К слову сказать, моя чёрная кровь далеко не всегда одобряла связи, которые имели место быть в моей жизни. То есть обычно всё происходило с её согласования, потому что сначала она замечала подходящую особь женского пола, и только после неё уже я. Она будто подталкивала меня взглянуть на ту или иную девушку. Но бывает и так, что не ты выбираешь объект, а объект выбирает тебя. Кстати, ни фига хорошего с этого не выходит. Правда, основываясь на инстинктах мрака, тоже нельзя быть ни в чём уверенным до конца. Любовница Ольга стала моей женой, родила мне дочь, но жили мы нормально только три года. Следующие три прошли по уши в дерьме – лично для меня! Ей-то как раз было очень даже хорошо. Один раз я уже упоминал то, почему я ненавижу слово «друг». Той женой, что променяла меня на малолетнего недоноска как раз и была дражайшая Ольга! Я был уверен в ней, и подлого ножа в спину ожидал от кого угодно, но только не от неё. Вообще после истории с Натальей и довольно грустного её окончания я пребывал в абсолютной уверенности в том, что больше никому не удастся меня сломать. Ольге удалось не только сделать это вторично, но и растоптать окончательно моё доверие к женщинам. После Наташи я только закрылся внутренне, а после второй жены я в свой душевный мир не подпускал никого, даже если влюблялся очертя голову. Что уж говорить о тех ситуациях, когда я не то что не любил – а даже не увлекался женщиной…
…Я пил! Я очень много пил! Причем, как говорится, «все что льется» (обычно авиационный спирт – прощай, здоровье)! Пьянел, вырубался, просыпался и опять пил! Закусывал, конечно, но мало. Иногда от алкоголя путал день и ночь, зиму и лето. Ольга ушла вновь и забрала Лизу. Зла и обиды как раз хватало на всех, кроме ребенка. Я пытался изменить жизнь всячески, но всегда был провал. Я постарел лет на двадцать, и от моей былой лихой обаятельной и привлекательной внешности мало что осталось. Бывший мальчик-модель и корреспондент пары каналов в разных городах – кто бы во мне нынешнем узнал сейчас того, прежнего. Тоска была всепожирающей, от неё забываешь даже кто ты, а не только то, как ты выглядишь, и в каких условиях обитаешь. Если коротко сказать про условия, то примерно можно их охарактеризовать как максимально приближенные к бомжеванию. Ну, а если не максимально, то очень. Работал на тот момент разнорабочим – ох, и мерзко, только что поделаешь – но деньги, пусть и небольшие, были.
Однажды проснувшись от похмелья и уже привычной головной боли, меня хватил дикий озноб. Похмелиться было чем, но я не хотел. Многомилионные мысли промелькивали в голове в одну секунду, ища выход и спасение в продумывании действий наперед. Одна из самых оптимальных была включить телевизор и … позвонить отцу. Зачем? Очень хотелось показать, что ещё не сдох! А ещё хотелось, чтобы он провёл параллель и вспомнил, как моя мать потребовала развода, как ему самому было паршиво от этой ситуации, как тяжело жить в одиночестве, и, наконец, как я, дурак, на пару со своей бывшей Олей познакомил его по MTV-чату с бабой. Теперь эта мадам – образцовая жена номер три, регулярно вывозящая его на курорты – как российские, так и вполне нормальные. Она полностью его, как сказал кот Матроскин, «отмыла и отчистила после того, как на помойке нашла»! Взамен от отца ничего не требовалось. Почти. Теперь его семьёй должны были стать её собственные дети, а что касается меня… То мне надлежало вообще исчезнуть из его жизни, как будто никакого сына у него никогда и не было. То есть вслух она этого не говорила, она просто плавно к этому подвела. И что, как вы думаете, он выбрал? Да, именно, предложенную моей мачехой альтернативу. Хотя, чего уж там, не сильно-то я и удивился, он всегда предпочитал быть подкаблучником. А чего бы и не быть таковым в комфортных-то условиях! Если у меня шло всё более-менее гладко, то мачеха не возражала против редкого появления меня в их налаженной жизни. Но если мне было плохо, и я нуждался в помощи, то меня нещадно изгоняли, будто бы я прокажённый или ещё хуже. Но это же отец, мой родной отец, которого в детстве я называл Папкой и любил кататься у него на шее!.. Нет, ни уважения, ни любви после этого у меня к нему не осталось. Он даже сейчас, спустя несколько лет после того, как я, наконец, свалил из нашего богом проклятого города, до смерти боится, что я вернусь и снова начну мешать ему жить. У него нет желания увидеть сына, нет так же охоты просто помочь или узнать, здоров я, жив ли, а может, давно уже не хожу по этой земле.
