Реальная и мистическая нравственность.
В начале Новой эры развитие европейского сознания стало базироваться на чужеродной идеологической платформе. Это стало трагедией для европейцев. Ближневосточная Библия была занесена в Европу вместе с христианской идеологией. Не признанные на своей родине последователи Христа, реализуя свои амбиции, распространяли в странах Средиземного моря прокламации о возможности воскреснуть после смерти если верить в Христа Спасителя. Очень быстро, в течение нескольких веков единственная книга иудеев становится основой марали, нравственности, миропонимания и религиозным помелом враждующих между собой направлений христианства, трактующих на свой лад учение Христа. Мизерная просвещенная часть общества не могла ничего противопоставить религии рабов и плебеев.
Правящая элита быстро сообразила, что с помощью христианской религии, против которой они боролись можно и плебеев превратить в послушных рабов.
Самое поразительное, что дети иудеев эллинистов благополучно вернулись в лоно родной для них религии. Европейцы, обрубив исторические нравственные корни, погрязли в религиозных войнах и распространением чуждого для них христианства во все уголки Европы и на другие континенты. Иудеи эллинисты интервенцией христианства в Европу инициировали катастрофические последствия для собственного народа. В результате Крестовых походов иудеи на многие столетия лишились собственной государственности.
Зададимся вопросом, почему У Европейцев не сформировалась собственная Библия?
Сложность в том, что философские и нравственные идеи Патриархов Европейской Библии были заблокированы в результате интервенции христианства. Полтора тысячелетия, до эпохи Возрождения, латинский древнегреческий языки стали инструментом распространения Ближневосточной Библии и порожденных ею евангелия.
Научные достижения античных ученых и нравственные постулаты философов сохранились только в рукописях благодаря этим официально работающим языкам.
В остальных регионах Европы с учениями античных Патриархов Европейской Библии могли ознакомиться лишь через полторы тысячи лет в эпоху Возрождения, но уже с тяжелым хомутом христианства на шее. Но именно этот период дал толчок для выживания европейской цивилизации. Люди с удивлением узнавали, что есть истины которые не имеют библейского происхождения. Религиозный человек из страха перед Богом избегает греховного поступка. (Традиционный упрек: «Побойся Бога» подтверждает это.) У античных патриархов понятие о грехе необязательно связано с несоблюдением религиозных установок. Греховность определяется несовершенством поступков человека.
Демокрит утверждал. «Если человек воздерживается от совершения несправедливого поступка только по принуждению, или из страха возмездия, способен втайне согрешить. Доброта не в том, чтобы не совершать несправедливости, а в том, следует не желать ее.» КАК РАЗИТЕЛЬНО ОТЛИЧАЕТСЯ ЭТА МОРАЛЬ ОТ ХРИСТИАНСКОЙ ЗАКВАШЕННОЙ НА СТРАХЕ ПЕРЕД БОГОМ.
Философ не оставляет без внимания и отношения человека и общества.
Осуждению подлежит не столько фактическое нарушение закона, сколько тайное желание его нарушить. Мужественным и здравомыслящим человеком по праву считается тот, кто поступает надлежащим образом по совести и сознательно.
От проступков следует воздержаться из чувства долга. Себя самого нужно стыдиться больше, чем других. Дурного нельзя совершать, даже если ты один и об этом никто не узнает. Для души должен быть установлен один закон: «не совершай ничего не подобающего».Справедливость,утверждает Демокрит, состоит в том, чтобы делать то, что нужно. Осуждению подлежит не столько фактическое нарушение закона, сколько тайное желание его нарушить. Доброта не в том, чтобы не совершать несправедливости, а в том, следует не желать ее. Если человек воздерживается от совершения несправедливого поступка только по принуждению, или из страха возмездия, способен втайне согрешить.
Новый горизонт античной совести проповедует Аристотель. Он признаком не совершения поступка считается внутренне чувство раскаяния, стыд. Это идея всеобщего естественного закона справедливости, действительного для всех людей и предписывающего соблюдать право всякого человека как разумного существа. Государственные законы имеют характер внешнего принуждения и несправедливые люди могут соблюдать их из страха наказания. Общий же закон для личности он определяет как результат нравственного воспитания ее.
Мужественным и здравомыслящим человеком по праву считается тот, кто поступает надлежащим образом по совести и сознательно. От проступков следует воздержаться из чувства долга. Себя самого нужно стыдиться больше, чем других. Дурного нельзя совершать, даже если ты один и об этом никто не узнает. Для души должен быть установлен один закон: «не совершай ничего не подобающего». Человека, имеющего на душе злодеяния мучит страх.
Современная нравственность, пораженная религиозными догмами, с трудом выживает только благодаря созданными в языческой античности нормами марали и нравственности.