Часть 15. Возвращение на Шмитовский проезд.
Второй курс Володя начал уже в общежитии на Шмитовском проезде. Ему досталась комната с лыжниками из глубинки. Они поголовно были влюблены в Эдиту Пьеху, поэтому многие из разговоров сводились именно к ней.
Что касается Владимира, то он идолопоклонству предпочитал собственные спевки по сочинской традиции. Вечером после всех ратных дел он собирал девчат и ребят на верхней лестнице под крышей. Там они «травили» анекдоты и пели песни. В каждой спевке у Володи была своя традиционная песня, в общежитии это: «Зимняя сказка».
Когда зимний вечер
Уснёт тихим сном.
Сосульками ветер
Звенит под окном.
Луна потихоньку
Из снега встаёт
И жёлтым цыплёнком
По небу плывёт.
А с неба струится
Сиреневый свет.
На землю ложится
Серебряный снег.
И словно снежинки
В ночной тишине
Хорошие сны
Прилетают ко мне.
Но что это холод
На землю упал.
И небо погасло
Как дивный кристалл
То жёлтый цыплёнок,
Что в небе гулял
Все жёлтые звёзды
На небе склевал…
Неугомонный Владимир был «заводилой» на спевках, а, что касается анекдотов, то он даже установил рекорд(!).
Обычно после занятий в институте все возвращались в общежитие на троллейбусе № 5, а это около 5 вечера. Так вот однажды, Володя начал рассказывать свои анекдоты (время в пути 40-45 минут) на протяжении всего пути и продолжил на спевке до 12 ночи. Вначале анекдоты были: про зайчиков и Вовочку, армянское радио, студенческие, про Абрама и Сару, а на спевке уже «пошли» и с «картинками».
Общежитие на Шмитовском проезде, а это Красная Пресня, сейчас там Проектный институт по спортивным сооружениям, а внизу знаменитый ресторан первого Остапа Бендера.
Учебные занятия и тренировки занимали почти всё время, но иногда появлялись "окна" и Аполлон выходил на "охоту"! В то время они сошлись со студентом из Алма-Аты авантюрного склада и придумали себе игру. "На кону" - бокал шампанского за знакомство на улице с любой женщиной, на которую укажет партнёр. Если женщина согласилась на свидание или дала телефон, то бокал выигран, если нет, то проигран.
Так они развлекались с переменным успехом, чаще в пользу Аполлона, имевшего огромный опыт знакомств.
Однажды, по "наводке" партнёра Аполлон подошёл к симпатичной темноволосой девушке небольшого роста, со сформировавшимся тазом (что указывало на опытность в интимных делах). Спросил, как пройти к Краснопресненскому парку.
- "Вас, что проводить?" - ответила она игриво. Завязался непринуждённый разговор, из которого выяснилось, что девушку зовут Лариса, и она живёт неподалёку.
Аполлон, памятуя о "пари", назначил Ларисе свидание вечером в парке у танцплощадки. По стечению обстоятельств, вечером тренировку по какой-то причине отменили, и Аполлон не знал, куда себя деть. Тут он вспомнил про "пари", свидание с Ларисой и направился в парк.
После Сочи танцы в Москве, да ещё в парке, нисколько его не привлекали. Кроме традиционной потасовки "шпаны", там нечего было искать. Но тёмненькая Лариса всё-таки запомнилась своим внешним видом, и Аполлон решил рискнуть.
Популярные песни 60-х неслись с танцплощадки и среди них: "Чёрный кот", "Вернись", "Кварда Келуна". Лариса, как ни странно для девушки-москвички, уже была на месте и они "двинули" на танцы.
Аполлон - искушённый танцор, не стал сразу "раскрывать карты", памятуя о завистливой "шпане", а только слегка "подыгрывал" местной девушке. И, тем не менее, Лариса была в восторге от классного партнёра и они не пропустили ни одного танца.
Поскольку у танца, в исполнении Аполлона, всегда был свой язык, несущий всю необходимую информацию о партнёрше, то он уточнил все предыдущие данные о ней.
Лариса хорошо прижималась во время медленных танцев и её бёдра сулили определённую страсть, порою вызывая у «Феди» энтузиазм. Она умела многозначительно слушать и улыбаться, что вдохновляло рассказчика. Любила шутить, а к значительному багажу анекдотов Аполлона относилась уже с восторгом.
