В Москве, в пентхаусе тридцати этажного дома, у стеклянной стены, открывавшей вид на ночной город, в удобном итальянском кожаном кресле, сидел человек неопределённого возраста, курил и пил чай, в пол глаза наблюдая за суетой засыпающего города, города, который не спит никогда, и вспоминал, что и как привело его на этот тридцатый этаж и что же делать дальше.
Ему можно было дать и сорок и за пятьдесят. Высокий, стройный, с атлетичной фигурой выдавало то, что с раннего детства он занимался спортом и вёл подвижный образ жизни, а старые, едва заметные шрамы от рассечений на веках и бровях,да ещё деформированные костяшки рук, раньше явно представлявшие набитые мозоли, давали понять знающему человеку, каким именно спортом занимался он.
Умное, интеллигентное лицо(как раньше бы сказали - породистое) портили перебитый нос, старый шрам на челюсти и тяжёлые, набрякшие веки, от многочисленных ссадин, гематом и рассечений полученных в молодости.Тёмно - русые волосы обильно украшала седина, не очень бросающаяся в глаза из - за короткой стрижки.
Одет мужчина был как всегда безукоризненно.Дорогой, тёмно - синий костюм сидел на нём, как влитой, а белоснежная рубашка с золотыми запонками, украшенными драгоценными камнями выгодно оттеняла загорелое лицо и шею. Галстуков он не носил, только за редким исключением, когда этого требовал регламент мероприятия.Лёгкие, явно сшитые на заказ туфли завершали образ.
Украшений на нём не было видно, кроме массивных золотых часов, известного бренда и небольшого перстенька на мизинце левой руки в виде какого то иероглифа.
Он сидел и думал, его мозг вращался со скоростью несколько миллиардов вращений в секунду и не прекращал это делать ,даже во время сна.Думал и вспоминал, а себя Дмитрий помнил с самого детства.
Родился мальчик Дима в провинциальном городе, хоть и миллионнике, но за тысячу вёрст от Москвы.Рос хоть и в семье достатка выше среднего, по советским меркам, но ходил в обычную школу и проживали они с родителями в довольно криминогенном районе.
Мать работала преподавателем немецкого языка в ВУЗе, отец трудился санитарным врачём в тресте кафе и ресторанов, а вот бабушка обеспечивала повышенное благосостояние семьи - была директором крупнейшего в городе магазина тканей, а дядька, родной мамин брат обеспечивал спокойствие небольшого семейного клана - служил в прокуратуре, не на последней должности.
Вот и вырасти бы Димке и стать врачём, учёным или юристом, но колесо фортуны закрутилось в обратную сторону, где то в программе произошёл сбой и выпал Дмитрию совсем другой жребий и судьба такая, что не понятно, жалеть его надо или завидовать ему.
Рос Дима физически развитым пацанёнком, только больно худым и высоким.Любил читать и была у него такая черта, как обострённое чувство справедливости, своё мнение он высказывал не взираю на возраст, чины и лица чуть не с пелёнок. За что и частенько получал тумаков от сверстников, так как не мог пройти мимо какой нибудь несправедливости или когда слабого обижают.Вот и приходил частенько домой в порванной одежде, да с синяками и разбитым то носом, то губой.Отец поступил радикально, взял Димку за руки, когда тому исполнилось девять лет и отвёл в секцию бокса, сказав:Любишь драться, - так дерись на ринге, только не позволяй себя бить безнаказанно.
Тренер увидел у Димки задатки хорошего бойца - высокий, с хорошей реакцией(сейчас бы сказали :резкий), подвижный и худощавый с длинными руками и ногами - идеальный легковес. Вот и стал нагружать мальца длинными забегами, упражнениями на выносливость и силу удара, а так же стал развивать в нём подвижность, чтобы самому не попасть под удар и не дать себя загнать в угол ринга.
Димке бокс нравился, мешала лишь тонкая, "интеллегентская" кожа и кровеносные сосуды, близко расположенные к ней. Поэтому зачастую Дима заканчивал с победой бои с заплывшим глазом, а то и с двумя. В школе сразу по другому стали относиться сверстники, надо было сто раз подумать, чтобы ввязаться в драку с боксёром, но ринг не улица, на улице перчаток и кап нет, поэтому набивал Дима руки обо всё что придётся: о мешки с песком в спорт.зале, о стену, покрытую ковром, дома, о заборы и даже и бетонные плиты. И через несколько лет худощавый и высокий паренёк обладал двумя руками - кувалдами, которыми умело пользовался на ринге и вне его.
В школе Димону, как стали величать его новые друзья, вообще не нравилось учиться.
Зато появились новые друзья: в шестом классе в их район переехал жить и учиться Ильнур Мухаматдиев, по комплекции он не намного был крепче Димы, чуть ниже ростом и наглый как танк, никогда не спускавший никому оскорбления или насмешки.
Объяснялось это просто: Игорь - так всегда представлялся Ильнур, серьёзно занимался самбо и уже был чемпионом города.
Тогда в СССР мы не придавали никакого значения национальности, попросту не разбираясь в них.В классе Димона учились русские, татары , башкиры, коми - пермяки, евреи, немцы и никто и никогда не оскорблял по национальному признаку.
Да конечно насмешки и издевательства были но как правило клички у всех были по фамилии: Воробьёв - Воробей, Доценко - Доцент, Мухаматдиева тоже по фамилии в классе и дворе пацаны прозвали Мухой.
Ильнур был из казанских татар и имел тёмно русые, прямые волосы, зелёные глаза и мало кто опознавал в нём татарина. Был тоже из довольно обеспеченной по советским меркам интеллигентной семьи.
С третьим другом "не разлей вода", Димка познакомился возле дома спорта.
Невысокий, несколько полноватый крепыш производил впечатление увальня, но это было далеко не так.
Серёга Турбин, Турбо или Труба занимался дзюдо и довольно неплохо. Димон с друзьями по секции уже стали покуривать, ведь тринадцатилетние оболтусы многие , в том числе и Димон выглядели на шестнадцать и им продавали сигареты и пиво, благо в СССР пить и курить можно было именно с этого возраста.
Как всегда после тренировки, Дима с друзьями по секции зашёл за гаражи выкурить сигаретку, курил он мало и никогда перед тренировкой, если бы тренер учуял запах табака, он загонял бы провинившегося до полусмерти, пара таких случаев в их группе была и Димон не испытывал желания быть замеченным тренером в курении и подвергнуться "репрессиям".
Подошёл Труба, которого раньше Димка не видел и попросил прикурить. Ему дали огоньку.
Стадион со спортивным комплексом был один на район, туда ходили ребята из разных школ. Вот и у Трубы были одноклассники среди боксёров, он к ним и подошёл за огоньком, тут они с Димоном познакомились и разговорились.Учился Серёга в соседней школе и жил неподалёку. Тут же договорились вечером пойти погулять вместе, Димка позвал с собой Ильнура и тут сложилась троица, которая впоследствии не разлучалась многие годы.
Ребята росли, школу часто прогуливали, благо все трое были неплохими спортсменами, вечно пропадающими на сборах и тренировках.Денег, выделяемых родителями вечно не хватало на пиво и сигареты, поэтому парни начали грабить, тогда это называлось "трясти" сверстников и ребят постарше и послабей.
Обычно "трясли" возле кинотеатров и магазинов, могли запросто в троём подойти к группе парней постарше и "попросить" поделиться мелочью.
-Нет денег!
-Подпрыгни! А если найду, то тебе конец!
Вот такими методами пацаны "зарабатывали" себе на жизнь. Если кто не соглашался добровольно "поделиться" мелочью, то обычно Муха или Труба делали резкую подсечку, а падающая жертва получала от Димона ещё вдогон пару ударов в солнечное сплетение и валяясь на земле, не могла сопротивляться, когда её обыскивали. Брали только мелочь, а если у кого находили крупные купюры, то их не трогали, потому что знали, если пацан несёт с собой такие деньги, то скорее всего его родители послали в магазин за продуктами, а если он вернётся домой без продуктов, то последовать может заявление в милицию, а ментов они побаивались, так как постановка на учёт в комиссию по несовершеннолетним может повредить спортивной карьере.Бить старались тоже несильно, чтобы не оставлять следов.
Хоть все трое были из благополучных семей и жили по советским меркам неплохо,в двухкомнатных "хрущёвках" с родителями, их район был частично застроен пятиэтажными, шестикомнатными коммуналками, где подавляющее число жителей побывали за решёткой, многие не единожды. Их дети ходили в те же школы и секции с парнями и охотно делились знаниями полученными от отцов - уголовников.
Весь район делился на микрорайоны и посёлки, в каждом функционировали десятки уличных банд, терроризировавших сверстников.Частенько происходили массовые драки микрорайонов и посёлков между собой, там бывало использовались и обрезки арматуры, свинчатки, кастеты и даже изредка ножи.
Их троицу вскоре заметили более старшие ребята и стали приглашать на подобные мероприятия, да и просто попить пиво и поболтать "за жизнь", дымя сигареткой.
В тринадцать лет Димка записался в секцию пулевой стрельбы, друзья последовали за ним, но вскоре бросили, а Димка не бросил, добиваясь всё лучших результатов.
Во - первых это был хороший "отмаз" от школы, люто ненавидимой всей троицей.Во первых за тупизм вбивания в их головы знаний, которые они считали им никогда не понадобятся,во - вторых за желание советских педагогов всех "стричь под одну линейку" , они не хотели быть как все.Кем и какими быть они собственно пока не знали, но быть как все не хотели.
Димка много читал, у бабушки благодаря её связям была хорошая библиотека, читал бывало и по ночам, под одеялом с фонариком, чтоб не заметили родители.
"Трясти" они обычно отправлялись по вечерам, после школы и тренировок, одеваясь обычно не броско и не приметно, для прогулок у всех были джинсы и кроссовки, а зимой куртки - "аляски", дефецит советского времени.
Существовал у Димки и свой бизнес на книгах.Во всех крупных городах страны были свои издательства, в свободной продаже хороших книг не было, а когда "выбрасывали" в продажу, то потолкавшись в очереди и покрутившись в ней несколько раз , можно было купить несколько книг по номиналу, скажем по полтора рубля, а на подпольном книжном рынке, эти книги уже стоили рублей десять, а в других городах двадцать, двадцать пять, существовала система распределения книг по талонам, сдал двадцать кило макулатуры - получай талончик на покупку хорошей книги по номиналу.
Часто бывающий на соревнованиях во всех уголках страны общительный Димка нашёл себе партнёров по бизнесу везде, где побывал.Перед соревнованиями набиралась партия книг купленных по номиналу и докупалась на рынке, оптом, но не по десять, как в рознице, а рублей по семь - восемь.
Приезжая в чужой город или даже в другую республику, Димка узнавал где торгуют и меняются книгами и выбрав время между тренировками и боями ехал туда. Математика была не сложной, выпущенная в родном городе книга на местном рынке стоила десять рублей, в другом городе вдвое дороже и наоборот.Часть книг Димка продавал чуть ниже рыночной цены, а часть менял уже на местные издания, которые реализовывал в родном городе с двойной - тройной прибылью, а так же находил партнёров по бизнесу, предварительно списываясь и отправляя книги почтой, это был бизнес на доверии, но Дима вёл дела честно и его тоже никогда не "кидали"
Вот такой нехитрый бизнес позволял Дмитрию зарабатывать несколько сотен рублей в месяц. Никто не догадывался, что его увлечение книгами имело и такой экономический эффект. По тем временам средняя зарплата в 90 – 120 рублей была нормой, а на подростка увлекающегося книгами и собирающего свою библиотеку смотрели с уважением. Только торговцы с «чёрного» книжного рынка знали о экономической составляющей этого интереса. Периодически на местный рынок были «налёты» милиции, но Димка убегал, пользуясь и тренируя свою хорошую спортивную форму.
Так и продолжалась жизнь Димы до четырнадцати лет, пока не нашлось новое хобби – авторалли. В автомотоклуб его привёл приятель из двора, сразу подтянулись и Игорь с Серёгой. Вначале было не интересно, учили устройство автомобиля и правила движения, но когда стали обучать вождению автомобиля, то парней невозможно было выгнать до темноты из автоклуба.
Школу часто прогуливали, тренировки практически не пропускали и уходя утром, возвращались поздно вечером, домашние задания никогда не делали, в переменах списывая у других. Либо надеялись на «авось» пронесёт. Так перебиваясь с двойки на тройки вся троица и училась. Диме легче всего давались гуманитарные науки, по русскому, литературе и другим предметам , благодаря феноменальной памяти присутствовали четвёрки и пятёрки, а по арифметике, геометрии, физике и химии, двойка тройкой погоняла .Но райончик был не благополучный и находились ученики более проблемные, а учителя знали, что он спортсмен и закрывали глаза на прогулы и двойки в дневнике. Дома конечно доставалось, но только морально, а набедокурив капитально Дима молниеносно перемещался жить к бабушке и дедушке, которые в единственном на тот момент внуке души не чаяли, а в школьных проблемах не разбирались, больше переживая за поздние прогулки и синяки полученные на тренировках. Дед научил его играть в шахматы, и отсиживаясь у деда, который к тому времени был на пенсии, Дима стал не плохим игроком.
У друзей периодически возникали подобные проблемы, то отъезды на соревнования и сборы, то родители за плохие отметки запирали своих чад дома, лишая вечерних прогулок, но через какое - то время вся троица была в сборе приступая к своим любимым занятиям: мелким грабежам и развлечениям.
В пятнадцать лет Дима выглядел лет на семнадцать – восемнадцать, имел первые взрослые разряды по боксу и стрельбе, в школе – средний ученик, но зам. Комсорга школы.
На улице – известный гопник в своём микрорайоне.
В книжной «мафии», довольно серьёзный человек, имеющий партнёров от Питера до Ташкента.
Тогда и был разрешён властями клуб книгообмена, где Диму не смотря на молодость выбрали одним из заместителей председателя.
В секции бокса – подающий надежды спортсмен, призёр многих соревнований, то же самое и в секции пулевой стрельбы.
Дима открыл для себя ещё одну страсть и хобби – нумизматику. Стал коллекционировать монеты, много несли пацаны с района и продавали Димону за копейки, не зная их истинной стоимости. В нумизматическом клубе он познакомился и с бонистикой и филателией, а так же людьми в них разбирающимися. Эти разделы его не интересовали и если , что то попадало в его руки случайно, то он менял на серебряные русские царские монеты, которые собирал, или продавал.
Познакомился с людьми собирающими разный антиквариат и иконы. За многое в те годы светила статья и приходилось конспирироваться и осторожничать, что пригодилось ему позже по жизни. Любопытный и с хорошей памятью, начитанный мальчишка нравился многим взрослым людям, те посвящали его в секреты своего «ремесла», а бывает и привлекали к сделкам, в основном , в качестве курьера, а изредка «подставного покупателя». Небезвозмездно, конечно.
Ну и текла бы эта весёлая и полная приключений жизнь дальше, но…..
Однажды вся троица решила прогуляться по местной барахолке, одевались все они тогда модно, благо родители у всех не бедствовали, выделяли любимым чадам денег на модные шмотки, да и мелкие грабежи чуть давали. А у Димона был целый книжно – нумизматический бизнес, правда про который он и с друзьями не делился. Ну собирает человек книжки да старые монетки, тогда кто фантики от жевачек коллекционировал, кто импортные банки из под напитков или сигаретные пачки. У каждого шиза, благо безобидная.
И вот идут они, к вещам прицениваются, вдруг Труба говорит: - вот это он!
Димон: Кто он?
Труба: да рассказывал Вам я, тот который меня ножом хотел завалить.
И вспомнили Игорь с Димой историю, которую этой осенью поведал им Серёга.
Он был старше их на год и после восьмого класса поступил в ПТУ учиться на сварщика.
В сентябре первокурсников отправили в область, помогать колхозу собирать картошку, там эта история и приключилась.
Раз вечером в выходной, наплевав на запрет преподавателей, Серёга с товарищами по учёбе и сбору корнеплодов, отправились на местную дискотеку. Среди нарушивших запрет были и девчёнки – ПТУшницы, учившиеся кто на швей, кто на поварих.
В общем человек тридцать. Пришли на дискотеку трезвые, так как спиртного в деревне не смогли раздобыть и сразу местная пьяная молодёжь стала задирать городских. Труба сначала сдерживался, но когда какой то колхозник начал приставать к нравившейся ему девчёнке, Труба вызвал его на улицу «поговорить», вместе с местным вышло человек пять его друзей. С Трубой никто не вышел, то ли в шуме дискотеки не увидели зарождающийся конфликт, то ли испугались, неважно. Труба вышел один.
Пьяный абориген сразу попытался ударить Серёгу, но то легко ушёл от удара и сам свалил с ног противника. Предусмотрительно встав спиной к стене, Труба без особых усилий уложил и дружков местного Аль Капоне, всё таки годы тренировок в дзюдо и звание кандидата в Мастера спорта давало о себе знать и десятки, а может уже сотни уличных драк и грабежей дали бесценный опыт.
Лежать бы и дальше бедолагам и не соваться к Трубе, ан нет!
Зачинщик драки достаёт нож и пытается наделать им в Серёге дырочек. На районе тоже такие находились, поэтому Труба знал как действовать…..дождавшись очередного выпада с ножом, в стиле д,Артаньяна, Труба захватил руку неприятеля на излом и резко дёрнул.
Послышался хруст ломаемой кости и дикий вой побеждённого.
Тут набежала толпа народа, потом появились менты и преподаватели ПТУ, потом поверженного врага повели в местный фельдшерский пункт, а Серёгу в милицию.
Труба рассказал всё честно, как было дело, а девчёнка, из – за которой драка и началась всё подтвердила, так как вышла и наблюдала со стороны.
Подписав протокол допроса, Труба был отпущен из милиции, где ему объяснили, что максимум в чём его можно обвинить – это превышение нормы необходимой самообороны, а вот местному архаровцу может грозить статьи от хулиганки до попытки убийства. Правда тут же сообщив, что у него родители – уважаемые у них в районе люди.
На следующий день приехала даже директор ПТУ и вместе с родителями травмированного провела весь день в милиции.
Потом ребята поговаривали, что то ли менты, то ли директриса денег взяли, а дело замяли.
Трубу же, директриса увезла на личной машине в город и он дней десять болтался по району, ожидая начала занятий.
Вот этот кадр и попался малолетним гопникам на барахолке. Тут же решено было ему отомстить, взять на гоп – стоп, а попросту ограбить. Сказано – сделано. Несмотря на обилие народа, пацаны зажали их в углу барахолки у забора.
Оба деревенских тут же узнали Трубу и стали просить, чтоб их не трогали, они за куртками приехали, одну купили, а вторую ищут и даже предложили двадцать пять рублей за мирное урегулирование конфликта.
Били их долго и жестоко, забрали новую куртку и 250 рублей. А потом раскачав за руки и ноги выбросили за деревянный забор барахолки прямо в грязь.
Арестовали их всех прямо тем же вечером. Колхозники, вернувшись домой без покупок и в синяках , были приведены родителями в милицию, где адрес Трубы естественно остался.
Про Димона с Игорем неизвестно кто рассказал, но что весь район знал, что эти трое «не разлей вода», да может и родители Трубы сказали, его забрали чуть раньше остальных.
На допросах Труба всё брал на себя, у него дома нашли отобранную куртку, Димон с Игорем от всех обвинений открещивались и были переданы на руки родителям через несколько часов.
Самое интересное началось через два дня.
Как я говорил уже выше родной дядька Димы был прокурором одного из центральных районов города. В тот момент освобождалось кресло городского прокурора и две группировки противоборствующих прокуроров сцепились за него, дядя Димы естественно входил в одну из них и противоборствующая сторона узнала, что родной племянник их злейших конкурентов находится под следствием. Вот так Димка стал разменной монетой в войне прокуроров. Это он узнал значительно позже, а пока всю их троицу опять задержали и водворили в ИВС.(изолятор временного содержания)
Но вот незадача, изолятор для малолеток был на ремонте, поэтому их посадили к взрослым обвиняемым. Причём в разные камеры, потому – что держать обвиняемых по одному делу вместе нельзя, чтобы не договорились, какие кому давать показания.
Временно задержанные граждане обступили Димона и вразноголосье, начали задавать разные вопросы, но этот птичий базар резко присёк один дядька, невысокий, коренастый и весь в наколках. Вот так Димон познакомился с «вором в законе» Алмазом . Тот расспросил малолетку, и после длительной , подробной беседы объявил на всю камеру: - кто малолетку тронет, будет иметь дело лично со мной.
Повозмущался ментовским беспределом, даже попинал ногами в дверь, но ему довольно вежливо ответили и про ремонт и про то, что это временно и вопрос решается.
Все пять дней , что Димка провёл в камере с Алмазом они постоянно общались. Алмаз рассказывал про зоны и лагеря, где он провёл более тридцати лет своей жизни, Димон про гопы и спорт, за что Алмаз его зауважал и сказал: - Правильным пацаном растёшь!
Алмаз пообещал, что разошлёт малявы(записки) по зонам для малолеток, куда Диму с подельниками после суда должны этапировать. Что их посадят, никто не сомневался, так как была проведена очная ставка и опознание.
Через пять дней , всю троицу погрузили в автозак и повезли в колонию для малолеток, расположенную рядом с городом.
Поскольку в зону их поместить без приговора суда не могли, для них соорудили отдельный изолятор, расположенный в комнате для длительных свиданий. Опять в нарушение всех инструкций, их поместили в одной камере, плюс добавив ещё одного подследственного, 16 – летнего парня с погонялом Гном, он уже был судим, получил условно, но меньше чем через год попался вновь и ждал суда и на этот раз реального срока. Он был вор – форточник.
Сиделось им нормально, от родных всем регулярно поступали передачи и парни, образовав семейку, питались нормально. Только вот с сигаретами была засада: из всех родных сигареты передавали только Трубе и Гному. Родители Димона и Игоря категорически были против того, чтобы их сыновья курили и не желали понимать, что ребята уже находятся в другой, взрослой жизни и в изоляции от сего мира и свободы. Свободного времени было полно, поэтому Дима много тренировался, парни, глядя на него тоже возобновили тренировки, отжимались, приседали, и делились особенностями и хитростями своего спорта. Диме передавали книги и поэтому он, когда делать было совсем уже нечего, читал их вслух друзьям. Недели через три вывели с вещами Гнома, увезли на суд, к ним он больше не вернулся. Видимо , отправили отбывать реальный срок сразу после суда. Потом к ним подселили еще семнадцатилетнего парня с погонялой Капрал, он уже отбывал реальный срок по малолетке, сейчас спалился с бандой взрослых которые убивали таксистов, так что срок ему светил не хилый.
В камере он сразу попытался установить свои порядки, но получил жесткий отпор, такой, что неделю толком не слезал со шконки и ссал кровью. Поняв, что борзых малолеток му подмять под себя не удастся, замкнулся и практически с ним не общался.
Следствие велось рекордными, быстрыми темпами, и месяца через два все трое очутились в зале суда. Им вменили по шесть статей, от разбоя и тяжких телесных – до угроз убийства и создания организованной группы. Димону дали шесть лет, Игорю тоже, Трубу, которого посчитали зачинщиком – семь лет. Это был супер жесткий приговор для не судимых малолеток. Они думали, что их повезут обратно в ту же зону, где они сидели в изоляторе, но судьба в очередной раз сыграла с Димоном злую шутку. Его засунули в «Столыпин», опять со взрослыми и отправили на север, в Тюменскую область, а Трубу с Мухой действительно оставили сидеть рядом с городом. потом они рассказывали что попали в один отряд и сидели в общем-то нормально.
Алмаз сдержал слово, даже взрослые урки признавали Димона,из за те двое суток, пока их этапировали в Тюмень, у него сложились неплохие отношения с уголовниками и завязались новые знакомства.