От горечи собственных мыслей стало совсем худо. Я включил-таки телевизор, шла очередная хрень, занимающая эфирное время. Набрал отца. В ответ услышал недовольство и разочарование. Очень неприятно, мягко скажем, тем более что я упустил из виду пару дней и звонил ему в три утра, а мне казалось, что в три дня. Мат в мой адрес разрывал мне мозг, как и похмелье, на тот момент я был послан ко всем чертям и отправлен в ад. Что меня отправлять, я и так в нем!!! Плюнув на все условности и стараясь как-то не замечать головную боль и бьющий на полную мощность озноб, я вновь достал телефон и, завидуя отцу и желая найти себе лучше, чем у него, отправил эсэмэску в MTV-чат. Мол, добрый молодец устал от одиночества и предательства, ищет себе достойную с возрастом до сорока двух! Подобный возраст был указан весьма опрометчиво с моей стороны, но какие могут быть претензии к самому себе с пьяных глаз? Мне двадцать девять, не старый, и не молодой, да и ладно. Я есть Я! И надо выживать! Как сказал мой отец, скотина эгоистичная, впереди зима, сынок, морозы, надо перезимовать как-то, с кем-то. Вот ведь козел старый! Забыл, как сам зимы проводил? Не дай бог, запустить меня к себе в хату, у мачехи инфаркт тут же приключится. Ладно, хрен с вами обоими, обойдёмся и без вашей милости! Ну, вот я похмелился, и очень быстро мой телефон стал разрываться от сообщений! Дамы желали познакомиться с умным, образованным (ей-богу, не вру!), шикарным парнем, но всем им было слабо позвонить и поговорить, так сказать, не решались услышать и, заодно, демонстрировать голос. Я поначалу, отойдя слегка с похмелья, отвечал на эсэмэски, потом понял, что это бесконечный круговорот, забил и уснул вновь…
Глубокое утро… Полпервого дня! Кому-то ещё утро, как мне, например. Голова не болит. Но что-то мешает. Что? А-а, орёт телефон. Я спросонья снимаю трубу и слышу: «Привет, что, спишь? А я на работе, перекур вот у меня. Дай, думаю, позвоню шикарному парню, который ищет достойную!» Я резко врубился и присел прям на постели. Женский голос, курящий и пускающий дым в трубу что-то мне втирал о любви? Твою мать! Уже? Я тебя еще знать не знаю, и видеть не видел, какая любовь? На что мне пояснили, мол, достойному человеку – достойная дама! И вообще такова судьба! Ну, думаю, ладно. Сегодня пить не буду. Да уже и не хочу (спирт, во всяком случае), приведу себя в порядок и посмотрю, что мне там досталось. Договорились на вечер. Я встречу её на остановке, она будет не одна, а с маленьким сыном. Честно, к детям я отношусь положительно только в том случае, если у них имеются мозги и матери воспитывают их нормально. А это редкость в наше время, когда считается, что детям всё можно. Так что я бы предпочёл своих! Но ничего не поделаешь, хочет прийти с сыном – ладно, так зато можно будет оценить картину в целом.
Мой кот Василий, спавший и замерзший рядом… Хотя нет, коту-то с чего мёрзнуть, его же не колотит с похмелья, в отличие от меня. Так вот, кот Васька обладал усами и бородой, как у меня! То есть наоборот. А, неважно, короче, надо бриться и мыться! Баню топить не могу, со вчерашнего тело мало послушно. Хоть побрился, почти перестал быть похожим на кота, и к назначенному сроку и при параде поперся на встречу с телкой!
С автобуса реально сошла телка! Даже корова! И старая! На вид года сорок два реально! И с ней телок весьма габаритный, почти, как она сама, одиннадцати лет от роду! Надо же было мне так попасть! И как с этим, с позволения сказать существом женского пола, спать? Это была первая мысля. Ей, как оказалось, тридцать девять, она при росте сто семьдесят с копейками весила восемьдесят два (а я неизменно шестьдесят), и вообще выглядела как дико раскабаневшая солистка группы «Роксетт». Плюс папиллома на носу! Совсем возбуждающе, тьфу!
