Красный мак. Ничем не примечательная фигура. Разве только рост- выше среднего. Кажется, обычные черты лица. Может быть только губы- крупные, с намеком на чувственность. Конечно, бросается в глаза даже отсюда, из окна на втором этаже, этот исключительно накрахмаленный воротничок, торчащий аккурат у горделиво вздернутых скул. Дождь, кажется, усилился, полощет парк, прозябающий беспорядком. Но Красный мак шагает широко, дерзко по завитым дорожкам к усадьбе. Не прячет под зонт в унисон воротничку накрахмаленную челку. И не говорите ему о неуютности погоды. Он не поймет. Девицы хороши в любую пору года. Истинно- Красный мак. И удел его- пылать.
Анна Андреевна вздохнула и отошла от окна. Под частыми, но тяжелыми шагами Аксиньи заскрипела лестница. Стучит в дверь она тоже грузно, под стать крупным кулачкам.
Просунувшись в дверь, докладывает Аксинья о приходе барина Дмитрия Павловича, Анна Андреевна же, пусть стоит спиной, знает, что крупные девичьи щеки в проеме дверном сейчас пестрят и румянятся, от улыбки лицо покруглело, словно крепкое полнолуние. Набрасывает барин на женский род волнительную оторопь. Повсюду поспевает. Вчера, проигравшись в карты, попал на прием к Заславкому. От расстройства и скуки свел с ума и жену, и дочь хозяина. Сегодня, конечно, и не помнит этих грандиозных волнений с женскими вздохами, мужскими возмущениями . Слишком быстры его помыслы и действа, чтобы позволить осесть в сердце хоть каким-то образам. Оставив шлейф безумных сплетен, умчался Красный мак дальше по полям.
Анна Андреевна велела проводить барина в гостиную. Сама же не спешила спускаться. Медленно прошлась по комнате, остановилась у стола. Букет цветов копной распластался здесь широко,в размер распахнутой под кувшином салфетки. Сюда Анна Андреевна приблизила свой миниатюрный носик.
Себя она считала Хризантемой. Не хрупкой розой или предсказуемой ромашкой, а именно Хризантемой. С неувядающим ароматом, твердой нежностью, крепостью осенней, мудростью спокойной и неброской. Это и манит барина в этот дом каждую неделю. Словно пристань. Сам, верно, не понимает, отчего.
Анна Андреевна спустилась, застав Дмитрия Павловича в нервном хождении по всему периметру комнаты. Сдвинутые брови, скрещенные за спиной руки. В этот миг кажется- истинно взволнован, а в следующий- словно репетировал добротный актер.
- Как это возможно, Анна?
В этом весь Красный мак. Кто еще способен так горячо говорить. В сию минуту он готов на нечеловеческие усилия и действия. Жаль, минута так коротка. Анна Андреевна присела на диван, улыбнулась:
-Я буду приезжать. Обещаю. Ничего не изменится.
- Но ведь вы уезжаете, Анна! Продаете имение и уезжаете!
Дмитрий Павлович бухнулся рядом, привычно опустил пылающее лицо в протянутые ладони Анны. Жар выдыхая, забормотал что-то.
- Все будет хорошо, милый друг.
Поглаживая кудри, но аккуратно обходя челку- неприкосновенную часть тела , Анна еще долго успокаивала друга, в перерывах выслушивая его мысли и помыслы.
...
Черника. Милая черника. Мягкие завитушки непослушных волос обрамляют открытый взгляд темных глаз- бусинок. Нет сомнений в искренности собеседника, нет сомнений в искренности мира. Мимика волнуется, но, если приглядеться, не заступает за пределы простоты, обидчивости и легкой взбалмошности. Эти три составляющие меняются порой без всякой логики. Кажется, никогда не догадается старость, что пора сюда придти. Сюда, на это прямодушное и легкое личико Милы.
Так каждый раз думала Анна при встрече с соседкой. Будь этих встреч очень много, со счетом в годы, возможно, этих мыслей и не осталось бы. Но познакомились они всего месяц назад. Когда Мила, слегка растерянная и как- будто обиженная , жмурясь утреннему свету, вышла из кареты вслед за свое тетушкой Полиной в этом тихом городке, окутанном нагрянувшей весной. Не успели их устало шуршащие платье пересечь сад в направлении трехэтажного поместья, а по узким улочкам уже разнеслись крепчающие слухи. Говорили, что Мила- сирота. Погибшие родители оставили несчастному чаду впечатляющее наследство, однако получить его она могла исключительно после замужества. Тетушка Полина тотчас нашла несчастную девочку, оставленную под присмотром дальних родственников, со скандалом забрала ее и поклялась заботиться о беззащитном чаде вплоть до замужества. Так появилась Мила в незнакомом городе, и в тот же день впервые заговорила с Анной, которую встретила на дороге с корзиной цветов. Общение быстро заинтересовало обоих. И Анну, которая любила наблюдать за людьми, и Милу, которая, словно ребенок, интуитивно потянулась к доброте и необычности.