Прибыв в зону, Димона поместили сначала в одиночку на неделю в карантин, потом вывели в отряд. Все приколы, проверки взрослых и малолеточных зон ему уже рассказали более старшие собратья, поэтому он не боялся, тем более, что надеялся на «малявы» от Алмаза. Вечером его позвали к смотрящему за зоной, Димон по привычке повел себя нагло и борзо, его тут же начали бить. Он попытался защищаться, свалил несколько человек, но куда там попрешь против толпы.
Очнулся уже в лазарете со сломанным носом, челюстью, рукой и отбитыми почками, весь в синяках и ссадинах.
Когда я открыл глаза, то первый, кого я увидел – начальника оперчасти. Тот в руках держал какую-то папку, бумагу и ручку. Ласковым, почти отческим голосом, он сказал:
- Ну рассказывай – кто тебя бил, где и за что. И поподробнее, поподробнее…
Я разлепил спекшиеся от крови губы и тихо прошептал:
- Ничего не помню, с кровати упал.
- Да ладно, Власов, с кровати так не падают, не крути мне вола за…Тебе же шесть лет сидеть. А так будешь себя вести хорошо, вступишь в актив, и, глядишь, годика через три подадим на условно-досрочное освобождение и выйдешь в восемнадцать, а не в двадцать один год. Давай, рассказывай.
- Мне нечего рассказывать. Я сказал – с кровати упал и в актив я не пойду, ленивый я – пытался шутить я, ощупывая распухшим языком обломки передних зубов.
«Кум» долго уговаривал, угрожал, увещевал, сколько ,не знаю, я то ли заснул, то ли опять потерял сознание. В следующий раз я пришел в себя, когда врач с медсестрой мне ставили уколы и капельницу.
- Ну как ты? – спросила медсестра.
-Ничего, бывало и хуже - прошамкал я в ответ.
После процедуры я снова погрузился в сон.
В следующий раз меня разбудил смотрящий за малолеткой пацан с погонялой «Малыш».
- Извини, братишка, рамс вышел. « Малява» от Алмаза только сегодня за тебя пришла, да мы не разобрались сразу, что речь о тебе идет. Ну ты сам виноват, мы сами охренели ,борзый такой заехал. Погоняла то есть?
-Нет – ответил я.
- Ничего, выйдешь с больнички, тюрьма даст. На, держи, братва тебе с общака подгоняет – и он сунул мне кулек с конфетами и чаем. – Если чё надо, я буду заходить каждый день, цынканешь . Лады?
- Лады – попытался улыбнуться я в ответ.
Малыш ушел и я снова попытался погрузиться в забытье.
Следующие две недели я приходил в себя. Начал потихоньку ходить, хотя и ссал кровью, лишился нескольких зубов и получил еще несколько шрамов на лице. Спустя пятнадцать дней врачи посчитали, что я выздоровел, и меня снова увели в отряд.
Только я разлегся на своей шконке, подбежал небольшой черненький пацан и чуть ли ни волоком схватил и потащил.
- Пойдем, пойдем. Малыш в честь твоего выхода из больнички «поляну» ставит.
За занавеской, отделяющей пару шконок от отряда, сидела группа авторитетных парней. Это были смотрящие за отрядами и просто авторитетные парни.
- ну присаживайся Димон, будем праздновать – проговорил Малыш, протягивая мне кружку с дымящимся чифиром и сосательную конфету.
Действительно все две недели он заходил ко мне, расспрашивал, интересовался знакомством с Алмазом, ну и немного рассказал о себе. Я знал, что ему скоро «стукнет» он ждет перевода во взрослую зону. Здесь он уже два года, сел также как и я по шести статьям, только срок у него десятка, потому что за ним числилось убийство. Отчима по пьяни прирезал, а так в основном разбой, грабеж и воровайка.
- Ну чё, оклемался? – спросил Малыш.
- Да так, все норм – ответил я.
- ладно, знакомьтесь , пацаны – это Димон Власов. За него «маляву» сам Алмаз прислал, да мы вовремя не получили. Да и он не объявился, а сразу буром попёр. Сегодня ему погоняло надо дать, пацан наш, сколько его « кум» не крутил – никого не сдал.
Я познакомился с пацанами, все представлялись по имени и погонялу.
- А чё тут думать – сказал здоровый амбал Саня Хвост – Власов – дадим погоняло- Влас.
- Да не, не вариант – сказали чуть ли не хором мы оба с Малышом.
Дело было в том, что в нашем районе моя фамилия была слишком распространенной. Коме меня у нас в классе было еще два Власовых, в параллельных тоже по одному
-два, поэтому кличка Влас ко мне как-то не прилипла: все в школе и на районе звали меня просто Димон.
- А чё – предложил смотрящий за мои отрядом Егор Лихой – борзый заехал, может дадим ему погоняло Борзый?
- Да не – чертовское какое-то погоняло – подытожил Малыш – он на воле боксом занимался , чуть КМС-а не сделал, да и в сваре той, где мы его положили, нескольким нашим так всёк, что до сих пор фиолетовые ходят. Давайте погоняло ему дадим- Боксёр.
Пацаны закивали, послышались комментарии «ну норм, чё», «Боксёра в зоне нету, путать не будут»…
-Ну давай, иди кричи – сказал мне Малыш.
Я, знакомый с традициями, пошел к двери из отряда и на весь продол со всей дури заорал:
- Тюрьма - тюрьмушка, дай погремушку, Дима Власов, который борзо заехал, сегодня с больнички, статьи ….- и дальше перечень моих статей.
Послышались разные предложения, большинство предлагало «Влас», «Борзый», «Наглый», но сзади меня стоявший Малыш, громко крикнул:
- А я предлагаю «Боксёр», или кто леща от него хочет..
Продол на мгновение притих, а потом взорвался:
- Боксер, Боксер ништяк – Дима Боксер!!
Малыш по -дружески положил мне руку на плечо:
- Ну вот теперь ты и с погонялом, Дима Боксер. Пошли погоняло отметим.
И мы вновь вернулись в маленький «кабинет» Малыша, где на столе услужливыми шестерками были поставлены тарелки с колбасой, сыром и дефицитными даже на воле фруктами. Засиделись мы долго, пока так называемые «воспитатели» не прекратили наш маленький праздник, разогнав нас всех по отрядам.
Вот так и началась моя новая жизнь в спец. учреждении с названием : исправительно - трудовая спец. школа....номер такой то ...города...такого то ...Тюменской области, а попросту - малолетка. Вам наверно не понятно, почему первые главы я вёл повествование от третьего лица, а теперь от первого? Объясню. Мужчина на тридцатом этаже, Димон занимающийся спортом, своими разными мелкими делишками,тот толстый, кудрявый карапуз с синими глазищами, смотрящий с единичных, чудом уцелевших фотографий и угловатый и худой подросток в "малолетке" - это всё я.
Просто я не понимаю, вернее пытаюсь понять, как из вполне нормального и обычного ребёнка выросло...что выросло то - выросло, в общем получился я.Ведь мог бы где то в провинциальном городке быть врачом, может быть ГЛАВНЫМ врачом или просто лечить людей, получать нормальную зарплату и ходить куда хочешь и с кем хочешь, воспитывать своих детей, любить свою жену и не вздрагивать от каждого звонка или подозрительного шороха.
Не нужны бы были и трое мордоворотов, сопящих в соседней комнате, за несколькими стальными дверями, отделяющими квартиру от внешнего мира и я бы не смотрел на любимый и вместе с тем люто ненавидимый город с тридцатого этажа, через бронированное стекло.
Просто до попадания в спец. школу воспоминания какие то размытые и кажется, что это всё происходило не со мной, а я просто наблюдал это со стороны.А в пятнадцать лет, оторванный от дома, от семьи и привычного окружения я резко повзрослел, что и дало толчок ко всем дальнейшим изменениям в моей жизни, но обо всём по порядку.
В малолетке я быстро влился в "коллектив", став винтиком в исправительно - трудовой системе и малолеточно - уголовном мире.
Просто выполнял все уклады и правила той игры, что жизнь навязала мне или я сам себе её "наскрёб".Поскольку я "сел" учась в девятом классе, а в колонии была только восьмилетка, а дальше типа ПТУ. Там были уроки как в школе и параллельно учили какой нибудь рабочей профессии, не предусмотрено было, чтобы из спец. школы выпускались там медики или учителя. Выбор был невелик: токарь, фрезеровщик или столяр. Я выбрал обучение на токаря (сам не зная почему)и стал как и все ходить на уроки и обучаться профессии, которая по разумению людей, управлявших исправительной системой, поможет мне стать "человеком" и на свободе честным трудом зарабатывать себе на жизнь.
Дебилизм полный, но вполне оправданный, вот почему на "зонах" и полно умельцев легко могущих изготовить "на коленке", хоть заточку или ключ, а то и автомат Калашникова.
Зато вечером и ночью малолетка жила по своим законам: здесь не прекращались какие то разборки, постоянно кого то били и унижали, могли "опустить". Не буду вдаваться в подробности, их и до меня много кто и как описал, но мне жизнь в изоляции не была особо в тягость, я быстро влился в "стаю".
Хорошие отношения со "смотрящим" и местными авторитетами помогли мне занять своё место в "табеле о рангах", хотя первое время погоняло - Дима - Боксёр часто приходилось оправдывать, потому что "отморозков", желающих показать что они "круче" в колонии было полно, но мой опыт бокса и многочисленных уличных драк позволяли мне выходить из столкновений победителем, сейчас для многих я уже был свой и на меня не набрасывались толпой, как в первый раз, сейчас "дуэли" проходили строго один на один для желающих проверить моё погоняло.Вот там то я и получил бесценный опыт драк не на жизнь а на смерть, в одной из таких, пока я старательно рвал недругу рот, тот перегрыз мне сустав пальца на руке.
Но вскоре от меня все отстали, а количество сломанных носов и выбитых зубов давало мне право на спокойную жизнь.
Учился я так же как и в школе, то есть из под палки, впрочем как и большинство моих новых приятелей. В общем, готовился прожить и адаптировался к местному социуму все отмеренные мне судом шесть лет.Но планам моим, не суждено к счастью,было сбыться.
За несколько месяцев проведённых в спец. школе я превратился в настоящего зверёныша,не знающего ни пощады, ни жалости, хотя частенько заступался за менее сильных, ни за что ни про что к которым придирались.
За чуханов и крыс я естественно не "вписывался", а мочить активистов готов был всегда. Это во мне говорила моя общая асоциальность вынесенная ещё со школы.
И вот как то раз мы с пацанами после уроков собрались решать, что делать с одним "красным". То ли пикой его просто ткнуть, то ли повесить втихаря , как урок и месть за стукачество. У нас среди активистов были свои "двойные агенты" и мы точно знали, что один из наших друзей, Лёха - Гоп, получил довесок к сроку по навету этой "наседки". В самый разгар споров о наказании, которого он заслуживает, пришёл воспитатель(один фиг мы называли их вертухаями) и выдернул меня к начальнику опер. части - куму. Я естественно вяло поплёлся за ним , вспоминая все свои грешки за последнее время о которых тот мог узнать.
Но кум меня огорошил известием о том, что дело моё пересматривается и для следственных действий меня этапируют в родной город со спец. конвоем.Завтра.
Я в полных непонятках пришёл в отряд, где меня тут же окружила с расспросами братва.
Одни пришли к выводу, что меня хотят раскрутить ещё на несколько эпизодов и добавить сроку, другие наоборот говорили, что предки или адвокат "подмазали" кого надо или подали "касатку" (кассационная жалоба) и дело будет пересматриваться, может свидетели некоторые "спрыгнут"(изменят показания) и мне часть статей уберут и срок скостят.
В общем я был в расстроенных чувствах, здесь я уже привык к укладу местной жизни, а неизвестность всегда пугает.
Вечером я сидел и пил чифир с Малышом, рассуждая о причинах моей экстренной перевозки в родной город. Обычно ждали "столыпин", который к нам заезжал раз в две недели, а тут завтра и автозаком, как "особика" кокого то.
Малыш напоследок видимо решил поговорить со мной откровенно:
-Вот присматриваюсь я к тебе Димон, думал на отряд тебя ставить, а потом и глядишь вместо себя на "зону", вроде ты парень правильный, но какой то не наш. Портаки не колешь,за "лохов" впрягаться любишь, да и сам не особо народ под себя подминаешь, в карты классно шпилишь(играешь), но особо этим не пользуешся, ведь если б захотел, пол зоны тебе было уже давно должно.
-Насчёт "портаков", меня ещё Алмаз предупредил, чтоб я до совершеннолетия не вздумал себе и синей точки поставить, потому что он сказал так: Ты по жизни сначала определись, кто ты, бродяга или ещё кто , а "портаки" они для определялова - а ты хоть и малолетка, любой базар на "метле"(языком в смысле) вывезешь, сам любого в стойло загонишь, а наколешь всю эту лабуду малолеточную, перстни и другое - всё, вход в приличное общество тебе закрыт. А ты можешь далеко пойти, в тебе стержень чувствуется. Так что реши сначала по какому пути по жизни идти, а потом обратку не включишь. Это клеймо на всю жизнь.
А про то что впрягаюсь я не за "лохов", а за пацанов, которых пытаются развести по незнанке, так это нормально....а так вся зона будет состоять из беспредельщиков и опущенных.
А за Карася я тут впрягся, так за то, что ему вообще жёсткий велосипед сделали( спящему человеку между пальцев ног вставляют куски бумаги и поджигают, проснувшийся от дикой боли начинает крутить ногами, чтобы сбить пламя - вот оттуда и велосипед), а он мочить начал Фонаря, его же рук дело и ответку держать надо самому , а не кодлой как Карася топтать. Так что тут я прав по любому.
А насчёёт игры....да нахера мне их долги? Меня ведь знаешь с воли нормально греют, у кого бабло есть и так выиграю, а у кого нет, нафиг он нужен со своими долгами , да и шестёрок я не особо жалую.
В общем с Малышом мы проговорили пол ночи, а утром за мной приехал автозак.
На дворе была весна, а в автозаке холодно, как в склепе, ехали медленно, с остановками, меня даже в туалет не выводили. Но мне было пофигу, я сидел и терпел, почему то у меня было предчувствие больших перемен, причём в лучшую сторону, видимо солнышко весеннее подействовало или то, что я всю дорогу кемарил, потому что практически не спал предыдущей ночью.
Приехали практически ночью, меня поместили в ИВС для малолеток, уже отремонтированный. Попробовали пошутить надо мной пара местных пересидков, но я быстро объяснил им кто я такой, и они уползли в свой угол, харкая кровью, а я завалился спать.
Утром познакомился с народом в камере, все первоходы, многие с условками, но зоны не нюхавшие, так что я автоматически стал старшим по камере.
Чуть позже пришёл конвоир и выдернул меня на допрос, вот кого кого , а его я не ожидал увидеть. Это был мой родной дядя.
Он велел слушать и запоминать, видимо встреча была не официальной.
Будет пересмотр дела, повторное опознание, на котором Вас с Мухаматдиевым не опознают, держитесь первоначальных показаний, то что Вы признали вину потом, сошлитесь на давление со стороны следствия, Труба получит меньший срок, а ты с Игорем будете оправданы подчистую. Усёк?
Я слушал и не верил своим ушам и задал наверное самый дурацкий вопрос в своей жизни: а разве можно так? – можно – ответил дядька и оставив мне почти полную пачку болгарских сигарет, быстро попрощался и ушёл, на последок мне сказав: держись, скоро будешь дома.
Муху с Трубой я увидел в тот же день, на прогулке, мы быстро сквозь зубы(чтоб не увидели вертухаи) переговорили. Им тоже уже сообщили, только адвокаты.
Ну и началось. Всё то же и не по одному кругу. Допросы, опознания и очные ставки. Мы
Доблестно тупили и держались первоначальных показаний: не были, не участвовали, никого не знаем, ничего противозаконного не совершали.
На удивление «терпилы» нас тоже с Мухой в упор не признали, все, включая следаков, вели себя так, как будто играют в одну сложную игру, где итог предрешён, но надо выполнить формальности.
В камере у меня было тоже всё чин чинарём, подавляя всех авторитетом заработанным в малолетке, я жил припеваючи, получая хавчик, курево и книги с воли.
Через месяц состоялся суд, который постановил, что преступление было совершено Турбиным и двумя не установленными лицами, часть статей с Трубы сняли, благодаря тому, что потерпевшие изменили показания. А мы с Игорёной были оправданы полностью и освобождены в зале суда. Труба получил четыре года вместо семи и поехал доматывать свой срок.
В зале появился и дядька, в новой прокурорской форме, позже я узнал, что он сейчас зам. Прокурора города.
А меня обалдевшего и отчего то отчаянно тормозившего, подхватили под руки родители и повезли домой, откармливать и отмывать.
Возвращение в родной дом было не таким радостным, как представлялось. Чуть более чем за пол года и дом изменился и я сам тоже.
Дома поменялась мебель и телевизор, а я же стал совсем другим человеком.
Родители много расспрашивали, интересовались и я не желая огорчать близких представил свою жизнь в малолетке исключительно в радужных красках, мама охала и умилялась, отец же недоверчиво хмурил брови, рассматривая новые шрамы на моём лице и руках. Предки с завтрашнего дня собирались заняться моим восстановлением в школе, особенно мама, которая после моего рассказа , представляла , что я отдохнул от школы и у меня были просто романтическо – приключенческие каникулы…..блин…сам виноват….
Я же просил пару недель отдыха от школы и планировал возобновить все тренировки, но мать решительно заявила, что раз я полностью оправдан судом, то считаюсь несудимым и мне надо плотно заниматься и готовиться к поступлению в институт, а тренировки и скорый мой день рождения, который я планировал отметить с размахом, это всё вторично.
Мда, чёт я про школу и институт подзабыл….может и не радовался бы так своему освобождению, учёба, которую я считал самым убогим видом убийства времени, которого мне так не хватало, была для меня ненавистной. Да и учителей, старающихся всех «причесать под одну гребёнку» я не жаловал.
На следующий день мы с Мухой стояли и курили за гаражами. Муха извиняющимся тоном объяснял: - пойми Димон, мамка считает , что в моей посадке Вы оба виноваты, ты и Труба, а меня бедного втянули….её не переубедить и пока не заходи ко мне домой, а то она орать начнёт…Я стоял и слушал кивая головой, у меня дома было тоже самое, только менее радикально. Мухины предки тоже бегали и суетились насчёт школы, а мы же решили завалиться в бар и отметить своё освобождение.
В баре на нас посматривали уважительно, хотя знали, что мы малолетки, Муха был старше меня ровно на две недели и у него через три дня должна быть днюха – шестнадцать лет. А может в неволе мы выросли и возмужали , да и пальцы Мухи были украшены синими перстнями.
Долго мы просидели , проговорили за пережитое и о своих планах дальше. Муха ждал нового кореша, который скоро должен был откинуться(освободиться) и который обещал какие то невероятно крутые дела, от поиска кладов до гопов на миллионы рублей и центнеры золота, но я этого фуфла по уши уже наслушался в зоне от отмороженных малолеток и значению этому не придал..
Напились мы тогда изрядно и я поздно вечером пришёл домой, уже практически никакой и под плачь матери рухнул не раздеваясь в своей комнате спать.
На следующий день я встал довольно рано и плотно позавтракав отправился на тренировку в зал бокса. Тренер, который был на первом суде и даже дал мне положительную со всех сторон характеристику, увидев меня сейчас впал в ступор и умнее вопроса чем – Сбежал?, не придумал.
Ага, говорю я, мне тут немного отсидеться надо. Всего пять с половиной лет недосиженных, можно я тут пока потренируюсь, ведь здесь то менты меня точно искать не станут.
Ну тут Иваныч отошёл от ступора и мы пошли с ним к нему в кабинет, где под крепкий чаёк я ему всё рассказал. Иваныч слушал молча, не перебивая, когда я закончил, он задал вопрос: - А дальше то как жить думаешь?
- Да так же…учиться, тренироваться…
- Ну вот и ладненько, давай бегом в раздевалку, разомнись, а потом в паре с кем нибудь поработай. Посмотрим, не забыл ли ты чему я тебя я столько лет учил.
Я усмехнулся и пошёл переодеваться. После разминки я встал в пару с Борюсиком, мы раньше много спарринговали и уложил его в нокаут в первом же раунде.
Борюсик сидел на полу и удивлённо смотрел на меня, может от неожиданно резкого хука справа, который не успел заметить, а тренер укоризненно качал головой.
Когда я подошёл к нему он только и сказал: Изменился ты Дима, и бокс у тебя стал совсем другой, бокс из подворотни, я всё ждал, когда ты Боре ногой в яйца засадишь…
Он не знал , насколько он был прав и скоро его пророчество сбудется…
Не знаю, как родителям удалось так быстро договориться, но дома меня ждало пренепеятнейшее известие: завтра в школу, поняв, что спорить бесполезно я поужинал и завалился спать.
В школе меня встретили настороженно и с какой то опаской. Хотя учителей тоже можно понять: я и так примерным поведением и хорошими отметками в дневнике похвастать не мог, а тут такая история с моей посадкой и неожиданно быстрым освобождением приключилась, что аналогов никто не знал и соответственно не понимал как себя вести. Одноклассники встретили более спокойно, в их взглядах было больше интереса, чем других эмоций. Когда я зашёл в класс за минуту до звонка, Муха сидел уже за нашей партой, положив руки на неё так, чтобы видны наколки, моё место рядом было свободно и я поздоровавшись со всеми кивком головы, а с Мухой за руку , сел на своё место. Странно, что одноклассники не набросились с расспросами, отметил я и тут прозвенел звонок.
Молчание ребят тут же объяснилось. Первым уроком вне расписания был объявлен классный час и пришла классная руководительница – Генриетта Петровна и завуч Ольга Борисовна. Последняя долго распиналась о социалистической законности, социализме, коммунизме, сталинских репрессиях, несла откровенную ахинею, я чуть не заснул. Она постоянно сбивалась и явно не знала как подойти к главному вопросу – к нашим с Мухой злоключениям – заключениям. Плавно перейдя от сталинских репрессий к очень редким судебным ошибкам,, допускаемым советским правосудием, она ткнула в направлении нас пальцем и сказала:
- Вот две жертвы судебной ошибки. Ребята! Посочувствуйте им и помогите в учёбе. Ведь наверняка обучение в исправительной школе было не таким хорошим , как у нас. Вот ты Мухаматдиев, чему там научился?
Меня это действо скорее веселило, чем напрягало, посмотрев на Муху я увидел, что тот побагровел, вены вздулись на крепко сжатых кулаках и он не вставая с места, голосом срывающимся от злости ответил:
- Чему меня зона научила? Не верить во всё это фуфло, что Вы толкаете. Полагаться только на себя. Резать и гнобить сук и активистов, вот чему меня Ваша малолетка научила.
После этих слов, Гошан вскочил с места и прихватив портфель, прошёл мимо онемевших и пошедших пунцовыми пятнами учителей к выходу из класса. Мне показалось это смешным и я захохотал, раздались сдержанные смешки в классе, учителя растерянно оглядывались, явно попав в затруднительное положение. Первой в себя пришла классная и обратилась ко мне.
- А ты Власов, что смеешься?
-Смешно вот и смеюсь,, но я ведь не в цирк пришёл…..давайте учите меня про тычинки и пестики, я ведь учиться пришёл.
После моей реплики захохотал весь класс и учителя позорно ретировались, не найдя достойных аргументов. А дальше уроки пошли по расписанию и на меня перестали обращать внимание.
