Рассказ «Студент» А. П. Чехов опубликовал в 1894 году.
Главный герой рассказа Иван Великопольский – студент Духовной Академии – готовится стать учёным – теологом высшей квалификации, может стать и преподавателем духовной семинарии. Значит, дотошно изучает Евангелия и другие священные тексты, комментарии к ним, научные и философские труды известных теологов.
Он должен быть глубоко верующим во Христа и в Его второе пришествие, в обещанное Им Царствие Небесное на земле для искренне верующих в Него. И пребывать во время действия рассказа в радостном ожидании великого праздника – Воскресения Христова, когда всем верующим в Него полагается быть дома и готовиться к Светлой Пасхе.
Но он уходит из дома охотиться на вальдшнепов (?). Что его гонит на такое греховное дело в страстную пятницу, остаётся неизвестным. В тексте рассказа есть лишь слабый намёк, что причина – голод. Родители Ивана так бедны, что им нечем будет даже разговеться после Великого поста.
Выходя из дома, он окидывает коротким взглядом обстановку в нём. И мы смотрим вместе с ним и не видим никаких признаков приготовлений к Пасхе. Нет в прохладном углу горки приготовленных крашеных яиц. Хозяйка не месит тесто на куличи. Единственное, чем она может отметить праздник – начистить самовар. В доме холодно и голодно. Хозяин «лежит на печи и кашляет», то есть он болен, сильно простужен, а может быть и в чахотке, но ему негде согреться.
Резко изменившаяся погода вынуждает сильно озябшего Ивана оставить охоту и идти домой, хотя домой ему не хочется. Он шел и «…думал о том, что точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод, такие же дырявые соломенные крыши, невежество, тоска, такая же пустыня кругом, мрак, чувство гнёта – все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдёт ещё тысяча лет, жизнь не станет лучше».
Эти размышления Ивана Великопольского являются ключевыми для смысла всего рассказа. Для студента Духовной Академии они – абсолютно не допустимая ересь, это самый тяжкий грех неверия в учение Иисуса Христа. Иван уже не верит ни во Второе Пришествие Христа, ни в Его Божественную волю к устройству Царствия Небесного на земле. Он уже ни на что не надеется и находится в состоянии, близком к отчаянию (хотя сам Чехов таких выводов открыто не делает).
Совершенно очевидно, что это – духовный кризис Ивана и кризис его веры. Нетрудно понять, что это и размышления самого автора рассказа А. П. Чехова, и они – свидетельство и его духовного кризиса и кризиса веры в будущее человечества.
Подойдя по дороге к жарко горящему костру, разожженному на огородах двумя простыми женщинами, вдовой Василисой и её дочерью, тоже вдовой Лукерьей, он остановился погреться, поздоровался и заговорил с ними. Здесь звучит короткая, но многозначительная фраза: «Поговорили». Разговор был о пасхальных днях, о церковной службе, и мысли Ивана по ассоциации с его собственным состоянием невольно склонились к евангельской притче об отречении апостола Петра от Иисуса Христа в ночь Его мучений перед казнью.
Студент напомнил женщинам эту притчу, пересказав её им в художественной форме, видимо чувствуя при этом схожесть своего душевного состояния с состоянием Петра. Он, Иван Великопольский, тоже готов был отречься от Христа, теряя веру в Его Воскресение, в Его учение и ожидаемое Второе Пришествие… но тут его внимание привлекла эмоциональная реакция обеих женщин на его рассказ. Приветливо улыбавшаяся Василиса вдруг заплакала, а её забитая мужем глуповатая дочь застыла с покрасневшим лицом и остановившимся взглядом, как будто сдерживала сильную боль…
Продолжая свой путь, студент размышляет об этой реакции женщин и вдруг осознаёт её истинное значение. Волнение женщин показывает ему, что события, происходившие 19 веков тому назад, остаются актуальными и в настоящее (чеховское) время, что учение Христа по-прежнему нужнО людям. «И радость вдруг заволновалась в его душе…»
Здесь рассказ подходит к своей кульминации, выраженной Чеховым во фразе: «Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой».
