Глава из книги Ich wurde geboren…(Я был рожден…)
На фотографии Идет заседание Совета СПРФ. Место проведения - Государственная дума. Слева направо Елена Козьякова, Николай Беляев, Лидия Сидорова, Петр Шелищ. В центре - я выступаю с докладом.Справа от меня Галина Тимошенко.
Работа в Союзе потребителей России и Государственной Думе
Надо сказать, что СПРФ в то время представлял собой довольно аморфную организацию. Этим захотел воспользоваться Саша Аузан, которого несколько тяготил не очень понятный статус Международной конфедерации обществ потребителей, которую он возглавлял. КонфОП возникла после развала СССР на месте бывшей Федерации обществ потребителей СССР. В КонфОП вошли далеко не все члены бывшей ФОП СССР. Потерялись организации Украины, Грузии, Молдавии. Основу КонфОПа составили несколько десятков региональных российских организаций, сам СПРФ, организация Белоруссии, Казахстана и тогда еще Туркмении. Основная деятельность КонфОП велась на территории России, но здесь уже место застолбил Шелищ и организованный им СПРФ.
Деятельность СПРФ тогда сводилась к организации годовой конференции и рассылки пакета документов, куда входили распечатки некоторых нормативных актов. Чем занимаются организации, входящие в СПРФ, чем они дышат, можно было только судить по выступлениям отдельных руководителей на проводимых конференциях. Все это было высказано Шелищу на очередной конференции в 94-м году.. По инициативе, явно исходящей от КонфОП, ряд делегатов конференции поставил под сомнение само существование СПРФ. Шелища поддержала московская и ряд других региональных организаций. Всё-таки он имел огромный авторитет в СПРФ, к тому же подкрепленный статусом депутата ГД, который давал дополнительные ресурсы Союзу. После конференции я подошел к Шелищу с рядом предложений по укреплению Союза. Мы договорились, что я буду исполнительным директором Союза формально на общественных началах, а фактически буду получать небольшое вознаграждение за счет экономии фонда заработной платы, выделяемого на содержание штатных помощников депутата Госдумы. Штабом СПРФ на почти полтора десятилетия стал депутатский кабинет Шелища.
Первое, что я сделал, это наладил отчетность наших организаций и организовал ежегодные социологические опросы. И та и другая информация характеризовала положение потребителей в России, выявляла наиболее острые проблемы с защитой их прав. При этом формы отчетности и анкета сохраняли ключевые вопросы, что давало возможность в течении многих лет отслеживать происходящие изменения в защите прав потребителей в динамике. Предоставление отчетности стало уставной обязанностью организаций, а участие в проведении опроса потребителей шло в зачет уплаты годовых членских взносов. Эта информация в обобщенном виде потом предоставлялась нашим организациям, что давало им возможность, с одной стороны, иметь представление о масштабах деятельности Союза в целом, сравнивать результаты своей работы с тем, что делается вокруг, с другой стороны, - отчеты и опросы давали представление о болевых проблемах, с которыми сталкивались как сами потребители, так и их защитники.
Многие наши регионалы использовали наши разработки при выступлениях на локальных конференциях, совещаниях или на местных радио и телевидении. Наша информация была востребована ГАК-МАП при подготовке Государственных докладов о защите прав потребителей. Это естественно поднимало авторитет СПРФ в глазах наших организаций и властных структур на федеральном и региональном уровнях. Обработкой информации все эти годы занималась моя сотрудница по институту Наташа Доронина. Еще одним важным объединяющим наши организации моментом стало создание собственного сайта, а потом и форума, к этой работе я привлек своего сына Илью. Я перечислил важнейшие, по моему представлению, дела, которые сделали работу Союза более системной и организованной.
В 1999-ом году я стал штатным помощником Шелища по работе в Госдуме, оставаясь при этом работать по совместительству в институте заместителем директора. Конечно, круг моих обязанностей расширился, хотя главным направлением оставались вопросы защиты прав потребителей. За эти годы мне пришлось трижды участвовать в разработке крупных изменений в потребительском законодательстве. Но если поправки 99-го года большей частью были инициированы антимонопольным ведомством в связи с принятием Гражданского кодекса, то пакеты поправок 2004-го года были во многом плодом моего анализа правоприменительной практики, а поправки 2007-го, я считаю, на 90% зародились в результате обсуждений на форуме, который я веду как администратор с 2005 года.
