- Курсант Литвинов! – вызвал по списку очередного кандидата сопровождающий офицер.
- Есть! - я вышел из строя и доложил: - Курсант Литвинов.
- Вот “Большой охотник”, - показал офицер на корабль. – Здесь будете служить.
И повёл поредевшую группу к следующему кораблю.
Я подхватил свой скромный чемоданчик и пошёл к трапу, где вахтенный, до этого с любопытством наблюдавший за происходящим на стенке, уже вызвал звонком дежурного по кораблю. Поприветствовав флаг, я ступил на палубу “охотника”и доложился дежурному с повязкой “Рцы” на рукаве кителя:-
- Товарищ старший лейтенант! Курсант Литвинов прибыл для прохождения практики.
- Хорошо. Пойдёмте к помощнику командира, доложитесь ему, - ответил он и я направился за старшим лейтенантом.
Помощнику командира появление какого-то курсанта было абсолютно безразлично и я тут же последовал по ведущей вниз служебной лестнице, представ сначала пред очами командира боевой части 2-3 (минно-артиллерийская БЧ), а затем добрался до своего будущего командира старшины 1-ой статьи Голуба. Голуб, белорус, служит уже четвёртый год и ожидает демобилизации (корявого слова “дембель” тогда, слава Богу, ещё не знали и без труда выговаривали литературное “демобилизация”). Мой новый командир сначала поинтересовался:-
- Ты сегодня завтракал? - и этой заботой сразу завоевал моё уважение.
- Ещё нет, – ответил я и Голуб повел меня на камбуз, где кок уже готовил обед, а его помощник чистил картошку.
- Налей-ка парню чайку, а то он ещё не завтракал, – обратился старшина к коку. Не выказывая недовольства, тот дал мне кусок белого хлеба с маслом и кружку тёплого чая.
- Поешь, подходи ко мне. Я буду на корме у автоматов, – сказал Голуб и удалился в направлении кормы “охотника”.
Кок с помощником поинтересовались причиной моего появления на корабле и отсутствием погон на плечах. Ответив на их вопросы и закончив завтрак, я отправился на корму к зенитным орудиям искать старшину.
Дальнейшее всё происходило быстро. Перекинув ногу через высокий комингс входного люка на главной палубе с откинутой массивной крышкой, мы спустились по скобтрапу * на переборке в помещение кубрика на 18 человек. Две толстые вертикальные трубы от палубы до подволока выполняли роль пиллерсов, поддерживая главную палубу. По бортам и на передней переборке кубрика были расположены койки в три яруса. Нижний ряд представляли собой рундуки, в которые на день укладывались матрасы с верхних коек. Ночью на этих рундуках спали матросы, служившие по четвёртому году. Верхние койки утром поднимались по образцу вагонных полок и крепились на день к бортам. Возможность спать на рундуках была единственной привилегией старослужащих. Спартанскую обстановку кубрика дополняли 3 стола и, закреплённые к палубе, скамьи. Здесь обитатели кубрика принимали пищу или занимались на политзанятиях.
Мне показали будущую койку и направили к баталеру, который выдал рабочие ботинки, погоны "БФ", боевой номер и бескозырку со звёздочкой и лентой “Балтийский флот”. Пришив на свою "робу" погоны “БФ” и боевой номер на левую сторону груди, я больше ничем не выделялся среди экипажа и стал его частицей. Правда, половина экипажа была подстрижена под “ноль”, ибо носить короткую стрижку могли только те, кто служил по третьему и четвёртому году. Я в училище уже отходил свои два года, стриженным наголо, а потому теперь на корабле не выглядел новичком, хотя по возрасту был самым молодым.
Нужно сказать несколько слов о корабле, именуемом “Большой охотник за подводными лодками”. Это был корабль послевоенной постройки 60 метров длиной, который имел 3 двигателя по 1100 лошадиных сил каждый, что обеспечивало ему полный ход 18 узлов (порядка 35 км / час). Экипаж 70 человек. Внешне он выглядел красиво, имея прогиб корпуса, отчего нос задирался вверх. Носовое 85 мм орудие было закрыто броневыми щитами, создавая вид башни. Позади надстройки по диаметральной плоскости корабля стояли на вращающихся платформах две спаренные 37 мм зенитные автоматические установки. Точно такие же орудия стояли в специальном классе в училище и мы любили сидеть на местах наводчиков по горизонтали и вертикали, гоняя установки по кругу. По бортам стояли спаренные зенитные крупнокалиберные пулемёты, один из которых стал на время моим боевым постом. Соответственно назначению корабль имел глубинные бомбы для борьбы с подлодками врага. Открытый ходовой мостик с ветроотбойниками звал занять на нём место и в тайных мыслях, соответствующих возрасту, я был там и громким голосом подавал команду:- "По пикировщику! Левый борт 120, угол места 30, непрерывным, огонь!". Мог ли я тогда знать, что пройдёт ещё много лет, прежде чем я достигну той вершины, когда стану “первым после Бога на своём судне”, как говорят англичане ещё со времён парусного флота?
