Вошли в заданный район. У транспортного самолета, как лепестки чудовищного цветка, стали раскрываться створки хвостового люка. Капитан Полетаев улыбнулся и чуть
добрал ручку управления на себя. Тут же в прицеле ясно обозначился второй истребитель сопровождения. "Пам!"- мысленно произнес капитан и нажал кнопку пуска ракеты.
Его самолет отозвался нервной дрожью, и ракета легко устремилась к разгоряченным дюзам цели. ВВС любимой страны лишились дорогого первоклассного самолета, но летчик,
как и следовало ожидать, за сотые доли секунды до взрыва, был выброшен катапультой в безбрежное небо и отделался легким нервным стрессом. Картина атаки была так
впечатляюща, что капитан, как завороженный проследил за падающей машиной и даже сделал несколько виражей, провожая гигантский факел. Его любование плодами рук своих
сохранило жизнь экипажу транспортника. Там заметили атаку на истребитель сопровождения и первый пилот тут же доложил обстановку по внутренней связи профессору, находящемуся в БМП.
- Атакован самолет сопровождения. Наши действия?
-Всем немедленно покинуть борт! - тут же отозвался профессор.
-Но...
-Никаких но! Следующая цель - мы!
-А как же вы?
-О нас не беспокойтесь. У вас тридцать секунд! Немедленно покиньте самолет!
Через минуту профессор получил доклад.
- Говорит первый пилот. Экипаж покинул самолет. Работает автопилот. Прощайте. Конец связи.
-До свидания! Удачной посадки! - профессор отключил бесполезную связь.
Вернувшись на прежний курс, Полетаев
, с удивлением обнаружил, что в распахнутом фюзеляже транспортника стояла, готовая к десантированию обыкновенная БМП. Но, времени удивляться, не было, задание
есть задание - уничтожить груз! Ракеты с головкой самонаведения тут не годились, они отвлекутся на горячие двигатели транспорта, поэтому капитан, не раздумывая, нажал на
гашетку спаренной крупнокалиберной пушки. Дешево и сердито! Серьезный калибр, бешенная скорострельность и короткая дистанция не оставляли легкой броне боевой машины никаких шансов.
Но, видимо, время удивляться не прошло. На глазах ошеломленного Полетаева, БМП исчезла, и снаряды вынесли кабину пилотов, превратив транспорт в летающую трубу с крыльями.
Внутри БМП на мгновение погас свет – сработал временной генератор. И тут же профессор услышал доклад сержанта.
- Угроза классифицирована, как минимальная. Глубина временного отката – двадцать минут. Точка возвращения в реальное время – плюс пятнадцать секунд,- чувствовалось, что он возбужден и немножко нервничает, но собою владеет.
- Принято, - ответил профессор, - у нас двадцать минут. Полная боевая готовность.
И про себя подумал: «Ну, генерал, кто же так делает?»
Но, поразмыслив, он понял, что генерал не стал бы, ради внезапной проверки, сбивать самолет сопровождения и стрелять по транспорту. Вдруг вспомнились нотационные лекции майора Серёжина о тайных и реальных врагах. Никак не хотелось в это верить, но факты сейчас были неоспоримыми: на них напали и хотят уничтожить.
- Вниманию экипажа! На нас совершено нападение, не связанное с программой испытаний! Мы можем и обязаны отразить это нападение всеми огневыми средствами, имеющимися в нашем распоряжении. Возврат в реальное время с разницей в пятнадцать секунд, при громадной скорости самолета, может серьезно изменить наше местоположение, но, надеюсь, мы еще будем в грузовом отсеке. Поэтому, огонь открываем сразу, как только возвращаемся в реальное время, без команды!
- Есть, огонь без команды!
Еще только отработали пушки, еще Полетаев только-только рассматривал обезглавленный транспорт и удивлялся исчезновению БМП, как она вдруг снова материализовалась в брюхе самолета и ответила шквальным огнем. Герой-летчик так и умер удивленным, разорванный в клочья, испепеленный и развеянный, выбросившим его креслом, над страной, которую он так и не смог покинуть.
- Цель поражена!- отрапортовал Сотников, и тут транспорт, потерявший управление, начал заваливаться на крыло.
Забыв про устав, профессор заорал:
- Вадим, жми! Давай, давай!
Машина рванулась и, буквально, выпрыгнула из падающего самолета.
