Парадоксально, но Олег Николаевич Палей вспоминая иногда через годы свои неудачи и успехи в карьере или бизнесе, благодарен был именно тем своим партнёрам, которые использовали его, перешагнули через него или просто обманули.
Может быть, он был романтичнее окружающих его по работе и по жизни. Может жизнь менялась так стремительно, что без такого подзатыльника Олег замедленно её воспринимал. Не важно. Важно и интересно другое.
Итак, наиболее уважаемые Палеем, со временем, сволочи, жестко учившие его жить.
Олег Холодный.
Познакомились они на «самострое».
Существовала в СССР система, когда предприятие отпускало своих сотрудников, остро нуждающихся в жилье, в период слабой загруженности основного производства, на стройку, где инженер или токарь, работая полгода – год каменщиком или штукатуром строил себе квартиру.
Всю производственную цепочку изготовления атомных реакторов в Волгодонске ещё не построили и, когда Палей понял, что, если он пойдёт на полгода на «самострой», то он получит квартиру на два года раньше и большей площади, он согласился.
Олегов направили в бригаду каменщиков. Углы и откосы выводили профессионалы каменщики, а закладывать простенки, подавать кирпичи и раствор приходилось им, инженерам-атомщикам.
Работа на высоте под ветром и снегом по 10 – 12 часов в день была не сахар. Особенно для инженера-технолога 1-й категории Палея и инженера-конструктора 2-й категории Холодного.
Сошлись быстро. Познакомили жён. У обоих росло по пацану. Ивану Палеев было три года. А Димке Холодному пять.
Новый год справляли по семейному, у Палеев. На день Красной Армии собрались у Холодных.
Отношения стали настолько близкими, что начались проблемы. Олег Палей любил поэзию не смотря на физфак университета и, после 200 грамм водки, обычно начинал читать за столом, наизусть Блока, Цветаеву, Есенина, что, почему то раздражало или стесняло его жену Марию и безумно нравилось Тане, жене Олега Холодного.
В первую совместную попойку в новогоднюю ночь она вскочила, после минутной тишины, когда Палей закончил читать «Незнакомку» Блока, обежала стол, схватила его за руки и, уставилась ему в глаза:
- Ты просто прелесть, Олег. –
Холодный ласково, но решительно обнял супругу и отвёл на место:
– Таньке сегодня больше не наливать и, вообще, танцы. –
Мужчины сдвинули стол. Через час выяснилось, что есть ещё две родственные души.
Мама Олега Холодного, несостоявшаяся актриса водила ребёнка в балетную студию.
Олег, как балерун не состоялся, а стал инженером - конструктором, но танцевал великолепно и с удовольствием.
Маша Палей танцевала плохо, но обожала любые танцы.
Год спустя, когда Олеги получили квартиры в соседних подъездах дома, построенного с их помощью, отношения молодых семейных пар стали ещё ближе.
Как - то Палей приходит с работы. Открывает дверь и застаёт сценку. Гремит музыка. В большой комнате его жена Маша вся красная и счастливая вальсирует с Олегом Холодным.
На вопрос хозяина: - Что за бардак. -
Ответ. – Представляешь, я теперь легко, не сбиваясь, танцую и вальс и танго. –
Холодный, не смущаясь, выключил радиолу и подошёл к Палею.
- Ждём тебя, ждём работничка. Я ведь зашёл к тебе по делу.
– А я жрать хочу, как волк. – Буркнул Палей.
Мария пошла на кухню. Олеги уселись на диван.
- Я что пришёл. - Начал Холодный.
– Продаю свои «Жигули 2011». Подвернулась «Волга 21-я». Хочу поменять. Ты как то говорил, что права у тебя машина-мотоцикл. Мотоцикл хорошо, а машина лучше.
– Да вот думаем c Марией о четырёх колёсах, а денег на новую нет.
– В общем, я хочу 5 500 рублей за свой старенький ВАЗ-21011. – Закончил Холодный.
Палей доверился другу. Они пошли к нотариусу и всё оформили.
Пройти техосмотр и получить номера в ГАИ Олег Палей не смог.
- Выбрось эту керосинку на свалку. Ей не место на дороге. Машина изношена полностью. –
Заявил пожилой капитан ГАИ после техосмотра.
После горячего разговора с другом, Холодный забрал у Палея машину.
