Проникая в другие пространства, словно я желтое скользкое пятно разорванной газеты, и ничего нету, больше. Там, где пыль и остатки мусора разгорелись, сообразно небу, из бакалеи течет по стенам, как тень, нагая, в мокрых ботинках. И весна выплевывает кусками ливень, замораживая нашу безответственность, обволакивая нашу кожу, всегда.