Парашютный фал заклинило и БМП, с размаху вернулась к транспорту и ударилась о фюзеляж. Удар пришелся на скопище датчиков, сенсоров и антенн генератора времени, которые смягчили столкновение, но сами были безнадежно разрушены. От рывка парашютная система разблокировалась, и, оторвавшись от пуповины самолета, «черепашка» воспарила на, невидимых в чернильном небе, белоснежных куполах, бережно опускающих ее к земле.
К счастью, никто из экипажа не получил увечий, отделались ушибами, и даже пытались шутить по поводу, у кого шишка на лбу больше.
-Генератор заработал! – доложил Нечипайко, - показывает угрозу высокой степени! Откат – два месяца! Возврат не регламентируется!
-Вижу, - отозвался профессор.
- Он прибавил еще два месяца!- в голосе сержанта явно угадывалась растерянность, - и опять без возврата!
- Спокойно, угрозы, скорее всего, нет. Это, возможно, повреждены сенсоры. Я запускаю диагностический тест, - профессор попытался вмешаться в работу генератора времени, но это оказалось совсем не просто – команды ввода не принимались, по причине приоритетности команд датчиков. «Угроза высокой степени» переключала все внимание генератора на внешние источники сигналов.
- Ого! Он прибавил два года!
Профессор колдовал над генератором отчаянно, но безрезультатно.
-Теперь прибавил двадцать лет! И опять нет точки возврата. Он что, так и будет прибавлять через двойку?
- Сомнений нет – испорчен один из сенсоров, а, может, и не один, - профессор оставил бесплодные попытки образумить генератор, - добраться бы до сенсоров и оторвать их к чертовой матери! Но это возможно будет только тогда, когда будем на земле, а сейчас как к ним добраться?
- А что ж он, зараза не сработал перед тем, как мы шмякнулись о транспорт?
- А как он должен был классифицировать угрозу?
- Может, генератор сломать?
Профессор криво усмехнулся:
- Я бы не стал так запросто замахиваться на время.
- А, собственно, что мы теряем? – встрял Сотников, - у кого тут дети по лавкам дома? У кого безутешные жены ждут своих родимых кормильцев? Вадим – детдомовский, сержанта бабушка воспитывала, я у моих был последышем, еще школу не закончил, когда они умерли. Насколько я знаю, ни у товарища Нечипайко, ни у Вадима девушки любимой пока нет, а моя вышла замуж месяц назад. Подруга…
А как у Вас, товарищ профессор?
- Я рыжих люблю, - невпопад ответил профессор, глядя на беснующийся экран генератора времени. Он вдруг ясно осознал, что все рухнуло, что их отбросило далеко за рубеж возможного возврата и все, что несколько минут назад имело значение, в мгновение ока испарилось, как утренний туман. Стало недосягаемым, далеко за спиной, в прошлом, вернее в будущем, в которое им никогда не вернуться. Все долгие годы изнурительной работы, все радости и неприятности, отчаяние и восторг, люди, окружавшие тебя долгое время – все исчезло, пропало из-за досадной неисправности. Нет, ну, правда, как он мог регламентировать такую ситуацию? Даже в самых смелых фантазиях, он бы не стал защищать БМП от удара брюхом, даже не боевого, а транспортного самолета. Как такое «нападение» могло прийти в голову?
- И как с рыжими? – не унимался Сотников.
-А никак, - уронил профессор и добавил уже другим тоном, - Попрошу внимания! Периферийные узлы генератора повреждены и выдают неверную информацию. Генератор корректирует откат назад по кратной схеме и, судя по всему, останавливаться, не собирается. Помешать ему мы не можем, сломать – тем более. До приземления у нас чуть больше минуты. Уже сейчас надо приготовиться, взять подручный инструмент и, в момент касания земли, не дожидаясь, пока генератор станет нам накидывать по две тысячи лет, нужно срочно выбраться наружу и нарушить связь датчиков с генератором.
-Есть, нарушить связь!
Приземление прошло жестковато: сначала встряхнуло, когда сработали пороховые тормозные системы, затем, в момент касания, припечатало к сиденьям. Ощущения знакомые, но малоприятные.
- Генератор остановился!
Видимо, во время встряски, неисправный сенсор потерял связь с генератором, или, наоборот, пришел в норму.
- Быстрей, быстрей! Или будем ждать, пока опять заработает?!