прицелы

 Звонок в дверь. Палей сморщился, как от зубной боли. Он приехал вчера поздно. Вернее сегодня, так как был второй час ночи.
 Намотав за рулём в три дня более тысячи километров он разместил заказы на четырёх ближайших к Волгодонску кирпичных заводах на миллион штук краcного и полмиллиона силикатного кирпича.
 Олегу Николаевичу мэр Тиходонска предложил стать председателем жилищного строительного кооператива.
 Палей строил 9-и этажный кирпичный дом  84-й серии для врачей и учителей города Волгодонска.
 Не успел он ещё отлежаться, как соскучившаяся по нему семья разбудила его.
 Лёжа в постели, он узнал от Марии, что Поздеевы из квартиры напротив разводятся.
 Дочка залезла к нему в кровать и рассказала, что Оле Петеряковой исполнилось четыре года. Она принесла в группу шоколадные конфеты, а когда её мама ушла, схватила кулёк и все сама съела. Никому не дала, воображала.

 Позавтракали. Мария увела Надю в садик и убежала на работу.
 Сын собрал портфель и уже стоял в дверях. Жаловался, что Нина Петровна по русскому к нему придирается, а соседке по парте, Людке Петровой, не проверяя диктанты, ставит пятёрки, а у неё ошибок на двойку.
 – Ваня посмотри в глазок, кто там к нам звонит. – Сын забежал в спальню.
 – Дядька незнакомый, бородатый. –
Олег Николаевич Палей понял, доспать не получится, вылез из под одеяла, нашёл тапочки и прошёл в прихожую.
 – Так, Иван, собрался. Давай беги. Уже девятый час. – Подталкивая сына, Палей открыл дверь.
 Перед ним стоял восточного типа прилично одетый, подтянутый мужчина средних лет.
 – Здравствуйте. 
 – Доброе утро. Вы меня не узнаёте. Вы Олег Николаевич нас подвозили три года назад, от Еревана через Грузию до Минвод.
 Мы с Вами и на заводе встречались в приёмной Главного инженера месяц назад, но Вы меня и тогда не узнали. –
 Мужчина говорил с сильным акцентом.
- Я ушёл с завода. – Буркнул Олег.
 Он окончательно проснулся и решил, что пора одеваться.
 – Проходите в комнату. Я сейчас. – Палей быстро натянул рубашку с брюками.
 
 Он помнил это последнее совещание у Главного конструктора «Средмаша» по ядерным установкам и этого товарища из Иранской делегации.
 Переговоры были нудные, тянулись второй год. Совещание на заводе было уже третье.
 Иранцы хотели разместить на заводе заказ на атомный реактор РБ-700, на быстрых нейтронах, а заводчане по требованию правительства склоняли их к реактору ВВР-1000, на медленных нейтронах, так как на РБ-700 можно производить обогащённый уран военного назначения.
 Этот мужчина молчал всё совещание, смущая Палея разглядыванием.  Странно, что ему от меня нужно. Думал Олег.
 – Я Вас слушаю. Только часов у меня ваших нет. Прошло столько лет. – Начал Олег.
 – Нет. Нет. – Заулыбался иранец.
 – Часы забыли. Мы очень удачно тогда проехали Армению, Грузию и Чечню за одну ночь. Ещё раз спасибо.
 Я пришёл к Вам, как представитель Иранского правительства.
 У вас в России сейчас бурные реформы, смена собственности с общественной на частную.
 Мы ищем связи с деловыми людьми. Остановилась вся оптовая торговля между нашими странами.
 Ваше правительство говорит, ищите продавцов с правом внешнеэкономической деятельности.
 А их пока просто нет. Вы, Олег Николаевич, активный человек. Не думали уйти с производства в бизнес.
 – Приходится. Страна наша разворачивается на 180 градусов. От дикого социализма к дикому капитализму.
 Я сейчас Председатель жилищного кооператива. Строю 9-этажный дом на 240 квартир для врачей и учителей города.
 Инфляция съедает взносы пайщиков и кредиты государства. На свободные средства купил вот три вагона пшеницы.
 Положил в элеватор на хранение. Она уже подорожала за четыре месяца в шесть раз.
 Пайщики довольны и мэр доволен, а Прокурор открыл на меня три дела.
 Вчера собирались в Горисполкоме. Чуть не подрались. Начальник милиции мне в коридоре после говорит:
 - Не знаю, как и понимать нашего хохла. Грохни ты его, козла, что ли. (Это про прокурора.) Не наш он. В Сальске своей родне третий коттедж поднимает, а в Волгодонске всех душит. Требует чтоб я дела на тебя завёл. Статьи УПКа все довоенные, тридцатых годов, а сейчас девяностые, капитализм. Пока отнекиваюсь.
 