Дальше дни потянулись как и раньше, мы скромно отметили с Мухой его день рождения, пивом за гаражами. Нас было всего пять человек, нас двое, да трое пацанов с района, из класса Ильгиз никого не позвал, да и дома ему запретили праздновать. Мы выпили по паре бутылок пива, раздобытого именинником, покурили, поговорили и разошлись. У меня восстановился прежний график – школа, тренировки, книги и нумизматика. Единственно что мы прекратили заниматься гопами и в районные разборки старались не влезать, зато старшие товарищи стали относиться более уважительно и привлекали уже к более серьёзным делам, доверяя значительные суммы денег.
Скоро брякнула и моя днюха, праздновать я решил в одном из самых "крутых" баров города - в "Спутнике", тем более, что барменов я знал, так как часто там встречался с более старшими товарищами.
Я пригласил человек двадцать, из моих ровесников был только Муха и ещё пара корешей с района, остальным приглашённым было от восемнадцати до тридцати лет, но мы среди них не выделялись ни по росту, ни по прикиду, на который денег не жалели.
Бар по тем временам был типа "элитным", там подавались коктейли с названиями "Рижское взморье", "Старый мастер" и тому подобное.Стоили эти чудо - напитки от 1 рубля 16 копеек до трёх с половиной рублей за стакан, что по сравнению с плодово - ягодным вином за рубль и восемь копеек за бутылку или водкой за три шестьдесят две было верхом расточительства и поэтому "пролетариат" в этот бар не ходил. Основной контингент бара - молодые "деловые" люди, через несколько лет ставшими, кто коммерсами, кто "новыми русскими", а некоторые рэкетирами.
Компания подобралась разношёрстная , многие друг друга видели в первый раз но с увеличением количества выпитого компания как то объединилась, зазвучали шутки, тосты и все потихоньку между собой перезнакомились.В общем мой день рождения мы отметили в весёлой и непринуждённой обстановке. Правда напились изрядно, с этих коктейлей да без привычки пить напиваешся довольно быстро.Но всё кончилось дружбой и миром и мы разъехались по домам.
"Праздник жизни" вылился мне в копеечку, но я не жалел о потраченных деньгах: во первых поднял свой авторитет, во вторых подарки стоили того: там был и СС - овский кортик тридцатых годов, неплохая икона девятнадцатого века и даже монетка из золота в семь с половиной рублей для моей коллекции, это всё "старшие товарищи" подарили, а пацаны с района преподнесли вскладчину купленный( а может отжатый)новый костюм "адидас". В общем всё было достойно.
Единственное что испортило настроение, это причитания родителей от моего пьяного вида. Ну на что они рассчитывали, когда их сын только освободившись с зоны будет кушать торт в манишке под музыку Шуберта? Не знаю, но я уже становился тем, кем стал позже и помешать этому ни у кого не было сил, а я предчувствовал, что всё ещё только начинается.
Вот и потекла моя дальнейшая жизнь в таком режиме: тренировки (бокс,, пулевая и стендовая стрельба, авторалли),клуб нумизматов и клуб книгообмена, школа плюс рынок. Более старшие друзья подтянули меня к фарцовке и теперь через меня можно было достать любой дефецитный товар того времени: джинсы, кроссовки, виниловые западные диски, французский парфюм и многое другое. Хорошим подспорьем служило то, что я общался с массой народу, в основном старше меня и довольно платёжёспособными, заказы лились рекой и везде я имел свой процент.
Мне стали больше доверять и поручали скидывать партии товара через рынок, для этих целей я сколотил небольшую бригаду, состоящую из Мухи, Кисы и Разгона. Муха с Разгоном тоже уже побывали в малолетке и оба занимались спортом, Киса был чемпионом по боевому самбо и в семнадцать лет имел рост под метр девяносто и вес под сотню килограммам,так что "кинуть" нас было практически нереально, плюс ко всему у нас у каждого имелся нож - выкидуха, которые мы без лишних эмоций пускали в дело, если врагов оказывалось значительно больше или не хотелось ввязываться в бойню с неизвестными последствиями. Серьёзных ран мы не наносили, достаточно было пластнуть самого борзого соперника так, чтобы появился глубокий порез и побольше крови. Это ошеломляюще действовало на врагов и мы быстро завоевали статус полных отморозков, с которыми лучше не связываться.
Ментов мы не боялись,у нас была разработана система ухода. Товар мы обычно держали в машине, которую Разгон брал у отца, благо по выходным он крепко бухал, а если "палил", что мы опять брали тачку конфликт улаживался с помощью бутылки водки. Права были у нас с Мухой, но в них стояла отметка "только для соревнований" и "действительны на дорогах общего пользования с восемнадцати лет", ну или типа того, так что фактически мы ездили без прав, попались гаишникам лишь однажды, да и то недорого откупились.
Если одетые в штатское менты пытались забрать нас с товаром в отдел, мы как баскетболисты начинали перебрасывать вещь друг другу и один из нас с ней скрывался, а тащить нас в отдел без вещ. дока не имело смысла, мы уже поняли ментовское выражение "без тела нет и дела", поэтому пойманному грозила лишь гневная лекция о "социалистической морали", на которую мы с прибором клали.
Единственное чем я не хотел делиться и считал своей вотчиной это был клуб книгообмена, по сути торговли, но книжники люди интеллигентные и кидки там не встречались.
Та же фигня была и с клубом нумизматов, где я частенько используя силу и угрозы отжимал у залётных лохов интересные монетки или боны. Но как то раз четверо ребят лет по двадцать решили "поработать" у нумизматов, под эту гребёнку чуть не попал и я, когда меня на выходе тормознули и предложили "посмотреть" мою коллекцию, ситуацию я враз просёк,, нокаутировав одного любителя нумизматики правой в челюсть, а другому банально засадил ногой ниже пояса, пока другие двое обалдевали от такого поворота событий, я убежал.
Через неделю, в день когда собирался клуб нумизматов я прихватил с собой своих корешей, так как предвидел, что прошлую выходку мне не простят и я не ошибся. Уже подходя к дворцу культуры где собирались нумизматы мы заметили ту же четвёрку начинающих рэкетиров. Увидев нас они почему то заулыбались, видимо они считали нас лёгкой добычей. На предложение пойти поговорить за клуб мы моментально согласились, так как у нас уже был выработан план действий. И действительно один из них начал что то говорить, но ему мы не дали сказать и пары фраз - сразу начали бить.Сначала всех сбили с ног, особенно в этом помог Разгон, его отработанная подсечка сто килограммовой тушей любого отправляла на асфальт без вариантов, потом уже добивали мы. Били не так как в уличных драках - упал и всё, нет мы били как на зоне, отпинывали почки и печень топтались на пальцах, старались только сильно не бить по голове, чтобы не убить, били так, чтоб человек остался инвалидом или по крайней мере пара месяцев в больнице ему было обеспечено.Тут мы показали чему нас научила зона и улица. Парни орали, плакали, один даже обоссался, но мы не знали жалости, закончив избиение мы вывернули у всех карманы извлеча из них несколько старинных монеток, видимо уже отобранных у юных любителей нумизматики и почти сотню рублей.Рубли я отдал своим подельникам за работу, а монетки, которые стоили даже чуть побольше взял себе и напоследок предупредили экс - конкурентов: точка наша, в следующий раз увидим - бить не будем, сразу поставим на ножи. И действительно, больше мы их не видели.
Наступило лето и пришли долгожданные последние летние мои школьные каникулы. Я стал собираться в спорт. лагерь от секции бокса, но тут позвонил дядька из Москвы и предложил пожить у него месяцок, так как они с тётей уезжали в Германию к нашей общей родне, а дома оставался кот , которого нужно было кормить и прибирать за ним. Я не раздумывая согласился, так как предвидел возможности расширения всех своих "бизнесов".
Кот , доложу я Вам оказался редкостной скотиной и мне пришлось его поперевоспитывать.Во первых эта тварь питалась исключительно определённым сортом рыбы, при варке которой воняло так, что хоть святых выноси.Через три дня голодовки кот понял, что лучше колбаса с батоном чем вообще ничего. Во вторых этот охамевший кусок шерсти решил, что его место в кресле напротив телевизора, после нескольких дней, когда я с помощью хука, то с правой, то с левой он понял, что самое безопасное место под столом, и я туда не полезу и телевизор оттуда даже лучше видно. В третьих, если он пописял ил покакал в свой лоток, то вторично он туда не ходил и если не успели убрать за этим засранцем он демонстративно делал лужу или кучу рядом. Это тоже быстро решилось вождением кота мордой по содеянному, правда он сам стал отвратительно вонять и пришлось его помыть. Это был наверно самый его дикий кошмар, когда я посадил его в ванну и облил шампунем, а потом принялся смывать всё это душем, решительно пресекая тумаками попытки выпрыгнуть из ванны.Кот как обезумевший метался по ванне в тщетной попытке уйти от струи душа и каждые секунд двадцать - тридцать делал попытку сбежать и за это получал отменный тумак, который скидывал его обратно.Но когда экзекуция закончилась и он скрылся под столом чтобы видимо обсохнуть и привести себя в порядок (а он был сибирской породы, длинношёрстный такой) и когда высохший появился на кухне за своей пайкой я был поражён его чистотой и красотой. Мне он достался каким то линялым куском шерсти, а тут блистал пушистый и хорошо пахнущий красавец. Хозяева не мыли его что ли? В честь праздника чистоты я даже сварил его любимую вонючую рыбу и кот с достоинством после перенесённых мучений её умял.Но хватит о коте.
Пошатавшись по Москве, я обнаружил несколько рынков, где обитали фарцовщики, особенно мне приглянулся Рижский рынок, но там я заметил группы из крепких ребят, которые с некоторых фарцовщиков получали деньги, а некоторых просто грабили. Решив, что и нам найдётся свой кусочек пирога я позвонил Мухе и вся моя троица прибыла в первопрестольную через пару дней.
Даже если покупать товар здесь , а продавать в родном городе навар составлял процентов двести, а если не покупать?
И мы принялись за дело, начав с мелких рынков.Обычно выбирался одиночный барыга, мы немного наблюдали за ним, с кем и как он общается, что продаёт игде хранит запасы. Потом в ход шёл следующий сценарий: продаёт он фирменный пуховик скажем за двести рублей, мы подходим, меряем и расплачиваемся мелкими купюрами, один из нас берёт пуховик и резко исчезает с ним.Барыга пересчитывает деньги, а там рублей пятьдесят, на вопрос: где остальные? мы отвечаем:-гос. цена дядя, гос. цена, иди жалуйся в ОБХСС.Ну а если начинался кипешь, то следовал короткий удар в солнечное сплетение и мы растворялись в толпе.
Так всё и было пока мы не сунулись на Рижский рынок.На тот момент мы уже экспроприировали вещей на несколько тысяч и думали об отправке их на родину, куда я уже позвонил знакомым фарцовщикам, готовым взять товар на реализацию.
Уже "обув" пару мелких барыг, к нам подошли тоже четверо накачанных, коротко стриженных парней, только на пару - тройку лет старше и предложили прогуляться за рынок. Место было практически безлюдное и мы представляли чем всё это может закончиться. Так и было. Нам в ультимативной форме было приказано отдать им всё изьятое нами и валить на все четыре стороны. Мы не согласились и началась драка. Ребята оказались неплохими бойцами, только сразу чувствовалось, что они больше сражались на ринге по правилам, чем на улице и тем более в зоне. Так что победа, хоть и не без труда была за нами, калечить мы их не стали, но морды "разрисовали" усердно.
Вернувшись на рынок мы не успели приступить к охоте за очередной жертвой, как к нам опять подходит четвёрка бойцов и снова ведёт в уже знакомое нам место.Но опа!! Сюрприз, нас там поджидают десятка два мордоворотов, вместе с теми, кого мы уже отметелили. Поняв, что бой нам не выиграть ввиду численного превосходства противников, мы достаём ножи, как гарант нашей безопасности и я включаю все свои дипломатические возможности, чтобы погасить конфликт.
В конце концов, один из "быков" говорит: ладно, сейчас приедет старший, он разберётся что с вами делать.В ожидании старшего мы стоим, курим, но ножи не убираем.
Где то через пол часа во двор въезжает серебристый мерседес, из него выходят трое, двое по виду типичные "быки", третий же невысокий мужичок лет под сорок, сначала он подходит к своим, те горячо ему что то объясняют, особенно побитые.Потом он направляется к нам.
-Ножи то спрячьте, а то поранитесь.
Мы убираем ножи с виду но в кармане крепко сжимаем их, готовые в любой момент мгновенно вновь вытащить и пустить в ход.
-Кто старший?
Я делаю шаг вперёд и говорю: Я.
Мужик протягивает руку и представляется:
-Лука.
-Дима Боксёр.
Лука тщательно выспрашивает меня откуда мы, чем по жизни занимаемся и видимо увидев на руках Мухи наколки спрашивает о судимостях и сроках.Всё это он делает с снисходительным видом, лишь изредка кивая, но услышав имя Алмаза и то, что он за меня маляву написал тут же превращается весь во внимание, подробно расспрашивает, где и когда мы познакомились и т .п. Потом немного подумав и приняв какое то решение он разворачивается так, чтобы его слышали и свои, говорит:
-В общем пацаны нормальные, будут работать подо мной. Мне же чуть тише:
-Тридцать процентов от того что намутили - в общак. Сбор здесь дважды в день, в девять и в пять. Будут чужие наезжать - ссылайтесь на меня, не поможет - забивайте стрелку. Примут менты - постараюсь помочь.Вот так и началась наша рэкетирская жизнь в бригаде у Луки. С парнями мы постепенно перезнакомились, в основном все из Подмосковья, все спортсмены.
Перед приездом дядьки мы сняли комнату рядом с Рижским, хозяйке - бабусе представились абитуриентами, сначала она нам не доверяла, следила, но убедившись что мы не пьём, девчёнок не водим и платим исправно перестала нас контролировать. Вот так мы прожили всё лето в Москве, товар отправляя с проводниками, так же обратно, обычно в книжке, обёрнутой в бумагу получали деньги за реализованный товар, для взносов в общак да и на жизнь. Сауны там, девочки....не к бабусе же водить.На конец лета у каждого из нас скопилась сумма которой хватило бы на покупку новой машины, но у нас были другие планы.
Вернувшись в родной город мы все занялись привычными делами, мы с Мухой пошли в выпускной класс, а двое наших приятелей в своё ПТУ.Из - за того, что я пропустил спорт.лагерь и сборы я вдрызг разругался с тренером,, пришлось менять и спорт.общество и тренера.
На новом месте меня приняли радушно, благо медалек и грамот у меня была куча, КМСа(кандидат в мастера спорта) мне не давали лишь потому, что тогда действовал возрастной ценз и я числился как перворазрядник.Я возобновил все свои тренировки и немного времени посвящал школе, где тоже по ходу на меня забили и мечтали лишь выдать мне диплом и больше никогда не видеть.
Выходные я посвящал книгам и нумизматике, а благодаря деньгам привезённым из Москвы я сильно расширил личную библиотеку и пополнил коллекцию монет.
Фарцовка и мелкий рэкет на рынке тоже не остались в стороне.
В Москве я познакомился с несколькими антикварами, сначала как правило они на меня смотрели как на смешного юного паренька, но когда понимали, что я действительно неплохо разбираюсь в иконах и нумизматике и знаю то,что по возрасту знать рановато, меняли тон с снисходительного на уважительный.В действительности меня интересовал один вопрос: что пользуется спросом в столице и кто и за сколько готов покупать. Мне преподнесли несколько прекрасных уроков, хоть поверхностных, но теперь я пытался разобраться с старинными часами, мебелью и живописью.Покупал и читал старинные, современные, иностранные книги и каталоги, стараясь запомнить каждую мелочь, которая могла мне помочь в идентификации предмета старины.А в клуб нумизматов частенько приносили вещи истинной стоимости которых у нас никто не знал.
Если мне попадалась интересная вещь, то я созванивался с москвичами, описывал её в мельчайших подробностях и если за неё мне предлагали достойную цену то выкупал вещь у владельца и переправлял в Москву. Сильно я не рисковал, да и супер
шедевров никто мне не предлагал, но за год я переправил несколько часов Павла Буре, да несколько икон в окладах из уральских самоцветов.
Хоть в то время уже была объявлена гласность и перестройка,, но реального бизнеса пока не было.Ещё в Москве мы с парнями мечтали создать собственную гоночную команду, но узнав, что и сколько на это нужно забросили свою мечту и каждый тратил свои деньги как хотел.Муха в основном копил, а наши напарники тратили деньги на выпивку и девчёнок.
В то же время , чтобы не писать билеты я написал сочинение "Суд над Маяковским", которое моя учительница, единственная в школе, видимо за мою начитанность хорошо ко мне относилась отправила в "Учительскую газету", где напечатали отрывки из него с лестными комментариями.После этого ко мне в школу пришла корреспондент из газеты "Молодая гвардия" и предложила участвовать в молодёжной редакции.Я согласился и удивлением и энтузиазмом погрузился в мир журналистики.
В молодёжной редакции газеты я скоро занял место зама главного редактора благодаря тому, что не только сам писал статьи, но и часто консультировал других ребят по различным вопросам. Многие тогда удивлялись моей информированности, ведь для них я был активист и спортсмен. Вот бы они удивились, если бы узнали, что рядом с ними сидит бывший зек, рэкетир, грабитель и фарцовщик в одном лице.Но там я предпочитал скрывать своё второе "я" и общался с ними на равных. Ребята подобрались интересные, эрудированные и вечно бурлящие различными идеями. С ними оказалось интересней общаться , чем со своей гоп командой, Муха вообще гордился тем, что за всю жизнь ни одной книжки не прочитал, кроме "А зори здесь тихие" и то не до конца.Но зато с ними не пойдёшь "на дело" все они был какие то совсем правильные.
Вот там я встретил девушку Олю, невысокую блондинку с длинной косой. С женским полом я был близко знаком лет с тринадцати, ещё до малолетки, но это были районные шалавы, готовые раздвинуть ноги в любой весёлой и пьяной компании, да и в Москве, мы с братвой Луки устраивали себе отдых с саунами и девочками.Но тут был совершенно другой случай, я попросту впервые влюбился.
Но времени катастрофически не хватало, я получил звание КМС по пулевой стрельбе, бросил стендовую стрельбу и авторалли и сосредоточился на боксе, так как новый тренер решил делать из меня хорошего средневеса ( а ростом я уже был выше метра восьмидесяти)и я усиленно качался и набирал массу. А тут эта любовь, да ещё на носу выпускные экзамены.Так что свободен я был только в редкие вечера, так как выходные были поглощены книгами, нумизматикой и рынком.
Так что гуляли мы только поздними вечерами, преимущественно после заседаний молодёжной редакции.Ко всем моим бедам добавилась ещё одна, мне наняли репетитора по физике в которой я понимал , как свинья в апельсинах и вообще меня даже пол года на физику не пускали, сломал я там какой то дурацкий прибор , да с училкой поцапался и она мне за четверть ставила двойку.Я вообще после школы никуда не хотел поступать, а рвануть в столицу обратно к Луке, но родители были непреклонны и каждый вечер начинался с обсуждения ВУЗов в которые меня могли "пропихнуть" , учитывая то, что я не горел желанием продолжать образование.
Вот так мы и гуляли с Олей за ручку несколько месяцев, да украдкой целовались в подъезде, когда я провожал её домой.
Но как то раз её предки свалили в другой город на несколько дней, типа попроведать больную бабушку и я остался ночевать у неё и у нас случилось то, ну Вы поняли что.Я у неё был первым, она пылко клялась мне в вечной любви, а я в порыве откровенности рассказал о себе правду и о зоне и о Столице, ну практически всё. Сначала она отказывалась верить, но потом закатила мне форменную истерику, что я двуличный и полюбила она меня совсем другого и я её просто обманул. Я пытался ей объяснить, что с одними людьми я один, с другими - другой, но она не желала меня слушать и выставила из дома посреди ночи, благо деньги на такси с собой были. Вот тогда я в первый раз понял. что доверять женщинам нельзя, напридумывают сами себе неизвестно что, а ты соответствуй.
Ладно хоть в редакции меня не сдала, смотрела только как мышь на крупу.
Как то сумбурно пролетел тот год. Я выиграл несколько турниров по боксу, ещё на нескольких стал призёром.Мои статьи и заметки выходили в "Молодой гвардии", существенно подросла нумизматическая коллекция и личная библиотека.
С горем пополам, в основном на тройки я сдал выпускные экзамены в школе и подал по настоянию родителей документы в медицинский институт, на лечебный факультет. Муха же пошёл в политех на автодорожный.
Кису ж с Разгоном забрали в армию, они были старше нас с Мухой на год и хоть имели судимости, но условные, это не спасло их от службы, оба отправились служить в стройбат под Ижевск.
Оставшись вдвоём с Мухой мы вели довольно вяленькую деятельность на рынке, благо денег было заныкано не мало и мы не напрягались.Чего не скажешь о других моих увлечениях. Книгами было заниматься менее выгодно по сравнению с другими бизнесами, но мне по старой памяти часто предлагали оптовые партии книг, причём из разных городов и я присмотрел в клубе книгообмена паренька, звали его Дима Вершинин, он был старше меня на два года, но какой то дохлый(его даже в армию не взяли, дали "белый билет"), денег у него не было , книжки он читал и просто потом менял, в общем не бизнесмен. Вот я и предложил ему поработать на меня, благо у меня имелся большой книгообменный - продажный фонд и я мог за наличку покупать большие партии книг, его функции заключались в реализации и ведении строгой отчётности, но не за бесплатно конечно.Дима получал доступ к вожделенным новинкам, плюс он имел процент с каждой продажи.Он с радостью согласился, хотя и явно побаивался меня, мы были с одного района и он знал что я из себя представляю.
Естественно я пообещал переломать ему все кости, если он попробует закрысить хоть копейку от меня, но это не потребовалось, Дима вёл бухгалтерию копейка в копеечеу и результатами его деятельности я был очень доволен, так как он не ограничивался одним клубом и почти ежедневно тусовался у книжных магазинов, благо менты перестали гонять за это.Вот так я приобрёл надёжного компаньона, который будет работать на меня не один год.
Я же больше погрузился в нумизматику и иконы, на которые получал всё больше и больше заказов от московских партнёров.
В то время как раз к нам приехал погостить мой сводный брат, по отцу от его первого брака. его звали Иван, он был на четыре года старше меня и недавно освободился, отбыв три года за хулиганку. Но перед посадкой он успел закончить путягу на шофера и имел права практически всех категорий. У меня созрел план.
Я уговорил Ивана якобы "потерять"права, а ввиду того, что мы внешне были довольно похожи, я мог спокойно ездить по ним. Машину я собирался приобрести сам и даже пообещал ему давать ее покататься. Сказано - сделано.
В то время я уже мог запросто приобрести себе пару новых машин, но не стал этого делать во-первых, чтобы не выводить деньги из бизнеса, а во-вторых потому что имел небольшой опыт вождения и решил для начала купить что-то попроще.
После долгих просмотров и проверок я приобрел вишневую копейку 1975-го года выпуска, даже еще с фиатовским двигателем. Машина была в идеальном состоянии, пробег всего 60 тыс. км., на ней дедушка ездил только летом на дачу. Но тут же встал другой вопрос- где её хранить. Стоянок еще не было, а во дворе хранить было небезопасно, криминал процветал уже тогда, могли ее угнать, или снять колеса и аккумулятор или еще чего.
Но я знал, что Разгонов папаша где-то с полгода назад бухой разбил вдрызг машину и продал ее то ли на запчасти, то ли под восстановление, значит, гараж у него пустой. Заявившись к нему домой, я выразил желание арендовать у него гараж,консенсус был скоро достигнут, гараж сдавался мне при условии ежемесячной оплаты горячительным. Через несколько часов в обмен на три бутылки водки я получил ключи от гаража, расположенного в десяти минутах ходьбы от моего дома.
