Что надо пережить, чтобы перестать верить в счастливую любовь? Много боли, обид, разочарований, расставаний, лжи, предательства, пресыщенности? Или достаточно одного раза. И все для того, чтобы почувствовать пустоту внутри и, самое главное, нежелание ее чем-то заполнить.
Моя первая любовь пришла ко мне в институте. Конечно, были влюбленности и до этого – в школе, на даче во время каникул…даже в детском саду, но дыхание впервые перехватило именно тогда – на первом курсе, когда она впорхнула в аудиторию, и, пролетев по ней легкой пушинкой, опустилась рядом со мной. Боясь посмотреть в ее сторону, я старался вдохнуть, вдруг ставший таким драгоценным воздух, искоса пытаясь разглядеть ее. А когда решился повернуться в ее сторону, то увидел, что она смотрит на меня своими бездонными, голубыми глазами и улыбается. В первый же день мы пошли с ней гулять в осенний парк, ставший для нас открытым континентом, где каждый уголок был неизведан и, в то же время, хорошо знаком. Мы бродили по желто-багряному ковру опавших листьев, укрывших аллеи парка, и не могли наговориться. У нас оказалось все общее – мы читали одни книги, смотрели одни фильмы, слушали одну музыку. Нас объединяла даже осень. Начавшийся дождь заставил нас спрятаться под ее зонтом – ярким, оранжевым, в цвет осенней листвы, под которым мы стояли, невольно прижавшись друг к другу. Тогда мы и поцеловались впервые, под негромкий шелест дождя…
Теперь, когда я вспоминаю эти мгновения, мне кажется, что жить стоило только ради этих минут. Но больше всего я любил сидеть с ней в небольшом открытом кафе в центре города, и смотреть на нее и ее тень, четким силуэтом отброшенную лучами заходящего солнца на стену соседнего дома. Силуэт был четким, словно вырезанным из черной бумаги. Намного позже, гуляя по парку, мы набрели на одной из аллей на старика, вырезавшего такие силуэты, и она подарила мне свой силуэт, сказав, рассмеявшись, что теперь ее тень всегда будет со мной.
Я растворялся в ее любви и мир казался таким ясным и солнечным. А потом случилось это. Ее диагноз прозвучал приговором. Помню нашу последнюю встречу – она прижималась ко мне, словно в поисках защиты, такая бледная и стройная, говорила, что все обойдется, но в ее глазах я заметил равнодушный отблеск смерти. Ее губы, горячечно-сухие отдавали всю нежность нашей последней осени. Вот тогда она и прошептала – я навсегда останусь с тобой. Родители увезли ее в какой-то центр, хватаясь за зыбкий, призрачный шанс. Каждый день, я писал ей письма, зная, что, возвращаясь домой, найду в ящике небольшой конверт с ее письмом. А потом писем не стало. Я рванулся в город, где теперь жила она, но не застал даже ее родителей. Они уехали сразу, после похорон. Долго я стоял на старом кладбище, на окраине города у свежего холмика и смотрел на такие знакомые черты ее лица на фото, отыскивая в них отголоски потерянной любви. Потом положил на могилу букет ее любимых чайных роз и уехал ближайшим поездом из города, с которым меня больше ничего не связывало.
Она навсегда осталась со мной – в нашем парке, где я блуждал допоздна почти каждый день, на улочках города, по которым мы бродили, в том кафе, где я любовался ее точеной тенью и где теперь часто сидел один, уставившись на пустую стену. Иногда мне казалось, что я вижу ее изящную фигурку среди деревьев парка или в толпе на улице и я отчаянно бросался вперед, чтоб вновь и вновь увидеть чужие, незнакомые глаза, убеждающие меня в ошибке. От моей любви остались лишь воспоминания, да силуэт из черной бумаги, висевший в комнате..
Жизнь пролетает в одно мгновение. Еще недавно казалось, что все впереди, и, вдруг понимаешь, что в это промелькнувшее мгновение уместилось все – неудачный брак, выросшие дети, несколько легкомысленных романов, грусть очередной одинокой осени. Все, вроде, важное, но, если вдуматься, ничего не значащее уже, покрытое плесенью прожитых лет.
