Об одиночестве. Мизантроп

Полина Ребенина3
Жизнь убежденного отшельника Курта настолько необычна и непонятна большинству людей, особенно русских людей, что мне хочется здесь о ней коротко рассказать.

На похоронах Курта его старший сын, известный шведский врач-пульмонолог, произнес довольно необычную траурную речь: "Мой отец был мизантроп! Он не любил людей, ненавидел их, избегал человеческого общества. Он предпочитал одиночество, был нелюдим. В то же время, мы, знающие его, должны признать его развитый интеллект, знание мировой литературы и культуры. Но в жизни своей он сделал собственный выбор, непонятный большинству людей- выбор в пользу крайнего индивидуализма, неприятия других ледей, человеконенавистничества! Мы не обязаны разделять его взгляды, но поклонимся его памяти! Мы ведь, несмотря ни на что, его дети!".

***

Курт вырос в Германиии, в начале 30-х годов заразился идеями нацизма, идеей исключительности арийской нации. Согласно этим идеям прародиной «арийцев» (индоевропейцев) является Северная Европа, и именно там сохранился наиболее «чистый арийский расовый тип», тогда как жители других стран являются плодом смешения «арийцев» с аборигенами. Курт стал членом национал-социалистической партии. Но он не слепо следовал призывам фашистских лидеров, а досконально исследовал идеи национал-социализма и стал их убежденным сторонником. Он читал не только Майн Камп, но изучал труды Ницше, Шопенгауэра, и чувствовал, что их умозаключения находят немедленный отклик в его душе. Ему все эти идеи глубоко импонировали. Он ходил на нацистские митинги и с упоением слушал выступления Гитлера.

С различными поручениями он не раз ездил в Швецию, где идеи нацизма были очень сильны. В одну из поездок встретил шведскую девушку, которая ему понравилась и, не откладывая дела в долгий ящик, на ней женился. В Европе уже полным ходом шла война, а Курт перебрался к своей молодой жене в Стокгольм, и устроился работать инженером. С национал-социалистической партией он не порывал, и продолжал в ней активно работать, выполняя всевозможные, возложенные на него поручения.

В военные годы с интервалом в 3-4 года рождались дети, ведь война Швеции не коснулась. Отцом он был весьма своеобразным, страшным отцом, отцом-извергом. Детей своих он бил, жестоко их избивал. Очевидно были в нем ярко выражены садистские наклонности, ведь избивать и мучить своих детей он начинал в раннем детстве, практически с пеленок. Дети его страшно боялись и жена тоже. Он всегда носил с собой револьвер, даже когда ложился спать, то ложил его под подушку.

В 1943 году, после победы Красной Армии в Курской битве, стало всем на Западе ясно, что фашистская Германия эту войну проиграет. Курт был в панике, он боялся расплаты за свое нацистское прошлое. Чтобы избежать наказания и замести следы, он даже на какое-то время приютил двух девушел-евреек, беженок из концентрационного лагеря в своем доме. Несколько лет после войны он еще жил со своей семьей в Стокгольме, но совместная жизнь у них была ужасная. Курт продолжал своих детей избивать. Старший сын, как только ему исполнилось восемнадцать лет, покинул родительский дом, и чтобы защитить своих сестру, брата и мать, оставшихся с отцом, пошел в полицию и написал на Курта заявление. Он написал о том, что отец держит в страхе всю семью и просил изъять у него огнестрельное оружие. Их совместная жизнь уже стала совершенно невозможной.

В середине 50-х годов Курт принял решение, наверное единственно правильное решение, он сделал то, к чему подсознательно стремился всю жизнь. Он купил за гроши полуразвалившийся домик в лесу, очень далеко от ближайшего жилища, оставил семью и переселился в лес. Одиночества он не боялся, ведь его учителями, нравственными наставниками были Шопенгауэр и Ницше.

Шопенгауэр писал: "Каждый человек может быть вполне самим собой только пока он одинок", "Кто не любит одиночества, то не любит свободы, ибо лишь в одиночестве можно быть свободным". "Нормальный", средний человек вынужден искать жизненных наслаждений вне себя: - в имуществе, чине, жене и детях, друзьях, в обществе и т.д. и на них воздвигать свое счастье; поэтому счастье рушится, если он их теряет или в них обманывается. Его положение можно выразить формулой: центр его тяжести - вне его... Удовольствия он ищет во всем окружающем, вовне, подобно больному, надеющемуся в бульоне и лекарствах найти здоровье, истинный источник которого - его жизненная сила. ...Только гений избирает абсолютной темой своего бытия жизнь и сущность предметов, и глубокое их понимание стремится выразить, в зависимости от индивидуальных свойств, в искусстве, поэзии или философии. Только для такого человека занятие собой, своими мыслями и творениями насущно необходимо, одиночество - приятно, досуг - является высшим благом, - все же остальное - не нужно, а если оно есть, то нередко становится в тягость. Лишь про такого человека можно оказать, что центр его тяжести всецело в нем самом."

Курт переселился в лес, когда ему было за сорок и жил своей лесной жизнью еще столько же лет. Эти годы в полном одиночестве стали самыми счастливыми годами в его жизни. Перво-наперво, он перевез в лесное жилище свою уникальную библиотеку, в ней были шедевры мировой литературы. У него были патефон и пластинки с лучшими мировыми музыкальными произведениями. Днем он тяжко трудился по благоустройству своего жилища, а вечера посвящал чтению и музыке. Он писал дневники и многочисленные письма своей жене и детям. Но настоящего контакта с ними не искал, и даже тяготился, когда они приезжали его навестить. Чаще всех приезжал младший сын, Курт не выказывал особой радости, был раздражен, с ним было трудно говорить, он не терпел мнений, отличных от его собственных. Курт в запальчивости даже мог ударить своего сына или выгнать его.

Его ближайшее соседи жили от него примерно в километре, и тоже глубоко в лесу. Курт, как и раньше не расставался с оружием и завел овчарку. Он боялся и не любил людей, а они не любили его. Иногда выходил он прогуляться на большую дорогу, по которой проезжали фургоны с продуктами и там иногда встречались пешеходы. Его немецкая овчарка была всегда спущена с поводка и не раз накидывалась на прохожих. Курта это мало волновало, и возможно даже приносило ему удовольствие. Соседи Курта ненавидели его и называли за глаза "дьяволом".

В последние годы жизни к нему в лес переселилась жена. Они, как и раньше, не ладили и постоянно ругались. Точнее он на нее нападал, а она отмалчивалась и старалась уйти в сторону. В конце концов стал Курт совершенно невозможен, озлобленный, полубезумный, агрессивный. Жена вызвала "скорую" и отвезла его в больницу. Курт все рвался, грозил, и кричал, он стремился вернуться в свою жизнь, в свой лесной "рай". Жена отказывалась его навещать в больнице, ведь все их отношения были сплошной чередой оскорблений, грубости, ненависти. Она ему этого не могла простить. Так и не удалось Курту вернуться в свою лесную жизнь, в свое гармоничное одиночество, он скончался в больнице.

***

На похоронах Курта произнес его старший сын свою знаменательную речь "об отце- мизантропе". Он всегда придерживался противоположных своему отцу крайне левых взглядов и стал членом шведской коммунистической партии. Младший же брат, тоже врач и профессор, пошел по стопам своего отца и придерживается правых националистических взглядов. Он благоустроил отцовский домик, и переселился в лес... Как-то при случае рассказал он мне историю жизни своего отца.