Параллельный мир. Фентези. Роман ХХХ содержит сцены насилия и жестокости.
Структура Роднеры социально и психологически
напоминает позднеримскую: с императором, сенаторами, легионерами, богатыми вольноотпущенниками, большим количеством угнетаемых ими рабынь и рабов. Время там течет по иному. В году 420 дней. По нашей возрастной классификации все герои старше 18 лет. Роман содержит много эротических сцен и сцен мучений. Кому не интересно - нажмите крестик в правом верхнем углу экрана.
Краткое содержание предыдущих глав. Параллельный мир, напоминающий позднеримскую империю. За семейством Торакса пристально наблюдает Немезида, богиня возмездия: за мучения двух девушек Винии и Бестии она поменяла местами рабов и господ. Теперь Виния осваивается на вилле своего дяди Лонгиуса Зиновия, но воспоминания о мучениях не дают ей спокойно спать. В объятиях Винии стареющий сенатор обрел вторую молодость.
Богатый купец и бывший раб Торакс бежал из столицы. По доносу тещи он вне закона. Его сын Гаер оказался в тюрьме, а дочь Танда под видом рабыни привезли на далекую ферму в горах. Катарсис, хозяин фермы не признал в ней дочь Торакса. Теперь Танда узнана Кассием, своим бывшим женихом и Антонием, его другом. Они вывезли ее в столицу, а по дороге хорошенько помучили. Но в столице Танда всем только мешает и ее Кассий везет в приграничье, на смерть в цирке. По ее следам идет продажный чиновник Фальцо вместе со своей верной рабыней Исанкло. Купец Торакс, находясь в опале, вынашивает планы мести.
Глава 35 Приключения Бестии и Винии
Авантюра Бестии
Как только господин со своими рабами оказались достаточно далеко от входа на чердак, Бестия повернулась лицом к Танде и, взяв руки девушки в свои, опустилась на колени.
– Что они сделали с Вами, госпожа? – настойчиво прошептала она.
Танда, которая на протяжении нескольких месяцев знала только оскорбления и дурное обращение, разразилась слезами. Она узнала Бестию сразу, как только увидела на пристани, но полагала, что девушка забудет одно доброе дело, что она ей сделала, и воспользуется случаем отомстить за все многочисленные дурные вещи, что она причинила. Доброта Бестии полностью вывелаиз душевного равновесия.
Бестия поднялась на ноги, обхватила всхлипывающую Танду руками и крепко обняла.
– Они изранили меня, Бестия, они так сильно меня изранили, – это все, что смогла сказать Тандало сквозь слезы.
– Я знаю, что ваш отец дал Вам жестокую порку за помощь мне! И я вместо работы на плантации оказалась здесь. Я излечила управляющего от импотенции, и теперь пользуюсь маленькими привилегиями. Я знаю, что ваш отец сбежал, чтобы избежать ответственности за измену. Мы, рабы, слышим и знаем довольно много. Подумайте, может, здесь есть кто-нибудь, кто может помочь Вам? А, может быть, я вам смогу помочь?
– Они собираются передать меня в качестве рабыни человеку по имени Аний Зиновий, и он наверняка убьет меня, скормив львам в цирке. Виния могла бы мне помочь, но она живет со своим дядей Лонгиусом Зиновием в имении около Нарбонны.
– Это не близко, но я найду ее!
– Но, Бестия, как ты можешь уехать отсюда, ты же – рабыня. Ты не можешь сбежать. Что случится с тобой, если тебя поймают?
– Поймают – высекут и вернут в контору! На моем ошейнике адрес выбит! А тут еще раз высекут, а возможно и не раз! Я в любом случае уйду до завтрашнего утра, – с усмешкой произнесла Бестия, отметая тревоги Танды, – прежде чем эта веселая компания внизу обнаружит, что нет нехватки лошадей, никакой Северной кампании, ничего!
– Ты все это выдумала? – сказал Танда, усмехаясь сквозь слезы.
– Да. Мы, рабы и вольноотпущенники, намерены затруднять жизнь компании Имши, пока ваш отец не сможет вернуться, и они говорят, что до этого осталось не слишком долго! Теперь я убегу в порт. Я скажу, что мне нужно обойти двор, и это последний раз, когда Вы меня видите, пока я не приведу вашу Винию спасти Вас. Я проскользну на борт «Аугусты»! Она должна отправиться торговать в Нарбонну со следующим отливом!