 - Скорее бы нулевой цикл сдать. Продал бы пшеницу и деньги перечислил кирпичным заводам. Вот такой у нас бизнес. Весь незаконный, так как законов пока нет.
 
 А у Вас, что за горе ко мне. –

 Иранец помолчал, разглядывая Палея.
 - Вы удивительно открытый человек Олег Николаевич, а это очень важно в бизнесе. Доверие основа любой сделки.
 Мне поручено закупить для иранской армии без политического решения на государственном уровне партию ночных прицелов в России. Если всё делать официально, то физические поставки начнутся через два-три года.
 – Круто начинаете. – Палей встал. Подошёл к окну. Внизу стояла большая иностранная машина.
 - Извините, пожалуйста, можно Вас немного обыскать. –
 Иранец встал и убрал дежурную улыбку.
Олег тоже встал.
 - Я прошу Вас только снять пиджак и пройти повесить его в прихожей. - 
 Иранец, молча, подчинился. Под тонкой шёлковой рубашкой, похоже, не было даже майки.
 – Вы боитесь своих спецслужб.
 – Скажем так: неизвестной третьей стороны. Итак, что Вас интересует. Оптические, инфракрасные или лазерные на рубинах. –
 Иранец снова заулыбался.
 – Мне очень приятно Олег Николаевич, что Вы компетентны.
 Нас интересуют инфракрасные снайперские, танковые и самолётные прицелы для ночного боя.
 – Но они же сейчас продаются почти свободно на рынках, барахолках в Ростове-на-Дону, в Москве.
 Работники наших военных заводов по полгода не получают зарплату.
 Их дети падают в школе на уроках в голодные обмороки. Всё можно купить на рынке.
 А знаком, я с ночными прицелами не случайно. После университета я работал со стеклом.
 Исследовал иллюминаторы космических кораблей после полётов, стопы лазеров прицелов стратегических бомбардировщиков после их полётов в стратосфере. Остались друзья на производстве этого оборудования.
 – Нам нужно много Олег Николаевич, промышленная партия, тысячи изделий.
 Кроме того у Вас вся торговля сейчас идёт бартером, что нам просто не понятно.
 Нам нужен грамотный, предприимчивый, русский помощник. -
       Разговор затянулся на два часа.
 Сошлись на том, что 35% от суммы сделки, в ценах аналогичных приборов, выпускаемых в США, иранцы зачисляют в долларах на кооператив однодневку, что Палей откроет в Волгодонске, авансом.
 Начальник районного Сбербанка был Палею знаком и он был уверен, что за 7% он ему их за неделю обналичит.
 Потом он возмёт у Ковалёва, директора Цимлянского винсовхоза четыре Камаза-рифрижератора винограда, сдаёт его азербайджанцам в Москве на Выхинский рынок. Заезжает в Ковров, Вологду и тарится оптикой.
 Приборы везёт в Дагестан в Буйнакс и там сдаёт Салиму, так коротко представился иранец.
 В охрану иранец предложил четверых чеченцев. На чеченцев Палей согласился даже без предварительного знакомства.

 За свою жизнь Олег определился, что в своей стонациональной стране самыми надёжными её представителями в любом деле были чеченцы или немцы.
  Палей родился и вырос за Уралом, куда Сталин выслал эти народы.
 В школе, в Университете, и на производстве, если рядом был чеченец или немец по национальности, это всегда был плюс.
 Даже отец Палея, который пришёл с Великой Отечественной инвалидом, где в двух атаках, в бою убил лично трёх немцев штык-ножом, и после, до 1949 года, был зам начальника лагеря военнопленных по финансовой части, как-то сказал сыну за ужином после двух рюмочек.
 – Как хорошо русские с немцами жили в Петровские, Екатерининские времена. Роднее народа-соседа не было. Не то, что поляки или румыны. И работники они хорошие и в быту люди порядочные, люди чести. Нет войны - всем хорошо. Война всем плохо.
 На Атоммаше в Волгодонске также лучшим товарищем Палея был Зараев, чеченец, начальник лаборатории электронно-лучевой сварки.