И далее: «…он думал о том, что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни…». Какую именно «правду» и «красоту» увидел Чехов в евангельской притче об отречении Петра от Иисуса, осталось без разъяснения. Но состояние студента вдруг радикально изменилось. Ему было всего 22 года, и к нему вернулось чувство молодости, здоровья, силы и ожидания счастья. Жизнь снова стала казаться ему чудесной и полной высокого смысла.
* * * * * * * * * * * * * *
Рассказ А. П. Чехова «Студент», при всех его высоких художественных достоинствах, несёт на себе печать какой-то загадочности. Остаётся без объяснения начальное глубоко угнетённое состояние главного героя. Трудно поверить, что молодой и здоровый человек, неплохо устроенный в жизни и имеющий перспективы, мог впасть в такую депрессию только из-за того, что погода ухудшилась и он сильно озяб. Как будто что-то мешало Чехову высказаться до конца. Так же и в конце рассказа автор уклоняется от конкретного указания, почему произошел столь разительный всплеск оптимизма Ивана, вплоть до ощущения безграничного счастья. Что такого могли сказать ему простые женщины при случайной встрече у костра, до какой такой решающей мысли мог он додуматься после этой встречи, остаётся не объяснённым.
Впечатление остаётся такое, что Чехов ещё многое хотел бы сказать, но по какой-то причине воздержался от этого, «отделавшись» эмоциональными, но туманными намёками. Можно лишь предполагать причины такой сдержанности, если обратиться к историческому контексту.
После нашествия и изгнания Наполеона весь 19 век протекал в России при нарастании протестного потенциала в обществе. Восстание декабристов и его подавление, имевшее следствием усиление реакции и гнёта. Нарастающие стихийные антикрепостнические выступления крестьян. Несправедливая отмена крепостного права и «освобождение» их без земли. Народническое протестное движение, выражавшее интересы крестьян и приведшее к покушению и убийству царя Александра II-го. Снова резко усилившаяся реакция, разгром «Народной Воли», полицейский произвол и свирепая цензура. Как реакция на эти события в среде интеллигенции в 1880-х годах возникло течение «Толстовства» и «Теория малых дел».
Чехов родился в 1860 году и не успел попасть под влияние движения народничества, которое в начале 1880-х годов было уже подавлено. В эти годы, в условиях царского и полицейского гнёта началось его литературное творчество. Он пишет невинные юмористические рассказы, затем небольшие бытописательские произведения, сатирически отображающие общественные пороки.
Одновременно Чехов пристально наблюдает жизнь общества, видит ужасающее положение народа, разложение и упадок дворянства, первые признаки звериного оскала нарождающегося капитализма (итог – «Вишнёвый сад», 1903 год). Он осознаёт необходимость коренного преобразования социальных условий в России и улучшения жизни народа, ищет возможные пути этих изменений. Временно увлекается толстовством и «Теорией малых дел», но скоро приходит к выводу о бесплодности этих движений и разочаровывается в них (см. «Дом с мезонином», 1895).
В конце 1880-х – начале 1890-х годов А. П. Чехов переживает тяжелый нравственный кризис, ищет и не находит опоры для своего мировоззрения.
Между тем в 1895 году в России был создан «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». На политическую сцену вступил В. И. Ленин. В 1896 году произошла первая стачка 30-ти тысяч текстильщиков. Слышались первые раскаты грома надвигающейся революции 1905 года. Однако у Чехова нет контактов в пролетарской среде, он не видит революционного потенциала пролетариата. К тому же сам он тяжело болен чахоткой (туберкулёз) и не может принять участия в каких бы то ни было революционных движениях.
Надеждой А. П. Чехова становится мысль о возможности нравственного возрождения общества через возвращение к истокам христианского вероучения. Сам он не был глубоко верующим человеком, но и не был жестким атеистом и материалистом, ценил нравственную сторону проповедей православной церкви.