– В конторе много рабов и рабынь! Они меня заменят, или… – девушка улыбнулась, – останутся без сладкого!
Когда Бестия ползла вдоль пристани, то услышала крик боли. Мучитель вернулся к Танде.
На «Аугусте» не вели должного наблюдения, и у девушки не было проблем пробраться на борт. Позднее этой ночью, когда она скользила с отливом вниз по течению на пути обратно через канал, Бестия спряталась в трюме за тюками шерсти. Встав на рискованны путь, чтобы найти Винию, она не знала, что узнает в ней рабыню Пикколо, с которой делила невзгоды путешествия из Приграничья в Роднеро. Мало того, надежда Танды в помощи Винии была основана не на дружбе Винии, но на благодарности девушки той к самой Бестии! Сама Танда была обречена на бойню в цирке. Все это, Танда, в страхе перед своими гонителями, не решилась рассказать Бестии…
Неожиданная встреча
Снег, покрыв землю тонким ковром, растаял. Над приграничем взошло холодное красное сонце. Четыре девушки в дорогих шерсяных туниках и высоких сапожках быстро ехали верхом по мощеной булыжником дороге.
Пруд затянула тонкая корочка льда, и желания купаться у наездниц вовсе не было.
Трои девушки весело болтали друг с другом о тех невинных радостях, которые в кругах высшей женской аристократии, подражавшей поэтессе Сафии, прославляющей любовь между девушками, едва ли не заменяли все прочие отношения. А что делать, если на нижних губах с детсва висят золотые колечки? Впрочем, не у всех.
Четвертая, Виния, предпочитала помалкивать, не имела такого украшения, зато имела огромный опыт. Он и подсказывал ей, что лучше молчать, хотя было о чем рассказать спутницам. Время от времени одна из девушек задавала ей вопрос касательно того, как старый сенаор решил открыть двери своей бани, и каким образом удалось его уговорить. Она достаточно кратко отвечала, что сенатор Лонгинус Зиновий сам принимает решения.
Вначале, когда Виния только появились в имении своего дяди Лонгинуса Зиновия, девушки, все дочери местных землевладельцев или высоких чиновников, из-за замкнутой манеры держаться подумали, что девушка она слабая и изнеженная.
Как младшая, она не стала равноправным членом компании, но баня Сенатора была одной из самых шикарных в приграничье, вино проятным, а рабыни-массажистки весьма умелыми.
Понятно, что с Винией приходилось считаться. Ну а старый сенатор ничего не имл против купания юных красоток в своих банаях. С высокого балкона он не раз любовался девушками, купающимися в бассене во внутреннем банном дворике.
- Пусть сенатор любуется! – Не жалко! Веселились наездницы. Винию после падения с лошадки пропаривать надо!
Искусство верховой езды высоко ставилось среди ценимых ими умений, а Виния оказалась плохой наездницей. Первые несколько падений с лошади, подарка дяди Зиновия, вызвали у всей компании огромное веселье, но когда вместо того, чтобы захромать в слезах домой, она поднималась и делала попытки снова, и снова, и снова.
Упрямство и нистойчивость стало приобретать оттенок уважения. Теперь, несмотря на то, что она частенько не присоединялась к пустой болтовне и шумному баловству, они ее полностью признавали.
«Дядя настолько добр, что меня официально удочерил! И такой мелочи, как баня ему не жалко! Впрочем, злоупотреблять его добросердечием я не собираюь, а то, чем мы с ним занимаемся по ночам подругам знать вообще не надо!»
Дорога в баню заворачивала вокруг строений фермы на задах виллы дяди Винии. Со двора донеслись женские душераздирающие крики.
«Там явно кого-то секут!» – от этой мысли лицо Винии побледнело, и она поехала, крепко сжав поводья.
– Эх, жаль, что мы к началу опоздали, – трое других повернули лошадей во двор, – не посмотрим забаву!
Порки рабов Виния не любила. Это была другая странность подруги. Впрочем, девушки на этот раз не удивились и не злорадствовали: они по себе знали, что такое розга и ремень из кожи угря в руках школьного учителя.
Слишком скоро, по крайней мере, с точки зрения девушек, развлечение закончилось, и они поскакали, весело обсуждая зрелище, которомуне успели стать свидетелями.