Так я стал мобильным.
За тот год, что я отъездил по Ванькиным правам, ни один гаишник не усомнился, что права мои, а на фотографии действительно я.
Теперь мне стало гораздо легче обделывать свои делишки. Книги с других городов приходили сотнями, а они весят немало, я вам скажу, поэтому я встречал грузы с поездов и отвозил Диме. Также стало легче везде успевать и мы с Мухой, обделывая свои делишки на рынке использовали машину как склад.
Усилиями репетиторов и родителей я все-таки поступил в медицинский институт, а Муха также явно не без блата в свой Политех. Мы уже с ним начали искать замену ушедшим в армию Кисе с Разгоном, но жизнь внесла свои коррективы.
Учеба в мединституте началась с картошки. Нас отослали в район, поселили в общагу, и мы должны были ежедневно собирать определенное количество картошки с выделенных нам полей.Поскольку работать я никогда не стремился, я тутже вызвался быть снабженцем, а другой парень, его звали Боря Григорьев, - поваром. Так мы и познакомились с Борькой.Он был после армии, имел условную судимость, которую умудрился как-то скрыть при поступлении, как и я, занимался разными темными делишками. В общем, тандем сложился.
Еще сидя в малолетке, я научился хорошо играть в карты.
"Храп", "бура", "свара", "21" и еще кучу игр, я знал и прилично умел мухлевать. Но если в зоне за это можно было получить по рогам, то тут были студенты и опасаться было нечего. В общем, разработав особую систему знаков, мы с Борей выиграли за три дня у всех студентов все их наличные деньги. Боря же, под предлогом того, что на кухне он один не справляется, выпросил у нашего преподавателя себе помощницу, которая потом фактически и готовила.Мы же проведя рекогносцировку на местности, приступили к своему излюбленному делу - зарабатыванию денег.
Познакомившись с трактористами, у нас каждый день появлялись разные варианты.
То телега с картошкой, собранной студентами, уезжала в частные подворья, то мы договаривались в деревне насчет навоза, и опять через трактористов доставляли его местному населению. Примерно через неделю нашего прибывания в колхозе произошел конфликт. Местные на мотоциклах, без глушаков повадились кататься мимо нашей общаги, производя невообразимый шум и мешая всем спать. Я решил их проучить. Нам как раз завезли машину дров, не колтыые огромные чурки валялись во дворе общаги. Сама общага располагалось за углом центральной улицы, и я расставил эти чурки в шахматном порядке, перекрыв полностью проезжую часть. Сделал это я вечером, как раз перед тем временем когда местные байкеры начинали свои игрища. Сделал и сел у окна ждать результатов. Примерно минут через двадцать раздался рев моторов, и с десяток мотоциклов на скорости повернули к нам в проулок, но затормозить уже не успели. Сбивая чурки, они валились, наезжали друг на друга и тоже валились. Образовалась большая куча мала. Мы с Борькой весело хохотали, наблюдая за растерянными и напуганными рожами аборигенов.
Минут через десять к нам в дверь довольно невежливо постучали и пропросили выйти поговорить. Вышли мы с Борькой и еще человек пять студентов, отслуживших в армии. для убедительности я прихватил с собой кочергу, а Боря топор для рубки дров. Когда местные начали что-то нам пердъявлять, я кочергой ближайшему аборигену со всей дури заехал наотмашь по бедру. Тот свалился, воя от боли. Я же включил весь свой лагерный запас слов и выражений пообещав не только кочергой переотшибать им всем бошки, но и поотрубать топором им всем яйца. Аборигены, не сталкивавшиеся с такой агрессией, стояли в оцепенении и шоке. Я еще немного покуражился, примеряя кочергу к задницам местных байкеров и великодушно отпустил их с напутствием, что если еще раз проедут мимо нашей общаги, я им их оторванные глушаки запихаю в задницы. Местные покорно ретировались, тащя на себе подвывающего от боли товарища. Часа через два в дверь снов постучали, но уже гораздо более аккуратнее. Открыв дверь с кочергой наперевес и увидев местных, я у них вполне доброжелательно поинтересовался:
-За добавкой пришли?
Однако те дружно замотали головами и выставили вперед себя баулы с какими-то банками и бутылками. Оказалось, это они пришли мириться, принесли брагу и самогон. Мы пропьянствовали с ними до утра, заключив пакт о ненападении. Так мы с Борей получили кучу информаторов и коммерческих партнеров в данной деревне.
Весь месяц, что мы провели в колхозе, не было и дня, чтобы мы с Борей не замутили какую то сделку. Мы решали вопросы с нашими бригадирами, тоже из студентов, которые следили за трактористами в основном тоже присланными из разных мест в помощь селу и нашими преподавателями, которые был призваны организовывать весь процесс, но с нашей лёгкой руки в основном были заняты употреблением горячительных напитков, которые поставляли им тоже мы.Мы организовали своеобразную биржу, на которой можно было приобрести картошку, навоз, пиломатериалы и услуги по перевозке. Средствами оплаты служили деньги и алкоголь.В принципе мы на удивление неплохо заработали на всех этих бартерах, хорошим подспорьем служила и моя машина, которую я пригнал из города.
Начался учебный год и жизнь моя покатилась по привычному плану: учёба, тренировки(стрельбу я бросил, остался только бокс), торговля книгами, которой занимался Дима, я только договаривался о поставках и финансировал их, операции с монетами и антиквариатом и фарцовка.
Но Боря подтянул меня к новой теме - торговле золотом. У него были надёжные покупатели из Прибалтики, которые скупали золото в любом виде и в изделиях и ломом и выплавленное из радиодеталей.
Начали мы с того, что со знакомыми девчонками подали заявления на вступление в брак во всех районах города, при этом выдавался талон на покупку двух обручальных колец, ящика тогда дефицитной водки, нескольких бутылок вина или шампанского и небольшого продуктового набора.Через знакомых вышли на людей занимающихся выплавкой золота и скупали у них, формируя довольно большие партии за которыми клиенты охотно приезжали сами, ведь за маленькой партией было ехать просто невыгодно.
Другим способом получения золота была его скупка у населения. Мы организовались в небольшую бригаду: я, Боря, Дрампа и Цыган и постоянно дежурил у ювелирного магазина ""Изумруд", где шла официальная скупка. Прикормленная нами работница скупки сообщала гражданам, что сегодня денег нет, приходите завтра.Тут в игру вступали мы, вооружённые ювелирными весами и ден. знаками. Частенько несли золото и мелкие воровайки, с ними мы не церемонились, забирая золото за копейки, зная, что они никуда не побегут жаловаться, а для особо несговорчивых у нас был
припасён ствол, который мы прятали недалеко от магазина, оборудовав тайник за гаражами.
Так или иначе тема с золотом продолжалась с пол года, а затем Боря пропал. Исчез накануне своей свадьбы. Там случилась такая история, ещё в колхозе я познакомился с девушкой по имени Лиза, она училась в параллельной группе, мы понравились друг другу , начал встречаться и даже немного вместе успели пожить, недели две, но потом поссорившись из - за какой то мелочи, разбежались.И где то спустя месяц подходит ко мне Боря и говорит:
-Мы тут с Лизой решили быть вместе, ты не против?
А что я? Мне говорю пофигу, плодитесь и размножайтесь себе на здоровье, тем более на тот момент у меня уже была новая подружка, дефицита внимания со стороны женского пола я не испытывал, сам не урод, высокий, спортивный, плюс есть машина и всегда при бабках, так что на тот момент я менял девушек как перчатки. Так что мне действительно было без разницы. Так вот они решили пожениться, а должен быть свидетелем на этом мероприятии.Вот ко мне в институте подходит Лиза и говорит, что Боря не пришёл ночевать, хотя раньше этого не случалось.Накануне я Борьку тоже не видел, у меня из - за пропусков занятий накопилось много отработок, так что я до вечера бегал по кафедрам исправляя свои косяки , да ещё на тренировку ездил.
Ладно, говорю, поехали к Вам домой, я сразу вычислю, если случилось что с Борей, есть там у меня маячок.Всё дело в том, что как раз перед тем , как они стали жить вместе на квартире Бориса, я помогал ему там устроить тайник, Борька мне доверял и я знал, что в тайнике лежит паспорт на "левую" фамилию, но с фоткой Бори, ствол( Макар со сбитым номером и нехилая сумма денег, на случай если придётся удариться в бега.Мы с Лизой приехали к ним домой и я при ней вскрыл тайник. Всё было на месте, значит с Борей что то случилось, загулять он не мог, а если б приняли менты нашёл бы как сообщить.
Я без лишних экивоков растолковываю Лизе тему, сам забираю себе ствол от греха подальше, поддельный паспорт велю отвести себе домой к родителям и спрятать там, всякое может случиться, вдруг понадобиться, а здесь не исключено будет обыск.Деньги, а их было тысяч десять долларов и тысяч тридцать - сорок в рублях, плюс старинное кольцо с рубином и брюликами отдаю Лизе, если жив Боря поможешь ему этим. если нет - считай это наследством.Лизка в слёзы, типа ментам надо заявить, на что я ей сообщаю,что заявление примут только через трое суток после пропажи человека.Сам же обещаю разузнать всё, что возможно и оставляю её в слезах и растерянности.
Сам еду на точку к "Изумруду", застаю там Цыгана и Дрампу, те божаться, что Борьки вчера не было и они знать не знают про его дела.Дальше еду к вору в законе Бене, это Борькин друг и он нас познакомил. Даю Бене полный расклад и мы начинаем прикидывать варианты.Сходимся на двух: либо Боря самостоятельно решил скинуть партию золота, которая минуя общак могла попасть ему в руки и его грохнули покупашки, либо опять самостоятельно решил тряхнуть какого то барыгу и тот его пришил. Я склонялся больше ко второму варианту, но по обоим раскладом получалось, что Бори нет в живых. Мы прощаемся с Беней, каждый обещает поискать Борю, либо ниточки , ведущие к тайне его исчезновения и держать друг друга в курсе новостей.
Сразу скажу, что менты меня таскали к себе ещё год, прежде чем разобрались во всём. Сначала я был подозреваемым, потом свидетелем, но приятного мало, когда ребята из отдела по борьбе с орг. преступностью приезжают к тебе в институт, прямо на занятия, одевают "браслеты" и увозят суток на трое, прессуя и требуя во всём признаться. Я естественно молчал, как партизан, но крови эти гады мне попортили немало.
Прошло уже с месяц с момента исчезновения Бори. Его искали родные, менты, мы, братва, но результатов никаких не было. Просто вышел человек из дома и бесследно исчез. В точности я не располагал сведениями о его личных финансов, поэтому не мог даже предположить, могла ли быть у него с собой крупная сумма или нет.
Нас всё его окружение регулярно таскали на допросы, но это не давало никаких результатов и никаких подсказок на причину его исчезновения тоже не появлялось.
В это время как раз вышел закон о кооперации, и начали разворачиваться кооперативы, также и расцвел рэкет.
В это время Муха познакомил меня со своим однокурсником Ренатом. Ренат сколачивал большую рэкетирскую бригаду и хотел подмять под себя весь рынок. В основе бригады были спортсмены, в основном боксеры и борцы-тяжеловесы. Была прорисована четкая структура с разбивкой на четверке и четким алгоритмом действий.
В одну из суббот мы собрались у рынка. Пришло человек пятьдесят. Оценя имеющийся у нас с Мухой московский опыт, Ренат доверил нам каждому руководить четверкой. Мне достались трое бойцов, Соловей- бывший борец, только освободившийся из дис.бата; Артем, боксер-средневес; и Пончик, боксер-тяжеловес.
Произведя деление, мы разбили рынок по секторам, об условных знаках насчет ментов и терпил, также обговорили пути обхода и места и время для сбора. Вот такой армадой мы и двинулись на рынок.
Рынок был полон челноками и мелкими фарцовщиками. Продавалось абсолютно все, шмотки, косметика...Люди даже стояли с объявлениями: "продам телевизор, кухонный гарнитур или стенку".. Такие с объявлениями нас не интересовали, нас интересовали вещи, которые можно было сразу отобрать. У оптовиков, к примеру можно было сразу забрать сумку с товаром, у более мелких торговцев отжать одиночную вещь. Можно было отдать номинальную стоимость вещи, чтобы избежать обвинения в грабеже, можно было не отдавать. Вот так и начал работать наша рэкетирская бригада, которая просуществовала несколько лет. Уловы нашей четверки были довольно неплохие, забирали и женские сапоги, и сумки с джинсами , и импортную косметику. Сбывали это тоже через знакомых-барыг, часть продавали в своих институтах. Немного позже и уже окончательно оборзев. мы начали совершать налеты на оптовые склады торговцев, врывались в комнаты и квартиры, где жили коммерсанты. В общем, грабежи и рэкет приносили мне наибольший доход, по сравнению с книгами и антиквариатом, да и наверное тогда мне это больше нравилось.
Справив свое восемнадцатилетние, я сам себе сделал подарок: купил почти новую, белую "шестерку" ВАЗ. Благодаря наличию у меня машины, наша ""шестерка была мобильной и совершала налеты очень неожиданно, быстро скрываясь с места преступления.
В тот момент я был совершенным отморозком, учился кое-как, предпочитая подмазывать преподавателей. За то получил звания кандидата в мастера спорта по боксу. также знакомый тренер тогда организовал первую в городе группу по кикбоксингу и позвал меня тренироваться. Я с радостью принял приглашение тем более тренировки проходили три раза в неделю, но поздно вечером что не мешало моей учебе и рэкетирской деятельности. Деньги я откладывал неплохие. предпочитая хранить в долларах и искупая золотые царские червонцы.
Бывали и курьезные моменты. Раз Ренат попросил "поработать" со свидетелями, которые должны были опознать наших парней. совершивших грабеж.
Нам был выдан адрес, имя и фамилия. Он был по национальности узбеком. Нужно было сделать так, чтобы на опознаний он не узнал наших. Решили попросту его запугать и для этого приехали в адрес. На звонок в квартиру открыл худощавый нерусский паренек лет двадцати. Я, не разговаривая, схватил его за грудки и потащил на крышу, благо был девятый этаж. Вход на крышу преграждала хлипкая решетка с калиткой. которую я выбил этим же узбеком, предварительно хорошенько его раскрутив.
Затащили мы его на крышу, спустили вниз головой с крыши девятиэтажного дома и держим с Артмом за ноги. Узбек от страха и неожиданности просто потерял дар речи, да и забыл русский язык. Сначала он что-то лопотал по-узбекски, потом просто кричал"нет, нет, нет!!"
Ну держим мы его верх тормашками в общем, и я решил с ним пообщаться.
- Ну что- говорю- Талгат, идешь завтра в ментовку на опознание?
- Нет, нет я не Таглат, я его дядя.
- Какой нахер дядя? - Тут мы его вернули на твердь обетованную, то есть постаивли на ноги на крышу и начали допрос.
Оказалось, что в этой квартире действительно живут дядя с племянником, и разница между ними всего два года. Ренат нам написал имя племянника, а мы не разобравшись взяли в оборот его дядю. Ну пошли, значит, ждать домой племеша. Дождались мы его, дядя по-узбекски рассказал о перенесённых им ужасах и убедил племянника никого не опознавать. На следующий день все так и было. Наших парней отпустили. Вот так мы и "работали".
Вот так и текла моя спортивно - деловая рэкетирская жизнь. Я был всем доволен, мне всё было по душе, операции с антиквариатом и книгами приносили свою денежку, а рэкет и грабежи ещё больше.Учёба сильно не напрягала ,я учился легко.
Мы расширили спектр своей деятельности , занимались « крышеванием» зарождавшихся кооперативов, выбиванием долгов, не брезговали и уличными грабежами, но уже не занимаясь мелочёвкой, а снимали дорогие кожаные куртки и дублёнки. Рэкет и грабежи всё больше затягивали меня, становились образом жизни. Часто посещая рестораны мы провоцировали пьяных коммерсов на разборку, потом «предъявляя» им и вымогали деньги.
Муха не отставал от меня и часто при организации наездов или на «стрелки» с конкурентами мы часто ездили вместе, бывало нас подключал Ренат для глобальных разборок и наездов Как я знал, под Ренатом «ходило» уже за сотню бойцов, но нас с Мухой он выделял, доверяя самые сложные деликатные дела.
Раз обратился Дима Вершинин и сообщил, что на него наехали и «забили стрелку». Я сильно удивился такому сообщению, так как книжники нас не интересовали ввиду низкой ликвидности в нашей среде книг, а так же из за малого объёма прибыли, ведь то, что Дима крупный оптовик, знал лишь ограниченный круг лиц, многие из разных городов, но не причастные к криминалу .Решив, что на Диму наехали «юные рэкетиры», я прихватив свою тройку бойцов, отправился на «стрелку».
Когда мы подъехали к Политеху в условленное время к моей машине подбежал Дима указал на группу парней из шести человек, которые стояли полукругом, покуривали и что то обсуждали. Внешне они были крепкими и напоминали спортсменов, но каких мы не опредилили, никто из нас никого не признал, одеты они были плоховатенько, что подтвердило мою догадку о том, что мы имеем дело с любителями. Мы то считали себя уже «профи».
Дружной командой мы вылезли из машины и подошли к парням. Ну кто тут поговорить хотел? – спросил я.
- Поли в туалет, побазарим. Важно произнёс видимо самый борзый из них, чем привёл меня в бешенство. Во первых место для стрелки они забили в центре города , днём, да ещё в туалет приглашают. Но я сдержал себя и мы все пошли вслед за «юннатами» в уборную, хорошо, что там никого не оказалось. Самый борзый планировал толкнуть какую то речь, но я ему не дал, отправив мощным лоукиком на пол , ближайший пацан к нему получил ногой в голову от меня, а следующий был отправлен в нокаут ударом в челюсть, остальных «уработали» мои пацаны. Немного, но точно и больно попинав лежащих я произнёс короткую прощальную речь.
«Ещё раз сунетесь, глаза повырываю, это мой человек» и мы оперативно покинули место боя, всё залитое кровью и с шестью скрюченными фигурками на полу. Димка потом рассказывал , что при встрече с ним те парни прятали глаза в пол и старались раствориться в толпе, а учились они на одном факультете. Видимо урок пошёл на пользу.
Первый мой год учёбы заканчивался и мне предстояло идти в армию, откосить не было возможности , зато экзамены сдал практически на халяву, к нам, уходящим родину защищать у преподавателей отношение было лояльное. Чем мы и пользовались. Я имея два звания КМСа и кучу разрядов по разным видам спорта рассчитывал, что меня призовут в спецназ или ВДВ но судьба распорядилась по иному.
Не знаю по какой причине, но командующему нашим военным округом взбрело в голову заиметь свою команду, по появившемуся тогда спорту – армейскому рукопашному бою .Может прославиться хотел, или бонусы и преференции с такого дела ему светили, но попал я именно в эту спорт.роту.
Ещё на сборно – призывном пункте мы узнали, что разместят нас недалеко от города, на территории мотострелковой дивизии, где процветала дедовщина и землячество. Многих парней из своей роты я знал, большинство были из моего города, многие работали на Рената и ему подобных и мы друг друга видели на рынке и на «стрелках», других же я знал по спорту не зря же с девяти лет занимался в разных спорт. Обществах и клубах. Вместе со мной попал в роту и Пончик, а Артём, хоть и был кмсом по боксу в армию не пошёл, по причине сломанной ноги.
Дело было недели за две до призыва, мы ворвались в квартиру на четвёртом этаже, где жили коммерсы – челноки и пока паковали сумки с товаром и допрашивали насчёт наличных, Соловей, бывший «на стрёме», сообщил, что к подъеду подъехала машина с ментами. Решено было уходить через балкон, сумки скинули , а сами, как обезьянки, перелезали с балкона на балкон. Все спустились удачно, кроме Артёма, он сорвался между вторым и третьим этажом и идти не мог. Подхватив его и сумки мы бегом устемились в соседний двор, где была запаркована моя машина. При выезде со двора я чуть не врезался в милицейский УАЗик и пришлось вспоминать навыки, полученные в авторалли. ВАЗовское изделие без труда победило детище УАЗа, но лишь въехав во двор Артёма мы сняли маски, отдышались и поменяли номера на настоящие, так как на «дела» вешали всегда «левые», у нас их была целая коллекция.
Машина была наглухо затонирована, мы были в масках и опознать нас не могли. Мы подняли Артёма в его квартиру вместе с сумками с награбленным, разделили наличные и я сделал Артёму уколы болеутоляющего, антибиотика и снотворного, которые я постоянно держал в автоаптечке. Утром он позвонил и сообщил, что нога сильно опухла и адски болит, я тут же приехал к нему, забрал сумки, чтобы отвезти реализаторам и вызвал скорую, которая его и забрала. В больнице он рассказал сказочку о том, как заливал битумом крышу гаража и свалился с неё. Не верить ему причин не было, ментов не вызывали, а Артём получил отсрочку от армии, купив впоследствии белый билет.
Так вот ещё на сборном пункте мы договорились держаться друг за друга и давать отпор всем подряд, хоть «дедам», хоть чуркам, всё таки нас было семьдесят пять человек и все как на подбор не маленькие. Я к примеру при росте метр восемьдесят пять, весил восемьдесят шесть кило и был по габаритам «среднячком»
Нас привезли в часть , ознакомили с её устройством и распорядком, назначили нам командиров и покормив ,выдали форму, отвели в отдельное помещение роты, куда вскоре пожаловали гости.
Их было человек двадцать, никто из них не выделялся особенным здоровьем, меня разбудил, начавшего дремать, визглявый голос какого то рахита, на кривых тоненьких ножках, вещавшего о том, что они дескать «дедушки», а мы духи и должны их беспрекословно слушать и выполнять все их команды. При этом он активно размахивал грязными портянками, чем вызвал мой смех. Я решил проучить этого клоуна, тот не замедлил отреагировать на мой хохот и направился к моей кровати и пнув по ней стал совать свои портянки мне в лицо, визжа: на стирай, на стирай!
Я спокойно поднялся , схватил левой рукой его за ухо и стал запихивать ему в рот приговаривая: два года учился стирать, теперь и мои будешь. Из надорванного уха текла кровь, а я разрывая ему рот всё пихал и пихал поглубже его портянки. Тут рота ожила и началась драка, нет не драка а форменное избиение, когда мы уложили всех старослужащих, то начали заниматься профилактикой, двое наших брали "дедушку» за руки и растягивали, каждый тянул на себя. Один пинал в живот и солнечное сплетение, второй отбивал почки и печень. Покончив с этим, мы пол ночи прохохатали, вспоминая экзекуцию и лишь под утро легли спать.
На утро мы узнали, что мед. Сан. Часть под завязку забита старослужащими, причём у большинства имеются средней тяжести и тяжкие телесные повреждения. Протрезвевшие офицеры строили версии и вели дознание, но «деды» молчали как партизаны, либо несли откровенную чушь, им явно стрёмно было признаться, что их измолотили духи .Посовещавшись мы решили провести рейд сегодня вечером, под лозунгом «Даёшь справедливость в массы», то есть поговорить с «молодыми» и если обнаружиться тот ,кто их обижает, провести и с ним «профилактическую беседу».
Выстроив нас на плацу, наш ротный, явно с хорошего бодунища долго нёс чушь про долг и про дисциплину, из его пространной речи следовало, что старослужащие позабыв про долг и пренебрегая дисциплиной сами себя уложили в лазарет. Это был первый раз, когда я столкнулся с армейским маразмом, неконтролируемым бредом и беспросветной тупостью, первый, но далеко не последний. После долгого словоблудия ротного мы отзавтракав, приступили к тренировкам. Я ещё накануне сдружился с троими парнями, образовав по рэкетирскому принципу «четвёрку». Первый был Мишка, я его знал по кикбоксингу, мы занимались в одной группе, здоровый верзила на голову выше меня,, Севу я знал по боксу, а примкнувший к нам Антон был приятелем Севы, он занимался карате – кеокушинкай, а до этого – самбо. Рядом с нами тусовался и Пончик, но вставать с ним в пару желающих было мало, тяжело работать против двухметрового, стодвадцати килограммового быка.