Перебрал двигатель, ходовую часть, договорился в ГАИ и вернул её ему через неделю с номерами и техосмотром.
Олег Палей выяснил среди соседей автолюбителей во дворе, что цена машине не более 3 500 рублей.
Жёны Олегов больше не здоровались, а их сыновья подрались. Правда, шустрый приятель до ссоры успел научить Палея заниматься извозом на машине, с продажей водки по ночам вдвое дороже, чем в магазине днём, что в течении года компенсировало Палею его убытки от сделки с машиной.
Когда же рванул Чернобыль и заказы на атомные реакторы заводу были аннулированы, извоз по ночам сберёг семью Палеев от голода.
Вторым другом, сволочью, оказался начальник Второго корпуса завода Атоммаш, Юдин.
Как то после совещания у директора, Сергей Абрамович взял его за локоток в приёмной и прижал к стенке:
- Ну что Олег Николаевич, будем с голоду помирать или как.
Слышал на совещании и болгары с чехами отозвали свои заказы на атомные реакторы и парогенераторы.
Чернобыль совсем похоронил наш завод. Люди разбегаются. На атомных реакторах для подлодок и ледоколов не разжиреешь.
– Слушай Сергей, кончай свою еврейскую дипломатию. Давай короче. Поздно уже.
– Хорошо. Ты, Олег Николаевич, начальник Сварочной лаборатории. На тебе аттестация сварщиков, металла и сварочных материалов. Ты сможешь организовать три - четыре бригады сварщиков. Списать 10 сварочных установок для сварки в среде защитных газов и покрытыми электродами. Ещё нужен нержавеющий лист и трубы из нержавейки.
– Без проблем. Шестьсот сварщиков сидит без работы. Просроченных сварочных материалов, у меня, вагоны.
Есть пищевая нержавейка, вагон, лист-1,2 мм, из Швеции. Сорок тонн труб нержавейки из Японии у меня на складе пылятся.
– Вот. Вот. А здесь на Дону от Цимлянска до Ростова на 160 километров тянутся виноградники, о которых ещё Пушкин поминал в «Евгении Онегине». В сторону Волгограда 170 километров, поля зерновых.
Ты же знаешь я местный. Половина директоров совхозов мне знакомы.
Договора, банковские кредиты, сметы работ на мне. Люди и материалы твои. Пошабашим.
– Ну, давай попробуем. – Согласился Олег.
Прошёл месяц. Палей в текучке производства уже и забыл о разговоре с Юдиным.
Как то вечером Сергей Абрамович завалился к нему домой с кучей бумаг.
– Так, это хоздоговор на реконструкцию винзавода совхоза Дубовский, а вот вообще чудо в перьях.
Директор совхоза «Родина», у него кстати самое большое стадо дойных коров в области, более 3 000 голов, решил построить лабиринт выгула. Увидел в Голландии и загорелся.
Длина лабиринта 6 километров. Ширина два метра. Раз в три дня оказывается нужно корове пройти минимум 5 километров. Иначе по весне они разродится не могут.
Ты бы видел Олег, как они рожают. Привязывают к черенку лопаты ноги телёнка и два пьяных скотника тянут из коровы новорождённого. То ноги ему оторвут. То корову разорвут.
– Слушай Сергей, заткнись, я такое слушать не хочу. Нельзя что ли их погулять выпускать.
– Куда выпускать такую ораву, 3 000 голов. Вытопчут все поля вокруг.
Короче на столбы, для двух параллельных заборов я уже завёз два вагона труб с Волжского завода. Нефтяники забраковали у них 200 тонн обсадной трубы для скважин. Так что обошлись они мне по цене металлолома.
Приваришь к ним двухдюймовку в три ряда, как перекладину, чтоб корова не пролезла и лабиринт готов.
– Сергей, где же я возьму 36 километров двухдюймовки. Это же водопроводная труба, дефицит страшный.
– Директор «Родины» Воронин второй секретарь Ростовского обкома партии. Имеет два ордена Ленина.
Он выбил в министерстве наряд – заказ на 50 тонн некондиционной трубы с Таганрогского завода, а вывезти не может уже второй год. Короче мне с договоров 10% фонда заработной платы. 7% зарплаты все твои сварщики, кого временно оформишь в совхозы, будут оставлять в кассе при получении денег по ведомости, а расписываться за все.