За последние 5 лет мы трижды получали государственные гранты, которые были направлены на создание бесплатной для потребителей «Сети правовой поддержки потребителей». В итоге мы сформировали методическую и техническую базу для 40 региональных консультационных пунктов. Регионалы получили готовые методические материалы, компьютеры и другую оргтехнику. Шелищ добился приданию этой работе статуса партийного единороссовского проекта. Предполагалось, что возглавляемые единоросами местные органы власти возьмут под свою опеку обеспечение созданных консультационных пунктов финансовыми ресурсами для постоянного консультирования потребителей. Но ничего кроме как дополнительной возни с написанием отчетов специально для руководства «Единой России» от этого статуса мы не получили. Формально проект считается действующим. Где-то в регионах он упоминается в связи с какими-то мероприятиями – семинарами, совещаниями. Но в большинстве регионов о нем так и не вспоминали.
В 2007 году депутатская деятельность Шелища прекратилась. До этого он три срока, кроме самого первого, когда он прошел в Госдуму от «Яблока», избирался в Госдуму по одномандатному округу. В 2003 году его главным конкурентом стал Собчак, вернувшийся в политику после вынужденного изгнания. Несмотря на популярность Собчака (она была как со знаком плюс, так и со знаком минус) и негласную его поддержку со стороны администрации Путина, Шелищ легко обошел Собчака на тех выборах. Но выборы 2007 года уже проходили только по партийным спискам, а руководство «Единой России» в списке по Санкт-Петербургу предложило Шелищу явно не проходное место в конце второй десятки, хотя на праймериз он получил пятый-шестой результат. Ему работяге и опытному законодателю предпочли фигуриста и боксёршу. Сейчас положение СПРФ оставляет желать лучшего. Депутатского ресурса мы лишились, я отошел от организационной работы по двум причинам: ухудшилось здоровье,и мы с Шелищем разошлись во взглядах о направлениях деятельности СПРФ.
Несколько лет назад я стал инициатором создания Юридической службы в Санкт-Петербурге. Ее возглавил Евгений Садовский, создавший в Великом Новгороде активно действующую потребительскую организацию. Евгений перебрался в Питер и развернул деятельность настолько бурную, что вызвал недовольство наших старичков в этом городе Галины Козловской и Анатолия Голова. В нем они увидели конкурента и стали капать на мозги Шелищу, что Садовский якобы настроил власти, суды против общественных потребительских организаций. Явно по их наущению на Садовского были организованы наезды со стороны недовольных клиентов.
Недовольные клиенты встречаются в любом деле, но даже если ты не прав, всегда можно найти компромиссный вариант соглашения. Хотя таких активных клиентов было всего два, Шелищу это было представлено как системные нарушения. Шелищ всегда старался избегать конфликтов, особенно внешних и несмотря на мое яростное сопротивление, он принял решение Юрслужбу закрыть. Основной мотив – Юрслужба СПРФ не должна заниматься консультациями потребителей, чтобы не составлять конкуренции нашим региональным организациям. Она должна заниматься анализом правоприменительной практики, готовить обзоры судебных решений, разрабатывать предложения по совершенствованию законодательства. На мой вопрос, а кто будет содержать такую службу и где на это можно взять деньги, кроме как от систематической юридической практики, ответа я не получил.
В результате мы потеряли эффективно работающую и полностью себя окупающую структуру СПРФ, которая консультировала в год более 2 тысяч потребителей и вела в судах более 100 дел, выпустила два обзора судебной практики и участвовала в написании ряда методических материалов для наших регионалов. Более того Садовский вскоре создал в Питере коммерческую экспертную организацию и еще одну общественную организацию по защите потребителей, то есть теперь он реально превратился в конкурента нашим питерским старичкам. Хотя я довольно часто конфликтовал с Шелищем и раньше, долго обижаться мы друг на друга не можем.
Наше длительное с ним знакомство уходит еще в 89-й год, когда мы с ним начали встречаться на совещаниях по подготовке учредительной конференции ФОП СССР. За ним было интересно наблюдать. Он обычно ставил на столе рядом свой кейс и сразу начинал что-то писать, казалось, что обсуждение его не касается. Но когда замолкали последние выступающие и ведущий начинал подбивать бабки, Петр резко вставал и подвергал полной обструкции все то, что было сказано до него. Часто после его выступления менялось и общее мнение о предмете обсуждения.