– Жалко, что надсмотрщик так быстро закончил!
– Какая-то нищенка с рабским ошейником. Вероятно, беглая рабыня!
– Мой отец говорит, что мы должны держать их в повиновении, или они попытаются взять верх над нами!
– Вы знаете, Виния, рабская скотина была поймана, когда спрашивала Вас. – Старый раб привратник поклонился всей компании. - Она говорила, что у нее есть для Вас сообщение, но когда попросили описать тебя, она не смогла. Она просто это выдумала. Она просто воровка и лгунья, как все рабы! И ее ждет возвращение к хозяину, если выживет, а вас всех ждет баня!
- Что за рабыня имела ко мне сообщение? – Уточнила Виния. – И зачем было сечь ее так сильно?
– Не так уж и сильно, если считать мой хлыст расплатой за побег! Похоже, ей, по-видимому, ей не раз и не два причиняли даже большую боль, чем порка хлыстом. У нее татуировка на самых интимных местах!
– А прямо между ногами из киски ирис... Виния... Ты куда?
Виния развернула пони и, хлопая тому пятками по бокам, пустила галопом обратно ко двору. Она завернула в ворота, едва не сбив надсмотрщика на землю.
– Ты только что порол? – спросила Виния, спрыгнув с седла.
– Да, юная госпожа. Но теперь порка закончилось. Хотя… нет вопросов, я помучу ее для Вас снова, если Вы пожелаете... Она крепкая, легко может принять еще полдюжины ударов, – мужчина говорил удивленно, так как Виния до сего времени имела среди рабов и свободных людей в поместье репутацию добросердечной девушки.
– Нет. Нет, я должна увидеть ее. Где она?
– Я положил ее там, в сарае. Некоторое время она никуда отсюда не денется. Пусть пока там отлежится, а хозяин завтра может решить, что делать. Я считаю, что она беглянка, поэтому ее немедленно надо передать хозяевам. Мясо для виселицы – вот что она такое.
(В Роднеро часто использовали слово «виселица» как синоним распятия – авт.)
Виния сунула поводья пони в руки надсмотрщику, подбежала к сараю и распахнула дверь. Там в темноте на подстилке из грязной соломы лежала вниз лицом девушка с окровавленной спиной и плечами. Виния увидела кончик бутона ириса, показывающийся на верху зада.
«Неужели это Бестия? – чтобы удостовериться, она опустилась в солому на колени и осторожно перевернула рабыню на спину. – Это она!»
– Она выживет? – с тревогой спросила Виния надсмотрщика.
– Чтобы убить одну из таких, госпожа, потребовалось бы больше, чем порка!
– Я хочу, чтобы ее немедленно положили на носилки, осторожно отнесли в мою комнату, и потом я хочу, чтобы моя служанка Крурис промыла ей спину вином и ухаживала за ней!
– Вы не можете сделать этого, госпожа. Она – грязная рабыня, и истекает кровью. Что скажет хозяин?
– Я не знаю, что скажет мой дядя. Но я обязательно увижусь с ним и сообщу, что ты сделал с моим курьером без разрешения! – Виния сделала паузу и затем убедительно продолжила. – Она рабыня, но я многим ей обязана. И у нее для меня действительно важное сообщение! Пожалуйста, присмотрите за ней, если не хотите больших неприятностей! А их я вам гарантирую!
– Хорошо... Хорошо, юная госпожа, – надсмотрщик глянул на серьезное лицо девушки и затем стал выкрикивать распоряжения. Появились двое конюхов, нашли рогожу и осторожно подняли Бестию на нее. Виния вскочила обратно на пони и медленно поехала к дому, стараясь решить, что именно сказать дяде.
Решение сенатора
Лонгинус Зиновий сидел за столом, с озадаченным выражением подняв глаза на Винию: племянницу, любовницу и приемную дочь.
«Похоже, ей трудно говорить и даже сдерживать дрожь в руках и коленях! Что моглотак взволновать? Врываться в комнату в таком виде, и требовать беседы на нее не похоже! И это при ом, что ее поруги наслаждаются баней!»
Если он о чем и беспокоился, так о том, что девушка была очень тихой. Для него было облегчением, что другие девушки в этой местности принялив компанию, хотя он замечал, что Виния старается держаться в стороне от многих их диких выходок. Однако,она искупалась в пруду, не смотря на холод и снег.. Проспорившие девушки потом растирали ее своими шерстяными туниками. Просто чудом Виния не заболела, а все спорщицы отведали дома ремня из кожи угря. Но даже порку Виния приняла спокойно, как должное.
