Я не хочу умирать!

Ирина Третьякова 2
 

   Сначала морковка откусывается шутя, с сочным треском. По мере утолщения становится  плотнее, всё менее податлива. И уже тяготит затянувшаяся работа зубами, отгрызание-открошивание,  и уже жалеешь, что позарилась на слишком лобастую, большую  и трудную морковь. Наконец, два верхних резца по-беличьи соскабливают с ядрёного лба-загривка бороздки последнего, что съедобно, горьковато-дурманного, невкусного. И остаётся только плоский, подзеленённый морковный затылок.
   Теперь – с шиком метнуть хвостатый огрызок в пирамиду выполотых сорняков, где ещё бодрящаяся ботва потопорщится, потом обмякнет, сложится  безвольной метёлкой и испустит дух, а  позже станет бесформенным,  единым  с  сорняками, потерявшими силу и агрессивность, месивом.
   Мучительно наблюдать этот быстротечный уход румяной жизни в ничто, снова в землю, чтоб заново родиться, уже не губителями огорода и твердолобыми корнеплодами, а, может, чем-то более нежным.  И страшно и ноюще сладко.  Как бывает, когда на качелях низвергаешься с умопомрачительной высоты: хочется ещё и ещё повторить  обморочное ощущение падения в пропасть  -  захлёст счастья, лёгкость пустоты и звонкости внутри. Какая-то тайна, прекрасная, щемящая тайна – в жизни и смерти растений.
   Но человек ведь – совсем другое. И когда человек умирает – тоже совсем другое.  На бабушкином  огороде, где брызжет здоровьем и радостью каждый торчащий из грядки стебелёк и где природа увядает без трагизма, впервые накатывает леденящий ужас перед неизбежностью смерти.
   Но всё существо брыкается, не хочет сдаваться, малодушно ищет компромисс. Желанным, спасительным обманом теплится слабое недоверие к обязательности смерти: вдруг, со мной  по-другому будет? И тут же пронизывает жестокой, безвариантной действительностью: «Нет, и ты умрёшь!»
   Ну хоть бы  какая-нибудь зацепочка! Как же все с этим живут? И мама, и бабушка. И  смеются. Как они могут  смеяться? Невыносим груз для детского разума.
   Я не хочу умирать!  И никто не поможет! ЕДИНСТВЕННОЕ, в чём никто не поможет. Бессильны все люди, даже мама.
   - Мама, я не хочу умирать!
   - Спи, не думай о таких вещах.
   С этими не спасительными, не успокоительными словами исчезает последняя надеждочка получить гарантию обойтись в моей жизни без смерти. Я проваливаюсь в крепкий сон  человека, весь день прогулявшего на свежем воздухе, сон без кошмаров.