Берёшься за обе шабашки. Дарю, как другу.
– Ясно. Берусь. – Палей протянул руку Юдину.
- Смотри, в Дубовском нет оборудования для сварки нержавейки. –
Юдин ударил ладонью по протянутой руке.
За неделю Палей сколотил две бригады. Списал на заводе и завёз в совхозы сварочное оборудование, электроды. Оформил двухмесячный отпуск без содержания. В Дубовском забот было меньше. Олег Николаевич во всём положился на бригадира сварщиков, Ваню Гильдермана. В котором был уверен больше, чем в себе.
Пока в совхозе Родина трактор бурил 6 000 ям под столбы лабиринта выгула, Палей выехал в Таганрог. Воронин, наставляя Палея перед поездкой в Таганрог, басил.
– Правдами неправдами выкати с завода два вагона трубы. Задержат. Заведут дело. Не бойся, выручу.
Получится вырвать трубы, спишу и отдам тебе свою служебную «Волгу» за треть цены. Ей всего четыре года.
Палей ему поверил. Председатель совхоза в СССР это князь. Остальные колхозники его рабы.
Поверил Олег Николаевич, что и от тюрьмы Воронин его всегда отмажет.
Он как то встретил у конторы правления совхоза плачущего старика в орденах.
Когда Палей подошёл к нему тот пожаловался, что Воронин так и не разрешил ему оставить тёлку на раздой на один год. Или, говорит, корову забивай, или тёлку. Две скотины во дворе нельзя держать по закону.
- Я ему говорю. – Жаловался ветеран Отечественной Войны.
- Что у меня пять ранений, вторая группа инвалидности, может мне положено. -
А он мне.
- Все воевали, не ты один.
- Теперь внуков год не увижу. Дочка на молочко их на лето привозила. Старая корова почти не даёт молока, а тёлку целый год раздаивать надо.
Сам-то председатель на законы плевал. Три года назад Вальку Суханову двое одноклассников после выпускного вечера в школе снасильничали, так он не дал их посадить. По восемь лет им светило. Ни милицию. Ни прокурора районного в станицу не пустил. Как позвонят с хутора Свиблова, что едут власти с района, командует; перепахать дорогу к селу. «Кировец» переедет дорогу с пятью плугами на отвал и опять в поле. Заровнять бульдозер нужен.
– Да ты что. – Удивился Палей.
– Верно говорю. Хоть у кого спроси. Так и дали им по шесть лет заочно – условно. И в тюрьму не посадили и в Армию их не взяли. Работают теперь скотниками за пол зарплаты, а так бы ни за что после школы в селе не остались. Уехали бы в город.
– А девочка как же. Родители её что.
- Там все довольны. Воронин Вальку от позора направил в Москву, в институт на бухгалтера учится. Стипендию двойную от совхоза положил. Так она и там кого-то сразу соблазнила, стерва. Через год, через неделю как 18 лет стукнуло не спросясь ни отца, ни матери, замуж за большого начальника в Москве вышла. Теперь москвичка.
– Так может быть этак справедливее, чем по закону.
– А я что говорю. - Горячился старик, вытирая рукавом слезу с небритой морщинистой щеки.
- Оставлю старую корову на год, пока тёлка не раздоится, кому плохо. –
Олег Николаевич пожал плечами, и они разминулись.
Таганрог встретил Палея едким розовым дымом мартеновских печей. На Трубный завод Олег Николаевич смог попасть только на второй день. В экспедиции завода нашли наряд – заказ совхоза Родина и вежливо пояснили, что в план этого года он не попал.
Палей прошёл в цех, где из стальной полосы «штрипца», разогретой до белого каления полуавтоматы катали трубы. В цехе стоял страшный грохот. Было жарко и пыльно. Вдоль стен лежали связки бракованных и некондиционных труб. Для ограждения лабиринта выгула коров ничего лучше и не надо. Он подошёл к мастеру и прокричал.
– Слушай командир. Как бы мне набрать вот этого барахла вагона два. Сорок тонн влезет в два вагона.
– Можно и 50 натромбовать. Могу в ночную смену оставить двух стропальщиков и машиниста козлового крана. Ящик водки заряжаешь. –
Весело подмигнув, прокричал мастер цеха.