Вот и сегодня, не смотря на монотонный дождь, Черника явилась в маленькую усадьбу Анны чуть позже рассвета. Неудивительно. Судя по пылающим щекам, бегающему взгляду, примятой прическе, хорошенькую головку Милы всю ночь не отпускали какие-то мысли.
Сонная, немного недовольная Анна смирилась с таким беспринципным визитом уже после того, как Мила ее обняла- искренне, крепко, да и уселась у окна, подперев кулачком маленький подбородок. Явно загрустила- опустились уголки рта, ресницы и плечи.
- Анна, я его люблю.
- Кого?- Анна улыбнулась.
- Ах, ты смеешься,- Черника вспыхнула, резко опустила кулачок на подоконник, стала серьезной.- Но разве я часто тебе говорила такое?
- Что ты, я не смеюсь, я радуюсь… Так кто же он?
Мила поправила волосы, с легкой хитринкой выдохнула:
- Сергей Петрович.
Сказала так, словно поцеловала, зарделась. Через паузу затараторила, выкладывая все свои девичьи мысли, родившиеся за ночь.
- Что ж, Мила, я очень рада! Этот молодой человек очень мил, очень. И если он также обращает на тебя внимание… Это – чудная новость.
- Да, да, милая Анна, мы проболтали вчера целых пять минут!
- Ах, не смеши меня, Мила…
-Нет же, правда! Он очень мил. И я люблю тебя, милая Анна, только ты понимаешь меня. Тетушка… Ах, тетушка, она так мила ко мне, но иногда я так прямо и хочу ее назвать Петуньей. Вчера между нами возник неприятный разговор. Она оскорбляла меня. Ей не нравится Сергей Петрович. А я не знаю, почему…
Анна словила широкий взгляд Черники и отвернулась. Не хотелось говорить, что дело в деньгах, в обедневшей семье благородного Сергея Петровича. И это- повод на века, естественный, как и этот дождь за окном.
Но мысли Черники потекли уже совсем в другое русло.
- А кто он, как ты думаешь, милая Анна?
- О, нет, Мила, здесь я тебе ничего не скажу, нет и нет!
Мила подскочила, придерживая платье, бросилась к подруге. Анна учащенно вертела головой, убегая по периметру спальни. Смех, крики, топот заполнили сонное утро. Обессиленные, девушки упали на постель, отдышались. Через паузу естественной тишины, нарушаемой только ударами капель о стекло, раздался голос Анны:
- Ты же помнишь- это только мое мнение?
Мила учащенно закивала, в глазах появилось предвкушение и интерес.
- Сергей Петрович нечасто оказывался моим собеседником, но он настойчиво напоминает мне чеснок.
- Что???
Мила шумно вдохнула от неожиданности, вскочила.
- Нет, ты не поняла. Вот потому и не хотела тебе говорить. Почему ты считаешь чеснок плохим растением? Сама посуди, да представь же! Это- мужество, смелость, постоянство.
-Ну, может быть, ты и права…
Мила задумалась, рассеянно начала поправлять рассыпавшиеся локоны.
Эту привычку- сравнивать людей с любимыми растениями Анна приобрела еще в детстве. Будучи ребенком впечатлительным, с хорошо развитой фантазией, она настойчиво находила общность в чертах худощавой тетушки Арины, которая постоянно носила широкие шляпки, с ромашкой, растущей в саду. А знатного родственника – сурового Доронского, который важно приходил в гости и неизменно ссорился с отцом девочки, сравнивала с кустом репейника, который разросся недалеко от ромашки в том же саду. Помнится, все гости за столом замерли от неожиданности, однако и едва сдержались, чтобы не захохотать, когда девчушка искренне протянула вновь засерчавшему родственнику взъерошенную головку зацветшего репейника со словами: «Это вы».
Родственник был разъярен до предела. Лицо его приняло оттенок того самого цветка на самом кончике репейного соцветия. В доме тотчас зашумела энергия. Крик, топот, вдохи и качания головой, несмелые хихиканья. Больше родственник так и не появился в их доме.
Чем старше становилась Анна, тем больше увлекалась цветами и наблюдением за людьми. Немудрено, что Мила тотчас обнаружила эту особенность новой подруги, немудрено, что тотчас сама потянулась к этой игре. На вопрос: « Почему и зачем?» Анна толком не смогла ответить. Это было естественной потребностью, хотя можно было заметить, что так легче было наблюдать за людьми, легче не обижаться на их поступки. Разве обижаются на цветы, когда они не желают расти на непригодной почве или имеют потребность увить собой окружающие стебли? Нет, просто такое растение не посадишь на смертельную клумбу, вьюнку не позволишь пользоваться собой. И без размышлений и удивлений. Цветы бывают разными.