Лонгинус сделал паузу и затем продолжил.
– Я помню твой рассказ о Бестии! Ты хочешь, чтобы я выкупил эту Бестию, которая была так добра к тебе? Несомненно, я это могу, и я мог бы найти ей хорошую спокойную работу где-нибудь в моем имении, если ты хочешь. Но сначала ее надо найти…
– Она – на моей кушетке, дядя, вымыта Крурис, – выпалила Виния. – Она пришла сюда с сообщением для меня, я не знаю, что в нем было, наш управляющий предположил, что она беглянка, ищущая, что своровать, поэтому он высек ее, а я узнала только сегодня утром по пути обратно с верховой прогулки!
Лонгинус сидел, взирая на Винию, затем отвалился на спинку стула и рассмеялся.
– Тебе лучше пойти сейчас в в баню! – произнес он сквозь смех, – и успокоить подругу. Крурис пусть ей занимается! Не надо бросать подруг! Представь: как только она достаточно оправится, чтобы замечать, что творится вокруг, то очень смутится, обнаружив себя на приличной кушетке с ухаживающей за ней патрицианкой! Пока она поймет, как это все случилось!
«В баню, ак в баню!» - Виния все еще слышала смех дяди, когда тот закрыл за нею дверь кабинета. Она совсем не могла понять, что тут смешного, но была рада, что дядя не сердится на нее или на Бестию.
Зимнее солнце сияло в окна спальни Винии и отражалось на длинных светлых волосах девушки-рабыни, пока она, склонившись над кушеткой, нежно смазывала израненную спину Бестии. Когда Виния вошла в комнату, она подняла глаза и улыбнулась.
Бестия повернула голову, чтобы взглянуть на вновь прибывшую.
– Пикколо, – слабо промолвила она, – я не знала, что увижу тебя. Ты, должно быть, была куплена Гаем Зиновием. У меня есть сообщение для Вини, твоей хозяйки!
– Она думает, что Вы рабыня, подобная ей, госпожа, – хихикая, сказала Крурис. – Они делаются немного странными после того, как их высекут. Мой Карио думал, что я его мать, когда я промывала ему спину!
Пикколо встала на колени рядом с кушеткой.
– Я и Пикколо, и Виния, – сказала она.
Бестия, поморщившись от боли, протянула руку и прикоснулась к шее девушки.
– Ошейника нет, – удивленно произнесла она, и затем, – у меня сообщение к тебе от Танды. Только пусть Крурис уйдет!
Девушки продолжали говорить друг с другом после того, как Крурис дочиста протерла окровавленную спину Бестии и ушла. Виния сидела на полу, голова опиралась на кушетку, рука Бестии лежала у нее на груди. В этот момент не было никакой разницы между двумя девушками, хотя одна была приемной дочерью Роднероского сенатор а, а другая – рабыней. Затем Виния почувствовала, как вздрогнула Бестия. Подняв глаза, она увидела, что в комнату вошел дядя. Она поспешно встала на ноги.
– Я пришел посмотреть, что сделали с твоей гостьей, Виния, и поблагодарить за помощь, которую она оказала тебе в прошлом, – тихо промолвил мужчина.
Виния взглянула на подругу и решала, что сказать ей. Бестия, которая храбро снесла так много, чтобы защитить ее, впала в ужас перед этим человеком, который тихо говорил, но был одет в тогу с широкой пурпурной полосой, что обозначало одного из правителей Роднероского мира непосредственно под самим императором.
– Бестия пришла сюда с сообщением от Танды для меня, дядя, – произнесла Виния. – Танду отправили в качестве рабыни к моему брату Анию, и она просит моей помощи!
– Я не вижу никакой причины, почему ты должна предоставить ей эту помощь, – холодно заметил Лонгинус. – Мне кажется, что ты ничем не обязана ни ей, ниотцу. Тут чувствуется рука провидения! Они, насколько я знаю, тобой помыкали и очень дурно с тобой обращались. Немного собственного лекарства, даже если оно смертоносное, это то, чего заслуживает эта девица!