Говоря о скорости корабля, я употребил слово "узел". Для сухопутного читателя поясню, что 1 узел = 1 морской миле в час, а отсюда 18 узлов = 18 миль в час. В свою очередь морская миля - это длина дуги одной минуты земного меридиана, что в метрической системе составляет 1852 метра. Сухопутная миля - несколько меньше.
Первый день моего пребывания на корабле подходил к концу. Я пока не имел конкретных обязанностей, но обед и ужин получил исправно. Из офицеров, кроме командира своей боевой части, мною заинтересовался лишь замполит, капитан-лейтенант, который уже обязал меня участвовать в выпуске “Боевого листка”. Прошла вечерняя поверка, спущен флаг. Я готовлюсь ко сну на новом месте. Звучит команда “Отбой!”. Занимаю свою койку под самым подволоком и плотнее заворачиваюсь в одеяло. Синим светом дежурная лампа освещает угомонившийся кубрик. Пробую проследить события этого необычного дня, вместившего столько новых лиц, но глаза закрываются сами и я исчезаю, даже не заметив этого.
хххх
Команда “Подъём! Выходи на физзарядку!” вырывает тебя из плена сна без сновидений. Прыгаешь со своей верхней койки, опасаясь свалиться на чью-то спину, натягиваешь тельняшку и несгибаемые брезентовые штаны, суешь ноги в тяжёлые рабочие ботинки, кое-как завязав шнурки, и по скобтрапу лезешь наверх, подгоняемый старшиной “Быстрей, быстрей!” Единственный раз, когда ты появляешься на верхней палубе без головного убора, это утренняя физзарядка. Дежурный офицер на корме в свою очередь поторапливает подрагивающий от ранней утренней свежести и бегущий по трапу на стенку экипаж. И вот уже в затылок друг другу мы бежим за старшиной по периметру площади. После короткой пробежки выстраиваемся рядами, выполняем задаваемые упражнения и окончательно просыпаемся.
В гавани кроме “охотников”, стоят корабли бригады траления. Это совсем небольшие тральщики (100 тонн водоизмещения), а потому вся площадь занята группами моряков, выполняющих упражнения физзарядки. Среди них узнаю своих товарищей, одетых, как и все, в белые рабочие штаны и тельняшки. Махнув рукой, здороваюсь с ближними, но зарядка окончена и все разбегаемся по кораблям. До подъёма флага ещё нужно успеть, умыться позавтракать и произвести малую приборку. Я пока не втянулся в ритм корабельной жизни, но думаю, что не подкачаю.
Спартанская обстановка боевого корабля сразу видна при входе в тесное помещение по левому борту на главной палубе. Это гальюн на шесть "очков" и тут же краны общего умывальника. В субботу это помещение становится баней, когда с подволока подаётся пресная вода для душа. Поскольку запас пресной воды на корабле ограничен, то в обычное время в кранах забортная вода. Команде выдаётся специальное "морское мыло", которое мылится в солёной воде.
Повесив на шею полотенце, спускаюсь по скобтрапу в кубрик. Обращаю внимание, что другие его обитатели значительно живее меня ныряют вниз и поднимаются на палубу. Ничего, обвыкнусь. Команда питается в своих кубриках, группами по 6 человек на бачок. Бачковым дежурят по очереди. На него возлагается обязанность доставлять с камбуза еду и мыть посуду. Доставлять бачок с супом, когда корабль в море и испытывает качку, не просто, а ведь ещё нужно втиснуться с ним в тесный люк и спуститься по скобтрапу. Каждый "бачок" имеет свой шкафчик, где и хранятся ложки и разные миски-кружки, которые бачковой должен вымыть.
Но время подходит к 08.00 и свисток боцманской дудки вызывает команду на ют**. Экипаж стоит в строю по обоим бортам во главе с офицерами. Появляется командир и звучит команда “Смирно!” Помощник докладывает командиру и вместе с ним встаёт в общий строй. Распущен флаглинь и флаг готов к подъёму. Дежурный по кораблю внимательно наблюдает за сигналом на флагманском корабле. Вот на рее мачты флагмана взвивается специальный вымпел и вслед на всех кораблях одновременно звучат свистки и команда “Флаг поднять!”. На стоящем в соседней гавани крейсере “Орджоникидзе”, который серой громадой возвышается над пирсом, в этот момент играет духовой оркестр и на кормовом флагштоке распускается полотнище военно-морского флага, а поскольку он относится к кораблям 1-го ранга, то на носовом флагштоке дополнительно поднимается флаг “гюйс”. Команда “Вольно! Разойдись!” и начинается обычный рабочий день, согласно распорядку дня.