-Анна, я прошу тебя, скажи мне, как себя вести с ним? Как? Я хочу, чтобы он был в восторге от меня!
Черника закружилась в танце, женственно, плавно. Анна наблюдала с улыбкой за игрой подруги.
- Он и так будет без ума от тебя.
-Ах, нет, не отказывай мне!
Черника снова бухнулась на постель, перекатилась к Анне.
-Ну, хорошо, хорошо, расскажу тебе, как стать Белой розой. Попробуешь примерить этот наряд. Только тепла там мало, поверь. Впрочем, немного актерского мастерства тебе будет не лишним. Слушай же…
...
Анна пила шампанское, улыбалась в вежливом приветствии или же безэмоционально разговаривала со знакомыми, но не прекращала наблюдать за невидимой цветочной поляной, разразившейся на скучном приеме.
Черника была в центре внимания. Ее бирюзовое платье мелькало то здесь, то там по залу в бурлящем потоке гостей. Прическа, более замысловатая, чем обычно, изящные и расслабленные, почти танцевальные манеры, легкая холодность в глазах и благосклонность на губах. Репетиции, проходящие последние два дня с хохотом и крайней увлеченностью, не прошли даром.
Черника имела успех. Однако испытывала все крепчающую усталость. Быть пышной розой ей было тяжело. Когда ты ведешь себя неестественно и натянуто, сил теряешь множество. Анна все чаще ловила взгляды Милы, отвернувшиеся от всех в остекленевшей прострации. Она стремилась уединиться.
Между тем к Миле, наконец, подошел Чеснок. Крепкий, широкий, с мужественным подбородком, спокойным взглядом, он долго не решался, наблюдая со стороны за вспышками внимания вокруг Черники. Но вот решился.
Мила оживилась. Скользнула в лице ее естественная простота, искренняя радость. Он почувствовал это, сильный, но ранимый.
Но тут Сергея Петровича отвлек какой-то генерал. Извиняясь, кланяясь, они сделали пару шагов в сторону, о чем-то горячо заговорили. Оказавшись одна, Черника огляделась, увидев Анну, махнула рукой, улыбнулась. Анна кивнула в ответ, но знак не достиг цели. Между ними словно из-под земли вырос Красный мак. Вальяжно он поправил челку, направился к Миле. Последовало замысловатое приглашение на танец: галантный поклон, отточенный поцелуй руки, несколько слов- почти касаясь щеки. Черника смутилась, движения ее в танце напряженно сбивались. Щеки же черничные все краснели от сладких речей бессовестного Мака.
Начало темнеть. Осенние сумерки окутали окна. Анна взглянула на часы, вышла через заднюю дверь. Кликнула извозчика.
Вскоре из двери показалась знакомая фигурка. Суетливо приблизилась к карете.
Послышались вздохи, шумное дыхание, бормотание. Мила , казалось, задыхалась.
- Ах, ну, зачем же мне уезжать, Анна? Ведь все так хорошо!
Она умоляюще смотрела на Анну.
- Потому что завтра сказка закончится, если ты меня не послушаешь.
Анна подтолкнула Милу к карете.
...
Задорное пение птиц не могли удержать широкие окна усадьбы. Раннее утро обрадовано впустило солнечный свет в небрежно задернутые гардины. Анна, после шумного вечера спавшая крепко, но чувствительно, проснулась резко. Как это бывает под влиянием мыслей, нежиться отказалась. Одернула одеяло, поправила волосы. Непременно к Миле. Непременно ее навестить.
Когда чашка чая опустела, волосы были уложены в привычно строгую прическу, а Аксинья спросила: « К обеду вас ждать?», Анна уже стояла на пороге. Здесь она замерла на мгновение, подумав, что дружеское легкомыслие заразительно, поспешно направилась в сад. Сорвала с клумбы бутон красного мака, прошла чуть дальше, с трудом вытянула из земли головку чеснока. Только теперь двинулась к воротам под удивленным взглядом Аксиньи. Будто только сейчас услышав вопрос, обернулась, крикнула, что к обеду непременно вернется.
Повозка монотонно катилась по привычному пути, совсем не отвлекая от мыслей. Анна думала о том, что успела очень привязаться к Миле, к ее ребячеству, ее искренности. Вспомнилось, как однажды вдвоем они хохотали на скучном приеме, подбирая образы самым напыщенным и серьезным особам. Один из гостей, приезжий из столицы, вел себя высокомерно. Он всячески вздымал подбородок, грудь. Казалось, он уже устал от крайнего напряжения, однако старательно концентрировался на этих частях тела.
И Мила заговорила с ним. Со всей присущей искренностью она подняла свой черничный взгляд на надутого гостя и громко сказала, что похож он на орех. Легкая растерянность скользнула в его глазах, перетекла в съежившиеся морщинки на лбу. Но очень скоро лицо вновь расслабилось . Он зарделся. В его понимании это прозвучало, как комплимент. Немного странный, правда… Конечно, он решил, что орех- это твердость. Девушки рассмеялись. В их понимании это означало лишь глупость.
