Второй проплывший труп — это Пихтовников, который весь май на больничном с воспалением легких. Ему осталось последнюю неделю отработать, если выйдет, и на пенсию отправится. Я действовал ему на нервы своим существованием, своей самодостаточностью, как сказал Сергей-юрист, своей независимостью, что особо не считался с его, как ему хотелось, отличительным положением, что он был когда-то бригадиром.
Почти, как Суворов, он трепал нервы членам бригады придирчивостью и требовательностью, все должно быть по его, стоило мне прийти один раз ровно в семь, как он сурово сказал:
— Надо приходить пораньше, чтобы я знал, как расставлять людей.
Он никогда не опаздывал, редко приходил на работу пьяным, гордился, что за всю жизнь никогда не обращался к врачам, и не бюллетенил. Но этой весной, опять странное совпадение с Пашей, заболели ноги, и он ходил хромая, через силу, лишь бы удержался средний заработок перед пенсией, на которую он наконец-то собрался уйти, но боль пересилила, дня три полечился и попросился выписать, поработал немного, и на этот раз ушел надолго.
Он ценил себя, как хорошего работника, и хотел такого же отношения ото всех. Часто ругал Никонова, к которому у него претензии еще с прежних времен, когда они работали на заднем мосту контролерами. Трудно считаться с тем, кто раньше был таким же, как и ты, и вдруг вылез в начальники. И он не терпел от него никаких замечаний, начинал кричать:
— Таких сволочей надо ставить к стенке и расстреливать!
Однажды и мне сказал:
— Из-за таких, как вы, и случилась эта долбанная перестройка. Все молчат, язык в жопу засунув, а надо кричать и возмущаться, а лучше — брать автомат и стрелять.
Он показывал дёргающимися руками, как надо это делать. Все, слушающие его молчали, понимая, что с таким, как он, не спорят, он еще больше начинает горячиться и выходить из себя.
После того как я, однажды на собрании бригады заступился за него: наладчики начали возмущаться за его придирчивость, а я выступил, что надо брать пример с Пихтовникова, который, как настоящий коммунист требовательно относиться к работе. Это ему понравилось. В какой-то день, он, вдруг, посмотрел на меня и ни с того, ни с сего, неожиданно сказал мне:
— Нет, я никогда тебя не ударю.
Я ошеломленно смотрел на него, не зная, что сказать на эту фразу, и с чего это вдруг? Почему он должен меня бить? Или не бить? Хотя до этого он рассказывал, не стесняясь, как жена и три сына пытались его побить всей семьей, так он, видимо, их достал своими придирками и злобностью, похожей на Пашину, но он худой, жилистый, и сильный, всех отметелил.
Про жену наговаривал, что она его спаивает, стоит, мол, прийти домой, как она достает бутылку и предлагает выпить. На самом деле, вероятно, все наоборот.
Точнее, он еще в молодости приучил жену к пьянству. И про ее смерть говорят: трудно представить, как она могла вывалиться со второго этажа и умереть, не иначе, он ей помог. Старшие сыновья не ужились с ним и уехали.
А младшему деваться некуда, живут вдвоем в трехкомнатной квартире, часто ссорятся, так как сын приходит пьяным, приводит дружков, и на питание не дает деньги — это Пихтовников говорил всем, кто его слушал. Все молчали, понимая, что на самом деле все не так, и причина всему он сам, но ему нельзя говорить, иначе превратишься во врага.
Как странно устраивается, я вдруг избавляюсь от всех недругов. Но радость не ходит одна.
Вдруг, давно этого не было — кто-то распотрошил все почтовые ящики, порвал газеты, забрал телепрограмму, хорошо еще, что не стал забирать замки, а выбросил на пол, я сразу же вставил.
Второй раз за весну на дачу приходят воры, украли все, что можно утащить, у соседки Тамары стянули белье, а на кровать насрали и подтерлись оторванным рукавом от мужниной рубашки. У нас же, нагадили перед домом.
Это элементы черной зависти к более благополучным, у которых есть всё, и работа, и семья, и дача, а они, бедные, вынуждены грабить по ночам. Говорят, что на соседнюю улицу вернулся наркоман, который до этого сидел в тюрьме, вот сейчас и потрошит все дачи, даже решетки не спасают, подбирает ключи и все выносит.
Вика расстраивается, а я, вот еще одна случайность, недавно прочитал, что не надо воспринимать негативную информацию, нужно от нее отстраняться, воспринимать как дождь, на который не в состоянии повлиять, а нервы лишь потратишь, и болезнь заработаешь.