Короче, я понял, что надо срочно выпить, больше ж мне никто не звонил. Я пил все крепкое и пиво тоже, в горло оно шло как вода (ещё бы – после спирта-то), но хмель и смена напитка дали свое. Крепкая «охота» объёмом 0,5 провалилась в желудок, стало чуть легче, и эта старая кобыла с сыном, сидящая на качелях и возомнившая себя девочкой вновь, более-менее стала привлекательней. Видя мою тягу к алкоголю, было сделано замечание с ее стороны, а с моей последовало встречное, суть которого в том, что она курит. Да еще и «альянс» типа легкий! Нюхать-то мне, если что, ага, и целовать тоже!!! Сам никогда не курил и обычно мне попадались некурящие дамы, а тут мало того, что дымит, так ещё и всякую дрянь. Сигареты тоже бывают разные, можно выбрать и приличные.
В общем, я любезнейшим образом пригласил её к себе. Она без сына-кабанчика ни в какую. А и хрен с ним, пусть прется! Что мне уж было выпендриваться после того, как я подписался на времяпровождение с такой Сусанной библейской. Остальное казалось такой мелочью, что оставалось лишь обговорить условия. Так что я предложил: с меня – баня, с тебя – поляна! Справишься? Танька (а так её звали) сказала, что пекарю грех не справиться! Тогда мне ещё пришло в голову, что обычно при пекарях не голодают. И я стал смотреть на предстоящее мероприятие как на не такое уж нудное.
Итак, приволок я сие семейство к себе, кот сразу дал дёру на улицу! Ее сын Артем (вот терпеть не могу это имечко, нормальные люди с ним мне совсем не попадались!) так вот, Артём с животными обращаться вообще не умел. Вася, не будь дурак, его подрал и свалил, а тот заныл… Таньке мой темный и мрачный дом не совсем понравился, но ничего, она в этом не первая – у меня всем приходившим сюда барышням сразу не по себе становится!!! Потом привыкают.
Баня выдавала адский жар, я топлю всегда от души. Мои надежды на хорошую выпивку и закуску не оправдались. Потому что эта дура притащила только сыр-косичку и полтора литра лёгкого пива, при том, что я-то пью крепкое. Я не понял, это что – предел пекарского потенциала? Я не пекарь (официально, по крайней мере), но я если кому-то что-то готовлю, то не жадничаю и стараюсь! Какая ты тогда, на хрен, хозяйка, если способна только на подобное?
Начали пить сразу до бани. Сынок ее ныл, ему не нравилось; он у меня, понятное дело, тоже симпатий не вызвал. Допив, я потащил Таньку в баню в надежде трахнуть. Не тут-то было! Зайдя в баню, я разделся, а она пристально наблюдала за этим и искала хоть какие-то признаки стеснения. Не нашла, не из такой я породы. Она заценила мою стройность и скинула одежду сама… Распухшая пародия на солистку «Роксетт» была не брита, в тот момент как я, хоть и бухал, но следил за собой. Сиськи были в принципе… ничего так! Соски стояли, а, главное, что грудь не висела как уши спаниеля. Задница её, как я определил своим острым глазом, нуждалась в трахе! Чрезвычайно нуждалась! Забив на какие-либо действия в бане с ней (да и как при свете с таким чудом чудным), мы просто помылись, а я все изучал её глазами. Да и она заглядывалась на меня так, что становилось понятно, насколько голодная баба рядом со мной; а я ведь на десятку моложе, модельное прошлое всё ещё отслеживается в образе, короче, для нее мечта всей жизни. Это я не набиваю себе цену, это так и было. А как объяснить, что впоследствии она вцепилась в меня как в последний шанс?