Карета подскочила на ухабе. Анна дернулась в сторону, ударилась рукой о дверку, шумно вздохнула от неожиданности . Девушка выглянула в окно, но тотчас забыла и о мыслях, и о боли. Протянув руку, она дернула колокольчик. Карета остановилась. Но Анна медлила выйти.
Недалеко, по тропе, завивавшейся вокруг городка, брели Красный мак и Мила. Не было сомнений, эта прогулка была приятна обоим. Красный мак то и дело поправлял челку, как делал это обычно при крайней заинтересованности, шляпка Черники плыла рядом, распахнув полы к собеседнику.
Анна открыла дверку, выглянула и поздоровалась. Красный мак кивнул, как всегда дружественно, но коротко. Мысли его были заняты лишь плывущей рядом шляпкой.
Мила… Мила обернулась на несколько мгновений. Но ни первое из них, ни последнее не несло ни единой эмоции. Словно не было здесь ни кареты, ни подруги. Когда мгновения прошли, Мила вновь отвернулась, продолжая болтать с Красным маком.
Анна замерла. Взгляд ее, словно невесомой паутинкой зацепившийся за удаляющуюся шляпку Черники, проводил мило беседующую пару до самого леса…
Не находила Анна в этом поведении больше игры. Милая, искренняя Черника изменилась за одну ночь? Но Анна была уверена- так сильно люди не меняются даже за целую жизнь.
Анна печально и невидяще смотрела в окно, покачиваясь в движении коляски по бездорожью. Внезапно взгляд ее ожил. Не доехав совсем немного до городка и первых улиц, она велела остановить карету на опушке. Освещенное утренним солнцем , место казалось оранжевым, исполосованным темными тенями сосен.
Анна прошла немного вглубь. Вдохнула глубоко. Внутри ощущалась невесомая обида на Милу. Она заигралась. Теперь вот решила окутать очарованием Красный мак.
Анна покачала головой.
Не те мысли, не те, возникли в легкомысленной головке. Красный мак, конечно, зацепит предложенное очарование, намажет румяна на бледные щеки, взбудоражит и лишит всякой воли. Однако забудет скоро каждое свое пламенное слово. Непременно забудет. И не будет виноват в разбитом девичьем сердце. Нужно обязательно сказать об этом Миле.
Анна присела у куста черники. Провела рукой по сочным листочкам, витиеватым тонким веточкам, нежным ягодам. Только здесь, в естественном месте, можно любоваться этим растением и вкусить эту вкуснейшую ягоду. Она не живет в искусственном месте. Только лес, только искренность.
Заигралась Мила.
Анна встала, побрела к карете.
...
Анна была в саду, когда Аксинья доложила о приходе Красного мака.
Он не заходил уже неделю. Анна встала, с какой-то тоской внутри наблюдая, как приближается милый друг своей неизменно размашистой походкой . Да, все менялось на глазах. Не было больше милой Черники, прибегающей на рассвете с горящим взглядом, не было забавных наблюдений за людьми. Как оказалось, одному это делать скучно. Не было больше Чеснока. Он уехал из городка, едва узнал, что Мила увлеклась Красным маком.
Анна догадывалась, что сейчас последует приглашение на свадьбу. В маленьком городе не обязательно было бродить по улицам и приемам, чтобы знать все последние новости. В этот дом их приносила Аксинья вместе с корзиной продуктов с рынка.
Мила оказалась слишком способной ученицей. Она настолько стремительно очаровала Дмитрия Павловича своей непредсказуемостью, холодностью и пылкостью- то привлекая, то отталкивая, что алеющий цветок, потеряв голову, был готов на все.
При всем при этом Мила всячески теперь избегала общества Анны. Попыток было много у Хризантемы. Порой, даже дерзких и ночных. В конце концов тетушка Петунья предупредила о том, что отправит наглую девицу в полицию. Но вскоре встреча состоялась случайно. Анна была шокирована , как изменилась подруга, как знакомые черничные черты смогли принять совершенно другие формы. Пухлые губы вытянулись в зауженную надменность, глаза- бусинки смотрели с недоверием и наглостью. Волосы теперь были уложены строго, аккуратно, натянуто. Это была не Черника, нет. Может быть… Лилия. Находиться с ней было тяжело. Этот цветок вдыхал кислород, не оставляя шанса никому.
- Как поживает Петунья?- спросила Анна.
Мила скривилась.
-Я больше не интересуюсь цветами. И держись подальше от Дмитрия. Мне мешает ваше общение.
Искривленное лицо ее приблизилось совсем близко. Сладкие духи ударили в нос Анны. Голова словно надулась и начала болеть. Резкий запах этой Милы, этой совершенно другой Милы лишал сил.