Вечером мы пошли по части наводить «порядок» и ещё человек двадцать на утро нашли себя в лазарете. На вечер «набили стрелку» дагам, которые тут держали своё землячество. Всего по части их было раскидано, по слухам человек сто и мы знали, что они не брезгуют применять ножи в разборках, поэтому готовились разбирать кровати, заливали свинцом и затачивали бляхи ремней. Я же сходил до авточасти, где подобрал приличный обрезок трубы, а выпросив у автобатчиков кусок верёвки и изоленту соорудил себе весьма приличный дубинатор. Вечером мы собрались в условленном месте, наши были вооружены все, кто прутьями от кровати, а особо здоровые типа Пончика прихватили с собой целую спинку от кровати. Дагов пришло человек семьдесят, то ли слухи о их количестве были преувеличены, либо не знаю что. Сначала они говорили, что мы братья и не хотим крови, но мы знали, как они чмырили наших парней и к тому же среди них было не мало «дедушек», в общем мы кинулись в атаку и бой завертелся. Даги пришли подготовленные не хуже нашего, но сила, здоровье и опыт был на нашей стороне. Со всех сторон слышались нечеловеческие крики, стук металла о металл, хруст ломаемых костей, летели ошмётк крови вместе с выбитыми зубами, в общем это было настоящее побоище. Прибежали офицеры, кто то даже стрелял в воздух, но мы успокоились лишь тогда, когда последний даг упал на землю.
Утром прибыли ребятки из военной прокуратуры и мы узнали статистику мед. Части: более пятидесяти дагов и чуть более десятка наших заняли места в больничных палатах.Сразу начались допросы, но пойди узнай, кто кого и чем бил, тем более у нас кто связан был с криминалом показания были примерно такие: вышел из роты, вижу – деруться, бросился разнимать, да и что с нами делать , даже ещё не принявшими присягу было непонятно.
Началось следствие и сразу же зашло в тупик, на больничных койках находятся порядка ста человек и ладно бы "духи", там было бы всё понятно, ан нет, в основном старослужащие и практически большинство этнического землячества.
В части объявили что то типа осадного положения, везде вооружённые часовые, а к нам в роту в вечернее время приходил офицер, с вооружённым караулом и всю ночь бдил за нами.Водили нашу роту теперь только под присмотром нескольких офицеров и караула, со стороны это наблюдалось смешно, будто пленных ведут. По одному ни шагу! Только строем и под присмотром!
Узнав об этом Ренат, уж не знаю через какие связи умудрился проникнуть в часть, да ещё с двумя своими бойцами и притащить нам четыре баула с хавкой и куревом, была там и водка залитая в бутылки из под минералки. Нас было двенадцать человек с его бригады, Ренат поручил мне,как самому авторитетному разделить дачку и я справедливо это сделал.
Тут сарафанное радио донесло мне, что заместитель командира дивизии сегодня приехал на попутке, так как все УАЗики встали на ремонт, а на единственной приличной Волге ездил сам комдив. И у меня созрел план. Доложив дежурному офицеру,охранявшего нас от эпидемии бытового травматизма , охватившего часть, что я имею личное сообщение для замкомдива, это его не удивило, ведь велось следствие и нас постоянно допрашивали. В окружении "почётного" караула я был доставлен в кабинет замкомдива.
Представившись по уставу, я доверительно сообщил, что являюсь счастливым обладателем почти нового ВАЗ - 2106, белого цвета и готов послужить Родине в этот трудный момент, а именно стать личным водителем командира.
Валерия Тимофеевича (так звали замкомдива) мой план заинтересовал даже очень и я получил пропуск из части и приказ: доставить автотранспортное средство на территорию части.
Вот так я стал личным водителем заместителя командира дивизии, а наличие почти новой и исправной машины да и права полученные в секции авторалли послужили лучше любого резюме. Теперь в мои задачи входило привозить своего начальника к восьми ноль ноль в часть и увозить домой в восемнадцать ноль ноль. При необходимости возить его в течении дня во всякие учреждения (комендатуры, прокуратуры и т п) и главное! К любовнице Любаше .При этом помалкивая.При этом я получил привилегию ночевать дома, а как бонус мне выписывалась увольнительная на выходные.Могущественным человеком оказался наш змкомдив.
Правда, чтобы доставить его к восьми часам в часть мне нужно было выезжать из дома в начале седьмого утра, жил он далековатенько от меня, а вечером около восьми часов я был уже свободен. ГСМ выдавался по первому требованию в неограниченном количестве, что не могло не радовать меня. Бывает целые дни напролёт мы катались по разным учреждениям или я стоял часами у Любашиного дома, а бывает Валерий Тимофеевич днями сидел в кабинете и тогда я тренировался со всеми и вёл жизнь обычного солдата.
Так я стал на шаг ближе к своей мечте - хоз. складу, который заприметил в первый же день, когда нам выдавали обмундирование. Я прекрасно понимал, сколько сокровищ может храниться там и мечтал туда попасть. Только не как гость, а как сотрудник, но пока вообще не представлял как реализовать этот план.
Как о раз, когда осада кончилась мы тренировались с ребятами на турниках, день клонился к вечеру и какой то леший понёс мимо нас заведующего пищеблоком. Такого шанса я упустить не мог и остановив его предложил делиться, он отказался ссылаясь то на устав, то на уголовный кодекс и социалистические ценности. Но когда мы подвесили его на турник, закрепив с помощью ремней и стали использовать как боксёрскую грушу, он вскоре понял, что сам превратится в отбивную и со следующего дня мы стали получать то масло, то тушёнку, то дефицитный тогда сахар.В общем жили мы не плохо.
В общем жизнь моя частично вернулась в прежнюю колею, не смотря на службу в армии. Вечера я проводил с друзьями и подругами или просто когда уставал отсыпался дома. Выходные практически все я проводил на рынке, появился и прихрамывающий Артём, отслуживший и отсидевший был на месте, а вместо редко появляющегося Пончика я взял здоровенного двухметрового верзилу с погонялом Портной, отсидевшего четыре года в малолетке и столько же на взросляке за убийство, отличавшегося звериной жестокостью. Пончика редко отпускали в увал, потому что он был «косячник» по жизни. Как то раз нам инструктор по рукопашному бою показывал приём ухода от захвата и для отработки приёма вызвал Пончика, который видимо витал в своих мыслях и инструктора не слушал, так вот, вместо того, чтобы попытаться захватить инструктора и дать тому провести свой приём, Пончик на команду – «Давай атакуй меня» просто вмазал инструктору в лоб всей стодвадцати килограммовой тушей, тот не ожидая такого подвоха, удар пропустил и заработал себе качественное сотрясение мозга.
Бывали ночи, когда я бухал в компаниях до утра и потом ехал дыша в сторону от командира. Если никуда в течении дня ехать было не нужно, я говорил, что машину нужно подремонтирвать и скрывался на территории гаража , где просто отсыпался. Если же нам надо было покататься, то спать приходилось прямо в машине у всяких учреждений, благо Валерий Тимофеевич никогда не решал вопросы быстро и за день поездок я тоже мог нормально выспаться.
А так я тренировался на равне со всеми, учась больше не у инструкторов, а у своих же сослуживцев, занимавшихся различными видами спорта. Ребята охотно делились тонкостями единоборств, которыми занимались до армии. Показывали и отрабатывали в парах удары, броски и подсечки, боролись. Тренировались в основном для себя, вырабатывая в себе навыки универсального бойца, тогда бытовало название – бои без правил, сейчас это превратилось в микс файт, М 1. Редкие тренировки обходились без травм и крови, собственно инструктора по армейскому рукопашному бою побаивались многих из нас, готовых в пылу боя выйти за рамки и провести запрещённый приём. Много было и титулованных спортсменов и чемпионы СССР и чемпионы Европы, куча призёров разных первенств. Мы бегали пятнадцати километровые кроссы, отжимались и на кулаках и на пальцах, занимались на брусьях и турнике. Шагистикой мы занимались редко, зато часто «раскручивали» инструкторов, бывших спецназовцев и диверсантов, то поучить нас ножевому бою, искусству метать нож и сапёрную лопатку или как бесшумно «снять» часового. Те часто шли нам на встречу и делились мастерством.
Когда мы приняли присягу, нас отправили на стрельбы и я упросил своего шефа назначить меня инструктором, учтя моё звание КМСа по стрельбе, он пошёл мне на встречу и я настрелялся вдоволь и из пистолета и из Калашникова. Сам командир, прошедший Афган лихо резал мишени крест на крест, показывая пример стрельбы «по македонски»» с двух рук, особенно лихо это выглядело кода он это делал с двух Калашей.
Пока я тренировался в стрельбе, он сам на моей машине себя возил, бывало и в выходные одалживая у меня машину для каких то своих личных дел. Со временем, отношения между нами стали довольно тёплые и доверительные, нечто похожее на дружбу. Потому то я много знал и помалкивал, а однажды всю ночь катал его с начальником секретной части по бабам. В общем я катался как сыр в масле, малина , а не служба, но я не забывал о хоз. Складе и наконец Фортуна повернулась ко мне лицом и появился подходящий повод.
Я случайно услышал, как по телефону мой командир отчитывает начальника склада прапорщика Вознюка.
- Как это нет места? Да приберись на своём чёртовом складе!.....хорошо солдат я дам.
Я дождался удобного момента и во время поездки в город поинтересовался, что там на складе прибрать надо. Оказалось, что поступили новые ОЗК (общевойсковой защитный комплект, включает в себя плащ, превращающийся в комбинезон с капюшоном и бахилы, очень ценится рыбаками и охотниками), надо их промаркировать и сложить в ящики на складе, а старые утилизировать, попросту выкинуть.
-А можно я с ребятами на складе поработаю? Как можно было невинным тоном поинтересовался я. Подполковник молча и подозрительно уставился на меня так, что я будто боеголовку с ядерным зарядом попросил за бутылку водки. Потом он проговорил: - ну зачем тебе это, ОЗК старые и грязные, наверняка и драные и дорого ты их не продашь,, на такую «ласточку» не хватит, с ухмылкой кивнув на машину. Но я как мог стал упрашивать, давя на то, что он недельку сам себя повозит, а машину он любил водить , но не имел. Приведя в качестве последнего аргумента, что дам машину на выходные, а к ней бутылку коньяка и шампанского, по выражению лица командира я понял, что выиграл. На следующий день я получил в канцелярии письменный приказ и пропуск на меня и ещё троих бойцов. Я взял с собой Пончика, мишку и Антона, Севка повредил руку и ходил с лангетой. Но и то разобиделся на меня, что я не взял его с собой.
- Да пойми ты, пропуск на четырёх человек выписали, а там в натуре работать двумя руками надо. Успокаивал я товарища.
Прибыв на склад я быстро оценил диспозицию. Ящики со старыми ОЗК лежали в глубине склада, мешки с новыми, рядом с ним. Открыв ящики мы по очереди извлекали старые ОЗК и оценивали их товарный вид, некоторые были весьма потрёпанные, а многие неплохо сохранились. В общем так парни, стираем с них старую маркировку и пишем новую, те что поубитее, убираем на дно ящика, те что поновее – наверх. Ясно? – дав вводную я отправился к Вознюку, которого уже неплохо знал. Чтобы втереться в доверие, я помог, практически без своего интереса продать десять белых армейских полушубков, потом с минимальным «интересом» помог приобрести импортный кухонный гарнитур. Сейчас же у нас практически ежедневно происходил бартер сигарет на водку, которую Вознюк очень любил, она и служила главной армейской валютой. Сигарет же у него было в избытке и я совершал бартеры с очень неплохим интересом для себя. Реализатор сигарет у меня был надёжный, сколько бы я не привёз он всё быстро продавал. До этого я у прапора выменивал на водку и тушёнку ящиками и сахар мешками и замороженное мясо, судя по клейму 1946 года забоя. В общем, что мне заказывали я , то я мог достать у этого незаменимого человека. Был у меня ещё бизнес. Многие из ребят, не только из спортроты решили в армии подкачаться, но без гормонов мышечная масса росла очень медленно, вот я и привозил в часть неробол и ретаболил и колол ими всех желающих быть похожими на Шварцнеггера, за денежку конечно.
Выпросив у Вознюка трафарет, кисточку и краску для нанесения маркировки ,я попросил дать мне ещё и бутылку ацетона, исправлять «косяки» и чтоб было аккуратно, последний довод его видимо убедил и ацетон он тоже дал.
Вот так мы и делали, стирали старые номера и писали новые, на старых ОЗК, а под конец дня , доложив о проделанной работе, мы загрузили пять мешков с новыми ОЗК и повезли на свалку. Свалка представляла собой огромный котлован, вырытый недалеко т части в лесу. Скидывать в яму нашу добычу мы естественно не стаи, а спрятали в буреломе рядом с котлованом. Чуть позже я подъехал на своей машине и втиснул пару мешков в багажник, в салон грузить не стал, ведь предстояло везти подполковника домой. Доставив шефа в его пенаты, я заехал к Женьке, знакомому торговцу с металлорынка, который торговал товаром для рыбаков и охотников. Услышав партии новых ОЗК, Женька пришёл в восторг, заявив, что их постоянно спрашивают, а предложения нет. Вытащив мешки из багажника мы пересчитали комплекты, их было ровно сорок штук, по двадцать в мешке. Мы быстро договорились о цене и я получил деньги. Получив наличные, я предложил менять один ОЗК на три бутылки водки, они на «чёрном рынке» стоили меньше той цены, но у меня не было времени сбирать партии, мне необходимые для моих сделок, а та водка, полученная во время афёр с золотом практически уже закончилась. Женька согласился и в тот же вечер я доставил ему ещё три мешка с ОЗК
В общем всю неделю мне приходилось кататься и день и ночь, я даже купил багажник на крышу, плюс бартеры с Вознюком, которые я не скрывал от командира и открыто засовывал коробки с сигаретами на заднее сиденье, повторюсь, машина была тонирована, как тогда говорили в «хлам» и проезжая через КПП ничего не было видно, а машину, на которой ездил замкомдив не обыскивали и водку на территорию части я провозил в багажнике. Всего за неделю мы умыкнули со склада около тысячи двухсот ОЗК, триста противогазов и много так по мелочи, от штык ножа до фляжек. Закончилось всё тогда, когда Женька заказал тент от танка, тенты были мы затащили его на крышу и решили вывезти как противогазы. Но не учли вес тента. Когда Вознюк проверил кузов и уселся рядом с водителем, а то завёл свои керогаз Мишка с Антоном с крыши склада скинули тент от танка на тент грузовика, тот не выдержал такой тяжести и с треском лопнул, а тент от танка плюхнулся в кузов с такой силой, что машина подпрыгнула. Выскочил Вознюк и как назло тут же возник какой то капитан и поднял крик. Он орал чтобы нас посадили на губу и судили и отправили в дисбат, пока я не улучив момент не подошёл к нему вплотную и сквозь зубы, чтобы не услышали другие сказа:
- Я водитель замкомдива и кроме этого из спортроты, на мне и так три уголовных дела, и я местный и состою в бригаде. Ещё слово вякнешь, я прямо здесь тебя положу, а мои кореша всю твою семью вырежут, как баранов. Так что закрой хлебало, козёл, если жить хочешь.
Он заткнулся, только его рот беззвучно открывался, я же говорил, что в армии большинство дебилов и боятся они больших звёзд на погонах и простой физической силы.
Капитан резко куда то свалил, а я был вынужден принести прапору – алкашу пару флаконов за порчу имущества. И он выгнал нас со склада.
Почему Вознюк не стал поднимать шум и ограничился двумя бутылками водки и выдворением нас со склада? – думал я отвозя командира домой. Да понятно почему, если бы всё предали огласке, то наверняка бы решили, что мы проделываем это не в первый раз и устроили бы ревизию склада, к которой прапор был не готов. А выгнал потому что мы без его ведома покусилсь на добро, которое он считал своим, я точно знал, что предложи бы я ему бутылок десять водки он сам бы притащил мне этот долбанный тент. Жадность фраера сгубила. Это уже про меня. Я был у дома Вознюка несколько раз, где мы проводили свои ченчи ( английскому слову ченчь – менять научил я его, оно понравилось прапору и он вставлял его где попало, полагая, что так шифруется) и видел у него во дворе (а жил он в частном доме недалеко от части) новенькую «Волгу» 3105, такой даже у комдива не было, но на работу в часть приезжал на стареньком «Москвиче»» - 412. Домишко тоже был с виду не ахти, но зная, какую покупает он мебель, мог себе представить что внутри всё было шик – модерн, хоть внутрь он меня и не приглашал. Пил он как лошадь, уже с утра, начальство не догадывалось об этом, потому что не видели его трезвым и несчем было сравнивать. Всегда с красной мордой и отвисшим пузом, тогда он мне казался стариком, лишь спустя годы я понял, что ему могло быть лет тридцать пять – сорок максимум. Раз я пришёл к нему по делу с самого утра, прапор сидел какой то грустный и увядший я бы сказал. Увидев меня он встрепенулся и просипел:
- Димон, водка есть? Заченчуем на что нибудь, ты меня знаешь. Я сходил к машине и принёс бутылку водки. Я думал он возьмёт рюмку или стакан и похмелиться, но прапор выхватив бутылку из моих рук, сорвал ногтем пробку и приник к бутылке, пил он водку как воду и остановился, когда в бутылке осталась половина. Занюхав руковом, он полез в стол, достал бутерброд с салом и долго его жевал, потом его взгляд оживился и кивнув на бутылку он спросил: будешь? – я отрицательно покачал головой и Возню к уже спокойно сам допил содержимое бутылки и только тогда мы приступили к своим бартерам, в тот день прапор был добр и всё отдавал по хорошему для меня курсу.
Я всё таки чувствовал горечь от провала и отвезя шефа домой, я решил напиться, благо была пятница и впереди у меня было два свободных дня . Заехав за Артёмом, мы тут же на улице познакомились с двумя весёлыми девчёнками, которые сказали, что работают проводницами и на мой вопрос, что в этом такого, ответили:
- А что не слышал? Если хочешь лечь в больницу, полезай на проводницу.
Мы похохотали и поехали за город на пруд купаться, несмотря на конец лета стояла жара. Приехав на пруд, мы с Артёмом наплавались вдоволь, а девчёнки не умеющие плавать, плескались на мелководье, потом мы все здорово напились, поскольку у меня с собой в багажнике машины и бардачке был склад выпивки и деликатесов, потом поругались, девчёнки выкинули в пруд водку, а мы их одежду, а после долго «мирились» по кустам, то под утро решив возвращаться в город к Артёму, у которого хата была свободна ( родители были на даче) на девчёнок было нечего надеть, потому что их одежда то ли уплыла, то ли утонула и одна и них закуталась в короткое полотенце, закрывающее только либо грудь, либо то что ниже, вторая же одела пилотку и солдатский ремень валявшиеся в машине, просто для прикола. Вот в таком виде нас остановил патруль ГАИшников. Я пытался откупиться на месте, но Гайцы попались то ли правильные, то ли тупорогие и им нужна была «палка» в отчёте. В общем с машины сняли номера, у меня забрали права, выписав временные и неплохо поржали над девчёнками, которые постоянно лезли заступаться за меня. Но всё равно, пьянку мы продолжили у Артёма, а на следующий день я сходил и купил шмотки подругам.
Отойдя немного от алкоголя и развезя девушек по домам, я поехал к знакомому Гаишнику, который меня успокоил, сказав, что вернёт права и номера за небольшую мзду, но только в понедельник, когда выйдет на работу.
Приехав за командиром утром в понедельник, тот сразу бросился меня расспрашивать о моих приключениях, заметив отсутствие номеров. Я рассказал правду, чего скрывать. Шеф поржал над моим рассказом, особенно над тем моментом, как подруги защищали меня в неглиже от гайцев и обещал отпустить за номерами и правами. В части тоже моё появление на машине без номеров не прошло незамеченным и меня вызвали аж к комдиву. Тому я так же рассказал правду и вынужден был слушать нытьё старого маразматика о дисциплине, которую я постоянно нарушаю, что на меня уже заведено три уголовных дела. За Гуимплена ( так я прозвал «дедушку», которому порвал рот, запихивая его же портянки), его я как встречал на территории части, то сразу «пробивал ему фанеру», то есть бил в солнечное сплетение, а тот валился кулём на землю. Не выдержал и настучал на меня. За дагов, ну там всё понятно, мы были там все и за одного «черпака», которого я нокаутировал с ноги в лицо, заметив, как он измывается над молодыми заставляя драить туалет и пол в роте зубными щётками. Мимо проходил офицер, который издевательств не заметил, а пинок в лицо, превративший его в кровавую кашу заметил. Я подумал, что хорошо, что они не всё знают, включая историю с поваром и складом, да и таких пинков было у меня много, если всё обобщить, дел двадцать, а то и больше можно заводить. Наконец генерал заткнулся, сказав напоследок, что подумает, как меня наказать. Расстрелять – сказал я выходя из кабинета и не дав ответить старому ослу, оставив его в опупении от своей наглости.
Я благополучно съездил и выкупил права и номера. А на следующий день, видимо в виде наказания ( на семьдеся пять человек из спортроты более двухсот уголовных дел), нас погнали на учения, где мы должны были воевать с такой же ротой мотострелков, выдав нам синие, им зелёные повязки и по автомату с рожком холостых патронов нас повели на позиции. Тут Антоха мне и говорит: «ну на хрен эти учения, пошли лучше в лес, малину поедим. А навоюются, на обратном пути обратно в строй встанем» и мы тихонько юркнули в кусты. Наевшись малины, мы услышали автоматную стрельбу и решили идти на звук выстрелов. Выйдя на просёлочную дорогу , мы услышали звук мотора и опять спрятались в кусты. Фиг его знает, кто тут катается. Но когда машина подъехала поближе, я увидел, что это санитарный транспортёр ( двух местная вариация ЛУАЗа с носилками), а в нём двое солдат с зелёными повязками. Выскочив из кустов я в прыжке с ноги врезал в плечо водителю, тот о такого удара влетел в своего напарника и потерял сознание, второй тоже был оглушён, машина остановилась и мы с Антохой оперативно вышвырнули «врагов» на обочину, я же сел за руль, погнал машину на звуки перестрелки. Оказалось мы въехали в тыл противника и постреливая холостыми из автоматов на ходу начали прорываться к своим с криками: «Хана Вам, мы победили», тут же наши несмотря на окрики офицеров, начали залезать в машину и бросать в неё автоматы, собираясь идти в часть на обед. Мы тоже поехали в часть, но ехали очень медленно, так как машина была перегружена солдатами и автоматами и в гору просто перестала ехать, тогда я согнал Пончика и ещё нескольких сослуживцев заставил их толкать военный запорожец. Гору мы тихонько преодолели и так же еле еле приехали в часть. Бойцы похватав свои автоматы побежали в столовую, я оглянулся и в кузове заметил ещё несколько автоматов и у меня моментально созрел план. Со мной остался один Антоха и я ему сказал тоже идти. Он молча прихватил свой автомат и побрёл в столовую, я же погнал машину в лес. Отъехав подальше я нашёл укромное местечко, где и прикопал «лишние» семь автоматов, которые наши бойцы не желая тащить их , бросили в машину. Вернувшись в часть я сдал в «оружейку» свой автомат, а машину отогнал в гараж. Ну а ближе к вечеру начался кипешь, хватились пропажи. Все и всё указывало на меня, но у меня был план.
