Посвящается моей тётушке - Катерине Егоровне Лазаревой (и в девичестве, и по мужу), вырастившей пятерых славных детей и семерых внуков, синеокой и духоогненной, словом, русской богатырше...
(Примеч. моя девичья фамилия – тоже Лазарева)
Годовщина тётке и тёзке –
Катерина, Егора дочь...
Но за год помельчали слёзки –
Он прошёл, как в июне ночь.
Деревенские все собрались,
Панихиду прочли втроём –
Дуня, Нюрка и баба Рая...
Я глядела в двери проём,
Больше зритель или туристка,
Будто мимо случайно шла...
Часть Руси, приодевшись чисто,
В этом доме свечу зажгла.
Тетя Катя как управитель
Собрала здесь народный сход,
В эту маленькую обитель
Сила истинная течёт.
Правда здесь - возле этой печки,
Где лежала она пять лет,
Моя тётка - кудрей колечки,
Доброты непритворной свет...
Дом просторный – на совесть строил
Муж покойной – в свои года.
"СвЯтый крепкий..." – уже не трое,
Все поют, кто пришёл сюда.
Помолились. Теперь – застолье.
Дети, внуки пекли три дня...
Это тоже вид богомолья,
Изумительный для меня:
Мёд, окрошка, кисель малинный,
Всё так тщательно, всё с душой...
В тишине разговор недлинный,
Молвит слово сынок меньшой:
"Видишь, мама, мы тут все вместе,
Только Нины с Донбасса нет,
А оттуда плохие вести,
Продолжается время бед,
Рассупонилась сила злая,
Смута, рознь, а работы нет…
Хорошо, что отец не знает,
Трижды раненный на войне.
Он в двухтысячном нас оставил...»
Дочь Татьяна кивает: "Так…"
Брызнул луч из оконных ставен,
Будто батя им подал знак:
Мол, "держитесь, сыны и дочки,
Внуки-правнуки, вся родня,
Не дошёл еще мир до точки,
И колышутся зеленя,
Огород в полгектара вспахан
И засеян, как было встарь,
Вы себя не вяжите страхом,
И рассеются дым и гарь…"
Солнце ярче ещё блеснуло,
Прогоняя остатки туч,
Баба Вера тогда шепнула:
«Корень лазаревский – могуч.
Катерина-то бригадиром
На свеклЕ была сорок лет,
Не каталась по маслу сыром,
Но богатая – спору нет.
И счастливая: умирала
На руках у детей своих,
Даже в сёлах такого мало,
Город к старым – подавно лих,
Там всё бизнесы, да валюты
Без разбору, кто сват, кто брат,
Люди стали как волки люты,
И никто никому не рад…»
Посидели еще, но скромно -
Здесь не принята болтовня…
А за тыном – земля огромна,
Белогорье и даль синя…
Мне двоюродная племяшка
Подарила рушник с цветком…
Эликсира живого фляжка –
Этот полный роднёю дом.
Я подумала: караваем
Красен стол, шириной – надел,
Но богатыми мы бываем,
Только если твой корень цел.
Освещают твои тропинки
Память рода и неба синь…
Деревенские те поминки –
Подтвержденье тому.
Аминь.
12.07.15.
Белгородская область, с.Нечаево