И по телевидению, восхищаются ашрамами и индийскими стариками, которые не имеют наших болезней, как давление, артрит и головные боли, и к врачу приходят лишь затем, чтобы повысить жизненный тонус.
Надо бы заняться йогой, но лень, да и поздно. Их философия и вера нравятся больше, чем вера всех остальных религий, каждая из которых говорит, что лишь они одни истинные.
А такого не может быть, кто-то из них ошибается, лишь одна может быть истинной, а все это означает, что ни одна из религий не является верной. Хотя, с верой в бога жить намного легче, внушаешь себе, что кому-то нужен, кто-то тебе может помочь, и все твои беды, от недостаточной твоей веры, человек, словно не хочет думать, и тупо начинает верить в несуществующего, надеяться на будущую счастливую бессмертность.
Мать всем говорит, что она святая и будет жить вечно, хотя в православии такое состояние называется "прелестью", человек впал в прелесть, и это страшный грех, нужно смирить гордыню, покаяться, но она от одиночества начинает мечтать, и мечты принимает за реальность. У меня это тоже в характере — люблю мечтать.
Хотя, может быть, все люди этим грешны, и Достоевский прекрасно описал такое состояние в "Белых ночах".
На заводе новые олигархи, желая получить большую прибыль, ужесточают дисциплину, уже меньше рабочих уходят с работы раньше времени, хотя и оканчивают за час раньше и сидят, ждут конца смены, поэтому и автобусы уходят переполненными, намного больше стало приезжать на своих авто. У всех наших наладчиков свои машины, в советское время не могли позволить.
Оператор Зотов открыто ворует, и не стесняется мне говорить об этом, оправдывает свое воровство малыми заработками, мол, больше бы платили, и он не стал бы воровать. Сомневаюсь. Возможно, Зотов связан с заводскими охранниками, они его "крыша".
Воруют все наладчики. Но Суворов почему-то не ворует. Не пойму, почему? Видимо, потому что не желают с ним связываться.
Мастер из той смены хапает на сотни тысяч, открыто вывозит все забракованные нами барабаны, которые продаются во всех магазинах, и они ничем не хуже других, лишь небольшая раковина по алюминию, которая никак не скажется в эксплуатации, и в советские времена мы такие не выбрасывали в брак.
Но, видимо, и Никонов имеет с этого, так как покрывает это воровство и ничего не говорит нам, что мы не пишем брак в накопитель, которого вдруг не стало.
Приходят из металлургического цеха контролеры и говорят, а где наш брак?
Его нет, раньше списывали по тысяче, а сейчас десяток не набирается.
Грозят проверками в течение смены, нельзя уходить более чем на 15 минут, докладывать мастеру, нельзя читать, а это хуже всего, за 16 лет я перечитал уйму книг и журналов, и смена быстрее пролетала, и вот, снова надо тяготиться сменой, чтобы убить время, начинаю писать — это, своего рода болезнь, мания.
По телевидению уже начали говорить, как Ельцин управлял Россией, мертвецки пьяным, которому народ нужен лишь для того, чтобы быть у власти.
3 июнь. Весной у парней появилась новая прическа: вся голова коротко пострижена, только впереди над лбом узенький серпик, подобие чубчика, точно такой был у героя австралийского сериала — у китайского мальчика-императора лет семи. А моду подхватили парни до 30 лет. Забавно смотрится. Сразу вспоминается этот мальчик, его рожица с кокетливым чубчиком, который более подходит для мальчика лет трех.
После месячного лечения вышел на работу Пихтовников, и, хотя я был уже в раздевалке, хмуро и мрачно прошел к своему ящику. Как это делал и до этого. Я тоже не разговариваю. Но, по ходу работы пришлось перекидываться фразами.
Вчера на диске работал. Контейнеры с барабанами занимают все свободное пространство в цеху. Задел на месяц сборки. Зачем столько? Зато, какая возможность для воровства! По сути, по воскресеньям мы работаем на воров, а зарплату выплачивает завод из кармана акционеров.
Капиталист давно бы уже разорился при такой системе, а мы...
Когда входило в моду обращение — господа, я в шутку так поздоровался с наладчиками, ожидая, что они откликнуться, и вместе посмеемся над новыми господами, но они мрачно промолчали, словно не услышали, и больше я не повторял.