Короче говоря, с танцев они уже шли настоящими друзьями, с некоторым намёком на "амурные" отношения.
Время было позднее, когда они подошли к её дому, и Лариса уже хотела распрощаться. Но Аполлон неожиданно предложил:
- "А хочешь, я тебя на руках отнесу домой?!"
Лариса мгновение поколебалась, а потом недоверчиво произнесла:
- "Да, ты что(?) это на 7-ой-то этаж!"
- "Одной левой!" - привычно ответил Аполлон и тут же подхватил Ларису на руки.
Первые три этажа с приятной ношей он довольно легко преодолел, но, начиная с 4-го, дыхание стало усиливаться, а рельефный таз Ларисы стал понемногу перетягивать. Но упорство было отличительной чертой Аполлона и он мужественно "сражался".
Лариса, понимая всю глупость создавшейся ситуации, твердила о прекращении мучений и чтобы её поставили на пол. Но Аполлон, не взирая ни на что, всё шёл и шёл.
Лариса уже сама была не рада, что согласилась на эту авантюру и уже просто умоляла Аполлона прекратить действо. Но тот не сдавался: сопел, кряхтел, но неумолимо поднимался по ступеням (для него это уже было дело принципа). Последние ступени дались ему с невероятным трудом. И вот "заветная" дверь!
Лариса с облегчением соскочила на площадку, обняла Аполлона за шею, и крепко-крепко поцеловала. Они стояли, прижавшись, друг к другу в страстном поцелуе, и никак не могли расстаться.
Лариса, слегка отстранившись, задумалась, затем, на что-то решившись, открыла ключом дверь. Приложив палец к губам, она указала глазами на дверь в глубине прихожей, Аполлон прошёл и остановился у двери.
Небольшая 2-х комнатная квартирка показалась, неизбалованному в Москве, Аполлону роскошными апартаментами. Лариса проживала в ней с матерью.
За дверью оказалась комната Ларисы, из соседней комнаты послышался голос матери. Лариса вновь выразительно прижала палец к губам и жестом показала обождать её в комнате.
Некоторое время спустя, она появилась в лёгком цветастом халатике, местами полуоткрытом, и глаза Аполлона сразу зажглись. Он уже хотел притянуть Ларису к себе, но опять на его пути возник неумолимый палец у губ.
Лариса сняла с кровати ватное одеяло в пододеяльнике и с подушкой бросила на пол, и на корточках стала расправлять на полу.
Аполлон не выдержал приготовлений и впился губами в её полуоткрытое плечо, обняв руками талию, она вздрогнула и лёгкая дрожь пробежала по её телу. Благодарная рука уже гладила Аполлона по волосам, постепенно притягивая к себе.
Руки Аполлона проворно проникли под халатик (обнаружили уже "созревшую" плоть: влажную, нетерпеливую, вздымающуюся) и прошлись по внутренним поверхностям бёдер.
Лариса застонала, когда «Федя» наконец, прикоснулся к её большим губам, прогулялся по краям, пообщался с клитором, и только тогда вторгнулся в её владения. Лариса вцепилась в ягодицы Аполлона, втягивая его в себя, неистово и сладострастно. Губы её исцеловывали его шею и грудь. А бёдра рывками подбрасывали Аполлона, создавая чувство полёта.
Руки Аполлона гуляли по телу Ларисы, задерживаясь на бёдрах, слегка подстёгивая их, а губы, наконец, нашли груди и целовали их нежно и страстно, всё больше уделяя внимание сосочкам и окрестностям.
Лёгкие касания, сила и мощь, казалось не сочетаемые, переплелись в едином порыве. Упругое тело Ларисы пело на разные лады, перекликаясь с напором эластичных спортивных мышц Аполлона, и оба млели от взаимного упоения страстью.
В те времена интимные отношения не отличались большим разнообразием позиций. Но по силе страстей намного превосходили современную изощрённость.
И только под утро утихомирился парный страстный забег. Лариса нежно проводила неожиданного гостя за дверь. А Аполлону пришлось штурмовать окно 2-го этажа общежития, чтобы не будить дежурную.
Продолжение следует...