– Не помрут они от двадцати бутылок на троих.
– Живой водки хватит три пузыря. Остальное деньгами.
– Замётано. Слушай, а где мне взять вагоны, паровоз. –
Мастер вывел Олега Николаевича из горячего ада цеха.
– Иди по этим рельсам. Упрёшься в депо. Спросишь Витьку Снигирёва. Сегодня его смена в ночь на мотовозе вагоны толкать. Литр водки ему хватит. Только сразу не давай. Задавит ещё кого впотьмах. Ворота, как то сшиб в третьем цехе, балбес. Пусть подаёт вагоны часам к четырём ночи. Вагоны он сам найдёт. –
Всё, организовав в цехе, Палей зашёл опять в экспедицию. Прошёл в кабинет к начальнице.
Толстая усатая еврейка молча посмотрела на вошедшего и уткнулась в бумаги, ставя галочки и щёлкая калькулятором.
За её спиной урчал холодильник.
– Добрый день Эльза Эдуардовна. Я приехал в командировку от совхоза Родина к вам на завод.
Пока хожу по цехам можно бутерброды положить в холодильник. –
Дама медленно подняла удивлённый взгляд. Палей достал из кармана красную бархатную коробочку.
Собираясь в Таганрог он взял у жены это золотое кольцо с бриллиантом в два карата и серёжки с рубинами. Взгляд Начальницы потеплел.
– Покажите э…э… бутерброд. Палей открыл коробочку.
– Что у Вас за вопрос молодой человек.
– Сегодня в третью смену мне наберут пару вагонов некондиции. Не могли бы Вы, Эльза Эдуардовна выставить счёт за эту продукцию по цене металлолома совхозу Родина и прицепить мои вагоны к какому нибудь составу в сторону Волгограда до станции Вальково, а то получится, что украл я у вас трубы.
– Дама молчала минуты две.
- Формируем третий день товарняк на Урал по этой дороге. Пойдёт через неделю. Погрузишь, прицепим. Иди, иди, загружайся. –
Говоря с Олегом, она так и не смогла оторвать взгляд от колечка.
А когда Палей ставил коробочку в морозилку холодильника, даже привстала, провожая её взглядом.
– Сиди на станции Вальково. Жди телеграмму. Вагоны заводу, смотри, верни целыми и чистыми, шустрила. –
Крикнула она ему вдогонку.
Когда вагоны утром взвесили, оказалось что загрузили 46 тонн. Подписав все нужные бумаги, Палей утром почти на автопилоте вернулся в гостиницу и уснул, не раздеваясь поперёк кровати.
Через неделю Палей обосновался на станции Вальково и от безделья почти два дня с утра до вечера пропьянствовал с её начальником.
Во время застолья Олег Николаевич выяснил, что запасные пути на станции не были запланированы.
Их построили окрестные совхозы вскладчину из своих средств, чтобы не таскать грузы за 50 километров по бездорожью в Морозовск. Железная дорога эти пути на баланс не приняла и начальник станции, конечно не задаром, каждый раз оформляет акт поломки в проходящем составе колёсной тележки или тормозной системы, чтобы выдернуть из состава или вставить в него нужные вагоны.
Это запало в голову Палея и, когда он вывез трубы со станции и довольный Воронин пригласил его к себе в гости на пельмени с коньяком, он ему после второй рюмки и говорит.
- Виктор Алексеевич, а ведь опираясь на 38 инструкцию от 07.11.1962 года, об отсутствии товарных путей, мы можем взять на станции Вальково любой проходящий груз.
– Украсть что ли. – Набычился директор.
– Зачем же так грубо. Просто перераспределим товарные потоки. Вот Вы жалуетесь, что от вас люди в город уходят. А вы им «Жигули» в кредит на десять лет продайте. И они будут, как миленькие десять лет работать с тёмно до тёмно за те копейки, что вы платите своим работникам. Мне одну машину продадите.
– Да мне одну машину раз в три года выделяют.
- А станция Вальково на что.
– А ты Олег Николаевич точно порядочная сволочь. – Заулыбался Воронин.
- Уважаю. Попробуй. –
Сказано сделано. Уже через неделю к Вальково подошёл состав в 26 вагонов с автомашинами Тальятинского завода.
