Я сидела на дереве и качала ногой. Второй ногой качать я не решалась - все-таки высоко - три метра от земли, а летать я так и не научилась. И в данную минуту не собиралась начинать.
Мой муж Митра бродил под деревом и искал меня.А я смотрела на линию горизонта и думала, сколько еще я смогу просидеть здесь.
С Митрой мы поругались по какому-то незначительному поводу, и теперь я не желала мириться. Обычно я первая иду на примирение, но сейчас мне почему-то не хотелось этого делать.
Сверху мне открывался прелестный вид - наш дом, всей своей трехэтажной спиной закрывающий вид на центральную площадь. Наш сад, в котором фруктовые деревья временами меняют свои места по своему усмотрению. Окаменевшая фигура почтальона, который имел неосторожность попасться на глаза моей подруге Мишель Горгоне, да так и не пришел в нормальное состояние, как бы мы не старались. Красные кирпичные дорожки, которые проложены лишь затем, чтобы деревья не слишком бродили туда-сюда. А если бы я отвернулась от всего этого великолепия, то увидела бы море, которое там внизу, бьется ежедневно и ещечастно о скалу, на которой стоит наш дом. Я люблю слушать море.
Но никакой вид не отвлекал меня сейчас от моего любимого занятия. Я сидела и дулась. Долго и противно. Я насыщалась своей обидой и наслаждалась этим. Я слишком долго была пай-девочкой. И мне это надоело.
Мои мысли перебил Митра. Наконец он соизволил поднять глаза выше уровня своих глаз и обнаружил мое убежище.
- Ты долго там не высидишь, - сказал он мне, не сводя с меня своих медвежьих глазок.
- Еще как высижу.
- Тебе еще не надоело?
- Пока нет.
- Ну и сиди.
- Ну и сижу.
Он постоял еще чуток, потоптался, и наконец ушел, хлопнув дверью. Вот теперь можно слезть. Но стоило мне только об этом подумать, как ко мне на ветку присела невиданная птица - я даже охнула, когда она неожиданно возникла рядом со мной. Слишком большая она была и ветка вот-вот должна была сломаться под ее весом. Но этого почему-то не произошло.
Я молча разглядывала пришелицу. Серо-коричневые перья, узкая длинная голова, толстый клюв. Что это за чудо в перьях? Не похоже ни на одну из известных птиц.
- И долго ты будешь на меня смотреть? - спросило чудо.
Я чуть не упала с ветки.
- Ты...Разговариваешь?
- Нет, я каркаю...Кар-кар, - сострила птица. - Так устраивает?
- Д... да не очень....как-то.
Птица сидела нахохлившись, и кого-то мне напоминала.
- Я... - стала осторожно подбирать слова. - Я так понимаю, что ты... оборотень?
- По-моему и так понятно.
- И.... у тебя....какие-то проблемы?
- В точку.
- А я...эээээ...могу тебе как-то помочь?
- Да. Можешь оставить меня в покое.
Это просто хамство! Сел на мое дерево, и еще командует!
- Послушай, ты... - начала я, но оборотень внезапно отвернулся от меня, показав свою узкую спину.
Я заткнулась. Можно было конечно осыпать его оскорблениями, и даже попробовать спихнуть с дерева, но я просто молча начала сползать с дерева по той же дороге, что и поднялась.
На полдороге я застряла. Я не могла найти опору. Падать было не страшно, но неприятно. Обращаться к дереву? Пустой номер. Деревья никого никогда не слушают. Поэтому я сделала единственное, что мне представлялось необидным для моей гордости - я прыгнула.
И очутилась в сильном объятии мощных крыльев. Или лап?
И это пернатое никем непознанное существо, воскликнуло во всю свою глотку, от чего я поморщилась, чуть не оглохнув:
- О женщины! И зачем создатель дал вам красоту и вложил куриные мозги?
- Кто бы говорил, - пробормотала я, не забывая тем временем поглядывать в сторону двери.
Не хотелось бы, чтобы мой супруг увидел меня в такой пикантной ситуации. Наклонившись над самым моим лицом, оборотень прошептал мне в самое ухо:
- Ненавижу женщин.
- Почему?- спросила я.
- Вы все... Невыносимы! Капризны! Ужасны!
- Ну, - попыталась я наладить мир. - Может не все?
- Нет все!
- Может поставишь меня на землю? - спросила я у ненавистника женщин.
- Теперь это тебе вряд ли поможет, - сказал он и отпустил меня.
Я превратилась в птицу. Еще более смешную, чем он.
- О нет! - - вскричала я.
- О да. - ответил он.