– Да, дядя, но хотя это и не вся правда! Танда затеяла целую интригу, чтобы избавить Бестию быть посланной на смерть на полях, даже вынесла за нее жуткую порку, а я многим обязана Бестии!
– Твой долг перед Бестией я признаю и выполню. Я не вижу, однако, что это ставит тебя в долг перед Тандой, – твердо сказал Лонгинус, очевидно желая закрыть дискуссию.
– Я все же хочу помочь Танде, если могу, – выпалила Виния. Она знала, что действует рискованно, ведь Лонгинус был приемным отцом, а в Роднероской семье слова отца было законом.
– Я не могу понять, почему... Если, – Лонгинус остановился, внимательно всматриваясь в Винию, которая беспокойно задвигалась под пристальным взглядом, – ты не любишь ни ее, ни ее брата!
Виния ничего не произнесла, но вспыхнула. Это была та вещь, которую она не рассказала своему дяде. На самом деле она не знала, любит ли она Гаера, брата Танды. Он знала только, что, несмотря на всю жестокость и оскорбления, которые причиняли ей Гаер и Танда, она отчаянно скучала по ним.
Она хотела снова оказаться с Тандой и Гаером, ощущать на вкус сперму, иметь глубоко в себе фалл Гаера и чувствовать губы Танды. Возможно, после пережитых приключений Гаер с Тандой были бы с ней более мягкосердечны. Она на это надеялась, но независимо от того, она хотела помочь Танде!
Лонгинус прочитал племянницу как книгу.
Он не одобрил, но сказал себе, что в деле политический аспект. Торакс был, как понял он от осведомителя в Роднеро, обратно на пути к императорской благосклонности, и не далее как вчера ему передали пакет с погашенными долговыми расписками от Торакса.
«Я знаю, что Торакс невероятно богат. Танда с Гаером должны, несомненно, наследовать это богатство. По общему признанию, они просто дети вольноотпущенника и социально стоят гораздо ниже отпрыска патрицианского семейства Зиновиев. С другой стороны, дети вольноотпущенников поднимались до самых высоких почестей в государстве, не добираясь только до имперской короны. Было бы полезно заиметь признательность Торакса, а дружба между племянницей и Тандой с Гаером, вероятно, имеет долгосрочную ценность для обеих девушек, кромк того, Торакс мой кредитор! Но именно он мучил Винию!».
– Очень хорошо, – произнес он, и Виния, ждавшая решения, явно расслабилась. – Я распоряжусь насчет твоего путешествия в Приграничье. Ты отправишься в течение трех дней. Мне надо сделать много приготовлений!
– А Бестия со мной поедет?
– Тебя должен будет сопровождать твой преподаватель, – продолжал Лонгинус, проигнорировав вставленный вопрос.
– Плаутус, – ошеломленно вымолвила Виния.
– Да. Я не могу отправиться с тобой из-за дел здесь, но не собираюсь, чтобы ты вот так поехала без отвечающего за тебя взрослого, который держал бы тебя в поле зрения. Он будет действовать на основе моих полномочий, и осуществлять эти полномочия над тобой! – Лонгинус повернулся и покинул комнату.
Двумя днями позже девушки сидели в спальне Винии, ожидая, когда Крурис принесет ужин. Обычно Виния ела со своим дядей, но с тех пор, как появилась Бестия, стала питаться в своей комнате. Вначале составляя компанию девушке, пока та оправлялась от порки. Позже, потому что Бестия так боялась дядю, что было бы недобрым по отношению к нему предлагать есть с ними, и также, поскольку она знала, что дядя никогда не допустит, чтобы рабыня ела с ним за одним столом. Лонгинус вошел в комнату и девушки поднялись на ноги, чтобы приветствовать его.
– Я только что вернулся со встречи с прокуратором, – сказал он, обращаясь к Винии. – Я добился для тебя полномочий использовать имперские почтовые посты в твоем путешествии. Я также получил рекомендательные письма для различных должностных лиц в Приграничье, которые, надеюсь, окажутся полезными. Я вверяю беречь их Плаутусу!
– Благодарю Вас, дядя!
– Моя задача получить их была облегчена тем, что уже ясно – Тораксу будет возвращена благосклонность императора. Это печально, как люди всегда стремятся помогать восходящему солнцу, – напыщенно добавил Лонгинус, вполне выражая свои собственные расчеты материальной выгоды, когда соглашался на путешествие племянницы.