После бани я уложил ее на пол и лег рядом, ее придурка-сына кинули на диван. Эта мелочь всё ёрзала и спать явно не собиралась, а я с дикой голодухи до бабы готов был залезть и на это… тьфу ты, господи прости! Ещё сюрприз – эта почти сорокалетняя дура легла спать в лифчике и трусах дизайна семидесятых, а может, и ещё древнее. Но оно чёрное, атласное, Китай Китаем. То есть ещё терпимо, хотя тоже антисексуально, как и сама одетая в это барахло представительница бальзаковского возраста. Пришлось начать сверху и о-о-о-очень сильно себя заставить! Целоваться с пепельницей – это незабываемо, некурящие меня поймут! «Альянс», каким бы легким не был, вонял отвратительно, и от Таньки отчётливо несло мужиком. Мерзость, я ведь обладаю довольно сильным обонянием, а про свою слабость до женских запахов ранее уже объяснял. Язык её был вялым и неумелым, неповоротливо отвечая мне на французский. Это простительно очень юным и невинным девочкам, а не таким вот возрастным дамам. И если в нимфетках, как назвал их Набоков, такая неопытность даже заводит, то от подобного проявления у немолодых, мягко говоря, баб, просто выворачивает наизнанку! Собственно, и меня тянуло это сделать, но сдержался! Отпрянул от ее губ и ощутил предательский стояк. А что делать, надо пихать – на моём очень крутом безбабье и это баба! Хорошо, что не мужик! Как говорится, «это счастье, что мы любовники, вдвойне счастье, что разнополые»! Один в один моя ситуация. Вошел я в нее и не сразу понял, где я. Продольными толчками все встало на свои места. Она была б/у, не молода и, разумеется, не свежа. Какой дурак сказал, что сорокалетние женщины сравнимы с хорошим коньяком? Уксус, или, на худой конец, перебродившая наливка, которую пьёшь, если уж совсем нечего. Для меня после опыта с девственницей, юной шестнадцатилетней нимфеткой, да и другими молодыми ухоженными и холёными девушками, это было унижение! Самое настоящее. Но Танька кайфовала и стонала, сын ее, вытаращив глаза, пялился на то, как я ее деру. Когда я всё же поймал нужную волну, то со всей голодной дури всадил этой старушенции по самые я… Кончили мы одновременно. Я в нее. Так повторилось еще раз, потому что болт дымился, и ему было мало. Нанизывая ее на себя (а все действия происходили на спине), я даже не горел желанием ласкать ее грудь, только коснулся пару раз для приличия и все. И ровно, как и первый раз, кончил в нее. Уставший, голодный и злой на себя, я отвернулся спать и успешно захрапел. Новоиспеченная Баба Яга обняла своего домовенка за то, чего у нее давно не было (талию), и тоже уснула. Ее щенок скулил – достал меня окончательно!
Почему Баба Яга? Да потому, что пока я встречался с Танькой, я остро ощущал себя домовёнком Кузькой из известного советского мультфильма. «Самоварчик у нас новенький, ложечки серебряные, догоним – чай пить будем!» И таки заманила! «Яхонтовый мой, крендельков покушал, отведай пирожков!». Думаю, понятно, что я хочу сказать.
Утром следующего дня Танька, очень помятая после проведённой ночи, пригласила меня на чай с сушками к себе! Ага, сразу вспомнилась и другая фраза: «Хозяин тебе нужен, чтобы дом в руках держать». По ее мнению, раз я свой (ну, или почти свой) дом в руках держал, то и с ее хатой в общаге тем более справлюсь. Последовал аргумент, что её сыночку Артёму я очень понравился (вранье неприкрытое, сколько можно считать меня слепым и глухим идиотом!). Я-то согласился, потребовал пива и побольше, дабы замыть понимание того, что меня приглашают с подвохом. Так, собственно и было. Две здоровые сталинские комнаты, уж и не знаю, каким образом, были документально сопряжены в одну, так же в наличии имелась кухня. По идее, довольно-таки неплохая площадь для моего городишка! Почти просторно, и в хате есть необходимый минимум и даже более того.
И раз меня окрестила домовым она сама, заикнувшись в разговоре по дороге к ней, то я, как Кузька, как и положено, первым делом рванул к холодильнику! На тот период голод меня не отпускал совсем, и есть хотелось постоянно. А после пива особенно. Открываю, а там просто рай для таких вот «с голодного мыса», вроде меня! Он был забит под заглушку. Почти все, что душе угодно. Я захотел все это съесть разом. Но предложили мне только чай с сушками – «сама пякла»! Мой Кузька повелся и согласился, закрывая и гладя холодильник. Домовому налили кружку чая с одним пакетиком и водоизмещением меньше гранёного стакана! Ёлки-палки, а у меня ты спросить не можешь, сколько я обычно пью? Я мысленно выругался и потребовал нормальный объём посуды; а то складывалось впечатление, что Танька специально ставит меня в неудобное положение, вынуждая довольствоваться тем, что дают, и не предлагая большего. После того, как передо мной поставили аналогичною по объёму кружку, я самолично решил поискать себе что-то приличное. Моей наглостью были поражены и сын, и она! Но искомое я нашёл-таки, потребовав добавить ещё несколько пакетов чая. Судя по её лицу, я отнимал последнее. Тебе жалко, что ли? Невероятное жлобство, а на вопрос о холодильнике мне был дан совершенно определённый ответ, что это запас на случай войны. В её башке явно не было понимания того, что мужика надо нормально кормить, если ты хочешь, чтоб он нормально работал в постели.