    - Скажите, Салим, а Вам не нужны уникальные навигационные приборы. Есть завод на Урале, где они изготовлены, а сбыта нет.
 Прибор весит семьсот килограмм, имеет два компьютера. Это гироскоп. Его сердце стальной шар весом 42 кг, висящий в электрическом поле, который раскручивают магнитными полями настраивая ось вращения на дальние звёзды вселенной, Сириус или Зету-3 и прибор держит свои координаты с космической точностью около двух лет.
 – Вы знаете Олег Николаевич, я больше дипломат, чем технический специалист, но я проконсультируюсь.
 – Понимаете. – Продолжал Палей.
 – Только этот прибор позволяет атомной подводной лодке, нырнув в Североморске совершить, не всплывая, кругосветное путешествие вокруг Земного шара с отклонением от курса не более километра или пройдя подо льдами Северного Ледовитого океана, незаметно лечь на дно в Гудзоновом заливе напротив Нью-Иорка и лежать там полгода, имея благодаря этому прибору возможность нанести ядерный удар из под воды по 18-и городам США 252-мя адерными боеголовками с точностью плюс-минус 50 метров. Американцы мечтают сделать подобное только через три года.
 – А Вы Олег Николаевич я смотрю не очень большой патриот.
 – Я физик и когда знаю, что если мы взорвём, хотя бы 20% своего ядерного запаса, даже где нибудь над лесами Сибири, Канады или Бразилии, пыль с паром закроют Солнце на неделю, прекратится фотосинтез на Земле и ослабнет её магнитное поле. В течении месяца погибнут все растения, животные и насекомые, а не только  люди. Земля станет пуста, как Марс. Этот эффект называется Ядерная зима. Кроме того, если в морской воде на глубине 100 метров взорвать одновременно всего семь из 1 600 водородных бомб в наличии, то вероятность один к тридцати, что начнётся синтез обычного водорода воды в гелий, а не его тяжёлого изотопа дейтерия, основы тяжёлой воды, начинки водородной бомбы и тогда Земля превратится в Солнце, а на Солнце, Салим, нет патриотов и политиков. -

        Проводив иранца, Олег Николаевич сел на телефон. Ковалёв в принципе согласился, но заявил что столового винограда у него на два рефрижератора, а винный два дня дороги не выдержит, потечёт.
 Олег соглашался на все условия директора винсовхоза. Главное в обратный путь он возьмёт бутылки под шампанское со стекольного завода, для маскировки лазерных прицелов от гаишников на постах. 
 Всю неделю Палей бегал по кабинетам. Открыл две фирмы. Сделал печати. Получил наличку.
 Уже вечером в пятницу в коридоре мэрии Сигаль Пётр Аронович, Начальник Сбербанка, взяв с улыбочкой Олега Николаевича за локоток и не смотря на сопротивление, почти затащил в кабинет мэра Тиходонска Вишнякова.
 К удивлению Палея секретарша Неля вместо обычного, посидите, доложу, молча, распахнула перед ними дверь кабинета.