- Как ты это сделал? Отвечай, сволочь! -завопила я, тщетно пытаясь лупить его по пернатой груди. Он аккуратно убрал мои трепещущие крылышки. О! Как я возненавидела его! Как он это сделал?
Нет, я, конечно, мечтала полетать. Ну может на метле, но вряд ли это возможно, но стать пугалом в перьях я точно не мечтала.
- Ты довольно симпатичная птичка, - сказал мой враг и получил крылом по затылку.
О создатель!!! Я всего лишь немного покапризничала! Совсем немного. А теперь я глупо выглядящая птица и... Лишь бы Митра сейчас не вышел. Только бы не вышел Митра. Он точно ничего не поймет.
Так. Мне нужно взять себя в руки. И все будет хорошо.
- Так, - сказала я, - я спокойна. Я больше не буду тебя лупить, а ты мне обо всем расскажешь.
Мой собеседник с интересом посмотрел мне в лицо.
- Ну, - поторопила я. - Говори.
- Что говорить? - О боги! Ну почему все мужчины такие тормоза?
- Говори, как ты превращаешься в оборотня и почему я тоже стала птицей. Только не тяни! И лучше пойдем ко мне в комнату.
- Зачем?
"О тупица!!! Создатель! За что, за что, за что??? Ах да, за мою капризность. Ладно я потерплю"
- Затем, чтобы нас не увидел мой муж. Он тебя на куски порвет. А все что останется - развеет по ветру.
- Митра? Он не такой.
- Ты знаешь Митру? Может, ты и меня знаешь?
- Этель, конечно, я знаю вас обоих.
Моя птичья челюсть отпала.
- Я Лан.
Моя челюсть встала на место. Лан? Это многое объясняет. Чудак Лан,красавчик Лан, поэт Лан, чудесный человек Лан. Немного нелюдимый, живущий с любимой девушкой у края опушки Леса. Его так редко видят, что многие успевают забыть, но стоит ему появиться, и все... Все начинают говорить: вы слышали Лана? Нет? Вы много потеряли, идите послушайте. Я сама являюсь его преданной поклонницей, но он так давно не выходил в свет, и вот... Я уже забыла его голос. А под этими перьями его вообще трудно узнать. Но что неизменно в нем - это его способность попадать в странные ситуации. Вот как сейчас.
Я схватилась крылом за крыло Лана и молча потащила его к потайной лестнице в мою комнату на третий этаж. Дернула за веревочку, и потайная дверь открылась.
- Ты все так же недогадлива, Этель, - сказал Лан и помахал крылом. - Но ты умница.
- Это ты недогадлив Лан, - парировала я. - Мое окошко закрыто. Будешь махать крыльями до второго пришествия.
- А.
Мы тихо прошли в мою комнату. Там я сразу подскочила к двери и уговорила ее, чтобы она не впускала никого, даже Митру. После этого я расслабилась и уселась в свое любимое кресло.
Слава Создателю, что ни хвост, ни крылья мне не помешали. Но увидев в зеркале свою... свое... свой клюв - ужасно расстроилась.
- Слушай, может расскажешь уже, что стряслось?
Лан бродил по моей комнате и разглядывал безделушки. Слава Создателю, что они все были плотно прикручены к полкам, иначе уже половина валялись бы на полу, сметенная его крыльями.
- Ну?
Он вздохнул и лег на мою постель, распластав коричневые крылья в разные стороны.
- Это супружеская постель? - спросил он, посмотрев на меня.
- Нет. Мы спим раздельно, - ответила я и предупредив следующий вопрос, сказала. - Митра иногда по ночам превращается в медведя, а это не слишком удобно, может и лапой придавить. Ну! наконец-то ты скажешь в чем дело?
Он подпер задумчиво крылом голову, и я вспомнила, что так, в этой позе, он обычно начинает свою декламацию.
- Скажу. Ты знаешь мою жену?
- Знаю, дальше, - нетерпеливо перебила я его.
- Сегодня она была не в духе.
- И?
- И.
- Ла-а-ан!
Его глаза насмешливо блеснули.
- Вы женщины всегда так торопитесь. Вот и Лина так торопилась наслать на меня проклятье, что половину не сделала. Вот поэтому я превратился в оборотня, да и то только до утра.
- И?
- Но есть побочный эффект.
- Я заметила.
- Да, мне нельзя трогать людей руками. И теперь ты тоже оборотень до утра.
Я кинула в него подушкой. Подушка метко упала прямо ему в лицо. Но радости это мне не принесло.
- Чем ты так разозлил ее? - задала я следующий вопрос.