У Бабы Яги в общаге не было ванны, была общая душевая. Как и положено (а положено каждый день), я потребовал крепкого пива и баню. Меня снарядили полотенцем, мылом, шампунем и дали требуемую бритву. Душ был очень просторный, но советского образца, коммунизмом веяло со всех щелей, на капитализм намекал лишь шпингалет на двери и мы вдвоем, Кузьма с Танькой. В дверь, как и положено в общагах, периодически ломились. Я помылся и побрился, меня с мочалкой терла пара женских рук, и в принципе я был доволен. Не радовал только ее мох и папиллома на носу. Мои требования были услышаны, и мох тут же подлежал удалению, а о папилломе обещали позаботиться. Хорошо, допустим. Танька вдруг стала приобретать цвет! Ее запах, не отравленный сигаретным дымом, а обретший приятный аромат чистоты, подействовал на меня весьма возбуждающе. Она была рада тому, что увидела у меня ниже пояса, и потянула поскорей своего домового в хату. Расстелив постель, она завалилась на неё с заявлением удивить её. …! Цензурных слов нет! Я за еду должен еще и удивлять?! Да на моей работе (о работе будет сказано отдельно и потом) бабы сами платили за удивление, а тут… Так дёшево я не продавался ещё никому и никогда! А вы поставьте себя на моё место и подумайте: каково это, когда тебе за секс платят едой? И не столько, сколько ты хочешь, а сколько она решит дать. Теперь понимаете унизительность моего положения?
Я одарил ее своим французским, не дожидаясь ответа – с тела она дым смыла, но во рту он оставался. Потому я спустился по шее к груди. При дневном свете сиськи были вполне даже неплохими для сорокалетней, что я уже отметил у себя в бане. Затем я пошел ниже и, пройдя живот, с резкостью раздвинул ей ноги. Провел пальцами по половым губам, клитору. Использовались часто, но ещё пригодны! А поскольку запах чистоты – один из моих фетишей, прильнул языком к ее… Вот даже не знаю, как обозвать то, что обычно называется кисками у девушек, потому что её половые органы так не могу наречь. Яга начала извиваться и, мать её, сжала мне голову. Я хотел было сломать от боли ей ногу в трех местах, потому что затылок заныл как от удара и перепоя вместе взятых. Но вместо этого рухнул между ног и потерял ненадолго всякий интерес; дело в том, что шея – моё слабое место. Танька, конечно же, за это время успела бурно кончить и не врубалась, что я не совсем в порядке! Требовать с неё минет было бесполезно, так как она, видите ли, не сосёт. Переборов себя, я загнул ее раком и вошел в вылизанную киску. Ее стон не был похожим ни на чей-либо доселе. Было мало приятного, я схватывал на конце движений и думал о еде. Пока это продолжалось, она успела обкончаться несколько раз и начала хлюпать. Без особого интереса и обычного огня я усилил темп и кончил в нее! Да по фиг! Даже тьме моей не было дела до этих утех – как я и говорил, она не выбирала её, и потому не просыпалась!