Эти поиски, эти размышления Чехова и нашли своё отражение в его рассказе «Студент». Именно поэтому он взял героем рассказа студента Духовной Академии, будущего церковного деятеля. Именно на его примере Чехов пытается наглядно показать возможность нравственного обновления человека. Через образ Ивана Великопольского он возлагает свои надежды на молодых, здоровых и сильных людей нового поколения в деле духовного обновления и спасения России.
Тем не менее в концовке рассказа «Студент», как и в его начале, остаётся некая недосказанность. Чехов показывает восторженную радость героя рассказа от его духовного обновления, его готовность к подвигу, но ничего конкретного о его предстоящей общественной деятельности сообщить не может. Отчасти из-за полицейского гнёта и цензурных запретов разлагающегося царизма. Но не только.
Ему, А. П. Чехову, просто нЕчего об этом сказать. Из контекста рассказа, учитывая социальный статус его главного героя, можно только предположить, что надежды возлагаются на возвращение к христианской проповеднической деятельности новых апостолов, к каковым мог в своих мечтах причислить себя Иван. На готовность его снова нести народу «правду» и «красоту» христианства. Однако какую именно «правду» и «красоту» мог извлечь Иван из описания ареста, мучений и казни Иисуса Христа, из факта отречения от него апостола Петра, остаётся непонятным.
Причиной сдержанности А. П. Чехова, какой-то загадочности его позиции, является то, что надежды его на плодотворность христианского учения так же утопичны, как утопично было и толстовство, исходившее из тех же евангельских идей. При всей своей «правде и красоте», не столько действительно существующей, сколько приписываемой ему апологетами, учение это ничего не даёт народу, кроме призывов к смирению («Рабы, да повинуются господам своим»), терпению («Всякая власть от Бога»), к нищенству («Не ищите, что вам есть или что пить, ни во что одеться…, а наипаче ищите Царствия Божия…»), к бесконечным мольбам к Богу о помиловании («Господи, помилуй!» - постоянный рефрен всех молитв).
Ни о каком радикальном улучшении жизни народа в Евангелиях нет и речи. Видимо, поэтому и рассказ «Студент» остался фактически без сюжетного окончания. Текст заканчивается абзацем, отражающим очень сильные, но совершенно беспредметные возвышенные эмоции героя без какого-либо намёка на его дальнейшую судьбу, либо на судьбу России.
Однако в наше время, спустя 100 лет после его написания, рассказ Чехова «Студент» вновь остро актуализируется. Сейчас модными стали либеральные публицистические вылазки на тему о том, что при царизме русский народ, якобы, жил хорошо, крестьяне были зажиточны и «кормили всю Европу», они были преданны царю – батюшке, жили в христианском смирении и чувствовали себя счастливыми. И только какие-то проходимцы – большевики, «случайно» захватившие власть, всё преступно сломали и ввергли народ во всякие несчастья на целых 70 лет.
Эта примитивная схема опровергается в рассказе «Студент» свидетельством Великого Писателя и Литературного Художника А. П. Чехова, имевшего репутацию честнейшего и порядочнейшего из великих деятелей предреволюционной эпохи в истории России. Это – горькое свидетельство об ужасающих условиях жизни народа во все века от Рюрика и до последних царей.
Поскольку факты Истории Революции и построения социализма в СССР как попытки создания справедливого общественного устройства для трудящихся также невозможно подчинить этой выморочной либеральной схеме, современные власти не нашли ничего лучшего, как пытаться насильственно вычеркнуть 70 лет социализма из Истории России, принудить людей забыть жизнь четырёх предшествующих им поколений или хотя-бы очернить её, представить исторической ошибкой, о которой не следует и вспоминать. И снова А. П. Чехов в апофеозе рассказа «Студент» протестует против такого убогого подхода к Истории: «Прошлое…связано с настоящим НЕПРЕРЫВНОЙ цепью событий, вытекавших одно из другого…дотронулся до одного конца, как дрогнул другой».