Я прошел, как обычно, согласно заведенному ритуалу, через парк, нырнул в полумрак вечерних улочек и вышел к старому открытому кафе, освещенному лучами так рано заходящего осеннего солнца. Первое, что я увидел, подходя к «своему» столику, была ЕЕ тень! Я помнил каждую линию, каждый изгиб этой тени. Ведь каждый вечер, дома, я смотрел на тот подаренный когда-то ею силуэт из черной бумаги, вырезанный стариком в парке много лет назад. Я подошел ближе. За столиком сидела симпатичная девушка и с кем-то весело щебетала по телефону. Хорошенькая, но ничуть не похожая на ту, которую я когда-то любил. И только тень на стене была из прошлого. Я присел за соседний столик, закурил и попросил подошедшего официанта принести коньяка. Я не смотрел больше на девушку, я не отрывал взгляда от стены, мысленно умоляя солнце, подарившее мне это запоздалое свидание не спешить скрыться за крышами домов. Девушка воробышком вспорхнула, допив свой кофе из-за столика, солнце тяжело плюхнулось за горизонт, зажглись мутные уличные фонари, а я все сидел, куря сигарету за сигаретой, глядя на опустевшую, ставшую серой стену, пока официант не сказал, что кафе закрывается. На следующий вечер я снова пришел сюда. Я не стал бродить по парку и пустеющим вечерним улочкам, а сразу пришел в кафе. Я не сел за тот столик, а выбрал вчерашний и, сделав заказ, стал ждать. И девушка пришла снова Она села, и, взяв кофе, снова достала телефон. Солнце коснулось крыш, и на стене опять появилась ТЕНЬ. С того дня я стал приходить в кафе каждый день. Так начались наши свидания с ТЕНЬЮ. Меня уже узнавали официанты и, не дожидаясь заказа, приносили мне традиционную порцию коньяка и свежую пепельницу. Девушка тоже стала улыбаться мне, она, видимо, работала недалеко и заходила после работы выпить чашечку кофе после работы. Я отвечал ей улыбкой, но сам ждал, того момента, когда, уходящее солнце снова подарит мне встречу с моей первой, так и не забытой любовью.
Но осеннее солнце не вечно, и вот уже за окном заморосил холодный, промозглый дождь и ветер, оборвав засохшие листья, злобно рвал тент над опустевшим кафе. Вскоре столики и стулья с улицы исчезли, и кафе стало манить посетителей теплом и ароматом кофе, вырывающимся из дверей. Девушка стала заходить внутрь и я, заглянув туда без особой надежды, с радостью увидел, что и тень решила, видимо, переждать холода в уютном полумраке зала. Она была на стене кафе, отраженная неяркой лампой на столике за которым сидела девушка. Мы по-приятельски улыбнулись друг другу, когда я сел за свободный соседний столик.
Вскоре осень сменилась первой поземкой, а затем и первыми зимними метелями. Я встречался с тенью в будни. Выходные, когда девушка не приходила в кафе, тянулись мучительно долго. Я стал приходить в кафе задолго до того, как там появлялась девушка, и с нетерпением ждал свидания со своим прошлым. И вот как-то, в понедельник, девушка не появилась. Не пришла она и на следующий день, и через неделю. Я снова потерял то, что нашел много лет назад и, кажется, обрел снова. Прошла зима, зацвела весна. Снова открылось летнее кафе. Я, как околдованный приходил каждый день. За столик садилось много девушек, некоторые были очень красивы, но ТЕНЬ так больше не появилась на озаренной солнцем стене. И я понял, что потерял ее окончательно, а с ней и смысл, который вновь обретала моя жизнь. Она превратилась в существование. Я перестал ходить в парк, меня не притягивали улочки, сердце болезненно сжималось, если мне случалось проходить мимо того кафе.
Я стал сидеть вечерами с бутылкой коньяка, тупо уставившись на висевший на стене силуэт из черной бумаги. В выходные я мог провести так целый день. Как-то, осенним вечером, вдруг выключился свет. Обступившая меня темнота привела меня в ужас. Я вдруг потерял то единственное, что еще держало меня в этом мире – возможность смотреть на ее силуэт из черной бумаги, так похожий на ее тень. Стараясь не споткнуться, я прошел на кухню и нашел там старую церковную свечку, невесть как и когда оказавшуюся там, среди прочих мелочей, накапливающихся у в квартире с течением жизни. Я зажег ее и вернулся в комнату.
От неожиданности свеча выпала из моей руки и погасла. Но за эту секунду я успел увидеть то, что не забуду уже до конца своей жизни. На стене комнаты отражалась моя тень, а рядом, сжав в руке тень зонта стояла другая тень, тень моей первой возлюбленной. Тени целовались, прижавшись друг к другу, под негромкий шелест дождя за окном.