Она шла за ним уже довольно долго. Петляя темными улочкам и переулкам, следя, чтобы он ее не заметил, стараясь не попасться на глаза. Легкий ветерок и небольшой моросящий дождь заставляли его укутываться в куртку. Она видела, даже как будто чуяла, как он ежился при дуновении ветра. Он спешил. Чуть ли не бежал. Постоянно оглядывался по сторонам, опасаясь слежки.
Она давно его искала. Нашла. Потом еще долго планировала этот день, и вот он настал. Ее сердце билось в легком волнении, руки и все тело тряслись как будто в экстазе, в порыве возбуждения от притока адреналина. Она не чувствовала холода в отличие от него, она не чувствовала ни чего, даже жалости. Ни чего. Просто шла за ним. Шла к цели.
Она зашел в публичный дом, небрежно толкнув шаткую и хлипкую дверь, бросив косой скользящий взгляд себе за спину. Она, чуть погодя, зашла за ним следом. Он смотрела за ним, пока тот раздевался, пил около бара. Потом подошла сзади, провела пальчиком по его плечу, медленно перетекая на шею и щеку.
-Привет! – ласково улыбнувшись, поздоровалась она.
-Привет! – ответил, немного вздрогнув, он.
-Хочешь расслабиться? – Вызывающе бросила она ему, словно махнула красной тряпкой перед быком, и уже ожидала, как тот начнет рыть землю.
-Что, прямо вот так, сразу? – немного смутился он е прыткости. – Может, для начала познакомимся. По стаканчику пропустим. Я …
-Тсс, - приставила свой палец к его губам, и нежно провела, задевая верхнюю, а потом нижнюю губу. – Ни каких имен. Я так не люблю…
Она скользнула ладонью по его сильной руке, давая понять, кто тут все-таки решает, потом грациозно, словно гепард, охотясь за добычей, она развернулась на шпильках, подхватила его под руку и потащила наверх, в отдельную комнату.
Она улыбалась, но в ее глазах был странный блеск. Он его не видел, он не замечал ни чего вокруг. Ни чего, кроме ее, виляющей туда-сюда, задницы, и колышущихся, готовых выскочить и пуститься в свободный полет грудей. Алкоголь уже успел притупить его разум, поэтому уже по дороге он начал трогать ее, целовать, пытаться залезть в штаны. Она не сопротивлялась, будто и хотела этого, она только улыбалась и бросала взгляды по сторонам.
Они, целуясь, ввалились в свободную комнату. Она толкнула его на постель, а сама заперла дверь. Диким и страстным взглядом он ласкал ее все время, не отпуская свой взор ни на секунду.
-Иди ко мне, малышка! – позвал он ее.
-Я хочу чего-нибудь поинтереснее, - заявила она невинное лицо, но в тоже время донельзя пошлое.
Он не мог отказаться. Пока они целовались, она пристегнула его наручниками к кровати. Он не сопротивлялся. Когда он оказался обездвижен, она расстегнула ему рубашку, начала нежно целовать грудь, опускаясь все ниже и ниже, к животу и еще ниже. Она расстегнула ему ширинку и сняла штаны. Он ждал… Смотрел ненасытными глазами, будто пожирал ее, а она просто слезла с него и подошла к тумбе, где лежала ее сумка.
-Эй, ты чего? – взволнованно спросил он
-Все хорошо! – улыбнулась она, немного повернувшись к нему лицом, успокаивая.
Она достала какой-то сверток, подошла к кровати и развернула его. Он увидел там два больших ножа и большие ножницы для обрезания кустов.
-Что это? Что ты хочешь сделать, - запереживал он, пытаясь высбодиться, яростно дергая руками и ногами.
Ужас закрался в его душу. Пустота. Животный страх. Все это отражалось в его глазах. Руки тряслись опоясанные наручниками. Она скомкала тряпку и засунула ему ее глубоко в рот так, что он чуть не подавился. Она села на кровать рядом. И мягко, ласково, успокаивающе заговорила так, что по его голой спине побежали мурашки, выступил холодный пот.
-Ты помнишь всех девушек, с которыми спал? – спросила она, но в ответ услышала только мычание. – Нет. Помолчи. Сейчас мне не нужны твои ответы. Я уже все решила для себя сама. Может, вспомнишь одну молодую блондинку? Помнишь, как обхаживал ее. Разве забыл? Я помню. Твои обещания. Клятвы в любви. Фото… - и она бросила на постель несколько снимков, и он узнал там себя, и ту, которая была на снимке – бывшую. – Потом ты воспользовался ею… - продолжала она. – Ты ее изнасиловал, а потом бросил. А эта прекрасная девушка родила меня. От тебя, между прочим. Пыталась воспитывать, содержать, любить, но знаешь, как трудно это делать девушке, не закончившей школу из-за беременности, да еще и с ребенком. Она не выдержала. Когда мне было десять, она покончила с собой. А меня отправили в детский дом, где чтобы выжить приходилось драться, чтобы тебя не отымели приходилось таскать с собой под юбкой ножи. А если ножи эти находили наши воспитатели, тут уже пахло еще худшим исходом.
Он замычал еще сильнее, по щеке катилась одинокая, как и он, слеза. Он опять начал дергать, но безуспешно, а она все продолжала:
-А знаешь, кто во всем виноват? Знаешь, кто убил мою маму? Подарил мне такую отвратительную жизнь? Ты. Ты все испортил. А сам развлекался, пользовался чужими услугами. Разве не так, отец?
Она взяла ножницы, смелым и резким движением отрезала его детородный орган. Он закричал. Пытался, тряпка сдерживала крики, а кровь текла, окрашивая постель в темно-алый. Она взяла нож. Воткнула один ему в грудь с левой стороны, потом сказала:
-Хочешь жить? Хочешь? – он закивал головой. – Тогда борись. Борись, как боролась мама, как боролась я.
Она подняла майку, показывая обнаженное, красивое точеное тело, покрытое грубыми рубцами шрамов. Она отвязала ему одну руку.
-Я боролась за свою жизнь, и выжила. Мама не смогла. Посмотрим, как справишься ты. Во всяком случае, не наплодишь еще таких же несчастных. Да? Ахахаха. Слышишь папочка, не наплодишь. Да и, кстати, я скучала по тебе, отец.
Она воткнула ему второй нож в грудь, но уже справа. Он не мог кричать. Он просто еле постанывал. Через тряпку изо рта сочилась кровь. Она развернулась так же грациозно и сексуально на шпильках, как и до этого, вышла за дверь, прикрыла ее, оставив своего отца бороться. Истекать кровью…