 В огромном кабинете за столом для совещаний сидели, в креслах, кроме хозяина; начальник милиции Тиходонска полковник Свирелин, Есаулы Войска Донского от Дубовского, Морозовского и Цимлянского районов, Ермаков, Измоденов и Коляда. Перед каждым стоял заварной чайничек  и чашечка изумительного фарфора. Посреди стола пиала с мёдом и пустая бутылка коньяка «Камю».
 – Крестные отцы Среднего Дона в сборе и что-то задумали на ночь глядя. – Подумал Палей и поёжился.
 Вишняков встал, степенно подошёл к Олегу Николаевичу и усадил его рядом со Свирелиным.
 – Знаем, Олег Николаевич, что ты много работаешь, успешный предприниматель, но ты дорогой мой живёшь на Донской земле. А землю надо засеять. Убрать урожай. -
 На недоумевающий взгляд Палея, он улыбнулся и добавил.
 - Посиди пока, послушай. У тебя будет слово. 26 бывших совхозов, теперь кооперативов нуждаются в кредите на покупку семян, солярки и удобрений. Одним словом от 20 до 40 миллионов долларов Среднему Дону нужно позарез.
 Нужно посидеть в Москве недельку. Зайдёшь к заместителю министра финансов Котову, он в курсе. Выберете с ним уполномоченный банк. Откроешь кредитную линию. Договоришься об откатах. Вплоть до 10% процентов в наличке, так как хозяйства все банкроты и кредиты конечно не вернут.
 Казаки заулыбались. Полковник Свирелин рявкнул.
 – Мужики, а шибко обнаглеете, посажу.
 – И сажать надо и сеять надо. Страну без хлеба мы не оставим и тюрьма не опустеет. –
 Продолжал Вишняков. Раздался хохот.
 – Посерьёзнее товарищи. – Продолжал мэр.
 – Назовём мы, товарищи, Олега Николаевича президентом какой-нибудь ассоциации. Название придумай Олег сам. Твой бонус 1%.  Плюс командировочные.
  – Семён Игнатьевич. - Заныл Палей.
 – Дом для врачей, учителей построй. Только начал. Уже три уголовных дела завели. Теперь кредит на посевную пробей. Вообще под расстрел подводите.
 – Всё знаю. Не волнуйся. Прокурора на днях уберут. Надоел, комуняка недобитый. Только экономикой занимается, а по городу вечером не пройти. Шпана на всех перекрёстках стоит. Всех кооператоров пересадит скоро и в городе не будет ни хлеба, ни молока. Я уже порешал это дело. Будет свой, доморощенный. И не стони Олег Николаевич так жалобно.
 Сам то наверное, миллионер уже долларовый.
 – Семён Игнатьевич. – Заныл опять Палей.
 - Всё. Вопрос решён и точка. Завтра зайдёшь после обеда, документы будут готовы и в путь. – Отрезал Вишняков.

 Палеи в этот прощальный вечер не ложились до двух ночи. До одиннадцати решали, как жить при капитализме вчетвером. Дочка объявила, что они буржуи. Зачем им две дачи и две машины. С ней из-за этого две девочки во дворе не разговаривают. Пятнадцатилетний сын, шестилетняя дочь и родители вместе ничего так и не решили. Окончательное решение Палеи приняли к двум часам ночи вдвоём в спальне.
 С целью вложения уже заработанных денег решили купить вторую квартиру. Для этого требовалось развестись. Таков закон. Одна семья – одна квартира. Через год сыну исполнится шестнадцать. На него можно будет купить третью квартиру.
  Утром Мария и Олег Палеи пошли к нотариусу и оформили все документы, чтобы Мария Николаевна Палей могла продать машины и развестись в отсутствие Олега.
 - Сделка с иранцем могла дать 3-4 лимона долларов. Бонус за кредит может составить лимон. – Прикидывал Палей, засыпая. 
 В Москву пришлось ехать в кабине Камаза. Полсотни постов ГАИ нужно было подкормить. Тариф – два ящика винограда или 20 долларов. На выезде из Морозовска пожилой капитан, листая накладные на груз, буркнул Палею, поправляя автомат.
 – Волыны есть.
 -  У меня нет. У водил что есть, не знаю.
 – Если по трассе Дон до Лихой будут стоять и тормозить сотрудники ГАИ, в ночное время, на спецмашинах с номерами 52-й регион, стреляйте без предупреждения.
 Это Волгоградские гаишники, козлы, в свой пересменок на нашей трассе шакалят.
 – Хорошо предупрежу ребят. Стрелять не обещаю, но столкнуть в кювет с дороги одинокую машину ГАИ в ночное время с любыми номерами гарантирую. Специально щвеллер на бампер приварили. -