Анна больше не пыталась приблизиться к Миле. Действие развивалось между тем по предсказуемому сценарию. Красный мак был покорен- пусть и ненадолго, как предполагала Анна, дело шло к свадьбе и великолепному сложению богатства пылкого Дмитрия и Милы. Тетушка была в восторге от таких перспектив. Что ж. Анна запретила себе больше думать об этом, обижаться на подругу или разговаривать на эти темы с бывшим милым другом. В конце концов очень скоро она сама уедет отсюда. Вещи почти собраны, отец ждет в большом городе. А вместе с тем ждет и новая жизнь. Что ж, еще три дня…
- Анна, милая Анна, вы бледны. Нет , правда, мне кажется, вы волнуетесь в связи с отъездом.
Красный мак крепко обхватил пальцы Анны, с ярким волнением заглянул в глаза. Хризантема освободила руку, прохладно улыбнулась.
-Все хорошо, я чувствую себя немного уставшей, собирала вещи, но нисколько не волнуюсь.
- Ах, Анна, как жаль, что вы уезжаете. Мы бы втроем ходили на приемы, на охоту… Ах, Анна, если бы вы только знали, как она необыкновенна. Словно… Словно… Роза. Да, роза, самая восхитительная на свете. Я влюблен. Аха-ха-ха. Анна, это случилось! Позвольте же вас пригласить на мою свадьбу.
Красный мак поправил челку, поставленную сегодня особенно высоко, поклонился в приглашении.
- Благодарю вас, милый друг, однако должна вам отказать. В связи с отъездом…
- Ах, Анна, молчите! Я не приму отказа! Не обижайте меня! Непременно жду!
Он резко подбежал, поднес руку Анны к своим губам, здесь сделал паузу и так же быстро помчался прочь.
Анна вздохнула. Ах, красный мак. Вот кто совсем не меняется. Взгляд ее упал вниз, уткнулся на ухоженные клумбы. Красный мак покачивался на ветру, задевая хризантему. Рядом волновался куст розы, создавая приятную тень до обеда и цветам, и присевшим на скамью. Ах, а это … Крапива. Анна попыталась аккуратно вырвать сорняк с клумбы, однако все же обожглась. Отбросив крепкий стебель в сторону, посмотрела на руку. Проступал легкий ожог- и на руке, и в душе.
...
Вечерняя прогулка убаюкивала тонким хвойным ароматом. Солнце заходило за дальнюю полосу леса, с земли поднималась прохлада.
- Вы продрогли, наверное?
Купец Брунев, худощавый , средних лет, с крупным носом и добрыми глазами, с волнением смотрел на Анну. Он покупал имение, которое навсегда оставляла Хризантема, и сейчас они прогуливались, решая мелкие вопросы.
-Ах, нет, все хорошо.
Анна ответила рассеянно, и сама это заметила. Легкая печаль в последнее время укрывало тяжестью плечи. Было нестерпимо жаль имения, городка, этого хвойного аромата, Милы и Сергея Петровича. Еще- впервые не хотелось фантазировать. Вот и купец сейчас казался лишь купцом. Не было желания замечать его черты, характер.
Меж тем они подошли к усадьбе тетушки Полины и Милы, где оставили невдалеке карету. За оградой в окнах горели огни. Немудрено, на завтрашний день была назначена свадьба Милы. В доме бурлила суета. Купец поймал тоскливый взгляд собеседницы, направленный на смутные черты дома.
- Вы, думаю, приглашены на свадьбу?
- Да, приглашена.
Чувствовалось, Анна совсем не хочет разговаривать. Купец поклонился.
-Позвольте вас проводить домой.
Но Анна не ответила. Взгляд ее вдруг заострился. Она вытянулась струной, словно выискивая что-то там, в глубине сада за оградой. Потом словно что-то заметила, засуетились.
-Ах, подождите, я сейчас…
Анна бросилась вдоль ограды. Очень скоро платье ее растворилась в вечернем пейзаже. Купец было дернулся вслед, но вскоре остановился, с озадаченным лицом покрутился на месте, да и побрел обратно к карете.
Анна целеустремленно бежала. Бежала, на ходу наклоняясь, цепляя взгляд за нечто, ставшее целью. Вот и знакомая лазейка в сад. Прохудившийся забор, известный еще с детства. Анна и не помнила о нем, но вот сейчас, на счастье, наткнулась. Подобрав полы платья, она перебралась через сломанные останки железных прутьев, бурелом. Оказавшись на опасной территории- ох, если прознает тетушка об очередном ее визите- Анна постаралась ступать тихо, продолжила путь. Вот что-то мелькнуло впереди, среди неухоженных кустов. Анна наклонилась, вглядываясь. Мила. Без сомнений, это была Мила. Что-то держа в руке, в одной рубашке, она бежала и плакала. Всхлипывания теперь были слышны отчетливо.
Анна раздвинула ветки и бросилась наперерез сереющей в сумерках фигуре.
-Мила! Мила, что случилось?