Петр узнал о моей работе во ВНИИКСе и неожиданно предложил мне небольшую подработку. Он имел заказ на проведение исследования, связанного с разработками, которыми занимался институт. Я согласился и выполнил свою часть. Петр оплатил заказ не полностью, пообещав рассчитаться со мной в Ленинграде, где должна была пройти конференция по защите прав потребителей.
Конференция закончилась, ее участники собрались в Смольном, где тогда размещался Ленинградский клуб потребителей – детище Шелища, и за общим столом шумно и весело отмечали окончание конференции. Петр подошел ко мне и сказал, что у него сейчас нет денег для окончательного расчета со мной, но он может предложить мне два десятка билетов на поезд до Москвы. – Ты их продашь, и это полностью покроет мой долг. Может даже с наценкой, так еще и заработаешь, - закончил он свое предложение.
Тогда билеты не были именными. Уходить из-за праздничного стола совсем не хотелось. С другой стороны, деньги были нужны, а иной возможности их скоро получить более не было. Пришлось оставить компанию и отправиться на вокзал. Времени в запасе было часа два, я знал, что спрос на железнодорожные билеты на поезда Москва-Ленинград часто превышает предложение и был уверен в успехе своей миссии. Но в этот раз всё оказалось иначе. Я подошел к небольшой очереди в кассу и предложил билеты. Кто-то сразу купил, кто-то опасливо отказался, кому-то не подходило купе и нужны были более дешевые плацкарты.
Не успел я продать и четвертой части билетов, как ко мне подошли несколько молодцов.- Покажи-ка, что у тебя? – поинтересовались они. Внимательно изучив мои билеты они отошли в сторону и начали что-то оживленно обсуждать. Потом вернулись ко мне и строго спросили: -Ты что от Грибоедова работаешь? На канале Грибоедова находились предварительные железнодорожные кассы. Но тогда я не знал, что это означает, и начал путано объяснять, что я с конференции, делегатам были забронированы билеты, но часть из них этими билетами не воспользовалась, уехали раньше или напротив остались еще на несколько дней. Но ребята все это слушать не стали и довольно грубо предложили мне «канать отсюда», поскольку это их точка. Мне же строго посоветовали идти в соседний зал, где находятся кассы возврата и куда, по их мнению, обычно, когда в основной кассе билетов нет, подходят в их поиске безбилетные пассажиры.
У касс возврата я простоял полчаса, но за это время так никто и не подошел. Пришлось возвращаться на исходные рубежи с риском быть побитым конкурентами. К моему счастью, у тех молодцов, видно, свои билеты закончились. Увидев меня, они тут же попросили продать им пару билетов. Они требовали билеты вперед, а деньги потом, но я помнил уроки Остапа Бендера и твердо стоял на своем: утром деньги – вечером стулья. В данном случае я становился хозяином положения, и им пришлось мне уступить. Видимо, в кассе на мой поезд билеты закончились, потому что торговля пошла побойчее. Конкуренты тоже еще разок подошли ко мне. Но время отправления стремительно приближалось, у меня на руках еще оставалась пара билетов, а до отхода поезда оставалось менее 10 минут. Я уже собирался сыграть похоронный марш моим надеждам, но тут на горизонте появились две спешащие женщины, скорее всего армянки. Я перехватил их на подходе к кассам. – Вы на этот поезд, - я назвал время отравления. Они кивнули. – Билетов в кассе нет, но я могу предложить по номиналу два купе.- Женщины недоверчиво уставились на меня. – Не сомневайтесь, быстро идите со мной, я еду этим же поездом, рассчитаемся на месте, продолжил я. Мы почти бегом добрались до нужного вагона, я пропустил их вперед, предъявил билеты проводнику. Уже в вагоне я передал билеты последним моим клиенткам и получил за них деньги. Наконец-то я смог присоединиться к своим защитникам прав потребителей.
Я потом иногда в присутствии Петра рассказывал эту историю. Она всех веселила. Смеялся и Шелищ. Но однажды, уж, не знаю, то ли он ее подзабыл, то ли она ему смертельно надоела, но он психанул и сказал, что ничего подобного не было. Вот уже более 10 лет я не вспоминал эту историю, памятуя о последней реакции Петра, но не могу отказать себе в удовольствии воспроизвести ее в своих воспоминаниях.