Меня потащили к генералу, где я не дожидаясь его нытья с порога начал свою речь.
- В общем так, я сознаваться в краже автоматов не буду, хоть режьте меня на куски и вообще я сидел в малолетке, а Вы прошляпили этот факт, призвав меня в спортроту, так что зона мне не страшна и не надо меня ей пугать, а вот Вам осталось пол года до пенсии и утрату семи автоматов Вам не простят. Так что Вам решать, уйти на пенсию с позором или почётом, а мне нужен белый билет, который Вы можете организовать. Автоматы отдам только когда он будет у меня на руках. Решайте.
Генерал серел с каждым моим словом и как бы въёживался в кресло, он молча махнул рукой отпуская меня, а уже вечером я получил направление в областной военный госпиталь, куда под конвоем, но на собственной машине я и был доставлен.
Сразу же воспользовавшись запасами водки и прочих дефецитов я начал подкупать персонал. Удобно расположившись в ординаторской, я обзвонил родственников, друзей и знакомых, позвонил и дядьке, ставшему к тому времени прокурором города. Машина связей закрутилась, анализы, снимки, энцифалограммы подменялись .Ко мне топами валили посетители, родственники, друзья и конечно сотрудники военной прокуратуры. Последние мне сообщили, что солдат, которого я вышиб из за руля , получил серьёзное сотрясение мозга и они возбуждают очередное уголовное дело.
На все ими возбуждённы дела у меня был ответ. У меня на учениях был приказ: победа любой ценой и я не виноват, что боец треснулся башкой о голову соседа, пинал то я его в плечо. По поводу Гуимплена, я лишь отбивался, где это видано, чтоб «дух» наезжал на «дедушку», а рот он сам порвал, когда орал: на стирай! А дагов я вообще не бил, а разнимал. И сапог случайно слетел с ноги, попав в лицо «черпаку», просто портянку забыл надеть. Те лишь записывали мой бред, качая головой.
Но так ли иначе, через две недели, состоялась врачебная комиссия, которая признала меня не годным к несению срочной службы и я был комиссован по статье двенадцать «б» - последствия черепно – мозговых травм. Получив вожделенный «БЕЛЫЙ» билет, я на своей машине съездил в лес и выкопал припрятанные автоматы, беспрепятственно заехав на территория своей части я подъехал к генеральской Волге, возле которой курил водила генерала. Приказав ему открыть багажник я переложил оружие туда, сказав водиле: беги к генералу и скажи, чтоб плясал, Власов разрешает. А сам дал по газам, больше меня там не видели.
Вот так я вернулся к мирной жизни, на календаре был сентябрь и родители настояли, чтобы я вернулся в институт, включив опять все свои связи я восстановился в своей же группе. Правда пришлось многое отрабатывать из пропущенного, но с этим я довольно быстро разобрался, использовав испытанные схемы подкупа, где они не срабатывали приходилось использовать мозги, но и с этим у меня проблем не было.
Боксом я занимался время от времени, чисто для себя, о сборах и соревнованиях из за института пришлось забыть. Но на кикбоксинг ездил, тоже для себя. Тем временем нашу спортроту расформировали, Мишка и Антон попали служить в спецназ ГРУ, разгильдяй и косячник Сева в спецподразделение внутренних войск, а Пончик на три года в дисбат, слишком много дагов он покалечил спинкой от кровати, да ещё на него повесили несколько эпизодов нанесения увечий старослужащим. Прокурорские приезжали ко мне домой несколько раз, но я дома не жил, снял однокомнатную квартиру неподалёку от рынка. Машину тоже поменял, прикупив себе вишнёвую восьмёрку с длинным крылом, новую конечно. Служба в армии мне принесла неплохие дивиденды в несколько десятков тысяч рублей, учитывая все мои бартеры с Вознюком и похищенные ОЗК. Женька потом уже не рад был, что со мной связался и расплачивался ещё месяца три.
Дима Вершинин как работал, так и продолжал, принося мне регулярно денежку, ведь даже служа в армии я продолжал делать заказы и финансировал их.
Очень обрадовался Ренат моему возвращению и сделал меня одним из своих заместителей, теперь кроме своей четвёрки я курировал ещё десять таких же и занимался подбором новичков. Ренат на моё освобождение от воинской повинности подарил двухсотграммовую золотую цепь с крестом, украшенным рубином и мелкими бриллиантами, как он сказал, за сообразительность. Так что опять я был занят целыми днями, а ведь хотелось и отдыхать и развлекаться.
Девчёнок для меня хватало, имея и квартиру и машину я часто устраивал весёлые вечеринки и крутил одновременно по несколько романов с разными подружками.
Но тут произошло знакомство с человеком, который вошёл в мою жизнь на много лет и оказал на меня большое влияние. Одна из моих подконтрольных бригад зацепила мелкого валютчика и заставила платить небольшой еженедельный оброк. Но он потребовал встречи с самым главным, Рената беспокоить побоялись и подвели в одну из суббот ко мне. Я увидел высокого, худого, чёрноволосого парня, похожего на цыгана, в драных коротких, не по росту джинсах, из под которых видно было шерстяные носки и летние туфли лодочки, хотя на дворе уже стояла поздняя осень. Образ завершала разноцветная куртка, подходящяя для ребёнка или для клоуна.
- Дима Боксёр, я протянул для рукопожатия руку этому чуду в перьях.
- Саша………….Хромой, ответил чуть заикаясь он.
- А что Хромой? Сидел? Тюрьма дала погоняло?
- Нет, что Вы…..это просто так друзья зовут…..ногу ломал, сначала в гипсе ходил, потом долго хромал.
- Ясно, Саша Хромой, так о чём ты хотел со мной поговорить?
- Ну давайте не здесь…..а вот там. Он показал на рыночное кафе.
- Ну пошли.
И мы пошли в кафе, я заказал себе чашку натурального кофе, Саша ограничился растворимым.
- Рассказывай, потребовал я. Прикидывая, что такой клоун может мне интересного предложить? Цирк ограбить?
Саша начал сбивчиво рассказывать, но я задавая вопросы и уточняя моменты, прикинул общую картину его предложения. Он ездил в Польшу челноком, но вечно как то не удачно, то в Москве его обокрали, то здесь на рынке рэкетиры отобрали часть товара. Выплавляет золото из радиодеталей, но маленькие партии скупают дёшево, а на закупку большой партии деталей вечно нет денег, ведь он снимает квартиру и живёт с девушкой, которая не работает. Но в Польше он познакомился с проводниками, которые возят газовые баллончики и пистолеты и теперь он потихоньку их возит и приторговывает, но в Москве встречать нужно на Варшавском вокзале, а уезжать с Казанского, где орудуют «казанские», отобравшие среди бела дня у него одну из двух сумок с товаром. В доказательство он показал несколько видов баллончиков и пистолетов. Уточнив входящую стоимость и прикинув продажную цену здесь, я понял, что речь идёт о трехстах процентов прибыли и я купил у него один баллончик для проверки. Скажу сразу, что баллончик я опробовал в тот же день, на несговорчивом барыге. Качественный товар. Барыга весь слезами и соплями изошёл и тыкался, как слепой котёнок.
Спросил про золото, сколько есть, он помявшись ответил, что грамм триста, я ответил, что ещё для оптовой партии нужно грамм семьсот, а лучше килограмм. Спросил ли есть у кого и почём можно купить радиодетали и сколько времени нужно для выплавки. Саша чётко ответил на все вопросы и я и тут учуял неплохую прибыль. Дав ему денег на покупку радиодеталей, я велел звонить полякам и заказывать баллончиков и пистолетов на десять тысяч долларов, с транспортировкой все вопросы я брал на себя.
Ровно через неделю вечером, он позвонил и сказал, что золото готово. Я велел ему приехать ко мне и назвал адрес. Через пол часа Саша приехал и выложил из сумки довольно уродливый слиток. Я проверил, это было золото, при взвешивании весы показали кило двести семьдесят грамм. Я по старой памяти позвонил Дрампе поинтересовался, есть ли кто из скупщиков – прибалтов в городе. Оказалось есть, я знал этого человека и получил адрес гостиницы, где тот остановился. Хоть было достаточно поздно, мы поехали к нему на моей машине, я нашёл его в кафе при гостинице, он меня узнал и согласился купить у меня золото по моей цене, но только завтра, потому что наличные и товар у него не с собой, а где то спрятаны. Мы договорились встретиться в кафе в центре завтра днём, а послезавтра нужно быть в пять вечера на Варшавском вокзале в Москве. Встречать «газовый» товар.
На следующий день, отучившись в институте, я заехал за Саней, он жил не так далеко от моего нового дома и в назначенный час мы были в кафе, прямо в соседнем с моим доме, где и договорились встретиться с покупателем. Трт уже ждал нас и не один, рядом с ним сидел мужчина, среднего возраста и такой же комплекции и любой намётанный взгляд опознал бы в нём мента. Или бывшего мента, хоть бывших ментов не бывает. Подставы я не боялся, с Петерсом работал плотно Борька, я его видел раза три, когда сопровождал и подстраховывал Бориса. Мне прибалт доверять не обязан, хоть тоже видел меня вот и взял с собой телохранителя. Всё это пронеслось у меня в мозгу за мгновение и сложилась картинка.
Я без опаски подошёл к ним и поздоровался с каждым за руку. Присев за столик, находящийся в нише и отгороженный от лишних взглядов бамбуковой перегородкой я молча достал из кармана и протянул Петерсу слиток. Тот в свою очередь, достал из кейса какие то хим. Реактивы и сделал несколько проб. Видимо результаты его удовлетворили и он достал свои весы, которые показали точно такой же вес,, как вчера мои.
- Цена прежняя? – спросил Петерс.
Я кивнул, тогда он убрал слиток в кейс, а достал пачку долларов и протянул её мне. Я также молча проверил купюры на подлинность и тщательно пересчитал.
- Всё верно? – спросил прибалт.
Я опять молча кивнул, мы пожали друг другу руки и Петерс промолвил:
- С Вами приятно иметь дело, а за это (кивок в сторону мента) извините, время такое. О Борисе ничего нового?
- Нет. До свиданья. Я думаю не последний раз видимся.
Я поднялся, следом за мной поднялся и Саня и мы пошли ко мне домой. Я отсчитал обговоренный процент денег и отдал Сане и только сейчас заметил, что его трясёт.
- Ты заметил, что у второго ствол под курткой в кобуре был? – спросил мой новый компаньон.
- Зто мент, он для охраны, им тоже жить надо вот и подрабатывают. Да и я тоже не пустой. Я продемонстрировал заткнутый за пояс пистолет Макарова.
- Ладно Саня иди домой, а у меня сейчас дела, завтра заеду за тобой в семь утра, надо в Москве кое что сделать до получения груза. Билеты купим в аэропорту.
Саня спрятав деньги вышел из квартиры с улыбкой, было видно, что деньгам он очень рад и поверил в то, что я смогу решить все его проблемы. Мне же предстояла не менее увлекательная встреча, я надел на спину кобуру с метательным ножом, второй нож закрепил на лодыжке и ещё раз проверил пистолет. Всё дело в том, что рано утром мне позвонил мой человек, занимающийся антиквариатом и сообщил, что трое залётных клюквенников ( клюквенник – вор специализирующийся на кражах из церквей), пытаются сбагрить партию икон, ещё он предупредил, что все трое ребята тёртые, не раз сидевшие и не надо их пытаться даже кинуть. Но это как раз я и собирался сделать.
Хотя мне было не полных девятнадцать лет, морально я был гораздо более зрелым, чем сверстники, спасибо району где вырос и особенно «малолетке», там я понял, что в этом мире каждый сам за себя и не стоит надеяться на кого то. Связи тоже нужны и использовать их, манипулировать людьми – целое искусство. Волчьи законы царили везде, нападать можно стаей, но чуть что – каждый сам за себя.
Я собрался, оделся, рассовал по карманам деньги и поехал…..в городское управление МВД, где трудился один мой знакомый.
Дело было летом, когда я был в армейке. В выходные меня позвали на шашлыки знакомые девчёнки на дачу, я прихватил с собой Артёма и Соловья, девчёнок на даче оказалось около десятка, но туда уже приехали трое парней которых тоже пригласила хозяйка дачи. Так мы познакомились с Николаем, его лицо казалось знакомым и я не мог вспомнить где его видел. Сам он походил на бандоса, спортивный, коротко стриженный, на бровях и веках наличествовали шрамы, как у меня, значит занимался боксом или много дрался.Когда мы поели и изрядно выпили, он подсел ко мне и сказал:
- А я тебя знаю, ты один из бригадиров Рената, а эти (кивнув в сторону моих парней) твои бойцы. Ты держись от Рената подальше, давно Вас хотели «упаковать», за Рената вскоре плотно возьмёмся.
- Ты мент , что ли?
- Опер, городское управление.
- Так то ж не упаковали?
- Команды не было, да сложно с Вами, возьмём одного, двоих, а Вас ещё сотня на свободе и Вы сразу устроите охоту и на «терпилу» и на свидетелей и их родственников, запугаете так, что они никого не опознают, откажутся от своих же показаний и вообще заберут заявление. Боятся Вас, вот и не заявляют. А на Рената у нас столько собрано……
Но то что мы по разные стороны баррикад, не помешало нам весело провести время с подругами и при прощании мы обменялись контактами.
Колю я нашёл в его рабочем кабинете, пишущим какой то отчёт. Мы поздоровались, он спросил о моей службе в армии и я довольно честно рассказал, как свалил оттуда. Коля весь мой рассказ в лицах прохохотал, затее спросил:
- А сейчас чем занимаешься? Зачем пожаловал?
- Да в институт восстановился, кручусь помаленьку.
- Знаю я твоё «помаленьку», пол рынка курируешь, я же все фотоотчёты просматриваю и везде твоя рожа.
- Ну если знаешь, то зачем спрашиваешь? Ты лучше скажи, не было ли в последнее время краж из церквей. Ты же знаешь, я коллекционирую иконы, а барыга один предложил партию, боюсь купить краденное.
- Барыга говоришь? Быстро они….позавчера была ограблена церковь в селе Калиново, двадцать восемь икон взяли, мы одного вычислили, «пальчики» оставил, хотя знаем, что их было трое. Ничего не хочешь рассказать?
- Пока нечего. Но как что появится, то – обязательно.
Мы попрощались и я поехал на встречу с воровайками, которую они назначили в одном из ДК. Их я нашёл в туалете ДК, иконы уже рассматривал другой покупатель, при моём появлении они хотели спрятать иконы в объёмную сумку, но я подняв руки ладонями вперёд объявил:
-Спокойно все свои, я от Матроса ( мой человек сообщивший о иконах), урки успокоились, а покупашка,, имя которого я не знал, но несколько раз видел в клубе и на антикварном рынке продолжал рассматривать иконы, я стоял в сторонке и тоже рассматривал. Покупашка продолжил прерванный разговор:
- Нет, все мне не нужны, я возьму эти пять за тысячу.
- Бери все за пять или отвали.- Отвечал ему один из вороваек.
Торг ещё продолжался минут десять пока мне всё это не надоело.
- Так. Я всё беру. За тысячу ,так как товар «горячий, Вы подломили позавчера церковь в селе Калиново и его сложно сдать.
- Да пошёл ты….проговорил один из урок убирая иконы в баул.
Я достал ствол, снял с предохранителя и передёрнул затвор.
- Вот бери штуку. И я бросил к ногам воровайки подготовленную пачку денег .Баул сюда.
- Ну ты с@ка пожалеешь, мы тебя найдём и на перо поставим. Прошипел один из уркаганов.
- Ищи, ищи, искатель хренов. Негромко ответил я, пятясь с баулом в левой руке, а правой нацелив пистолет на них. Как только я вышел из туалета, то спрятав пистолет под куртку побежал. Запрыгнув в машину, я дал по газам. Только у дома я открыл баул и рассмотрел свою добычу, три иконы мне очень понравились и я забрал их себе домой, остальные убрал в сумку и оставил в багажнике. Зайдя домой, я набрал номер Николая, то всё ещё был на работе. Сообщив ему приметы преступников, во что одеты и в каком районе их видел, я попросил его не особенно искать барыгу, что у них купил иконы, это дескать мой человек.
Поразмыслив, я завернул понравившиеся мне иконы в газеты и опять положил их в машину и поехал на тренировку по кикбоксингу.
Следующим утром я рано встал, плотно позавтракал и поехал забирать Соловья и Артёма живших в разных концах города и уже в семь утра был у дома Саши Хромого, как и договаривались. Саня с подозрением посмотрел на моих бойцов, оба мощные, короткостриженные в костюмах и кроссовках «адидас» и коротких кожаных куртках, с толстыми золотыми цепями на накачанных шеях, всё указывало на их принадлежность к рэкетирской братии. Впрочем, сам я был точно так же одет. Только вместо куртки одел короткую дублёнку, с утра было холодно.
Приехав в аэропорт, я взял из багажника баул и мы двинулись в стороны касс. Билет до Москвы стоил тридцать рублей и желающих улететь было много, но и рейсов хватало. Успев купить четыре билета на ближайший рейс, я воспользовался пятнадцатью минутами до окончания посадки и с помощью накомканных газет переложил иконы в сумке, чтоб не бренчали и не покоцались, тут же я зашил замок, от любопытных и вороватых аэропортовских грузчиков. Предусмотрительно прихваченными из дома ниткой с иголкой. Мы пошли на посадку и я сдал сумку в багаж. Тогда не было , как сейчас такого кипеша насчёт безопасности полётов и сумки даже никто не просвечивал, только ручную кладь. Но у нас с собой ничего не было, я запретил брать даже ножи, так как не планировал устраивать бойни на вокзалах, а накануне позвонил Луке и попросил пару парней и машину типа микроавтобуса.
Прилетев в Москву, я сразу заприметил среди встречающих Дэна, мы вместе с ним когда то «бомбили» на Рижском и тот меня узнал тоже. Я , Артём и Соловей дружески обнялись, похлопывая друг друга по спине, как и было принято у братвы, Саня стоял в стороне и пучил глаза от удивления .Получили сумку с иконами из багажа. Потом мы пошли на стоянку аэропорта, где нас ждал зелёный микроавтобус «Фольксваген» с незнакомым братком за рулём. Мы все поздоровались и познакомились с ним. Он представился Гонщиком. Тут же мы с Дэном прикинули наш маршрут,, мне сначала надо было к антиквару в самый центр Москвы, внутрь Садового кольца, потом к Луке, на Рижский, потом к пяти на Варшавский вокзал и уже после на Казанский. Обсудив как лучше проехать, мы двинулись в путь.
Приехав к знакомому антиквару, которому я не первый год пересылал иконы, я оставил парней в машине, а сам подхватив баул, двинулся в магазин. Абрам Иссакович или просто Абраша, для своих ждал меня в своём кабинете в глубине магазина. Накануне поздно вечером я ему звонил и поэтому был встречен очень радушно.
_ Здравствуй, дорогой! Как ты повзрослел и вырос с последней нашей встречи! Ну давай, показывай , чем ты меня хотел удивить.
Я взял с его стола канцелярские ножницы и распорол нитки, защищающие замок от несанкционированных открытий и стал выкладывать иконы на стол. Сам Абраша, вдев в один глаз увеличительную линзу брал очень осторожно икону за иконой и долго вертя её с обеих сторон , комментировал:
- Очень неплохой экземпляр…..но сохранность…..уивительно! конец семнадцатого века…….рублёвская школа, но конечно не он сам….монастырская работа….начало восемьнадцатого века…….варвары, такую красоту бесценную лампадой сожгли…ну и из какой церкви вся эта красота?
Я чуть не поперхнулся кофе, который сам себе налил, пока хозяин магазина рассматривал иконы.
- А с чего Вы взяли, что они из церкви?
- Видишь ли мой мальчик, позволь старику к тебе так обращаться, есть ряд неоспоримых признаков, что часть икон стояла в алтаре, другая часть висела на стенах и перед ними жгли свечи, много свечей, вот видишь копоть? Это от свечей, а вот у этой угол практически весь обожжён, это от лампады. Можешь не отвечать на мой вопрос, он риторический. Сколько ты хочешь за всю эту красоту?
- двадцать пять тысяч.
- Ты с ума сошёл? Хочешь разорить бедного еврея?
И тут начался почти часовой торг, причём по каждой иконе, Абраша указывал на её недостатки, а я на её достоинства. Наконец торг был окончен, мы остановились на семнадцати тысячах рублей, в придачу я получал кортик немецкого морского офицера,, на который у меня был заказ. Убрав иконы в подсобку, Абраша начал отсчитывать деньги, громко вздыхая , с видом человека, которого жестоко обманули, но я то знал, что Абрашин реставратор приведёт иконы в порядок и то минимум получит за них тысяч тридцать, если не больше, продав в розницу.
- Может хоть шестнадцать восемьсот? – вопрошал Абраша уже отсчитывая деньги.
- Семнадцать, Абрам Иссакович, семнадцать.
Наконец я получил деньги и кортик, сердечно распрощался с хозяином и вышел к заскучавшим парням. Мы сразу рванули к Луке. По дороге я думал, что неплохую афёру провернул, семнадцать тысяч, плюс кортик и три иконы, которые я оставил на хранение у приятеля по тренировкам Славки. Оставленные иконы по моим прикидкам тянули тысяч на шесть. Так что получалось больше двадцати трёх, я машину на рынке дешевле купил. Неплохо за день. А то что кинул урок я не боялся никого по жизни и готов был грызть зубами за любое покушение на меня или мои интересы. Да и надеялся, что их «примут» Колины коллеги и «намотают» минимум лет по пять, а что будет через пять лет один Бог знает.
Наконец мы прибыли к Луке, встреча была назначена не во дворе, где собирались раньше, а в рыночном кафе. Нас провели в отдельный кабинет, где нас встретил сам Лука с рукой на перевязи и трое его быков.
Поздоровавшись и обменявшись новостями я обратил внимание на подавленное настроение Луки.
- Ну рассказывай Лука, что случилось и что за боевые раны ты скрываешь под повязкой?
И Лука начал рассказ. Оказывается, у Луки был ещё разный бизнес, включая бензозаправк и наехал на него некий беспредельщик Трофим, предложив продать ему заправки за смешную цену, лука его послал и за две недели потерял с десяток лучших бойцов убитыми и столько же покалеченными.
- Вот я думал Димон ты привезёшь побольше бойцов, мне помощь позарез нужна. А может сам? Я деньгами не обижу, если Трофима самого достанете пол сотни зелени за его голову плачу. Просто люди нужны не местные, исполнили и свалили, ищи ветра в поле.
Я посмотрел на пацанов, сегодня я их использовал в тёмную, сказав только что коммерсу надо помочь встретить груз и посулив по пятихатке деревянных.
Артём подал голос первым.
- Я бы попробовал, достать этого Трофима, но мы пустые прилетели. Димон даже ножи запретил с собой брать.
- Я тоже не против. – подключился Соловей.
- Ну вот и замётано, а стволы и прочие приблуды я дам – обрадовался Лука.
- Только нас в поезд посадите и свободны – резюмировал я, и мы приступили к трапезе, которую уже подали на стол, Лука больше пил, чем ел, мы же не пили совсем, нам предстояло ещё поработать. Распрощавшись с Лукой, мы поехали на Варшавский вокзал и подошли к оговоренному Саней месту. На «точку» встали мы вдвоём с Хромым, остальные парни рассредоточились, прикрывая нас с разных сторон. Минут через пять подошёл мужик в форме польского проводника. Они с Саней поздоровались и Саня представил меня как компаньона. Поляк по русски разговаривал практически без акцента и просил называть его Костей, так как польское имя нам будет сложно произносить. Мне лично было пофиг, называйся хоть Карабасм – Барабасом, лишь бы толк был.
- Деньги при себе? – спросил Костя.
