- Привет, - она еле заметно улыбается, - ищешь кого-то, да?
- Нет, я уже нашел, - я приглаживаю волосы, которые вечно сползают мне на глаза. – Ты же и так все знаешь? Вы же подруги с Анной?
- С Аней? Ну, да, - Калмычка отворачивается к стене, и начинает отколупывать ногтем засохшую грязно-розовую краску, - а что? А чего ты спрашиваешь?
Она кажется мне довольно чудной.
- Просто решил, что из всех учащихся этого класса, тебе можно доверять больше всего, - слукавил я.
Калмычка недоверчиво усмехается и стучит по стене своим маленьким кулачком.
- Уже урок начался…
- Слушай, ты, наверное, знаешь телефон Анны? – я подхожу к ней поближе. Говорить приходится тише, урок уже начался.
Тут вдалеке что-то скрипнуло. Калмычка скрывается за углом, и быстро сбегает вниз по ступеням, и я, недолго думая, следую за ней. Мы спускаемся на два этажа вниз и оказываемся под лестницей. Мы замираем и прислушиваемся. Сверху раздается стук каблуков, что-то шуршит, хлопает дверь и все стихает.
- У-у-у-ух, - Калмычка смеется.
- Пронесло! - выдохнул я.
Так могла скрипеть только дверь одного из самых жутких помещений нашей школы. За этой дверью восседала завуч – нервная, вечно недовольная женщина. И попасться ей на глаза в коридоре в то, время, когда примерные ученики сидят за партами значило подписать самому себе смертный приговор.
- Ну, что? Ты знаешь ее номер? – повторяю я свой вопрос.
- Конечно, знаю…
Калмычка становится серьезной. Она замолкает и внимательно смотрит на меня своими черными глазами. Я тоже молчу.
Когда молчание кажется уже неприличным, я демонстративно кашляю.
- Что? – девушка удивляется и улыбается. – Записывай что ли…
Я пытаюсь казаться спокойным, пытаюсь скрыть дрожь в руках. Вот он этот долгожданный момент! Вот она ниточка, которая не позволит нам с Анной растеряться!
Я достаю из рюкзака тетрадь и открываю ее на последней странице, где у меня наброски какой-то словесной зарисовки и неказистые рисунки. Щелкнув по авторучке, я приготавливаюсь записывать.
Калмычка становится за моей спиной и следит за тем, как я вывожу на поверхности бумаги долгожданные цифры.
- Все верно, - говорит она, глядя в тетрадь. – А это что?
Она указывает своим коротким пальчиком на рисунок экипажа, который я не могу закончить уже несколько дней.
- Да, ерунда какая-то, - я, улыбаюсь и закрываю тетрадь.
- Ты художник? Не похоже это на ерунду-то…
– Не льсти мне, - я усмехаюсь. – Большое тебе спасибо! Ты меня спасла.
- Спасла… - повторяет Калмычка. Она улыбается и принимается отколупывать от стены краску.
Ну и странная же у нее привычка! Выглядит это совсем не женственно и уж тем более не привлекательно.
Я подмигиваю ей и направляюсь к лестнице. Нужно все-таки и на урок успеть.
- Меня, скорее всего, не пустят теперь, - говорит она с грустью.
- Ну, ты попробуй все же… Скажи, например, что забыла учебник и домой за ним бегала.
- Ага, конечно! Все знают, что мне до дома полчаса добираться.
- Ну, еще чего-нибудь придумай. Ты же не хочешь весь урок болтаться здесь?
Я начинаю подниматься, но потом решаю, что будет невежливым бросать ее одну под лестницей и предлагаю проводить до кабинета.
- Давай! – радуется Калмычка.
Я провожаю ее, и когда она открывает дверь, я заглядываю в кабинет и краем глаза вижу ее… Девушка в зеленом платье, она склонилась над тетрадью, и записывает слова за учителем. Анна вскидывает голову, услышав скрип двери, и смотрит на Калмычку. Я успеваю заметить, что на ней очки. Они придают ей серьезность.
Я столько наблюдаю за Анной, но никогда не видел ее в очках. Неужели, она считает это постыдным? Да что ее вообще может испортить, даже если это безразмерное зеленое платье делает ее прекрасной?!
Дверь за Калмычкой закрывается, я слышу ее приглушенный голос – она оправдывается перед учителем. Я понимаю, что ей позволили сесть за парту, и вздыхаю с облегчением.
А у нас сейчас русский язык. Его ведет строгий преподаватель, но ко мне она относится со снисхождением.
- Извините, пожалуйста, можно войти? – я прикладываю к носу заранее приготовленный платок, и смотрю на несколько пар глаз, устремившихся на меня с разных ракурсов. – Я виноват… У меня просто кровь пошла из носа, я хотел пойти домой, но мне стало лучше, и я решил ве…
-Ну, хватит разговаривать, Вадим! Иди, садись!
Я сажусь за парту с Кириллом. Он, не оборачиваясь, тыкает меня в бок ручкой, и передвигает по парте листок с вопросом: «Все по плану?».
Я открываю тетрадь с номером Анны, смотрю на Кирилла и довольно улыбаюсь.
Кирилл качает головой и усмехается.
«А чего долго так?»: пишет он на листке. И в ответ ему я набрасываю несколько строк про историю с Калмычкой.
Оставшуюся половину урока я сладко грежу о ночных разговорах с Анной. Я думаю о том, как буду лежать в темной комнате и засыпать под звуки ее голоса, журчащего из телефонной трубки…