Он театрально вздохнул.
- Ну... Может тем, что... скрылся с ее глаз на неделю... Что... не оставил ей записку.. Что... забыл сделать много ненужных вещей... Что...
- Я все поняла, - перебила я его перечисления. - Ты ее обидел.
- Ну... Наверное....
В дверь постучали. Мы переглянулись. Голос Митры возвестил, что он уходит. В свой Лес. И он надеется, что мое благоразумие заставит меня одуматься, и перестать вести себя как маленькая капризная девочка. Лан взглянул на меня - я только пожала плечами.
Подойдя к окну я увидела, как мой дорогой супруг уходит. В сердце постучалось раскаянье. Мне ужасно захотелось с ним помириться. Именно сейчас. Но он уже ушел.
- Он ушел, - сказал за спиной Лан.
- Да.
На сердце легла тяжесть. И почему я такая дура?
Сумерки прокрались мягкими кошачьими лапками и потом вдруг ночь опустилась неожиданно на весь дом. Я легла у себя на третьем этаже, Лан сложил свои крылышки на втором, в гостевой спальне. За окном слышались скрипы бродящих деревьев, луна светила в окно. Давно уже пробило три часа ночи, а я все еще не могла уснуть. Час за часом я ворочалась в своей уютной постели, но перья мешали мне, да и клюв цеплялся за подушку.
Наконец, я решительно встала с постели, и стараясь не разбудить Лана пошла на первый этаж. Дверь на улицу оказалась открытой. Почему-то мне показалось, что мой друг тоже не спит. Пройдя по садовой тропинке к самому краю обрыва, я обнаружила его там сидящим и спустившим ноги над пропастью. Сердце мое испуганно затрепыхалось.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я.
- Собираюсь полететь над морем. Я сидел здесь полночи и знаю что у меня осталось немного времени, чтобы полетать. Я всегда завидовал чайкам, и теперь я хочу понять, что чувствуют они летая над самым морем. А теперь пришла ты. И ты увидишь, как я лечу.
И не дав мне не сказать ни слова, он прыгнул со скалы. Сердце у меня ухнуло в самые пятки. Я представила, как он разбивается о камни там внизу... Но нет. Огромная коричневая птица странного вида взлетела над скалой, а потом спланировала над морем. Это было потрясающее зрелище. Я стояла и смотрела, как мой друг взлетает все выше и выше, а то опускается с высоты и почти достает своими лапами до воды. Но тут мне стало видно, что приближается рассвет.
Я закричала и запрыгала, размахивая крыльями, но ему было меня не слышно. И поэтому мне пришлось рискнуть.
Я спрыгнула со скалы и взмахнула крыльями. О создатель! Я лечу! Восторг и страх пронзили меня и первые две минуты я обалдело размахивала крыльями, еще не вполне понимая на каком я свете, а потом, все же пришла в себя и долетела до счастливого Лана.
- Лан! Летим! Рассвет близко! - крикнула и понеслась стрелой обратно. Он,
Он слегка кивнул головой и мы направились к дому. Солнечные лучи неслись нам вслед. Я подумала, что наша гибель неминуема. Долетев до края скалы мы бросились на траву, и тут же свет настиг нас. Наши перья как смыло волной. Мы валялись довольные и счастливые.
- Слушай, мы чуть не умерли! - сказала я, как только выровнялось дыхание.
- Да? - ответил Лан. - Я не заметил.
Вот так всегда мужчины! Спасаешь их, спасаешь, а благодарности не находишь...
Полежав на травке, мы собрались с силами и побрели к дому. Уже рассвело, и мне дико хотелось есть. Войдя в кухню, я обнаружила, что здесь побывал Митра. Еда в беспорядке лежала на столе, стыл опорожненный кофейник, а пепельница воняла потушенной сигарой.
- Знаешь, что? - сказала я Лану.
- Что? - спросил он.
- Пойду-ка я мириться с Митрой. А ты ешь, пей и веселись.
- Угу. Привет Митре.
- Привет Лине. Как поешь, иди-ка ты к своей супруге, да попроси у нее прощения! А то она в следущий раз превратит тебя в червяка.
- Угу, - ответил Лан и принялся ковыряться в разбросанной пище.
Я поднялась на второй этаж, и открыла спальню Митры. Он спал. В облике человека. Поэтому, раздевшись, я скользнула к нему под теплый бок и потерлась носом о его плечо.
Его левый глаз приоткрылся.
- Ты уже не сердишься? - спросил он.
- А разве я сердилась? - ответила я.
И его горячие объятия встретили меня.