Я кивнул.
- Тогда пошли. И мы пошли прямо к нему в купе, которое было заставлено сумками с коробками. Явно это он не здесь вёз, где то ныкал, этого я никогда не узнал, да и особо не стремился. Мы выбрали пять видов пистолетов и три вида баллончиков, по несколько коробок каждого вида. Поляк всё считал на калькуляторе и в конце показал нам сумму, десять восемьсот.
- Долларов, уточнил он.
- А в марках? Спросил Саня
Поляк снова пересчитал всё и показал сумму чуть больше шестнадцати тысяч. У меня с собой было ровно пятнадцать в марках, оставшееся опять перевели в доллары я расплатился с поляком. Тот посмотрел на меня с уважением и сказал:
- Хороший у тебя компаньон, Саша.
Всего получилось двенадцать сумок, мы вытащили их на перрон и подозвали парней. Еле втиснувшись в микроавтобус , мы покатили на Курский вокзал. Приехав туда мы оставили парней с сумками в машине, а сами с Саней пошли за билетами. Тут и там я взглядом натыкался на группы крепких парней, оглядывающих цепким глазом толпу, явные коллеги, подумал я. И вдруг натолкнулся взглядом на знакомое лицо. Это был Миха, мы были в одном отряде на малолетке, тот тоже меня узнал и радостным воплем кинулся ко мне .Мы наперебой начали делиться новостями своей жизни и пока болтали купили билеты на ближайший поезд. Миха выслушал меня и даже позавидовал:
- Надо же, пол рынка держишь, а я пол Казанского. Нас здесь много, подо мною, только сорок человек, сам то здесь с каким интересом?
- Да груз надо в поезд помочь засунуть и чтоб с твоими проблем не было.
- Да какие проблемы? Скажешь, что кореш Михи с восьмого квартала и всё. Сам я в федеральном розыске, здесь по левым документам уже пол года. Работы нет здесь какой денежной, то у меня народ с Казани прёт и прёт, а вокзал то не резиновый.
- Может и есть , надо поговорить.
Мы подошли к своему автобусу и я представил Миху парням, Артёму наказал:
- Познакомишь его с Лукой, может что и срастётся.
Увидев количество сумок, Миха махнул кому то рукой, подзывая, тут же появились четверо парней и мы все, разобрав сумки двинулись к вагону. Проводница увидев количество сумок на два билета, наотрез отказалась пускать нас в вагон, я уже полез за деньгами, но Миха меня опередил и отвёл проводницу на пару метров, что то тихонько ей говоря. После чего нас без проволочек запустили вагон, рассовав сумки как попало мы вышли покурить и попрощаться. Миха оставил мне адрес и телефон, я ему тоже.
При прощании я спросил Миху, что он сказал проводнице.
- Да ничего особенного, просто представился и пообещал ей всё лицо бритвой изрезать, если что не так. Мы же казанские, нас все здесь боятся.
Уже сидя в вагоне и рассовав с помощью проводницы сумки по разным купе, Саня Хромой выдал:
- Надо им было тоже оружие предложить.
- Кому им?
- Да друзьям твоим казанским. Организовать оптовые поставки через них.
Вот такого компаньона я себе нашёл.
Доехав до родного города без приключений, мы на вокзале сначала наняли носильщика с тележкой, а на автостоянке две тачки в которые с трудом впихнули сумки с коробками и разъехались по домам, Саня половину товара увёз к себе, а другую я повёз к себе домой. Было ещё не поздно и я поймав машину смотался до аэропорта и забрал свою восьмёрку.
Заехав в кафе, где часто тусовались коммерсы, я нашёл несколько знакомых и поговорил с ними насчёт реализации газового оружия. Так как я предлагал товар на реализацию, то все готовы были торговать, завтра была суббота и я договорился, что привезу товар на рынок. Ещё заехав по пути к паре знакомых, я договорился о том же.
Вообще то рынок курировали от Рената два человека, я и Молодой, видимо по задумке Рената мы должны были конкурировать между собой и стучать друг на друга. Но Ренат не учёл одного, хоть Молодой и был старше меня на восемь лет, ему было двадцать семь, мы чалилсь (сидели) в одной и той же малолетке только с разницей в несколько лет, когда при первой же встрече выяснился этот факт мы закатили грандиозную вечеринку с вечером воспоминаний, ведь и хозяин зоны и кум и большинство воспитателей – вертухаев не поменялось и мы хохотали, вспоминая их дурацкие привычки и смешные случаи, каждый из своей лагерной жизни и с тех пор жили душа в душу, все вопросы и конфликты решая на месте и исключительно мирным путём, так как ссоры и конкуренция между своими к добру не приведут. Так что я не боялся, что если Молодой узнает , что за торговлей оружием стою я, он сдаст меня Ренату или Седому, правой руке Рената, а с Молодым я как нибудь договорюсь.
Приехав домой я сел ужинать, отварив пельмени, как зазвонил телефон. Это был Николай:
- Ты куда пропал? Вчера весь день тебе названивал.
- В Москву гонял по делам, а что?
- А то, что мы в тот же день взяли этих гавриков пьяными на автовокзале рядом с ДК, видимо в область хотели опять свалить и отработаться. Только икон при них не оказалось, по пьяни один из них сказал, что все иконы у них отобрал малолетка со стволом. НЕ знаешь, кто это мог быть?
- Без понятия.
- Я так и думал. А иконы теперь наверно не найти, они могли уйти в другой город, в Москву например.
- Всё может быть.
- Ну спасибо за помощь, теперь протрезвев они во всём идут в отказ, но пришли «пальчики» второго, с разбоя с убийством из Краснодарского края и теперь им лет по десять нарисуем. Так что с тебя пиво.
Я благоразумно промолчал и не стал провоцировать Колю идиотским вопросом: за что? Ясно же, что он обо всём догадался, но доказать, а тем более найти в Москве иконы будет практически не реально, а преступление раскрыто, преступники задержаны, а похищенное в большинстве случаев не находят. Так что с Колей нужно дружить, насколько возможна дружба мента и бандита.
Суббота выдалась жаркой, с утра поторчав немного в институте, я свалил на рынок, предварительно плотно упаковав восьмёрку коробками. Баллончики и газовые стволы разлетались, как горячие пирожки, хоть и под реализацию, но я знал, что меня никто не посмеет «кинуть» и давал всем то количество, которое они запрашивали. Под конец дня я раздал практически всё, что было в машине, а это две трети из моей половины товара. Тут появился Саня и сказал, что они с подругой Людой, с той с которой он жил уже развезли половину товара.
- Я больше.
- Я Дим не за этим пришёл, предлагают много радиодеталей, нужны деньги.
- Сколько?
- Тридцать тысяч.
- Сколько и за сколько времени мы получим?
- Думаю золота тысяч на семьдесят и серебра на пятёрку, а выплавлю, если плотно впрягусь недели за две, может дней за десять.
- А баллонами кто будет заниматься?
- Людка, она всех знает и бухгалтерию ведёт.
- Так, деньги я вечером тебе домой привезу. Твои будут двадцать процентов с прибыли. Реализация рыжья, как и в тот раз, через меня. Согласен?
- Согласен, сейчас побегу, скажу ,чтоб детали вечером привозили, ты деньги часов до девяти завезёшь?
- Ага. Жди.
И Саня убежал. Я тоже было собрался, но тут прибежал одногруппник Тюпа и отдал уже за проданный товар десять тысяч и попросил на столько же в ассортименте. У меня уже требуемого не было и мы поехали ко мне домой.
Выдав Тюпе нужный товар я пересчитал наличные рубли, сорок четыре тысячи и позвонил Саше Хромому. Трубку взяла его гражданская жена и ответила, что он ещё не пришёл. Я наказал ей, чтобы как Саня объявится, сразу перезвонил мне.
Деньги я дома у себя в съёмной квартире старался не хранить, хотя и оборудовал тайник под ванной. Тайники были и дома у родителей, и в гараже у Разгона и на моей даче. Заначку я формировал из долларов, немецких марок и золота, преимущественно из царских золотых червонцев. Я не использовал даже в мыслях термин «на чёрный день», я верил, что такой день в моей жизни не наступит никогда, а это были накопления для будущего бизнеса, правда для какого я пока не знал, но понимал, что грабежами и рэкетом не проживёшь всю жизнь, а если проживёшь, то короткую или на зоне, куда я больше ни за что не хотел возвращаться. Спасибо, малолетки хватило. Конечно люди везде живут, человек это такая тварь, что везде может устроится и приспособиться, но на воле мне гораздо больше нравилось, я мог пускать свою энергию, которая из меня так и пёрла в различные русла, приносящие или моральное удовлетворение или материальный доход.
За все годы, что я занимался нумизматикой я собрал хорошую коллекцию золотых и серебряных царских монет, медные тоже были, но только редкие раритеты. Свою коллекцию я ориентировочно оценивал на текущий момент тысяч в семьдесят рублей, плюс коллекция из тридцати с лишним икон тянула минимум на сотку. Я их развешал по стенам съёмной квартиры, сняв хозяйский ковёр и комната сразу стала похожа то ли на небольшую церковь, то ли на келью. Даже тёлок стало неудобно приводить, при свете складывалось впечатление, что трахаешся в храме и я стал подумывать о покупке собственной квартиры побольше.
Вскоре позвонил Саня и спросил насчёт денег, я ответил:
- Деньги привезу скоро, а ты узнай есть ли ещё радиодетали, чтоб покрупнее и подешевле партию купить и позвони полякам, скажи пусть везут на сорок тысяч зелени, я деньги найду, а товар судя по сегодняшнему дню мы быстро продадим.
- Полякам звонить рано, они ещё в дороге, будут в Варшаве только завтра к вечеру, давай подождём пару – тройку дней и сделаем заказ с упором на то , что лучше продаётся.
- Согласен, через пол часика буду.
Потихоньку собравшись, я взял кортик, чтобы отвезти заказчику, но сперва поехал к Сане, отдать деньги на покупку радиодеталей.
Буквально ещё за пару дней мы раздали оставшийся товар. А за неделю собрали около девяноста процентов денег. Люди просили ещё , но у нас ничего не было и мы просили подождать несколько дней. Саня день и ночь был занят выплавкой золота, на днях нам привезли радиодеталей на сто тысяч рублей, сделав скидку десять процентов от обычной цены. Через три дня надо было быть в столице, забирать партию товара на сорок тысяч долларов и я активно скупал валюту, в основном немецкие марки.
У нас в области работали строители из Германии и я даже вышел на «крышу» проституток их обслуживающих. Сделав им предложение купить по цене, средней, между курсом покупки и продажи у валютчиков, они не долго думая продали мне двадцать тысяч марок.
Но в тот вечер зазвонил телефон, на часах было начало одиннадцатого, я только вернулся с тренировки. Взяв трубку я услышал голос Луки:
- Здорово Димон………беда у нас ………..твой Артём в реанимации в коме, приезжай если сможешь.
Голос у Луки был глухой, убитый я б сказал. Я думал недолго.
- Лука, я прилечу сегодня в два ночи в Домодедово, со мной будет ещё один человек. Пришли машину нас встретить, если можешь.
- Конечно, какой разговор. Ну давай, скоро увидимся.
Я позвонил предупредил Саню, что сегодня улечу и возможно останусь на несколько дней, так что груз встречу сам. деньги возьму с собой. Похоже он был только рад такой перспективе. Потом позвонил одному из новичков бригады, Андрюхе Рыжову ( Дюхе), бывшему спецназовцу, он был мною недавно привлечён к нам, его я заприметил на тренировке по кикбоксингу и он произвёл на меня впечатление. Немногословный , но резкий и дерзкий, он всегда был на мели, я знал, что он живёт с матерью, которая беспробудно пьёт. Дюха с радостью согласился меня сопровождать, потому что я пообещал неплохо заплатить.
Бросив в сумку запасной спортивный костюм, пару кроссовок и кожаную куртку, я присовокупил к ним пистолет Макарова с запасной обоймой и те три иконы, похищенные из церкви, наверняка в моей коллекции есть тоже такие, но я об этом не знаю, а про эти знаю и не могу держать их дома. У всех свои принципы и заскоки. Рассовав по карманам рубли , доллары и марки, я поехал к родителям, наврал им, что мне нужна какая то книжка и заперся в своей комнате. Вскрыв тайник, я достал недостающую мне для товара сумму в долларах, а так же пистолет – пулемёт системы «Беретта», который недавно купил по случаю. Пистолет был двадцати зарядный, к нему шла тоже запасная обойма, это я запихнул в сумку, а пачку долларов в куртку и попрощавшись с родителями, поехал за Дюхой, а потом мы двинулись в аэропорт.
Как всегда зашив сумку я сдал её в багаж, народу на ночной рейс практически не было и погрузившись в самолёт, мы через два часа были в Москве.
Встречал меня Соловей, мы поздоровались и я спросил про Артёма.
- Он в Склифе в коме. В общем с утра мы должны были ехать искать опять этого неуловимого Трофима, Артём вышел раньше меня на пять минут, заскочить во дворе в магазин за сигаретами и я вышел буквально вслед за ним и нашёл его на первом этаже, возле лифта, всего в крови и без сознания, от соседей вызвал скорую и пока та ехала, я взял его ствол и деньги, документы оставил, дождался скорой и бегом оттуда, пока менты не приехали.
- Вы так и не нашли Трофима?
- Он как сквозь землю провалился. Вроде вчера должен был на стрелке появиться, Артём расстрелял из Калаша его машину, но там оказался заместитель Трофима и водила. Так же раньше мы конкретно прессанули пару его быков. А Миха со своими сжег его кафе и пару заправок. Как и где мы засветились ума не приложу. Поехали в дом, где Лука прячется.
- Прячется?
- Ещё как. На него два покушения было за неделю, но он какой то заговорённый, пять наших бойцов наглушняк завалили, Дэн где то в бегах с простреленной бочиной, Гонщик и ещё многие пацаны Луки просто щеманулись, зассали под замес попасть. Так что Лука в окружении двух десятков, последних бойцов гасится в доме под Москвой.
Я не мог ушам своим поверить, по моим последним данным, под Лукой ходило более сотни бойцов. Такой разгром.
До этого молчавший Дюха заметил:
- Нифига себе тут войны у Вас.
Мы погрузились в красную, тонированную девятку и поехали за город к Луке.
Небольшой особнячёк в Подмосковной деревеньке внешне ничем не выделялся, но внутри напоминал крепость, готовящуюся отразить силы как минимум дивизии. Бойцы сидели на деревьях, крыше и во всех окнах при свете фонарей можно было заметить металлические блики от оружия.
Лука был мрачнее мрачного, к перевязанной руке добавилась обмотанная бинтом голова, он напоминал красного командира из фильмов о революции и я с трудом сдержал улыбку, ситуация к веселью не располагала. Мы тепло поздоровались и я спокойно попросил:
- Рассказывай, только всё. Всё как есть. Чем располагаешь ты и твой враг.
- Да что рассказывать, ты сам всё видишь, да Соловей твой наверняка рассказал. Здесь включая меня двадцать четыре человека, это все кто остался. Часть убита, часть ранена, большинство разбежалось, дезертировало. Две мои заправки спалили, четыре пока работают, я ментам проплатил, чтобы охраняли, на рынке боятся парни показываться, именно там большинство и положили и меня уже трижды пытались, вот и забился сюда, как крыса и жду новостей.
- Есть откуда?
- Так то есть, пара ментов и один комитетчик, я им уже денег зарядил, по самое не хочу. Толку ноль, этот гадёныш Трофим , не знаю откуда , бригаду киллеров привёз, твой Артём и попал под раздачу, хотя парень толковый, за два дня с автоматом так научился управляться, что моим и не снилось. Вчера одной очередью наглушняк Сёму Залесского с водилой завалил, это правая рука Трофима, просто из за тонировки не увидел, кто в машине. Слушай, поговори с Михой, его беспредельщики позарез нужны. Деньги есть, я заплачу. Сейчас напишу тебе местный номер, а ты поселись в гостинице, оттуда позвонишь. Помоги Димон, век не забуду.
- А что братва, кореша твои?
- Братва сказала: сами разбирайтесь, мы ни тебе , ни ему помогать не будем, кореша тоже хвост поджали, крут для них Трофим. Ты парень башковитый, может придумаешь чего.
Лука вышел из комнаты и вернулся через пару минут с бумажкой с номером телефона и пачкой денег.
- Бери, бери не отказывайся, на расходы, сделай что нибудь, а то бабки мне на том свете без надобности. Уезжай сам по тихому, наши машины могут быть засвечены.
- Хорошо. Сделаю всё, что смогу.
Мы пожали друг другу руки и я вышел из дома в сопровождении ДДюхи, ждавшего меня в соседней комнате. Я отдал ему Макаров и запасную обойму, сам я ещё в машине по дороге сюда подвесил в заранее надетую кобуру свой ствол.
- Поваюем , Дюха?!
- Поваюем Димон!
И я стал пересказывать рассказ Луки и вообще дал расклад по нынешним движениям. Дюха внимательно слушал не перебивая. Мы шли по трассе, ловя попутку. Наконец остановился какой то КАМАЗ.
- Куда Вам мужики?
- До Москвы подкинь, а там разберёмся, деньги есть.
Водила махнул рукой , предлагая залезать в кабину. Как оказалось он вёз продукты в район метро Бабушкинская. Тот район я знал неплохо и вскоре мы заселялись в двух местный номер. Денег в пачке, что дал Лука, оказалось десять тысяч рублей, я отзвонился Луке, сказал где мы поселились и продиктовал номер телефона в номере гостиницы.
Потом мы легли спать. Проснувшись около обеда по местному времени, я разбудил Дюхи и перекусив на скорую руку,, в кафе при гостинице мы выдвинулись на Казанский вокзал.
Миху я нашёл быстро , он стоял и «втирал», что то десятку братков. Увидев меня он жестом руки отпустил пацанов, сам же направился ко мне, после дружеских объятий и рукопожатий я представил Дюху Михе, а сам завел разговор:
- Что Вы там с Лукой по крупняку то не сработались, он же деньги платит.
- Да на хер сдался твой Лука, он почти покойник, у него все пацаны разбежались, часть под Трофима легла, считай рынок уже Трофимовские трясут, а вычисляя где Лука в Подмосковье гасится, то его там и похоронят и весь бизнес его уйдёт Трофиму, а тот по центру гоняет и уже никого не боится.
- Как по центру гоняет? Лука и его информаторы его вычислить не могут.
- Лука, как хомяк в клетке, схоронился где то рядом с Москвой в деревне, скоро бригада киллеров с Урала вычислит и размотает его. А информаторы его дырявые, уже тоже Трофимом перекуплены.
- Ты считаешь что всё, Луке абзац настал?
- Ну есть вариант……если сегодня вечером Трофима грохнут, то общак сразу Луку поддержит и бизнес Трофима Луке перейдёт.
- Не крути вола за хвост, ты знаешь где Трофима найти?
- Допустим знаю, но сам исполнять не буду, мне тут жить , друзей у него до хера, не исключено, что желающие отомстить найдутся.
- Что ты хочешь?
- Сотку грина за наводку.
- Верняк?
- Стопудово.
- Стой здесь . я позвоню и вернусь.
Я направился к телефону – автомату и позвонил Луке.
- Лука, ты в курсе, что информаторы твои продались Трофиму и половина парней тоже и рынок они трясут твой, но уже под ним.
Лука застонал, а потом аж завыл в трубку….с@ки, проститутки…..Димон ты один мне верен остался, выручай!
- Сколько ты дашь , если мы сегодня уработаем Трофима?
- Всё отдам , весь свой общак……сейчас посмотю…..тыщ триста зелени есть, если сегодня исполнишь, потом ещё докину….
- Ладно. Постораюсь.
Я подошёл обратно к курящему со скучающим видом Михе и сказал:
- Твои условия приняты. Деньги после исполнения заказа.
- Слушай сюда, сегодня между семью и восьмью часами вечера, он появится по адресу: Фрунзенская набережная дом двадцать восемь , у второго подъезда, номер хаты не знаю, чёрный «Гелик», бронированный, поэтому, через стекло стрелять забудьте, с ним три бойца, но его сразу узнаете, он цивильно прикинутый, остальные – быки со стволами, может быть в броннике, поэтому совет – валите в башку. Весь вечер до утра буду в «Метелице», жду тебя с деньгами, вер, что у тебя получится, ты фартовый.
Мы попрощались и я с Дюхой направился в метро, по пути обсуждая план дейстай.
- По деньгам расклад такой, Лука платит триста тонн зелени , Михе сотку. Мне и тебе тоже по сто штук.
- Да я за такие деньги пол Москвы перестреляю.
Приехав в район, Фрунзенской набережной мы нашли коммерческий магазин, где я приобрёл себе сине – жёлтый пуховик, джинсы и кепку бейсболку, две банки импортного пива купил там же, Дюхе прикупил длинное драповое пальто, такую же кепку с меховой опушкой, серые брюки и зимние ботинки, переодевшись там же в примерочной, мы свои вещи сложили в пакеты
В половину седьмого я сидел и попивал пиво на ветру у нужного дома, напротив второго подъезда на лавочке во дворе, Дюха ходил туда – сюда по двору. Через час, уже практически выпив пиво, я оглядывался где бы справить малую нужду, во двор степенно въехал чёрный «Гелик» и остановился напротив второго подъезда Дюха, как раз шёл совершая свой променад навстречу машине и был метрах в десяти от неё, с заднего сиденья за пассажирским выпрыгнул здоровый бугай в спортивном костюме и распахнул переднюю дверь, из неё вышел худощавый человек в пальто и чёрных очках, второй бугай уже был у двери подъезда, когда я очередью в спину из «Беретты» срезал первого, а Дюха, практически через мгновенье выстрелил повернувшемуся Трофиму в голову и второму быку в грудь и голову, подхватив пакеты со шмотками и банками из под пива, я устремился к машине, дав очередь Трофиму в голову, а Дюха уже распахнул водительскую дверь и дважды выстрелив выкинул тело водителя из машины, я бросил кульки назад, сам сел за руль, Дюха сел рядом и я дал по газам.
Этот район я знал хорошо, мой дядя жил в десяти минутах ходьбы и я прошлым летом часто просто гулял по району вечерами. На «Гелике» мне ездить ещё не приходилось, но «мерин» есть «мерин», всё чётко, понятно и по немецки сдержанно. Выехав на
Комсомольский проспект я направился в район метро «Спортивная», где недалеко во дворах были гаражи. Нам повезло, стемнело и в гаражах никого не было, загнав машину вглубь гаражного кооператива,, мы быстро переоделись в своё, протёрли на всякий случай всё то, к чему могли прикоснутся, я протёр даже банки из под пива и не выключая двигателя, приоткрыв немного тоналенные окна, скидали одежду в кучу на заднее сиденье и подожгли, пуховик занялся огнём первым, за ним драповое пальто и мы посчитав дело сделанным покинули машину и быстрым шагом пошли к метро. Менее чем через час мы были в своём гостиничном номере, я оплатил сразу за двое суток, а сам набрал номер Луки.
- Привет Лука, лаве приготовил?
- Что правда? Всё? Не может быть! Голос Луки срывался, я почувствовал, что он близок к истерике.
- Да всё, всё стопудово. Но ты не расслабляйся, киллеры нанятые Трофимом могут и не знать пока. Но скоро по любому узнают, за деньгами приеду один. Но много людей в курсе, так что без глупостей Лука.
- Да что ты Димон, ты мне жизнь спас, я теперь тебе по жизни должен…..
Я положил трубку оборвав пьяные признания в любви и обязательства по жизни. Не верю я таким словам, да и по жизни никому вообще не верю. Но я понимал, что мне придётся «пробиваться» в Москве и верный человек мне нужен, да и деньги никому не помешали. Хоть я в жизни совершил своё первое убийство, никаких треволнений, трепета, страха и угрызений совести не чувствовал. Не известно, что будет с Артёмом, которого эти твари изувечили и хоть били скорее всего не они, команду дал один из них.