Меня не раз спрашивали друзья и родственники, почему я не пошел в политику. Ведь мог быть не хуже других. Для этого были и знания и опыт работы в науке, в бизнесе, в госструктурах, была и активная гражданская позиция и свое место в потребительском движении, были и юношеские устремления придти во власть, чтобы изменить страну к лучшему. Тут несколько причин. В политику можно войти двумя путями. Первый – это опираясь на стоящую за тобой и руководимую тобой силу. Это могут быть массы или деньги. Ни того, ни другого за мной не числилось. Второй путь – это примазаться (пусть будет присоединиться – звучит не так цинично!) к уже существующей силе. Так, например, произошло с Петром Шелищем и Анатолием Головым, которые на выборах в первую Госдуму в 1993 г. вошли в список Явлинского – Болдырева - Лукина (ЯБЛОКО).
В Явлинском избиратели прежде всего видели экономиста, Болдырев к тому времени уже успел приобрести популярность в Питере, был народным депутатом СССР, входил в межрегиональную депутатскую группу Верховного Совета. Целых две недели отработал Главным государственным инспектором РФ, начальником Главного Контрольного управления администрации президента РФ, но Ельцин ликвидировал эту должность из-за расхождения во взглядах на то, чем и как должно заниматься управление. Лукин – был известен как опытный международник, н долгое время работал в МИДе, успел побывать даже послом в США. Таким образом в Яблоке были представлены специалисты в области экономики, внутренних государственных отношениях и внешней политики. Не хватало только направления по социальной политике и защите граждан. Это направление Явлинскому и закрывали председатель и сопредседатель СПРФ. Толя Голов к тому же уже имел опыт депутатской работы в законодательном органе – Ленсовете. Так мои коллеги по потребительскому движению попали во власть.
У меня такого счастливого случая, во-первых, не представилось, а во-вторых, я всегда избегал ситуаций безусловного подчинения кому бы то ни было. Личная свобода для меня всегда была важнее личного успеха. В-третьих, - вхождение в политику требовало отказа от многих устоявшихся привычек и концентрации всех сил и времени на достижение этой цели. А это претило всему моему существу также, как и при написании докторской диссертации. Правда, был в моей жизни один момент, когда я решился сделать шаг в направлении политики.
В 1995 году должны были одновременно проходить выборы в Мосгордуму и Государственную Думу. Поскольку все заметные на тот момент яблочники баллотировались в депутаты Госдумы, у них не хватало подходящих кандидатов для Москвы. Надежде Головковой (председателю МСП) и мне предложили участвовать в выборах в Мосгордуму. После некоторых раздумий я согласился, готова была к этому и Надежда. Популярность Яблока в то время, особенно в Москве и Питере делала наши шансы весьма высокими. Мы даже с ней определились, в каких округах будем регистрироваться. Она в Кунцево, я по месту своей официальной регистрации на Хорошевке.
Север Сидоров, с которым я советовался по вопросу организации избирательной кампании, несколько раз избирался в районную управу, поэтому он мне подсказал много дельного. К сожалению, у него было одно явное преимущество передо мной, которое я при всем желании не мог наверстать. У него был брат-близнец, который удваивал возможности Севера при агитационных обходах домов избирателей.
В театре Образцова был замечательный спектакль «Чёртова мельница», в котором чёрт попал в незавидную ситуацию, назначив два свидания на одно и то же время, но в разных местах. Там озадаченный чёрт восклицает: - Ну, не раздвоиться же мне, в самом деле? И сам себе отвечает: - А почему бы и нет?- После чего на сцене появляются два одинаковых чёрта и явка на оба свидания оказывается обеспеченной. Вот это Север себе мог позволить, что они с братом Амуром многократно проделывали, а я нет. Тем не менее я собрался и был готов к испытаниям. Однако судьбоносного изменения в моей жизни не произошло. Перед началом официальной регистрации кандидатов выборы отменили. Незадолго до этого был принят Устав Москвы и продлены на два года полномочия действующих депутатов Мосгордумы. На следующих выборах в Мосгордуму у яблочников имелись свои кандидаты, из числа не прошедших в Госдуму. Поэтому больше никаких телодвижений в сторону власти и политики я не делал. Остается только гадать, отмена выборов в 1995 году – это для меня благо или удар судьбы?
Приложение http://www.proza.ru/2016/01/12/246