Ночью я плохо спал, все прокручивал в голове миг, когда увидел ее. Как художник-аниматор каждый раз я прибавлял все новые и новые детали к этой сцене. Вот, мне вспоминается будто бы она вдруг посмотрела на меня оценивающе и задумалась, наверняка посчитав симпатичным. А вот уже представляется, что она смотрит на меня, утратив дар речи, и понимая, что нашла любовь всей жизни как героиня мыльнях опер бросается ко мне с распростертыми объятиями.
На следующий день я решаю немного понаблюдать за ней, чтобы понять, какая она в действительности. Как только звенит звонок, я выхожу из кабинета самым первым, и направляюсь к аудитории старшеклассников.
Дверь распахивается, оттуда вываливается компания каких-то парней, несколько девушек, и последней выходит она. Проходит почти рядом, но не замечает меня. Она сворачивает за угол, и я спешу за ней, чтобы не потерять из виду.
- Вадим! – пытаясь нагнать меня, Кирилл спотыкается.
- Осторожней! - я вытягиваю руку, чтобы он не полетел со ступеней кувырком, и не дай Бог, не сшиб ее с ног.
Она, не сбавляя шага, направляется в столовую, то и дело поправляя ранец, упрямо сползавший с плеча.
- Следим за ней? - Кирилл замечает девушку и смеется.
- Да, - отвечаю я.
Как я и говорил, мы с Кириллом любили делать всякие глупости, например, выбрать на улице человека, который покажется нам подозрительны и следить за ним до тех пока он сам этого не заметит или нам не надоест. Как-то раз мы шли несколько минут за одной старушкой, на ходу мы сочинили историю про то, что она ведьма, рыщущая в поисках ингредиентов для своего колдовского зелья - крысиных хвостов, рога единорога, сушеного сердца феникса и крови девственницы. Внезапно старушка исчезла, как настоящая ведьма она просто растворилась в воздухе. Мы остановились в недоумении, посмотрели по сторонам, и тут она выскочила из подъезда и замахнулась своей котомкой. Мы бросились на утек, смеясь и спотыкаясь, мы бежали через дворы подальше от злой ведьмы. Еще долго раздавались издалека проклятия, которые она выкрикивала своим скрипучим голосом: «Бессовестные! Бездельники! Куда только родители ваши смотрят».
- А может подойдешь к ней и попробуешь поговорить, а не тратить время впустую? – спросил Кирилл. – Если честно, за ней не очень интересно следить.
Я решаю, что действительно нет смысла медлить, и начинаю импровизировать. Я обгоняю ее и перегораживаю путь.
- Привет!
- Привет… - она останавливается, немного опешив.
Я смотрю на нее и былая смелость постепенно тает, вот, я уже чувствую, как краснеют мои щеки, начинает кружиться голова.
- Меня зовут Вадим... У тебя красивое платье, - промолвил я, пытаясь выдавить подобие улыбки.
- Ну, спасибо!
Мне кажется, что слова благодарности звучат немного ехидно. Ее зеленые глаза бесстрашно рассматривают меня. При солнечном свете я замечаю, что ее волосы не черные, а цвета темного шоколада. Вблизи она кажется мне еще красивее.
Нет, разговор нужно было начинать иначе. Разве можно было хвалить её платье? Я начинаю мяться, наверное, я похож на человека с каким-то психическим расстройством. Тут я вижу за спиной девушки Кирилла, он уверенно кивает мне, дав понять, что все в порядке.
Я беру себя в руки и задаю ей еще несколько глупых вопросов – сколько у нее уроков сегодня и какой больше всего нравится, где она живет, давно ли здесь учится. Разговор наш был короток, не более двух минут. Уже попрощавшись, я вспоминаю, что не спросил кое-что важное.
- Подожди, - я трогаю ее за плечо. - Как тебя зовут?
Ее звали Анна. Прекрасное имя, обозначающее «благосклонность, расположение». Вот только ко мне Анна была вовсе не расположена, и отнеслась к моему предложению дружбы не благосклонно.
Но я не сдаюсь. Каждый раз, приходя в школу, я направляюсь к стенду с расписанием. Оказывается, что она на два года старше меня. Спустя неделю я знаю расписание ее уроков наизусть, могу перепутать номер своей аудитории, но, где сейчас она, я знаю всегда. Девушка в зеленом платье… Похоже, что она никогда не снимает его. Изо дня в день, я пытаюсь поймать взглядом силуэт, мелькающий в лабиринтах школьных коридоров. Силуэт девушки в одежде, через которую тяжело определить формы, но я уверен, они прекрасны.
У меня есть дурная привычка. Я представляю, что передо мной стена, делающая меня невидимым, и могу совершенно бесцеремонно наблюдать за людьми, причем довольно долго. Мне даже делали замечания на этот счет.
В один из дней, наперед зная, в каком кабинете состоится очередной урок Анны, я направляюсь туда и жду ее появления. Останавливаюсь напротив двери и рассматриваю ее одноклассников. Все они кажутся такими взрослыми по сравнению с ребятами из моего класса. Вот приближается Анна, ее очкастая подружка и другая девушка из ее класса.
Анна проходит мимо, словно меня и нет здесь. Она случайно касается меня рукавом платья. Зеленым рукавом… «Твоим зеленым рукавам я жизнь без ропота отдам…»: проносятся в голове строки из известной английской песенки.
Девочка, которая пришла вместе с Анной, смуглая, большеглазая, низкорослая и упитанная. Чертами лица она походит на жительницу Калмыкии. Калмычка смотрит на меня как-то жадно, и вместе с тем неприветливо, но я решаю, что это единственный шанс узнать то, что мне нужно.
Поискав глазами Анну, и удостоверившись в том, что она меня не видит, я улыбаюсь Калмычке. Она кивает мне и дарит ответную улыбку, взгляд ее смягчается. Но тут звенит звонок, все начинают суетится, людей словно затягивает в аудитории невиданной силой, Калмычка тоже поспешила на урок. Несколько секунд, и в коридоре остаюсь я один. Я тяжело вздыхаю, вспомнив, что у нас сейчас математика.
Точную науку мы познавали со скрипом, поскольку преподавательница была сущим дьяволом. Нервная, дерганная, она громко грызла мел во время проверки домашнего задания и выгоняла из кабинета из-за пустяков. «Звонок уже прозвенел! Вон отсюда!»: слышал тот, кто опоздает на урок хотя бы на минуту. «Убирайся, тупица!»: выражала она свое негодование тому, кто долго стоял у доски, ломая мозги над задачей. «Встали и вышли вон!»: приказывала она мне и парню, сидевшему со мной за партой, поскольку иногда мы смеялись над ее выходками и рисовали глупые комиксы с ее участием. Бывало, что за урок перед дверью ее кабинета собиралось сразу несколько изгнанников. Только Кирилл избежал этой участи, как я уже говорил, математика, как и многие другие предметы давалась ему легко.
Достигнув цели, я нерешительно открываю дверь, и тут же захлопываю ее, услышав колкое «Убирайся к черту!»
- К черту… - повторяю я и подхожу к окну.
Я наблюдаю за детьми, играющими в сугробах снега, искрящихся от солнечного света, и улыбаюсь, вспоминая Анну.