Мила замерла, испуганно закрыла лицо руками, по-прежнему сжимая что-то . Это был чеснок. Анна опешила, увидев свисающие головки с остатками земли в дрожащих руках подруги, обняла всхлипывающую Милу.
- Милая, все хорошо, хорошо, не плачь.
Позади тишину нарушили голоса. Мила дернулась всем телом, оттолкнула подругу.
-Анна, тебе нельзя здесь быть. Прошу, уходи.
-Милая Мила, пойдем же со мной! Я не знаю, что происходит, но могу помочь. Пойдем же, уедем отсюда.
-Ах, нет, нет, я не могу…
- Объясни же, Мила!
- Милая Анна, помни, я люблю тебя. Ты скоро уедешь, все будет хорошо. Помнишь ту клумбу на другой стороне сада, где ты помогала мне разбираться в цветах…Ах…
Крики приблизились, меж деревьев засуетились огни. Мила в последний раз взглянула на подругу и бросилась туда.
-Мила! Мила!- Анна бросилась вслед.
Вдруг что-то ударило ее в плечо, ослепил тусклый свет лампы. Голос из-под балахона невозможно было спутать. Петунья была в гневе.
- Я предупреждала вас, Анна!
...
Свадьба была тихой- минимум приглашенных, минимум шума, казалось, что и радости тоже- минимум . Анна вновь наблюдала истинную Лилию рядом с Маком. Черника, плачущая вчера в саду, вновь исчезла. Глаза в обрамлении фаты ликовали, высокомерная голова с натянутой прической слегка опускалась, принимая поздравления. Тетушка вовсе находилась в безумном восторге. Думалось, она уже отчетливо ощущала запах крупных купюр. Потому и пустила Анну на это мероприятие. Исключительно понимая, что вопрос выгодного замужества решенный, и не стоит обращать внимание на недовольства некоторых персон. Но Анна стремилась сюда, за ограду, исключительно, чтобы добраться до любимого цветочного уголка Милы. Там должен был быть ответ на причину всего происходящего.
Когда гости с молодоженами переместились в дом, Анна направилась в дальний угол сада. Вот тропинка, где когда-то с Милой они брели, обсуждая цветы, их особенности ;вот скамья, где они хохотали, обсуждая пылкость Красного мака, его непостоянство и обаяние; вот куст, который , по словам Милы, закрывал любимые цветы в послеобеденное время. Вот и она, клумба…
Анна бросилась к ней, молчаливому кусочку земли, облагороженному камнями и … свежими посадками. Совсем недавно здесь работала чья-то рука. И скорее всего это была Мила.
Анна нахмурилась, пытаясь прочесть тайный смысл всего происходящего.
В середине клумбы бросался в глаза почти погибший кустик черники. Листочки его почернели, начали опадать, ягоды съежились. Рядом был посажен красный мак. Чеснок лежал в стороне, успев обветриться и высохнуть. На нем Анна заметила кольцо. Вне сомнений, когда-то оно украшало пальчик Милы. Все было понятно, однако тут Анна заметила рядом с черничным кустом и еще одно растение. Вернее, лишь ее часть. Это была веточка жимолости.
- Анна, то, что ты совсем не уважаешь этот дом, я уже поняла. Однако хотя бы сегодня можно не лазать по чужому саду!
Анна вздрогнула, обернулась. Тетушка Петуния багровела на глазах.
- Я обязательно выясню, что вы сделали со своей племянницей,- прошептала Анна, проходя мимо.
Петуния охрипла уже через минуту. Анна шла спокойно, к выходу, мимо пробегали гости, следуя на крик тетушки.
Анна не стала ждать рассвета. Велела собрать вещи, села в повозку. Уже через полчаса исчезли за горизонтом все выпуклости города. Последним попрощался с печальной Хризантемой купол церквушки. Анна уехала, но не для того, чтобы все забыть.
...
- Дорогая, как же я соскучился. Милая моя красавица! Ах, была бы жива матушка, она бы сейчас была словно твоей старшей сестрой. Как же вы похожи.
Отец с умилением разглядывал дочь и снова обнимал. Но Анна вдруг замерла.
-Отец…
-Что, дорогая? О, боже, что с тобой? Ты не заболела ли? Ах, немудрено, семь дней в пути…
- Сколько?
-Анна, не пугай старика!- Отец продолжал ощупывать словно залихорадившую дочь.- Семь дней почти. Лошадь сломала ногу, потом ливень два дня… Хорошо, что по пути как- раз усадьба нашего хорошего родственника Довлатова. Помнишь, я тебе рассказывал, как мы с ним путешествовали в далекой юности?! Да, счастье, что он тебя узнал. Девочка моя, больше я тебя не отпущу…
-Папа, мне нужно непременно ехать, непременно.
-Куда, дорогая?
- Я тебе потом все объясню,- Анна бросилась к выходу. На пороге обернулась.- Отец, я скоро вернусь. Мне нужно помочь одному человеку. А, возможно, даже двоим.