Смазчики станции простучали подшипники колёсных пар, и Палей сунул проводникам состава акт о неисправности двух вагонов. Их быстро отцепили, и поскольку на Вальково склады и штат охраны отсутствует, начальник станции, согласно инструкции 38 от 07.11.1962 года, может груз реализовать любому в течении трёх дней.
Совхоз Родина перечислил деньги за 27 автомашин ВАЗ 21011 заводу «Автоваз» и колхозники перегнали их на хутор Свиблово. Совхозу машины обошлись по 4 800 рублей по безналу, а на рынке им цена была 12 000 – 14 000 наличными.
18 машин Воронин раздал механизаторам и дояркам в кредит, а 9 обменял в соседних совхозах на пшеницу и получил третий орден Ленина по итогам года за хлебосдачу.
Палей тоже не остался в накладе. Воронин отдал ему свою четырёхлетнюю «Волгу» за 3 000, которую Олег продал через месяц за 8 000 на рынке в Морозовске. Не обошлось конечно без ложки дёгтя. Когда совхоз принял у Палея готовый, покрашенный ярким суриком, лабиринт выгула, оказалось, что ещё год назад Юдин Сергей Абрамович получил аванс 7 600 рублей под этот объект на стадии проекта.
Поэтому после всех расчётов с рабочими, за аренду техники и прочие расходы, у Олега Николаевича осталось 11 200 рублей.
Приговаривая, убью гада, Палей приехал в Волгодонск. Бегом влетел на третий этаж и придавил звонок квартиры Юдина.
Открыла Галина Петровна, его жена.
– Что случилось Олег Николаевич. На Вас лица нет.
– Сергей дома.
– Дома. Дома. Проходи.
– Я спешу. Пусть выйдет. –
Широко улыбаясь в ярком халате и тапочках, раскрывая объятия, появился Юдин.
– Олег дорогой ты мой, какими судьбами, заходи. –
Палей вытянул его за руку в коридор и закрыл дверь.
– Сергей ты год назад, молча, залез в мой карман и вынул 5 000 рублей. Когда вернёшь.
– Почему пять, две тысячи не больше.
– Да мы договаривались, что я уступаю тебе эту работу за 10% от калькуляции.
– Нет, мы договаривались за 10% от фонда заработной платы. –
На лестничную площадку вылетели двойняшки Юдина. Рослые четырнадцатилетние пацаны.
– Па, мы сегодня после школы в бассейн.
– Картошку жареную мне оставили.
– Мама сказала, ты уже поел.
– Вот, пожалуйста, жрут как не родные. Старший нынче поступил в лётное училище. Я Олег, поверь, весь в долгах. Может, дашь мне по морде, тыщи на три.
– Палей оторопело уставился на Юдина.
– Это как же рассчитать. Дать тебе по роже ровно на три тысячи.
– Ну зайди Олег Николаевич. Обсудим. Может, мои спиногрызы хоть водку оставили на завтрак. –
Палей прошёл в квартиру. Галина Петровна уже накрыла стол. Мужчины сели и молча выпили.
– Ох Галя и сволочь же твой Серёга. – Огорчённо пробормотал Палей.
– Согласна, Олег Николаевич. За двадцать лет, что я с ним мучаюсь, тридцать раз готова была его разорвать на части. –
Палей сам налил себе вторую рюмку и выпил, один, не чокаясь.
– А знаете братцы, похоже, мир держится не на трёх слонах, а на миллионе сволочей.
Они всё время что то крутят, вертят. Повышают энтропию общества, чтоб оно не прокисло.
– Олег, дорогой мой, ты же знаешь, как я тебя уважаю. Ты хорошо заработал.
– Хорошо.
– Ну и давай не будем принципиальничать. Если бы в «Родине» Воронина сняли, новый председатель похоронил бы этот дурацкий лабиринт. Я просто подстраховался. Если бы шабашку прикрыли и ты ничего не заработал, я бы весь аванс тебе вернул. Поверь. Мы ещё таких дел с тобой Олег наварочаем. А пока что мы оба в шоколаде, и заметь с моей подачи.
– Ладно, проехали. – Закрыл тему Палей.
Сколько ещё встретилось Палею сволочей по жизни, которые пытались использовать его в своих целях в тёмную, не сосчитать, но он теперь, притворяясь простачком, шёл на поводу у таких людей, пока это ему было выгодно самому.