Танька, очень довольная, легла на бок и удивилась тому, что я даже не сильно запыхался. Я прилег рядом, она гладила меня по груди и животу и хотела еще! А я не хотел еще, я думал о холодильнике и еде! Поняв, что на сегодня все, она встала, одела халат, открыла окно и зажгла сигарету с вопросом «Чай еще будешь?». Какой, к чёртовой матери, чай, лучше б покормила нормально и дала захмелеть! Собственно, после того, как я вслух выдвинул подобные требования, она что-то сообразила на стол. Я, дабы отвлечься, ушел с кружкой крепкого чая в большую комнату к телеку. Яга надоела и примелькалась, ее запах чистоты опять сменился опротивевшим мне «Альянсом», который сводил на нет всё приятное в ней. И я понял, что надо сваливать!!! Яга чуть ли платком не махала в коридоре общаги, когда я влез в свой черный брючный костюм с туфлями и натянул пиджак. «Когда придешь?» - спросила она. Более менее сытый, я ответил: «Не знаю, дел много…» - и растворился в проеме двери. Мне дали на проезд в автобусе. Финансов было немного, но, объединив их с моими, я понял, что на пузырь крепкого пива хватит. Идти пешком всего минут сорок, а дома ждет спокойствие, кот и спирт! Перспектива радовала и, превратившись в реальность, вырубила меня еще через пару часов на раз. Я и Вася, которому я купил сыр косичкой, сытые (а я ещё и пьяный) спали на моей огромной кровати…
Яга не хотела отпускать и вновь приманивала домовенка сушками, пивом, бездарным сексом и тщетными надеждами, причем для себя. А Кузьке деваться было некуда, и он, как теленок на забой, перся к Бабе Яге, чтоб пожрать хоть немного и тем самым выжить. Однажды она весьма удивила. После очередного качественного траха сказала: «Ведь мы скажем друг другу нужные слова?!» Я понял, что она хочет, но говорить подобное не собирался! Извините, но я её не любил и никогда не намекал на подобную чушь. А уж после того, как подобные признания начинают откровенно выпрашивать… Слов о любви с моей стороны старушка никогда не слышала, может, только во снах. И ладно бы эти отношения не отдавали фальшью и были бы мне как минимум приятны. А то любви требуем, но при этом сами ни хрена не даём! В постели от тебя никакого толку, удовольствие не доставляешь, сына воспитать не можешь (полный ушлёпок), дачу тебе строй и работай на ней до голодного обморока – ну и за каким существительным мне это сдалось? Даже папиллому не хотела лазером извести, а ведь она на очень видном месте! Я уже не упоминаю про отвратительный запах и вкус сигарет. Таких, как Танька, очень коротко и ясно можно охарактеризовать одним-единственным эпитетом: кислая тёлка. И всем сразу же понятно, что именно вы имеете в виду. Короче, фиг вам, а не любовь, но я предложил ей выйти замуж - ЗАГС был в пяти минутах ходьбы. В принципе, без нервотрёпок почему бы и не жить, хотя и тоскливо безмерно, но браки по расчёту, говорят, самые крепкие… И что?! Это чучело стало думать и кокетничать, мол, я девушка (в каком месте?) и меня надо долго звать и уговаривать! А не пошла бы ты в задницу, дорогая, давно уже перезрелая, некрасивая, старая кобыла, а туда же – уговори меня!!! Так думал я!
Три раза я честно звал её замуж, три! И слышал в ответ всякий бред. А когда окончательно свинтил, она мне решила устроить проверку. Неоригинальную, впрочем. Заявила, что Артём готов меня папой назвать. С какого перепоя? Я никогда не претендовал на это почётное звание, да и не собирался, поскольку я не его папа, а воспитывать его Танька мне не позволяла. Так с чего вдруг такие заявления? К тому же они только подстегнули давно сдерживаемую злость на неё. Я был шлюхой за еду и меня это, естественно, удручало. К тому же мои интимные способности ценились чересчур дёшево, хотя она и таяла подо мной всякий раз, когда у нас был секс. А зачем ценить? Это же домовой! Пусть исполняет! Благодарю, сыт по горло…
Когда приехал с вахты, она ждала. Узнала о приезде от моего отца (кто его просил докладывать?) и прилетела ко мне сразу. Я выглядел лет на десять старее, а она сияла от любви, преобразившись и сбросив пару лет. Идеальная пара. Она специально подготовилась, побрилась, но белье прежнее (определил по контурам штанов), папиллома там же, курит тот же «альянс» - зачем ты мне? Я трезво и гордо признался в категоричной нелюбви. После чего в ответ последовали традиционные слезы, сопли и слюни, куда же без этого обычного бабьего набора. «А у бабули-то Ягули кренделёчки сахарные, вернись, я всё прощу». Поступил я как тот самый Кузька, то есть не вернулся. Мне ещё долго звонили и обещали покончить с жизнью. Я не верил и не обращал внимания на бессовестный шантаж; правильно делал, она и не пыталась даже. Баба Яга уж очень хотела назад Кузьму, чтобы дом в руках держать. Да только мне, домовому, нужен был реальный блэк и индастриал металл в отношениях. И, что самое важное, в честных отношениях и адекватных….