Пока горничная пересчитывала в ванной полотенца, потом проверяла счёт за телефон, не было ли межгорода, я зачем то сменил костюм и кроссовки и перезарядил свой пистолет. Дюха тоже сменил обойму. Он мне нравился, Москву он не знал, полагался на меня, вопросов лишних не задавал, в разговоры не вмешивался, команды выполнял чётко и быстро. Я подумал, что мы сработаемся.
Сдав номер мы долго ловили такси, но никто не останавливался, наконец остановилось машина – жёлтая «копейка» за рулём типичный интеллигент, очки, ношеная куртка и умное лицо.
- Слышь , командир нам тут за город до Байстраково и обратно в Москву на новый Арбат.
- Нет за город…
- Пятьсот рублей.
Услышав сумму в треть стоимости его драндулета, он кивнул, приглашая нас в салон, мы быстро запрыгнули и поехали в сторону деревни. Очкарик дорогу явно знал, потому что в отличие большинства москвичей не стал смотреть карту, а повёл машину в нужном направлении. Сначала он пытался шутить, потом расспрашивать зачем нам в деревню и обратно и я погружённый в свои мысли сказал явную глупость:
- Да к товарищу на день рождения поехали, а подарок забыли.
После чего он замолчал до самой деревни, только подъехав к дому Луки я понял его поведение. Он нас боится. Я отсчитал сторублёвками пятьсот рублей и протянул ему со словами: просто ситуация такая и ты нас выручаешь, он с благодарностью взглянул на меня и спрятал деньги. Дюхе обернувшись я бросил:
- Ждешь меня пятнадцать минут и едешь к Михе на день рождения один, сам всё объяснишь.
Дюха кивнул головой и я направился к калитке, но стучать не пришлось, она сразу открылась, впереди стояли двое бойцов с Калашами, а сзади маячил Лука с порога начавший орать:
- Да Димон, молодец, всё подтвердилось! Как Вы так! Всех четверых наглушняк!
Я поздоровался и предложил пройти в дом, но Лука уже тащил меня вовнутрь дома за рукав куртки не переставая орать как потерпевший и я понял, что он в стельку пьян.
- Все уже отзвонились, все! И информаторы дырявые и с общака и кореша! Всё, конец войне! Димон, ты хоть понимаешь, что не только жизнь мне спас, а сделал втрое богаче, теперь весь бизнес Трофима я под себя подомну!
Зайдя в комнату, он дал мне в руки большой кожаный портфель со словами:
- Здесь всё, все триста штук, практически пока всё что осталось, но я быстро ещё соберу.
- Денег больше не надо, а помоги послезавтра груз вывезти, нужен небольшой грузовичёк и немного любого легального товара, чтоб прикрыть груз и документы, чтоб по трассе проехать.
- Да легко, сейчас вернусь на рынок и всё. Там этх грузовиков, сам выберешь какой тебе надо.
- Сам не смогу. Мне надо по «бырому» «когти рвать», вдруг кто то нас «спалил» и мусора уже фоторобот рисуют.
- Тут ты прав. – Лука задумался на минуту, потом довольно трезвым голосом спросил:
- Права с собой есть?
Я кивнул.
Лука протянул руку и сказал::
- Давай, осталась у меня одна машинка незасвеченная, трахомка конечно, но резвая, мы недавно у одного барыги отжали, номера новгородские, сейчас парни ген. Доверенность выпишут, как настоящая будет и по трассе пройдёшь и дома её замотаешь без проблем, мой тебе подарок.
Я отдал документы и пока Лука вышел из комнаты, я заглянул в портфель, там лежало тридцать пачек сто долларовых купюр.
Пока писали доверку и выгоняли из глубины двора машину я вышел к жёлтой «копейке» ожидавшей меня и сказал Дюхе:
- Вылезай, по другому доберёмся. И уже обращаясь к водителю:
- Всё, свободен. Дуй домой.
- А деньги? Половину вернуть надо?
Я рассмеялся, представив с какой гордостью он принесёт домой пятихатку жене ( я заметил у него на руке обручальное кольцо) и как будет рассказывать о своих «подвигах».
- Ничего возвращать не надо , ты нас выручил, езжай.
И очкарик взглянув на меня своим овечье – доверчивым взглядом поспешил уехать. Скоро выгнали машину, белую шестёрку, точно такую же, как была у меня недавно и я посмотрел документы. Всё было чисто и даже доверка выглядела настоящей, фиг подкопаешся. Жулики есть жулики. Только не тоналенная она, может и к лучшему, меньше внимание гаишников на трассе будет привлекать.
Лука на прощание опять задвинул речь, что я в любой момент могу полагаться на него, как на брата, на что я ответил:
- Спасибо, Лука, всё понял, ты давай свои дела в порядок приводи, скоро приеду опять и толково поговорим, а теперь извини, люди лаве ждут, те что помогали да и нам надо по быстрому сваливать.
- Спасибо тебе Димон, век не забуду, как ты меня спас, звони если что на старые номера, мы тоже сейчас выдвигаемся, скоро люди должны на подмогу подъехать.
И мы с Дюхой погрузив сумки и портфель с деньгами в багажник поехали к Михе. Того я нашёл , как и договаривались в «Метелице». Деньги Миха взял и посоветовал:
- Валите не задерживаясь к себе, менты по ориентировкам ищут подростка и старика, но друзья Трофима могут что то пробить и начнётся, так что удачи тебе брат фартовый.
Мы опять сели в машину, засунув стволы под сиденья и погнали в ночь в направлении родного города.
Я гнал машину по ночной дороге и думал,как известить Сашу Хромого о резко поменявшихся моих планах и решение постепенно пришло.
Под утро мы поменялись местами с Дюхой и машину повел он. Заехав в Нижний Новгород, мы остановились в гостинице, сняли номер с телефоном и я набрал Сане:
- Слышь Саня, такое дело- мне пришлось из Москвы срочно свалить, поэтому товар придется получать тебе.
- Ну я же выплавляю...
- Похрену, успеем. Слушай меня сюда: сегодня вечером выезжаешь на поезде до Нижнего, там найдешь меня в гостинице "Юность", номер 502.
Обалдевший Саня пораженно молчал, видимо, я реально спутал его планы, или он боялся получать груз.
- Не бойся, Лука обещал дать грузовик, чуть что я наберу Михе, и его парни тебя подстрахуют, главное не ссы. Жду тебя завтра утром.
Я положил трубку, посмотрел на Дюхину постель, где тот с устатку громко захрапел. "Ни фига себе психика у человека" - подумал я - "совершил три убийства за последние сутки, сам был на грани, а сон как у младенца". Я решил последовать его примеру и лег спать.
Проснулись мы после обеда и решили поесть, но оставлять около двухсот пятидесяти тысяч в номере не хотелось. Деньги, полученные от луки, мы еще в дороге разложили по своим сумкам. Плюс сорок тысяч, предназначенные для поляков, и так несколько десятков тысяч рублей на оперативные нужды. прихваченные с собой. Пришлось идти в машину за портфелем, куда мы опять сложили все деньги, и только тогда пошли в кафе при гостинице.
После перенесенных треволнений очень хотелось напиться, но я побоялся пить в общественном месте и, дав денег, послал Дюху искать магазин с выпивкой и закуской. В общем вечер мы скоротали в номере с бутылочкой голубого ликера "Куракао", смешиваемого с водкой.
Утром я проснулся от настойчивого стука в дверь: это был Саня Хромой. Глядя прищуренными похмельными глазами на его испуганное лицо, мне стало смешно.
- Димон, что случилось, от кого вы бежите?
- Да пришили четырех фраеров, надо было резко когти рвать, вот здесь и перекантовались.
- Поехали на вокзал тебе отвезу, по дороге все объясню.
Я быстро оделся и позвонил Луке:
- Привет Лука, чё отощел?
- Да все нормально, Димон. Мои летют по городу аки пчелки. Мне порекомендовали еще немного посидеть дома. Слишком люто злые братки Трофима на меня, но на тебя никаких стрелок нет. Ты уже дома?
- Не, мы в Нижнем тут тормознулись, сегдня домой поедем. Чё грузовик то будет?
- Вот как раз этим вопросом сейчас и занимаюсь. Когда и куда подогнать?
- Подгоняй в пять-полшестого к варшавскому вокзалу. Ден не объявился?
- Объявился, еле ходит, бочина прострелена. Пусть Дэн с водителем грузовика приедет, он да ты Саню знает. А тебе я рекомендую пока не высовываться.
- Ладно, и машины и Дэн будут, не волнуйся, и документы нарисуем.
На этом мы попрощались, и я повез Саню на вокзал, отдав ему сорок две тысячи долларов разными купюрами и разными валютами, я сказал:
- Тут сорок две: сорок отдал пшекам, две на оперативные расходы и обратную дорогу.
- Какой грузовик? Какие документы?
- В общем, если боишься, найди на Казанском Миху, они сопроводят тебя по городу с деньгами, думаю, бесплатно. Их бояться не надо. На Варшавском погрузишь товар в грузовик, который подгонит Дэн, ты его помнишь- найдетесь на месте. Тебе дадут левый товар какой-нибудь, типа масла подсолнечного или муки, товар заложишь им. И документы на этот товар тоже дадут. Поедешь вместе с водилой на грузовике. Две штуки баксов на расходы вам хватит. Вот на экстренный случай я тебе записал телефоны Луки и Михи, чуть что где пойдет не так, отзвонись им.. Мы щас рвем домой, как приедешь, позвони.
Отправив Саню, мы с Дюхой поехали, как я и хотел, домой. путешествие прошло без приключений, не считая пробитого колеса. Жаль, иконы не сбагрил. Видимо, не хотят они уходить от меня.
Приехав, я довез довольного деньгами Дюху до дома, сам же отправился к себе. Переодевшись на своей восьмерке, я проехал по всем своим тайникам и распихал полученную от Луки сотку баксов.
Приехали мы рано утром, поэтому я отправился в Институт, где опять много напропускал, и на вопросы одногруппников, куда я пропал,я отвечал, что повредил ногу на тренировке, и ходить вообще не мог. Через два дня приехал Саня. Грузовик ломался в пути, да и ехали медленно. Разгрузив товар в Разгонов гараж, мы потихоньку стали его развозить своим продавцам. в общем, все как обычно, только меня жгла мысль, куда бы опять вложить деньги. Я чувствовал себя на подъеме и знал, что меня ждут великие дела, только какие именно, не представлял, пока не подвернулся следующий вариант.
В течение трех следующих месяцев, аккурат к своему девятнадцатилетию, построил целую сеть по торговле газовым оружием. Товар шел из Польши не только в наш город, а еще в семь. Начинали мы с Казани, потом подтянули знакомых из других городов. За последний месяц наш оборот превысил семьсот тысяч долларов.
Естественно, на оптовых поставках мы зарабатывали 15-20 процентов, "выморозив" у поляков еще 10 процентов скидки. Систему доставки тоже организовали на машинах, как правило, на попутных большегрузах, формировавших сборный груз.
Тема по золоту тоже приносила периодически хорошие деньги, но радиодетали в больших объемах поступали с перебоями, хотя мы арендовали для этих целей однокомнатную квартиру в бараке, населенную в основном алкоголиками, так как дыма и вони при процессе выплавки золота было достаточно.
Рыночных рэкет тоже приносил небольшой доход, небольшая денежка капала с книготорговли и нумизматики.
В последнее время Ренат всё чаще стал привлекать меня и моих бойцов, а подо мной ходило уже под сотню, я активно арендовал молодых, к рэкету больших предприятий или захвату их полностью.
На одном из таких захватов нас всех "повязали" мусора. Я отсидел в СИЗО две недели, потом был выпущен под подписку о не выезде, еще через месяц дело развалили.
К девятнадцатилетию я приготовил себе подарок, трехкомнатную полногабаритную квартиру в центре города. Покупать официально я ее конечно не стал, а прибегнул к своим любимым методам. Несколько месяцев назад нам на глаза попалась банда "черных риелтеров", которую мы попытались взять под "крышу". Но ребята оказались дерзкими и тёртыми и огрызались как могли. Мы знали, что они "отжимают "хаты у пьющих людей, которые в последствии часто пропадают или отравляются некачественной водкой. Эти риелтеры гасились от нас как крысы, но мы вылавливали их, кого-то избивали на месте, кого-то вывозили в лес, издевались, заставляли копать себе могилы и угрожали убийством. Наконец, на меня вышел их главный, звали его Петром. К "хозяину" он сам сходил уже три раза, по разным статьям, и за убийство и за мошенничество.
- Чего ты хочешь, Боксер, от нас?
- Платите.
- Нет, платить мы не будем.
- Ну тогда сдохните как собаки под забором. Дам команду с сегодняшнего дня "мочить" ваших на месте.
- Сам то не боишься?
- А кого мне бояться, ты по жизни барыга наблатыканный, ну грохните меня - вы уже под прицелом, на мое место встанет другой и Вас уже точно закопают.
- Давай договоримся.
- Давай, у меня уже есть предложение.
- Какое?
- Мне нужна "трёшка" в центре, полногабаритная, на нормальном этаже, за двадцатку баксов.
- Так такая стоит тридцать пять-сорок - возмущенно, чуть ли ни криком ответил Петр.
- Не ори! Вот поэтому и за двадцатку. А за это я даю слово, что на год мы от вас отстанем.
- На год?
- Да через год хрен знает что будет: может вас менты закроют, может сами свалите...А сейчас нужна "трёшка" и чем быстрее - тем лучше. Не будет за месяц, возобновлю отлов твоих сотрудников, даже баб под пресс пущу. Просек?
- Ладно, договорились. Дай контактный телефон.
Я дал ему свой номер телефона и через три недели ехал в сопровождении Дюхи и Соловья смотреть трехкомнатную квартиру на одной из центральных улиц города. Квартира мне понравилась, большая, просторная. ремонт только надо было делать, но это меня не пугало, я все уже придумал сам. Так я стал обладателем собственной недвижимости и немедленно приступил к ремонту.
Была нанята бригада строителей, которая споро принялась за дело.
Машину я тоже поменял, купив девятку цвета мокрый асфальт.
В общем, бизнес пёр, личная жизнь тоже не стояла на месте, я постоянно знакомился с разными девушками, но всё это было не моё.
И тут позвонил Лука. Он оправился от ран после войны с Трофимом, собрал новую бригаду, вдвое больше прежней, забрав бизнес Трофима, кроме рынка и заправок начал открывать кафе и рестораны.
- Привет Димон. Дело есть на миллион баксов. В натуре на миллион. Когда в Москве будешь?
- Сам не собирался, Саня должен был ехать, но если надо - прилечу.
- Прилетай, чем быстрее. тем лучше. Вариант железный, можно прикупить винно-водочный заводик по дешевке. Бойцов взять?
- Думаю нет, у меня у самого достаточно, да и ты друзей своих казанских чуть что подключишь. Думаю справимся сами. Чуть что деньги нужны будут.
- Уже понял. До скорого.
Миллиона долларов у меня еще не было,но предложением я заинтересовался. Через пять дней я в сопровождении Дюхи и Соловья (Артем пришел в себя и медленно выздоравливал, мы на самолете перевезли его домой), был у Луки.
- В общем, смотри сам - Лука бросил мне на колени увесистую папку и я погрузился в ее изучение.
Из документов выходило, что небольшой винно-водочный завод, с приблизительной оценкой в два миллиона долларов, находился на грани банкротства из-за недальновидности руководства и происков конкурентов.
- Смотри Димон, у меня есть 20% акций , можно попробовать еще повыкупать, а можно попытаться отжать. Вот так. - и Лука начал рассказывать мне детальный план захвата завода.
Просмотрев документы приблизительно за час, я понял, что ни черта в этом не разбираюсь.
- Послушай, Лука, я ни черта в этом н понимаю. Можно я знающим людям это покажу. Разумеется конфиденциально, люди надежные.
_- Покажи конечно, только Димон пойми, счёт уж идет не на дни а на часы. Судья «заряжен», менты «прихвачены». Своих на захвате завода я «светить» особо не хочу, вези либо своих бойцов или с казанскими договаривайся.
- Думаю, что за полдня я все решу.
Взяв одну из машин Луки, я поехал к дяде, который работал директором одного из московских железнодорожных вокзалов. Зайдя к нему в кабинет, я бросил ему папку документов на стол со словами:
- Посмотри дядя Саш – что ты об этом думаешь?
Бегло просмотрев документы, дядька пристально посмотрел на меня и спросил:
- Ты решил захватить этот завод?
Я кивнул.
- А решение суда?
Я опять молча кивнул.
- А местная милиция?
Снова молчаливый кивок с моей стороны. Дядька немного подумал, потом поднял трубку селектора и сказал секретарше:
- Начальника юридического отдела ко мне!
Буквально через пять минут в комнату вошел упитанный мужчина средних лет. Дядя передал ему папку со словами:
- Посидите, покумекайте- насколько все это реально.
« Кумекали» мы с начальником юридического отдела до конца рабочего дня. К тому времени моя голова распухла от непривычных мне знаний, но основное я усвоил твердо.
После этого я отзвонился Луке и распорядился планировать операцию на утро завтрашнего дня, после чего поехал к Михе и договорился об аренде сотни его головорезов на завтрашний день. Сам же, опять созвонившись с Лукой и скорректировав наши планы, помчался в Домодедово, и ближайшим рейсом вылетел в родной город.
За часть ночи и полдня я договорился со всеми: с Саней Хромым – чтоб он курировал золото и торговлю газовым оружием; с молодым – чтоб он присмотрел за всем рынком; с Димой – чтоб он пока сам без меня позанимался книготорговлей и попутно опустошил все свои тайники, собрав сумму, эквивалентную шестистам тысячам долларов.
После обеда я вылетел обратно в Москву. Через знакомых, договорившись о проносе сумки с деньгами в салон самолета, я спокойно вышел в Домодедово и нашел восьмерку Луки, на которой приехал сюда на прежнем месте. Но поехал не к Луке, а прямо на завод.
На заводе царил хаос. Он представлял собой разворошенный муравейник: везде бегали и кричали люди. Сотрудник завода, менты, бойцы Луки и головорезы Михи.
Луку нашел в кабинете главного директора.
- Давай списки – потребовал я – деньги привез.
-Лука протянул мне бумаги:
- Все по плану?
- Да, я заберу пару своих бойцов и твоего Дэна водителя – все- таки он Москву лучше знает. Я погнал.
- Удачи тебе брат.
Пока Лука проводил внеочередное собрание акционеров, избравшим его новым генеральным директором, я выкупал акции, практически неделю без сна и отдыха. Мы вчетвером по крупицам собирали контрольный пакет. действавли привычными своими методами, то есть шантажом, угрозами, нередко с нанесением физических увечий ,а где-то просто деньгами Мне хватило недели и шестиста тысяч долларов, чтоб я подешёвке выкупил тридцать два процента акций. Пока бывшие владельцы, контролирующие завод, принимали какие-то меры, у нас с Лукой был контрольный пакет.
После этого было проведено очередное собрание акционеров.
Домой я возвращался в качестве заместителя генерального директора и самого крупного акционера винно-водочного завода.
Но дома меня ждало неприятно известие: арестовали Рената и Седого и еще два десяка бойцов с нашей бригады. Набравшись наглости, я без звонка заявился в ГУВД, прямо в кабинет к Николаю.
- О сам пришел . А ордера на твой арест еще не выписали, думаю завтра или послезавтра выпишут..
-Все так серьезно?
-Серьезней не бывает. Вы с Молодым пойдете второй волной. Ваши бойцы вслед за вами. - Что посоветуешь- что мне делать?
- Валить. Валить от сюда и гаситься до тех пор, пока все не уляжется. И моли Бога, чтоб на тебя не дали показаний. Ты не цель. Цель – Ренат. Ты просто под замес попал. Давай бегом от сюда, чтоб тебя никто здесь не увидел.
Я пулей вылетел от Коли, заехал собраться домой, предупредив всех от Молодого до своих, чтобы разбегались, и в сопровождении Дюхи вылетел в Москву.
Москва встретила нас неласковым весенним дождём, зато Лука принял радушно своего нового компаньона. Имея под собой рыночный рэкет, который стремительно разрастался и расширялся, набирая обороты во всех направлениях, несколько кафе и заправок, вино – водочный завод был лишь одним из его предприятий, у меня же в столице не было ничего, кроме доли в заводе я активно занялся им вникая в тонкости водочного бизнеса.
Первое время мы с Дюхой даже ночевали на заводе, потом сняли однокомнатную квартиру рядом с ним. Дюха взял на себя не только роль моего телохранителя, но и тоже стал погружаться в пучину водочного бизнеса. Оставив большинство сотрудников на своих местах, я долго и скрупулезно допытывался о технологиях и особенностях нашего завода.
Картина вырисовывалась следующая – сама бутылка, этикетка и собственно спирт для водки стоили копейки, а львиную долю в цене играли налоги и акцизы. Следовательно производить легально и документально проводить произведённую водку было не выгодно, надо было искать реализаторов на стороне, готовых расплачиваться налом , без всяких документов.
Я позвонил Сане Хромому, имеющими контакты с десятком городов, откуда люди покупали у нас газовое оружие и предложил им самим или через знакомых организовать оптовые поставки водки в их регион. Так же позвонил нескольким знакомым в родном городе, соприкасающимся с водочным бизнесом и предложил им то же самое. Вообще я звонил на родину каждый день и не по разу, узнавая о новых арестах и продвижении «своего дела». Звонил и Николаю, тот в иносказательной форме мне сообщил, что скоро всё уляжется и я смогу скоро вернуться.
Артём и Соловей залегли на «дно» в хате, которую мы снимали для выплавки золота и ждали команды высунуть носы от меня. Я перед отъездом вывез всё из снимаемой квартиры и спрятал в гараже у Разгона, надеясь, что адрес гаража менты не пробьют.
Ремонт в моей новой трёшке курировал Саня и ежедневно мне отчитывался о его ходе и торговле золотом и оружием. Скоро начали поступать заказы на водку из разных регионов и мы начали отправлять машины гружённые «левым» товаром по поддельным документам.
В мой день рождения Лука пригласил меня в одно из своих кафе, чтобы отпраздновать, Я приехал в сопровождении Дюхи лишь поздно вечером, закончив дела на заводе. Одетые по привычке в костюмы «адидас» и кожаные куртки, я встретил в кафе более сотни человек, одетых по последней московской моде и многие из них мне были не знакомы. Их пригласил Лука, чтобы сделать мне приятное и заодно познакомить своего нового компаньона со многими интересными личностями. Мы ели, пили и говорили почти до утра и я узнал много нового, знакомясь с различными представителями криминалитета и делового мира. Никто и не подозревал, что мне всего девятнадцать и то я слышал комментарии за спиной , типа: такой молодой, далеко пойдёт, если не завалят, но я не обращал внимания и сосредоточился чтобы не напиться и познакомиться с максимально возможно большим количеством «полезных» людей. Приехал и Миха, он тоже хотел о чём то поговорить, но видя мою занятость, сказал, что приедет завтра ко мне на завод.
Дюха с устатку к середины ночи нажрался в «хлам» и был положен спать в подсобке. В общем вечер прошёл мирно, несмотря на причастность большинства присутствующих к криминалитету, конфликтов не было, а редкие пьяные ссоры тут же гасились друзьями их зачинщиков. В общем днюхой я остался доволен и был благодарен Луке, а все подарки с утра не вошли даже в нашу, одолженную у Луки восьмёрку, на которой мы с Дюхой пока передвигались и часть подарков пришлось везти бойцам Луки на другой машине.