Она стояла на балконе. Сложила на поручни свои руки и смотрела на ярко-желтое солнце. «Жёлтый – цвет болезни», - устало подумала Она и положила голову на скрещенные руки.
Во дворе раздраженно скрипели качели. Странно, но никого не было, кроме маленького мальчика, который, казалось, раскачивался уже целую вечность. Она видела его лицо, когда он взмывал высоко в воздух и быстро летел обратно к земле. Оно было напряжено до искажения, а руки будто слились с поручнями воедино. Когда он достигал пика высоты, то жмурился, потому что ярко-желтое солнце светило ему прямо в глаза. «Жёлтый – цвет болезни», - снова по-думала Она и присела на пол. Теперь Она сидела в полутьме и ни солнце, ни мальчик не могли помешать её мыслям.
Скр. Скр. Скр.
Она лениво вытянула ноги и уставилась на них. «Большой палец у меня меньше, чему указа-тельный. Что бы это значило? Что я буду главой в семье? Или мой муж? Забыла...» Она снова встала и облокотилась об перила. Мальчик по-прежнему качался, но, казалось, его глаза уже готовы были вылезти из орбит.
«Больной какой-то. Сколько можно уже?» - безразлично подумала Она и уже забыла о том, кто же будет главой в семье.
Скр. Скр. Скр.
Ей хотелось убежать с этого балкона и уйти в комнату, где не будет этого идиотского звука от качелей. Но отойти от перил, сделать два шага и открыть входную дверь было выше Её сил.
Она присела на корточки и стала пальцем ковырять в дырке на дорожке. Она делала это чи-сто машинально, потому что нужно было чем-то занять руки. Мозг уже понемногу начал отключаться, а руки будто уже жили своей особой жизнью.
Скр. Скр. Скр.
Она легла на спину и поглядела на потолок, где сидело целое семейство комаров. Они терпеливо ожидали ночи, когда можно будет наброситься на несчастных спящих и вдоволь позавтракать.
Но Она не видела ни потолка, ни комаров. Ей в глаза светило ярко-желтое солнце. «Жёлтый – цвет болезни», - в третий и последний раз подумала Она и закрыла глаза. Солнце стало светить ещё ярче, понемногу обжигая глазную оболочку, особенно зрачок.
Скр. Скр. Скр.
Но Она уже не слышала этого противного скрежета, потому что умирала под ярко-желтым солнцем. Наверное, Она прожила слишком безразличную жизнь, чтобы умереть такой ленивой смертью на балконе.
Мальчик по-прежнему качался на качели, пока его оттуда не сняла мама. Окажется, что Она была абсолютно права, мальчик страдал какой-то психической болезнью с каким-то бессмысленным, труднозапоминаемым названием. И мальчик будет качаться ещё долго, раздражая всех соседей. Когда-нибудь и Они увидят ярко-желтое солнце.