– Есть, однако, одна вещь, размышляя о которой я провел немало времени, – продолжал он. – Это, Виния, твоя дружба с рабыней Бестией. Боюсь, что должен сказать, я пришел к заключению, что она неподобающая. Неправильно для моей племянницы пребывать в дружеских отношениях с простой девушкой-рабыней.
Он увидел, как Виния потянулась и схватила Бестию за руку. Сама Бестия выглядела так, словноударили по лицу.
– Я решил, что такое положение не может продолжаться, – Лонгинус сделал паузу и улыбнулся. – Поэтому я также добился от прокуратора распоряжения, что Бестии должна быть предоставлена свобода, а о вопросе пошлины за освобождение я позабочусь сам!
Он был почти свален на землю Винией, которая бросилась к нему и обхватила руками его за талию, крепко обняв. «Кажется, – подумал сенатор , – я, наконец, нашел способ прорвать сдержанность девушки».
– Я надеюсь, – произнес Лонгинус, хлопая по темноволосой голове, что прижалась к груди, – что вы обе будете ужинать со мной. Я уже дал распоряжение и в кузнице с Бестии снимут ошейник.
– Мы обе будем рады остаться с Вами и после ужина! – заявила Виния
– Конечно! – согласилась с подругой Бестия!
Бестия и Виния спальне сенатора
Луна пряталась за облаком, и не видела, что происходит в спальне сенатор а.
Зато сенатору было, на что посмотреть: он видел двух красивых молодых девушек, одна из которых Бестия, танцевала медленный танец. Следы от порки ничуть ее не портили. Тут сенатор поймал себя на том, что, что его рука лежит на попе Винии, немного сжимая ее.
– Вы позволите, я сейчас я к ней присоединюсь! – Виния встала с ложа и присоединилась к Бестии. Они танцевали, лаская друг друга.
Танцуя, Виния не делала резких движений. Она взяла Бестию двумя руками попу, потом обхватила ее ногами, и рывком повалила ее на ковер.
Виния начала целовать подругу, упиваясь тонким ароматом духов подаренных Лонгинусом. Она чувствовала вкус губ, как Бестия сначала осторожно, а потом все настойчивее просовывает язычок ей в рот.
Виния ласково сжимала груди Бестии, а потом начала ладонью ласкать цветок ириса выколотый на нижних губах.
Обе свспомнили о Лонгинусе, сидящем на ложе наблюдателе, и замерли перел ним, ожидая приказания.
– Подойдите ближе! – Сенатор хотел обладать обоими сразу, но не торопился.
Виния подвела Бестию совсем уже близко к нему. Тогда Лонгинус протянул и начал ласкать их обеих пальцами.
Бестия, непривычная к таким ласкам, сразу начала течь. Виния чувствовала ее запах, запах сока, запах желания, и постепенно заводилась сама. Мужчина засовывал палецы им в дырочки сразу обеим.
Ожднако Бестия, отреагировала бурно: закрыв глаза и начала постанывать. Тогда Лонгинус начинает целовать Бестию, не вынимая пальцев ни из нее, ни из Винии.
Винию тоже начало уже немного трясти от нежныхтпальцев. Она понимая, что сенатор хочет, чувствала, насколько сильно сама возбуждена. Она приказала Бестии сосать колом стоящий фалл. Бестия быстро встав на колени, с глухим стоном выполнила приказание: проводила языком по фаллу, помогала себе рукой и с явным удовольствием.
Виния наклонились и начала ласкать ей лоно, постанвая от удовольствия. Ей так хорошо, что время от времени она сбивалась с ритма. Лонгинус чувствал залп возбуждения от трех тел распространяется в воздухе спальни.
Они вдвоем начинают ласкать и целовать тело Лонгинуса. Он только чувствовал, что Виния целует его в живот, а Бестия пальцы ног. Винию продолжал ласкать пальцами в обе дырочки сразу.
Теперь действовать начал Лонгинус. Для начала он поставил левушек на четвереньки рядом вместе. Проводя ладонями по дырочкам и лаская их пальцами, он по очереди целовал их попки.
Потом сенатор ставит обеих на колени перед собой. Девушки вместе бросаемся сосать фалл в два языка одновременно. Не выдержав, Бестия садится на него сверху и начинает, неистово, яростно и безумно. Виния села ему на лицо, и сенатор продолжает вылизывать ее.