- Ах, дочка, я не понимаю, о чем ты.
- Потом, отец!
- Анна!- Крикнул отец. Дочь вновь обернулась.- Здесь тебе письмо пришло из городка. Оно добралось быстрее тебя. Может быть это важно.
Отец протянул конверт, с волнением взглянул на дочь. Анна нежно улыбнулась.
-Спасибо, отец, я скоро.
Анна велела следовать к дому Гусаровых, тех самых родственников Милы, где она жила несколько лет. И побыстрее! Под учащающийся цокот девушка вскрыла конверт. Писал Красный мак. Словно раненая птица, он писал, что жена очень изменилась после свадьбы. Дикая, молчаливая. Она плачет . Стала дурной и глупой. Красный мак загулял, погряз в карточные игры, вино и женщин. За пару дней уже успел многое, в том числе нарваться на дуэль некого обиженного мужа, которого он никогда не видел…
Анна прижала письмо к груди, дернула колокольчик. Скорее же!
Семья Гусаровых- отец, мать и сын- подросток , похожие на одуванчики, с удивлением смотрели на ворвавшуюся девушку. Их светлые волосы, добродушные взгляды замерли на диване. Они растерянно отвечали на вопросы прохладной Хризантемы. То и дело предлагали чай, но девушка не замечала моментов гостеприимства. Не было времени рассыпаться в любезностях. Главное, что теперь стало известно главное: у Милы была сестра- близнец. Лишенная наследства за поведение, позорящее всю семью, она когда-то очень давно связалась с бандой воров, да и исчезла. Изведенные поведением дочери родители вздохнули с облегчением и хранили в тайне вообще ее существование. Тетушка Петунья явно знала о семейной тайне и явно решила этим воспользоваться , возможно, согласилась на идею объявившейся вдруг другой племянницы. Выдать замуж Милу за богатого, но легкомысленного Дмитрия, вскоре убить его, неверного, на дуэли, не составляет труда. Вот и подсказка Милы, которая уже неплохо начинала разбираться в цветах. Жимолость, так похожая ягодами на чернику… Она намекала на свою сестру.
Анна даже не попрощалась, бросилась к выходу. На пороге вдруг замерла, обернулась, твердо спросила, глядя на совсем растерявшихся Гусаровых:
-Неужели девушки внешне ничем не отличаются?
Глава семейства поспешил ответить:
- Есть лишь одно отличие, да… Родинка на шее. Марта ее скрывала постоянно. Да… И когда что-то было натворит, полиция приходила к Миле. Думали, что это она скрывается здесь . Поглядят, бывало, что шея Милы без родинки и уходят, да…
...
Обратно Анна добиралась вот уже два долгих дня, ощущая, что прошла почти вечность с того момента, когда Красный мак запечатал конверт и велел послать его в город. Могло произойти так много.
Снова пошел дождь. Монотонный, серый, размывающий низинную дорогу. Но Анна останавливалась совсем ненадолго. У родственника сменила лошадей и- снова в путь, не теряя минуты в растущей вечности. Холодело внутри, едва взгляд падал на подпрыгивающий в стороне вскрытый конверт Красного мака. Только бы дуэль была назначена позже, не сразу, только бы милая Черника выдержала еще немного.
Очертания городка показались на горизонте к обеду третьего дня. Ветер разметал печальные облака и утих. Солнце полилось на влажный мир, отражаясь в лужах, придавая блеск грязным избитостям дороги. Выросли купала церквушки, девушка буквально взглядом подгоняла карету. Вот и знакомый дом, громоздкие ворота… Анна помчалась по заросшим тропам сада. Вдруг что-то мелькнуло в стороне. Хризантема остановилась, всмотрелась. Кто-то брел по кустам тихо, едва создавая шуршание. Анна бросилась вглубь. Затрещали ветки. Бег превратился в абсолютное преследование, не разбирая дороги, не ориентируясь в пространстве. Только спустя какое-то время Анна поняла, что выбежала за пределы сада. Здесь она никогда не была. Да и был ли кто-то из жителей этого дома? Дебри здесь вились ветвистой паутиной, не пропуская лучей солнца к сырой земле. Еще десятки шагов, раздвигая путь руками… От неожиданно яркого света Анна зажмурилась. Перед ней открылась небольшая, залитая солнцем поляна. Окруженная темными витиеватыми дебрями, она походила на яму. Яму, устланную ковром из маков. Отборные, крупные, они сливались в алое пространство, недвижимое в полном безветрии.Место, казавшееся угрожающим, но и манящим…
Анна прошла вглубь. Заметив впереди место-словно дыру, зияющую другим цветом, двинулась туда. От неожиданности вскрикнула, когда цвета обрели формы. Недвижимо здесь, в середине макового поля, лежала Мила. Анна бросилась к ней, обхватила за плечи, попыталась трясти. Податливая голова девушки запрокинулась, на шее показалась большая родинка.