Но Дима, вчерашний школьник, намотал на ус и, где-то через полгода повторил мое приветствие. И на него сразу же накинулись с бранью:
— Какие мы тебе господа? Нашел чего говорить!
И все в таком духе, только покрепче. Он промолчал, не стал напоминать, что я с ними так здоровался. Что можно Юпитеру...
4 июня. И сегодня я пришел в раздевалку раньше Пихтовникова. Посмотрел на него и отвернулся, ожидая, что он, как вчера, молча пройдет к своему шкафчику, но он остановился передо мной и подал руку. Я поздоровался и молча продолжал одеваться, хотя подмывало съехидничать, как он когда-то мне сказал:
— Что? Не выдержал?
Не этими словами, но достаточно обидно, чтобы ему вспыхнуть, поэтому я промолчал. И всю смену он пытался восстановить прежние отношения, заговаривал, как ни в чем, ни бывало, словно между нами не было никакой размолвки. Я отделывался улыбкой и кивками, не поддерживал разговор, хотя и приходилось перебрасываться фразами по работе.
Иногда создается впечатление, что кто-то подслушивает твои мысли. В какой-то день расслабляешься, счастливо думаешь: «Да, все-таки жизнь прекрасна!» И тут на тебя обрушивается: мордой об стол изо всей силы, мол, не забывайся. Не зря же говорят: жизнь — зебра, то в белую, то в черную полосу. Хорошо, если они чередуются. Правда, иные сами залезают на черную полосу и сворачивают под прямым углом. На белой полосе не многим удается так повернуть.
Журнал "Наука и религия" превратился в сплошную религию, науки там ни на грош.
Как-то, отъезжая с завода, напротив третьей вставки через дорогу увидел киль самолета. Несколько дней приглядывался, пока разглядел весь самолет. Что ему здесь делать? Через несколько месяцев появилась ракетная установка, потом еще несколько. И все ракеты нацелены на завод. Какое отношение они имеют к музею АВТО?
— Я не из тех, кто наступает на грабли в третий раз.
— Почему в третий?
— Когда наступаешь в первый раз, думаешь — это случайно. А во второй раз уже понимаешь — это неспроста, либо сам виноват, либо кто-то помогает.
5 июня Пихтовников по-прежнему старается меня разговорить, мне даже неловко отмалчиваться. Вика говорит: нельзя быть таким злопамятным. Но и прощать так быстро тоже нельзя. Для него его поступок — это пустяк: ну, погорячился, преувеличил. Тогда имей мужество извинится, или хотя бы объяснить как-то свое хамство.
Прошел дождь, а Гена повез Вику высаживать томаты и перец, обещают, что больше заморозков не будет.
Почему-то стали нестерпимы старые советские фильмы. Корежит от фальшивых слов, игры актеров. И в новых фильмах противны сцены насилия, драк, слишком реалистично, страшно.
Американские фильмы смотреть приятнее — слишком далеко от нас, сказка для взрослых. С трудом досмотрел захваленную первую серию "Звездные войны". Непонятно, чем восторгались? Компьютерной графикой? Которая примитивна, как сюжет и диалоги, для тупых и дебилов. Ну, разве что, первоклашкам интересно посмотреть. Похоже на одну из компьютерных игр. Андрей часами за ними просиживает. Говорит:
— В моем детстве не было таких игр. Хочу наиграться.
Мужику за 30 лет, а он словно сопливый мальчишка играет в стрелялки. Дети ему лишь мешают, но они его любят, потому что он отец. Это до определенной поры, пока не начнут понимать и оценивать. Потом возненавидят. Юля говорит:
— Когда папа был, он часто нам покупал газировку.
Вот и все, что может вспомнить дочь алкаша. Да еще свою истерику при виде его избитой пьяной рожи. Месяц назад он пьяный пришел к нам:
— Я люблю Власту.
Трезвым прийти поостерегся, понимает, что говорить не о чем: он не бросит пить, а мы не смиримся с его пьянством. А сейчас он думал, что мы бросимся ему на шею от умиления, и как-то подействуем на Власту.
Мы же, никак не вмешиваемся. Знаем на собственном примере, каково, когда мать вмешивается в личную жизнь, хочет, чтобы было по ее разумению. Власту и Владу жалко, но это их выбор. Я виноват лишь в том, что не нашел нужных слов, чтобы их правильно воспитать, но это беда всех родителей. Лорд Честерфилд находил эти слова, писал своему сыну, которому это не помешало стать поддонком.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2012/08/19/551