Прошло несколько дней моего пребывания на корабле. За это время я перезнакомился с половиной экипажа. Мой новый товарищ, командир отделения сигнальщиков, старшина 2-ой статьи Жданец. В свободное время он показывает мне святая святых нашего “охотника” - открытый ходовой мостик, откуда идут нам все команды. Отсюда видны все пушки и рельсы на юте, по которым скатываются глубинныё бомбы. Здесь же стеллажи с ячейками для сигнальных флагов, которыми корабли переговариваются между собой или с береговыми постами. Знание сигнального семафора, позволяет сигнальщикам даже в гавани общаться с коллегами на других кораблях, делясь новостями.
хххх
Колокола громкого боя нарушают привычный ритм корабельной жизни, а прозвучавшая вслед команда “Корабль к бою и походу изготовить!” срывает людей с мест и заставляет их приступить к исполнению новых обязанностей. Мой пост по “Боевой тревоге” на зенитном крупнокалиберном спаренном пулемёте по левому борту позади корабельной надстройки. Я натягиваю на голову шлемофон и снимаю с пулемёта брезентовый чехол. В момент сдёргивания чехла из него вываливается здоровая крыса и бросается куда-то по палубе. Я в свою очередь отскакиваю от родного пулемёта, совершив поступок не красящий защитника Родины. Крыса исчезла и я успокаиваюсь. Проверяю лёгкость поворота установки по горизонтали и вертикали, клацаю затвором, открываю кранцы первых выстрелов. Теперь осталось доложить командиру боевой части (БЧ), что "боевой пост такой-то к бою и походу готов". Командир БЧ на открытом ходовом мостике в кожаном шлемофоне с микрофоном принимает доклады с боевых постов. Командиры спаренных зенитных 37 мм автоматов на вращающихся платформах также надевают вместо бескозырок шлемофоны с микрофонами.
Вместе с подготовкой боевых постов члены боцманской команды готовят по бортам штормовые леера. Это втугую натянутые стальные тросики на уроне головы вдоль бортов, на которых имеются по нескольку деревянных калабашек. При качке матрос хватается рукой за скользящую по тросу эту самую калабашку и бежит, страхуя себя от падения за борт.
Снимаемся со швартовых. Боцманская команда отдаёт кормовые швартовы и убирает их под палубу. Весь экипаж стоит по боевым постам. Я догадываюсь, что начали выбирать якорь. В этот момент флаг спускается с флагштока и поднимается на гафеле мачты, где подняты на рее сигнальные флаги. Нас, артиллеристов это не касается, но мне любопытно, я с удовольствием за всем наблюдаю.
Вот вздрогнула под ногами палуба и за кормой забурлила потревоженная вода. “Охотник” начал движение, постепенно набирая скорость. Выходим из гавани. Впереди волноломы и проход между ними. Мне видно, как спускаются сигнальные флаги, а на их место поднимается другой флажный сигнал. За кормой вырастает вал от работы винтов и я чувствую, как ощутимо увеличивается наша скорость. Совсем рядом вижу проносящийся волнолом и мы в море! Впервые в своей жизни на военном корабле я вышел в настоящее плавание. Вот он, этот бескрайний простор... Море! Меня наполняет восторг от движения и лёгкого покачивания корабля. Мне нравится всё!
Тогда я, конечно, не знал, что капитаном много раз в различную погоду и время суток буду проходить эти волноломы, заходя в морской канал и следуя в Калининград. Это всё станет обыденным и уже не будет вызывать во мне чувство того, первого восторга и необычности.
Звучит в динамиках голос помощника командира:-
- Отбой боевой тревоги! Очередной смене заступить на вахту!
Оставив на постах вахтенных, экипаж устремляется в кубрики, поскольку уже звучит новая, приятная сердцу команда:
- Команде обедать!
* Скобтрап - приваренные к переборке (стенка, перегородка) скобы, позволяющие спускаться/подниматься по отвесной поверхности. Кстати, в люк спускаются так, чтобы иметь те скобы за спиной, т.е. лицом вперёд. К этому надо привыкнуть.
** Ют - кормовая часть корабля.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/07/03/814