- Марта,- прошептала Анна растерянно, удивленно.
- Она уснула. Я помогла ей.
Рядом стояла Мила, обхватив себя за плечи.
- Мила! Черника, ты жива!
Анна вскочила, обняла подругу.
-Милая Анна, я знала, что ты вернешься. Ведь теперь я совсем одна. Марта приехала так неожиданно. Я очень обрадовалась, мы болтали всю ночь. Знаешь, такого у нас сестрой никогда не было. Я была счастлива. Потом она сказала о причине приезда… Она любит Дмитрия. Безумно любит. Но не может ему признаться в своем прошлом. Понимаешь, Анна, я должна была помочь сестре! А она обещала со временем ему все рассказать. Но когда Чеснок уехал навсегда, меня словно убили… Вот здесь, в груди, что-то нестерпимо болело, нестерпимо… Сестра благодарила меня, говорила, что я спасла ее любовь. А мне было стыдно, что я такая эгоистка и думаю лишь о себе.
Но после свадьбы она куда-то постоянно исчезала. Я потребовала объяснить. Она сказала, что так сильно его любит, что не перестает страдать даже рядом… И рассмеялась. Так ей было больно, понимаешь?! А вечером, вечером того же дня я случайно услышала разговор тетушки с Мартой. Они говорили о том, что нужно убить Красный мак… Анна, я поняла тогда, как страдает моя сестра. Ее постоянно что-то душит внутри. Она носит яд вот здесь, где живет любовь и боль…Она так страдает. Я плакала всю ночь, так жаль мне было Марту. Утром я привела ее сюда, напоила и уложила спать… Она спит уже второй день, и ей ,наконец, хорошо . Она устала, очень устала…
- Пойдем, милая, пойдем,- Анна обняла Милу за плечу, уводя из макового поля.
Белена, истинно Белена… Носящая черничные глаза, сочные листочки, завитые локоны, но и носящая яд внутри. И сейчас она спала, вкусив пылкий аромат.
...
Красный мак был необычайно бледен. Он держал револьвер, пытаясь сохранить мельчайшие остатки хладнокровия. Рука падала, подбородок дрожал, ноги подкашивались, путаясь в траве.
Противник- лысый, здоровенный детина в пиджаке не по размеру, похожий на бесформенный камень, тоже закончил отсчитывать шаги. Развернулся с озлобленной физиономией. Секунданты дуэли чинно суетились здесь же.
Анна вылетела на поляну верхом на лошади, шумно, вскрикивая. Всполошенное общество, напрягшись, развернулось к ней.
- Я приехала, чтобы сообщить, что Марта умерла, - крикнула она громко.- Двадцать минут назад констатировали ее смерть. Раскрыта и цель ее прибытия в этот город. Сейчас полиция направляется сюда. Заботясь о добром имени моего друга, обязана была явиться и предупредить.
Вся чинность происходящего на пустынной поляне тотчас улетучилась. С хриплыми выкриками: "Сматываемся, скорее!» общество вместе с "обиженным мужем" бросилось к лошадям.
- Анна, милая Анна, вы вернулись…- Красный мак помог Хризантеме спуститься с лошади, расцеловал руки- жарко, страстно, - вы спасли меня, спасли…
- Ах, милый друг, в этот раз мне удалось, но если вы вновь будете заглядываться на чужих жен…
- Да никогда!- Красный мак вспыхнул, забросил челку наверх, глаза его загорелись.
Анна рассмеялась.
...
Обвинения, прошлые и настоящие, проснувшейся в мучениях Белене и тетушке Петуньи перечислили уже на следующий день. Засвидетельствованный брак Черники и Красного мака был объявлен ошибочным.
… Анна по взгляду Милы сразу все поняла. Подумав, кивнула. Мила тотчас побежала собирать вещи.
Весь путь в город Анна наблюдала за пылающим лицом милой Милы. Черничные глаза волновались и мечтали, мечтали и волновались. Она верила в то, что суетилось сомнением в мыслях Анны.
Встреча Чеснока и Черники состоялась в городском парке. Мужественный, сильный, честный. Он умирал внутри, в своем разделенном на правильные доли сердце, выслушивая Милу, ощущая трепет ее тела, видя ее протянутые руки. Его крепкая ладонь впилась в скамью. Он отвернулся, стиснул зубы…
И не простил.
Черника плакала, обхватив плечи руками, навзрыд, как ребенок, пока его крепкая фигура все удалялась, съеживаясь, засыхая.
Анна подбежала, обняла вздрагивающую Милу.
- Но почему, Анна?
Черника с мольбой взглянула в глаза Хризантемы.
- Он- Чеснок. Понимаешь… Хотя… Не знаю. Не знаю, Мила. Бывают минуты, когда любое объяснение тонет, любая защита разлетается, любая философия умирает. Это нужно просто пережить.....13-07-2015.