Возвращение получилось совсем уж будничное. В детской спальне нас терпеливо ждал дедуля. Как-то, само собой, получилось так, что мы не сговариваясь, решили, что ему можно о наших приключениях рассказать, а вот остальным, пожалуй, не стоит. Неизвестно еще, как они воспримут наши рассказы о том, как мы в ступах летали, да лягушку на царский пир сопровождали. Не думаю, что поверят.
Дальше, все пошло прежней чередой. Я, уж думала, что останется все, что с нами в Заковерье было, просто красивым воспоминанием. Ан, нет. Никуда оно от нас не делось. Так и живем рядышком, как соседи. И, и они нас не забывают, и их новости оттуда как-то до нас доходят. Впрочем, какие там новости. Все у них, в основном, по-прежнему, без изменений.
Агафон, ревматизм свой, так и не собирается лечить. Свыклись, видать, они друг с другом, да с посохом своим. А, вот корова тетки Лукерьи не только окончательно выздоровела, но и надой увеличила. Теперь молока, да продукции всякой молочной на весь хутор хватает. Помнится, Степан там еще на хуторе, ну тот, который в крайней избе живет. Не знаю даже, что и сказать про него. Жив -здоров. В установке осиновых кольев более замечен не был.
Лиходей с Душегубом разбойничают потихоньку. Работы у них хватает. Где забор подправить, где крышу починить. Хорошему разбойнику всегда дело найдется. Опять же и за дорогами лесными следить надо, чтобы озорства, какого не было. А то Марье Моревне, одной то разве за всем уследить. Вот, кстати и бабушку Галатею вспомним. Жалко ее, старушка добрая, да очень уж характер у нее колючий. Вот и живет одна, в своей глухомани, от всех буреломом огородившись.
У Алёнушки все хорошо. Искусница она, вся в мать. И с Данилушкой у них все в порядке. Слышала я, что как только урожай соберут, свадьбу сыграют. Говорят, правда, что прилетает иногда из леса черная птица, сядет на забор и каркает злобно. Но, только Иванушка наловчился быстро ее прогонять.
На Лягушином болоте, теперь лягушки пуще прежнего поют. Теперь даже сам царь Ерема часто приезжает концерт их послушать. Сядут они, с Ефимом обнявшись, и слушают, наслушаться не могут. Серый волк тоже прибегал, но не остался, сколько его Иван-Царевич, ни уговаривал. Сыро ему на болоте, кости старые ноют.
Он, слышала я к деду Анисиму да бабушке Аксинье подался. И ему там неплохо, и старикам спокойнее. Опять же, за Колобком пригляд нужен. Ну, всем он хорош. И добрый и улыбчивый. А только, чуть с глаз долой, все норовит в лес удрать.
А, еще про Патрикеевну скажу, ну то что знаю. Она говорят, побродила-побродила по лесам то, да и бабушке Галатее подалась. И, та, мол, ей ну, не нахвалится просто. Такая уж внимательная да обходительная. Неожиданно, конечно, ну да хорошо, коли так.
На границе тоже все спокойно. Разъезжают дозором могучие Кощеевы воины. Пролетает, внимательно всматриваясь всеми своими тремя головами, Змей Горыныч. Нет, не пройдет здесь Зло в Заковерье. Крепкий ему тут заслон поставлен.
- А, что же Баба Яга – спросите Вы. – Она, то как?
Ну, как? Скучаю я по ней. Сильно скучаю. Она, наверное, это знает. Потому, что, как только совсем уж сильно соскучусь, то обязательно во сне приснится.