«Подо мной лежит один из самых влиятельных сановников Империи!» - Бестия продолжала скакать на нем, все более убыстряя темп.
Бестия стонала, уже почти кричала, а Виния сидела рядом и уже начинаю завидовать: сенатор ласкал ей клитор, а Бестия скакала на нем, как амазонка на своей лошадке.
Тут Лонгинус скинул ее с себя, раздвинул ножки Винии и с силой вставил.
- Еще, еще! - Виния уже не могла остановиться, чтобы не стонать и не умолять трахать и трахать ее снова.
Пока сенатор брал Винию, растирала пальцы его ног.
«Хорошо то как!» - Виния постепенно растворялась в наступающем оргазме.
«Девушки остались очень благодарными ко мне, грешному! – утомленный Зиновий смотрел, как две девушки целовались, попутно ощупывая груди и попки друг дружки. – Так что кроме политической выгоды я поимел и свою собственную!»
Виния очень боялась сделать еще не до конца оправившейся от порки Бестии больно, но она хотела сделать ей приятно. Раздвинув теплые складки, рука Виния хозяйничала в норке. Обе сдавленно постанывали, возбуждая сенатор а. В порыве страсти Бестия продолжила ощупыватьпопку. Они были очень горячими. Складочки на норке Виния сами собой раздвинулись, открыв влажную щелку.
Поэтому, собрав жидкость вокруг влагалища, Бестия хорошенько растерлапо пальцам. Средним пальцем правой руки она аккуратно проникала в дырочку Винии. Внезапно Виния вздрогнула, приглушенно вскрикнула и обмякла.
«Эх, где моя молодость, – думал сенатор , – все меньше могу делать сам, и все чаще становлюсь просто зрителем!»
Отдохнувшая Виния стала целовать Бестию в шею, потом в маленькую, с крупными сосками, грудь. Она усердно лизала соски, а Бестия лишь тихонько стонала. Виния опускалась все ниже и ниже и, наконец,язык достиг цветка ириса. Руками она раздвинула губки и языком стала ласкать небольшой бугорок над татуировкой. Бестии ничего больше оставалось делать, кроме как сдавленно стонать.
Влагалище текло, ей было безумно приятно. Виния вдруг перестала лизать и села Бестии на лицо. Дальше все происходило как во сне. Язык Бестии пускаетился в пляс по возбужденной плоти. Но Бестия умело управляла этим танцем. Темп пляски то замедляется, то ускоряется в такт с движениями ее тела: она то гладит Винию легкими, прикосновениями кончика языка, то жадно всасывала губы ртом. Потом она обхватила горошинку винии губами и начала нежно посасывать его.
Спальня начинает плыть у Винии перед глазами, вращаясь вокруг этой точки, что скрыта между ног.
Это стало завершающим аккордом к развлечению.
Последняя ванна Антония
Пока Кассий вез Танду в приграничье и Бестия, ее бывшая служанка, пыталась ей помочь и найти Винию, Антоний решил никуда не ехать.
«Это все проблемы Кассия и его семейства! Вот пусть сами и разбираются! А у меня есть все, что надо для роскошной жизни и уезжать в приграничье не собираюсь!»
Он не знал, что стараниями Фальцо письмо Торакса было передано Императору и тот уже начал подумывать, как получить деньги купца, и себя не обидеть. Император постоянно нуждался в деньгах и не гнушался методами пополнения казны.
В вилле Антония роскошь бросалась в глаха. Мозаика на полу в ванной комнате была набрана из полудрагоценных камней; сама ванна была выточена из цельного куска малахита на бронзовых позолоченных ножках в виде лап львов. Потолок ванны поддерживали колонны из розового мрамора. В нишах стен стояли изобажения полуобнаженных богинь. Антоний гордился своей ванной комнатой – островком отдыха и восстановления душевного равновесия.
– Даже у императора такой шикарной ванны нет! – Антоний взял с блюда яблоко, откусил и швырнул остаток в угол!
«Не пристало мне ехать в приграничье, – думал Антоний, нежась в теплой ванне. – Вот пусть Кассий и мотается вместе с этой Тандало! А мне и тут хорошо! Я получил огромное наследство, я богат и в милости у императора! Что еще нужно для веселой жизни? Дом полон хорошеньких рабынь, и мои прихоти исполняются по первому требованию!»