Москва ошеломила Олега Николаевича Палея. Он не был в ней всего год. Это стал другой город. Провинция ещё спала в социализме. Москва уже кипела в бизнесе. На всех центральных улицах, Тверской, Неглинной и Кузнецком мосту все тротуары были заняты. На вчерашних газетах были разложены майки, трусы, шоколадки, зонтики, медикаменты. В скверике напротив Большого театра дед, торгующий ржавыми немецкими касками, советскими орденами и штык-ножами последней войны, предложил Олегу шёпотом любое оружие в рабочем состоянии от пистолет-авторучек до станковых пулемётов. Олег взял у него перечень из сотни наименований с ценами, написанными нетвёрдой детской рукой на листочке из школьной тетрадки и пошёл дальше.
В гостинице Минск, где Олег Николаевич Палей за счёт донских казаков снял двухкомнатный номер смотрели телевизор четверо, сопровождавших его в поездке, молодых чеченца. Четыре тяжеленных баула с рублями и долларами стояли метровым штабелем в углу.
 Виноград Олег Николаевич раскидал быстро. Тысячу ящиков из 14 000 Палей развёз за день по магазинам Люберец и Дзержинского в Подмосковье, по 30-40 ящиков в магазин. Он, конечно, засветился и вечером к его Камазам пристроились две иномарки. Подошли пятеро парней и предложили помощь, не вынимая правой руки из кармана. За двадцать процентов. Палей согласился, хотя его чеченцы рвались в бой. Перестрелка на МКАДе Олегу была совсем не нужна Да и возится с виноградом, неделю, ему было некогда. Бандиты сопроводили машины Палея до крупной продовольственной базы Москвы, где у Олега взяли весь виноград и сразу рассчитались, без оформления документов, ещё и уведя его от налогов.
 Рассчитавшись с бандитами Палей остался даже с большей суммой денег, чем рассчитывал, что подтвердило его небольшую практику в бизнесе. Лучше иметь дело с братками, чем с налоговой и ментами. 
Можно было теперь и отдохнуть денёк другой. В гостинице Олег открыл пиво. Ребята отказались. По первому каналу худенький рыжий паренёк объяснял правительственную программу ваучерной приватизации государственной собственности. Идея была проста и понятна. Если завод принадлежит Петрову и Сидорову. Петров и Сидоров будут лучше работать, а государству будет больше налогов на содержание армии, милиции, судов и т.д.. 50% собственности страны, все крупные заводы и фабрики раздаются гражданам России в виде ваучеров. Все, кто родился до первого сентября 1991 года и кто не успел к этому времени умереть, получат по одному ваучеру, на которые они могут купить часть завода на аукционе в виде акции предприятия. Все граждане России станут рантье. Они будут получать часть прибыли заводов в виде дивидентов на акцию и решать судьбу завода на собраниях с правом решающего голоса пропорционально вложенным ваучерам. При этом два года ваучеры разрешается свободно покупать и продавать, пока идут эти аукционы в крупных областных городах.
 Последнее обстоятельство чрезвычайно возбудило Палея.
 Так, положим  я директор завода, главный инженер или главбух. Кто-то купит мой завод, а меня куда.
 Положим, я алкоголик или пожилой пенсионер в глухой деревне в Сибири и мне почтальон принёс какой-то ваучер и что.
 В России 37 000 деревень, где нет даже электричества. Половина России живёт на картошке с огорода и на молоке от коровы.
 Если я, как сказал мне как-то отец, порядочная сволочь, то должен помочь соотечественникам решить проблему с ваучерами. У одних купить. Другим продать. Посредник всегда жирнее производителя благ.
 Олег Николаевич прошёл в свою комнату и упал на кровать, не раздеваясь.
 Ну и жизнь началась. Водоворот. Пролежав два часа на спине, глядя в потолок, Палей решил вести сразу несколько дел одновременно.
 Кирпичную девятиэтажку на 248 квартир за год дострою.
 Прицелы иранцам в два месяца организую.
 С ё… м кредитом на посевную прокувыркаюсь видимо полгода.
 Ваучеры. Ваучеры…. Пока нужно их скупать.
 Пусть будет медленнее идти каждое из его предприятий. Зато надёжнее. К тому же сорвётся одно дело, выгорит другое. Главное, что бы новое государство не посадило за миллионные откаты гос чиновникам  или продавцы прицелов не пристрелили, чтоб отрубить концы о сбыте военной техники за рубеж.

 Палей Олег Николаевич заснул под утро.