошу прощения, что прервал вас, но, кажется, мне надо идти. – Я неуверенно развернулся к выходу, но путь мне перегородил этот мужчина, который доли секунд назад сидел на стуле, и явно не собирался с него вставать ближайшие часов десять.
- Нет, нет. Не бойтесь, - он говорил все громче и веселее, - я вынужден просить, чтобы вы остались. Нас уже очень давно не посещали гости. К тому же, моя матушка сегодня приготовила изумительное кушанье, которое не может вам не понравиться.
- Я… Я не знаю, мне надо…
- Прошу вас, это совсем ненадолго, потом уйдете сами, если сможете.
- Если сможете? – я насторожился.
- Ха-ха! – рассмеялся мужчина на весь зал, - не пугайтесь. Я имел ввиду, что стряпня моей матушки настолько сытная, что ваш переполненный желудок не сможет поднять вас со стула!
Это все было крайне подозрительно. Даже не то, что у моего собеседника были прозрачные глаза, а у остальных – черные. Хотя, его поведение подняло мне настроение. Я вспомнил, по какой именно причине я, все-таки, вошел в этот дом – мне нечего было терять, и подумал, что на тарелочку «кушанья» можно и остаться. Я улыбнулся мужчине и кивнул.
- Ах, какая радость! Господа! – крикнул он всем, сидящим за столом, приплясывая к своему стулу, - у нас новый гость! Поприветствуйте!
- Добро пожаловать! – сидящие за столом хором меня поприветствовали, будто репетировали несколько часов, и начали аплодировать. Я смутился, робко помахал всем рукой и пошел к свободному стулу рядом с тем мужчиной. Он улыбался мне «от уха до уха». Сев за стул, мне стало очень некомфортно, будто мои ноги приковали к нему железными цепями. Я пошевелил ногами – не получилось. Попытался встать – безуспешно. Кажется, я действительно был прикован. Мое сердце забилось очень быстро, кровь прилила к лицу, мне стало очень душно, становилось труднее дышать.
- С вами все в порядке? – обеспокоенно спросил мужчина. Я хотел сказать, что со мной все хорошо, но вместо этого быстро замотал головой.
- Вам некомфортно?
Я кивнул.
- О, не беспокойтесь! – мужчина протянул мне высоких хрустальный бокал, наполненный красной жидкостью. – Выпейте этого превосходного вина и вам сразу полегчает!
Я взял в руку стакан, но отпить не решался. Мало ли, что там может быть. Я несколько минут подозрительно смотрел на стакан, и мое состояние становилось только хуже. Если мне и правда полегчает – хорошо, умру – и черт с ним! Сделав глоток, я убедился, что это и правда было вино. Оно в миг согрело весь мой организм, как всегда бывает с этим превосходным напитком, мне стало лучше. Я попробовал встать – получилось! Я чувствовал себя таким здоровым, как никогда. Но лишь на мгновение. Я посмотрел на мужчину – его образ расплывался, как и все остальное, что я мог увидеть. Через несколько секунд мой взор снова прояснился, а затем – резкая темнота. Я чувствовал, что упал и больно ударился головой о стул. Больше ничего.
***
Не помню, через какое время я очнулся, кажется, прошло не меньше суток. Я открыл глаза. Точнее, глаз. Правый глаз, кажется, был сильно подбит, потому что открывать его было очень больно. Все, что я смог увидеть левым глазом – часть темницы, в которой я, в общем-то, и сидел. Руки были связаны, но ноги были свободны. Я попытался встать. С четвертого раза у меня с трудом получилось. Я подошел к выходу. Выходом служила каменная дверь, в центре которой была небольшая решетка. Посмотрев в эту решетку, я не увидел никого. Ни стражи, ни кого-нибудь еще. Это странно… Я попробовал толкнуть дверь в надежде что она может быть открытой. Так и было! Нет, это ловушка… Я отошел от приоткрытой двери, но только на секунды. Толкнув ее еще пару раз, я смог выйти. Я стал немедля искать выход и почти сразу же наткнулся на еще открытую дверь, за которой была лестница, ведущая вниз. Спустившись, я оказался в той огромной прихожей, куда я попал, только войдя в этот дом. Железная дверь тоже была приоткрыта и я увидел лучи солнца. Я поспешил убежать из дома, но как-то все было слишком просто. Не знаю, что со мной делали, пока я был без сознания, может, я и вовсе уже умер. Умер. Я умер. Точно! Я умер! Я улыбнулся. Нет, не от того, что умер. Я же не просто умер. Я, очевидно, страдал. А значит… Значит, мне нужна помощь! Я улыбнулся еще шире и посмотрел на лестницу справа. Да! Мне надо подняться по этой лестнице. Я побежал, но тут же упал на каменный пол. Привстав, я увидел кровь. Мою кровь. Я осмотрел себя (я бы сделал это раньше, но был занят побегом), и обнаружил раны от ножей в области живота. Их было не меньше десяти. Точно. Я мертв. Ладно. Бежать не буду. Пришлось идти медленно. Я поднялся по лестнице минут за пятнадцать. И снова дверь. Готов спорить, что, открыв ее, я не увижу ничего нового. Но мне не было страшно, потому что я знал, что мне помогут. Я открыл дверь и понял, что ошибался. Да, это была та же комната, что и слева, но гораздо светлее. И стола не было. Был только трон, на котором кто-то сидел. Разумеется, я не видел, кто, потому что трон был повернут спиной ко мне.
- Я уже отчаялась, что ты придешь. – произнес женский голос на троне.
- Кто вы?
- Думаю, ты со мной знаком, - женщина встала на троне и показалась мне. Это была та самая женщина, которая сидела на правой скамейке.
- Но вы… как вы…
- Ты пришел за помощью.
- Я не знаю. Наверное. Но я мертв. Я не знаю, какой помощи я жду.
- Знаешь, почему та женщина с левой скамейки сказала, что из этого дома никто не выходит живым?
- Очевидно, потому что те люди, с левой стороны, убивали их так же, ка и меня?
- Верно. Но они могли выйти и живыми.
- Как?
- Так же, как выйдешь отсюда ты. Те люди, что приходили сюда до тебя, шли только по левой лестнице или только по правой. Идя только по левой, они умирали, так же, как и ты, прежде потеряв сознание. Очнувшись, они пытались сбежать отсюда и сбежали. Не получив помощи. Те, кто шел только по правой, встречали тех же людей, что ты, но они просили о помощи. Однако, пришедшие не захотели помогать, и потому умирали. Но ты, умерев, пришел сюда, в надежде получить помощь, и ты ее получил.
- Получил? Какую?
- Взгляни, - женщина указала на мой живот. Он был чист. Ни одного следа от ножа. Это невозможно. Я ощупал свой правый глаз. Он тоже был здоров. Я и не заметил, что уже ясно вижу обоими глазами.
- Теперь, - продолжила женщина, - ты можешь спокойно выйти из этого дома живым. И счастливым.
- Счастливым?
- Я не могу вернуть тебе твоих умерших родственников, но я верну тебе твоих друзей. Они помогут тебе. Ступай.
- Я… Я не знаю, как вас благодарить.
- Просто иди и будь счастливым, - улыбнулась женщина и снова села на трон.
Я выбежал из комнаты, спустился по лестнице и вышел на улицу. Я чувствовал себя так легко, как никогда. Женщина была права. Там, в конце аллеи, стояли мои друзья. Их было немного – всего двое, но, если это не обман, эти двое сделают меня счастливым человеком, каким я не чувствовал себя очень давно.