Девочка для ванной, одетая только в узкую набелренную повязку, почтительно склонилась, ожидая распоряжений.
«Хороша малышка, но недостаточно почтительна! Высечь что ли? Пожалуй, нет, не сейчас! Лень! Сейчас я хочу вина!»
– Принеси мне белого! – приказал Антоний.
– Слушаюсь, господин! – девушка бросилась исполнять приказание.
Он не знал, что император, отчаянно нуждавшийся в деньгах, уже составил завещание, по которому Антоний отписывает ему все богатства. Опытный писец уже подделал подпись, и теперь продолжение жизни фаворита было не в интересах императора.
Фавориту не хватило смекалки распределить свое состояние так, как это сделали Торакс с Цинамусом. Он наивно считал, что теперь ему можно проводить жизнь в праздности и удовольствиях. А сундуки, набитые золотом, толпы рабов, богатые виллы и обширные поля – сделают жизнь сплошным праздником.
«Снова у меня работа, – думала Тень, стоя за занавеской, – пусть искупается в последний раз! Сегодня я исполнительница воли самого императора. А это чудовище и так слишком долго не свете живет!»
Антоний нежился в теплой воде и не слышал, как к нему подошла Тень.
Он только почувствовал, как нежные пальцы стали разминать ему плечи и шею.
– Кто это? – не понял Антоний.
– Твоя смерть! – Тень одним движением ребра ладони по кадыку фаворита отправила его в царство теней.
«Убивать сладко, – думала Тень, оставляя на полу засушенный цветок ромашки, – особенно патрициев, чьи руки в крови моих соплеменников! Мы последние из рода амазонок, и наша служба – месть империи!»
Подвиг Исанки
Фальцо понимал, что быть во всех местах одновременно он не сможет. «Послать Исанку одну – дело опасное! Мало ли что придет ей в голову, но с другой стороны у меня не раз и не два был повод убедиться впреданности. Значит – рискну! Отправлю тебя, моя верная вольноотпущеница, за рекомендательными письмами к Катарсису.
– Тебе хочется снять со своей руки браслет? – спросил он Исанку.
– Конечно, хочется, господин! – Исанка стояла у плиты и запускала в кипящее масло куски теста. Только ради медовых пампушек Фальцо согласился с тем, что девушка наденет фартук на голое тело. Масло кипело, шипело и брызгалось во все стороны.
– Тогда собирайся, сегодня же отправишься в дорогу! Одна.
– А пампушки?
– Успеешь!
«Неужели господин не шутит, и я скоро избавлюсь от этого напоминания о рабстве? – Исанка была готова танцевать от счастья, но пампушки требовали большого внимания. – Боги послали мне Фальцо!»
Три дня у Фальцо были так заполнены переговорами, согласованиями и написанием реляций вышестоящим властям, что не было сил думать о миссии Исанки.
«Если она меня подведет…» – он уснул и проснулся только вечером, почувствовав знакомый запах печеного паука.
Он уже успел пристраститься к этому диковинному и редкому в империи блюду.
– Я не хотела вас будить, господин! Вот! – девушка показала Фальцо свитки, добытые у Катарсиса.
«Это мое второе самостоятельное задание в качестве вольноотпущенницы! – лицо Исанки сияло от удовольствия. – Я уже вытащила Гаера из тюрьмы!» Она смогла доказать Фальцо, что в качестве свободной женщины может преданно и верно служить.
– Пока я вижу, что освобождение не сделало тебя неблагодарной скотиной! Расскажи, как прошел визит на ферму, – Фальцо просмотрел свитки и довольно ухмыльнулся.
– Старый солдат не привык рассуждать, но после визита Кассия он понял, что между появлением Танды на ферме и исчезновение возниц есть какая-то связь. Но никаких прямых доказательств, что Танда как-то причастна к исчезновению возниц, нет. В горах много хищников и пропадают десятки людей. Его мучили угрызения совести и, узнав о том, что может помочь спасти Танду, сразу написал письмо! При этом он не захотел меня трахнуть! Наверное, я теряю свою красоту…
– А это мы сейчас проверим! – Фальцо чувствовал, что боги удачи встали на его сторону. – У нас есть очень немного времени. Мы должны успеть в приграничье или… Или я останусь без денег. А ты останешься с этим браслетом надолго!