Илья Петрович приготовился сложить письмо, но решил ещё раз перечитать его текст.
Это был исключительный по своей убедительности и силе текст, в котором не было ни слова правды. И тем не менее, все доказательства были подобраны с такой скрупулёзностью, изложены с такой чёткостью и казались такими достоверными, что не поверить им было просто невозможно.
– О, это письмецо остановит ещё не один проект в нашем НИИ! – торжествовал Илья Петрович. – А сколько будет средств сэкономлено и перенаправлено на другие цели!
Илья Петрович окинул взором свою убогую комнатку в коммуналке и прибавил:
– Хотя бы на выделение жилплощади сотрудникам!
– А какой скандал выйдет, когда это письмо зачитают на учёном совете! – говорил он уже в прихожей, надевая шляпу. – И кое-кому это подпалит крылышки и умерит спесь!
Он представлял себе лица сотрудников, которым будет приказано приостановить работу над проектами. Он уже видел, как они теряются в догадках о причинах такой резкой потери интереса к их темам и готовят служебные записки с объяснением их актуальности.
– Зря стараетесь, дорогие коллеги! – посмеивался Илья Петрович, направляясь в ближайшее почтовое отделение. – Ничего у вас не выйдет, потому что я приготовил такую бомбу, которая разрушит ваши грандиозные планы и сведёт на нет все ваши усилия на много лет вперёд. – мстительно хихикал он, осторожно обходя гололёд.
– Это письмо перекроет вам все пути на такой долгий срок, до которого вы даже не доживёте! – говорил он, перепрыгивая через люк. – Всё остановится и будет заморожено так, что и возврата к этим темам уже не будет! И вы не сможете этому помешать!
До почты уже было рукой подать – перейти через два перехода, зайти в подворотню и свернуть за угол. А там, чтобы сократить путь, пройти наискосок через детскую площадку и, – пожалуйста! – сокрушительная бомба разорвётся в положенный срок, сметая надежды и планы стольких людей, что и представить себе невозможно.
– Сейчас, сейчас! – успокаивал себя Илья Петрович, стоя на белой черте посреди огромного количества снующих в обе стороны машин.
– Сейчас, сейчас! – говорил он, переминаясь с ноги на ногу, в ожидании сигнала светофора.
– Ох, это будет бомба! Ох, какая это будет бомба! – предвкушал он, благополучно минуя подворотню и сворачивая к детской площадке, чтобы сократить путь. – А сколько голов полетит!..
– Дядь, дай закурить! – обратился к нему чумазый подросток, преградив путь.
– Пошёл вон, сопляк! – оттолкнул его Илья Петрович и шагнул вперёд.
И в эту минуту почувствовал острую боль в спине, под левой лопаткой. Последнее, что он ощутил – было резкое движение в сторону и вверх его бумажника, в котором, вместе с остатком зарплаты, лежало и драгоценное письмо – его бомба, которую он так основательно и долго готовил.
– Не смей!.. – попытался было закричать он, но только беззвучно зашевелил губами.
А письмо вместе с ненужным теперь бумажником оказалось выброшенным в ближайший канализационный люк. Видно кто-то там, наверху, очень не хотел, чтобы оно дошло до адресата.