Перед глазами стоял календарь - суббота. Что же день так не заладился? Ведь вроде бы непонедельник. Но с утра как-то все пошло наперекосяк. И вот теперь к куче всяких неприятностей добавился этот дождь, а она снова без зонта. И дождь холодный, несмотря на лето.
Эльза стояла посреди какой-то улицы, подавленная сегодняшним днем. По девушке, впрочем как и по самой улице, бежали ручьи, превратив волосы в нечто страшное и неподобающее.К Эльзе протянулась рука. Рука улыбалась своей ладонью в белой перчатке, призывала идти за собой. Девушка подняла глаза и увидела парня, протягивавшего ей эту самую руку. В другой он держал зонт. Зонт для нее.
Естественно она приняла его предложение. Девушка быстро шмыгнула под зонтик, ей казалось, что она влипнет в парня, но на самом деле места оказалось достаточно обоим.
- Дин, - представился мужчина.
- Эльза.
- Позвольте провести Вас до указанного Вами места, либо сопровождать до момента окончания дождя. Как будет угодно Вам. Вы можете выбрать из двух вариантов подходящий Вам. Третий, связанный с отказом, мы уже откинули, ведь Вы же забежали ко мне под зонт.
Эльзу удивило все в этом парне: его манера разговора, его одежда (достаточно несовременного покроя, но со вкусом и при этом чертовски ему идущая, подчеркивающая все его сильные стороны. В ней Дин был весьма соблазнителен. А как акцентировала его глаза! Они были карего цвета, глубокие-глубокие, как будто спускаешься на дно колодца). Кажется, она влюбилась. Естественно они пошли вдвоем вниз по улице этого столь не нравившегося ей до сегодняшнего момента Нью-Нью-Орлеана. Они шли, непринужденно болтая на самые разные темы. Эльза все больше восхищалась его остроумием, начитанностью, интеллектом, манерами. Да и ловкостью: пока они шли, Дин ни разу не задел ее бедро своим, хотя все таки прятались от дождя под зонтом они оба...
Его губы были самыми нежными и умелыми на свете, вкуснее она еще не встречала. Дин то был нежен, еле касаясь своими ее губ, словно мотылек, то в нужный момент становился агрессивнее, захватывал ее нижнюю губу достаточно жестко, то покусывал их. А потом в дело вступал его язык: он очень легко гладил им ее язычок, старался переплестись, а потом начинал отталкивать, подавлять, все сильнее и жестче. Его дыхание вызывало у нее мурашки: ему нравилось полыхнуть жаром на ее шею в районе ключицы. Он любил провести влажную дорожку язычком от этого места вверх по шее до основания уха. Нажим он выбирал безукоризненно, идеально. Дин мог ее удивить, неожиданно укусив за мочку, но вместо боли по телу разбегалась сладкая судорога. Он любил поцеловать ее в сонную артерию и чувствовать ее учащающийся пульс. Его кончики пальцев порхали по телу крылышками бабочки, а порой легкостью и прохладой неспешного ветерка. Она любила, когда он проводил лишь одними подушечками пальцев по ее позвоночнику - Дин в это время видел, как закрываются в сладости ее глаза, как ее выгибает в талии. Эльза с ума сходила, когда оседлав его сверху, прикрыв его своими прекрасными темными волосами, целовала его так, как она хотела сама. И в самый неожиданный момент Дин, перестав ее держать руками за бедра, подымается дорожкой из пяти пальцев, легкой, как весенний аромат, вверх от бедер до груди по изгибу ее тела, а потом также опускается по ее ребрам , встречаясь где-то там на животе. Она уже не ощущала где - она летела, взмывала, ее трясло потоками страсти.
Дин любил залезть пальцем под край чулок, трусиков, лифа в самый неожиданный , а порой и неподходящий момент, пройдясь по самому краю кружева, смакуя на ощупь бархатистость ее кожи...
Дин был мастером прикосновений. Он был гурманом льда и воска. Был само совершенство. Пики наслаждения, экстазы чувств и ощущений настигали Эльзу всегда и везде, когда с ней был рядом Дин. Она была в восторге! Этот парень умел все. И не только в постели. Дин был еще та хозяйка и хозяин в одном лице: он прекрасно готовил, гладил, убирал, ремонтировал все, что можно отремонтировать, общался с торговыми агентами и отшивал их! Эльза была счастлива...
До определенного времени. Как-то девушка обнаружила, что ей как воздух необходим скандал, у нее много чего не получалось на работе, накопилось множество негатива, который явно рвался наружу. Инстинкт самосохранения требовал ссоры, но с Дином у нее не получилось поругаться ни разу - он мастерски уходил от грозы, находил правильные ответы. А злость не проходила, накапливалась...
Эльзе хотелось детей, но мужчина не выказывал ни какой заинтересованности по этому поводу. Похоже парень даже чуть "замерзал" при этих вопросах.
И секс стал надоедать. Он был хорош, но Эльза не могла понять причину постепенного охлалаждения к Дину. Наверное, человек не ценит то, что ему легко достается.Она даже хотела, чтоб ее парень где-то прокололся, но все было идеально.
Однажды, вернувшись домой с работы, вымотанная полностью толкучкой в этих проклятых аэробасах, она застала Дина, лежащим на полу. Похоже, он подскользнулся или споткнулся. Признаков особых повреждений не было, но парень не отзывался и в сознание не приходил. Эльза набрала номер службы по экстремальным ситуациям и, нервно расхаживая по комнате, стала ждать приезда врача и полиции. Так хотелось помочь, приводить его в чувство, теребить, чтоб очнулся, но врач настрого запретил - любое касание могло усугубить ситуацию.
Ну наконец-то! Девушке казалось, что бригада ехала очень долго. Да, порой 17 секунд кажутся вечностью.
- Я ничего не понимаю, - сказал врач, - все показатели в норме, но нет никакой реакции, он не приходит в сознание.
- Надо идентифицировать его личность. Подвинтесь, Док.
Полицейский приставил сканер к плечу. На экране появилась информация: Дин Корп, экземпляр номер 22, робот сапиенс, произведен корпорацией Динамик Корпарейшн.
- Простите, Мэм. Это робот. Дин - Духовность и Наслаждение. Я впервые вижу его вживую. У него, похоже, сели аккумуляторы. Но это поправимо...
Эльза не слышала дальше. С одной стороны - ее идеальный мир рухнул, но она подсознательно чувствовала подвох и раньше. Эльза уже давно ощущала себя запертой в комнате, где она не могла найти выхода. Теперь комнату взломали, и она узнала, что делать и куда идти - она должна найти своего неидеального мужчину.