"СОВИНАЯ БАРАХОЛКА" И КОНФУЗ ПЕТРУШИ.
Историю со счастливым возвращением хвоста его хозяину, ослику Иаше знает каждый, а вот её продолжение известно мало кому ...
Сова Софи-я была настолько впечатлена тем, как обычный, найденной ею в лесу, ничем особо не примечательный «шнурок», некоторое время используемый ею в быту, вдруг превратился в замечательный подарок ослику в день его рождения, что долго не могла прийти в себя. Вернее, из себя она, в принципе, в общем-то, и не выходила никогда, а просто пережила сильное потрясение, следствием которого стало то, что на языке традиционной психиатрии называется навязчивой идеей или «идеей фикс». После случая с хвостом Софи-ю можно было часто заметить идущей, а порой и летящей, с низко опущенной головой, обращающей внимание на всё, что валялось у неё под ногами. Ей постоянно казалось, что среди обычного бытового мусора, изредка попадавшего в поле её зрения, могут оказаться какие-либо полезные вещи, потерянные кем-то и представляющие собой, если не части тела, то, по крайней мере, необходимые кому-либо в быту предметы. Вследствие такого необычного изменения мышления и, соответственно, выработавшейся, в силу этого, привычки собирать всякую всячину, в жизни Софи-и начали происходить заметные перемены, а порой и откровенно курьёзные случаи.
К примеру, вначале Софи-я собирала найденные в лесу или в его округе вещи в своём дупле, но когда их стало слишком много, она просто начала раскладывать их вокруг дерева, в дупле которого она жила. Со временем, вокруг жилища Софи-и образовалась достаточно большая куча разнообразных вещей, образовавших большое кольцо, среди которых иногда можно было найти и что-либо действительно имевшее какую-либо ценность. У этой кучи всё чаще можно было заметить, как граждан ДАОсии, так и жителей соседних «мультяшных» стран, внимательно высматривающих в ней непонятно что. Учитывая то, что сова летала на достаточно большие расстояния и посещала многие территории, в куче собранных ею, выброшенных, за ненадобностью или потерянных кем-то вещей, можно было найти немало весьма любопытного, а порой и полезного. Само собой разумеется, что Софи-я, будучи по своей природе не слишком практичной или предприимчивой, отдавала вещи желающим за символическую плату либо за бартер. К примеру, иногда она могла отдать старый, но всё ещё достаточно крепкий кроссовок, за пять копеек, либо за горсть семечек подсолнуха или за кучку сушёных грибов. Не спешите иронизировать. Дело в том, что этот, на первый взгляд, малопригодный предмет мог ещё сослужить добрую службу тем, кто был достаточно практичен и изобретателен. К примеру, старый кроссовок, покрашенный в какой-либо цвет и как следует вымоченный в цементном растворе, можно было использовать в качестве оригинального горшка для герани. Или же, его можно было привязать проволокой к стволу дерева и, таким образом, создать замечательное искусственное дупло, в котором какие-либо мелкие птички могли свить себе гнездо.
Спустя некоторое время собрание найденных Софи-ей вещей все стали называть Барахолка, а пополнять его «экспонаты», кроме совы, стали даже те, кто делал это без какого-либо практического интереса или кому было просто лень нести старые, ненужные вещи на свалку. Постепенно Барахолку стали посещать не только те, кто желал подыскать там себе что-нибудь полезное для хозяйства, но и обычные, скучающие от безделья зеваки или же одинокие субъекты, ищущие общения.
Одним из самых постоянных клиентов совы, как ни странно бы это прозвучало, стал кролик Сеня. В последнее время, неожиданно для самого себя, кролик открыл вдруг у себя художественные наклонности но, не умея рисовать или иным способом выражать свои фантазии, он начал создавать из разнообразных, отслуживших своё предметов, некие художественные объекты или, порой даже художественные комплексы утилитарного назначения. К примеру, из кучи старой обуви он умудрился сделать вертикальную клумбу-грядку, высотой более метра, в которой прекрасно уживались самые разнообразные растения. Среди них были как кусты крупной и сладкой садовой земляники, так и замечательные сладкие, крупные, красные помидоры или ярко-зелёные огурцы, самых разнообразных сортов. Очень быстро мода на такие клумбы распространилась по всей Даосии и самые разнообразные модуляции таких островков жизни можно было увидеть где угодно.
Другим шедевром Сени стало «Дерево воскресённых». Сеня использовал старую, засохшую грушу, печально стоявшую у одного из перекрёстков даосийских тропинок и как-будто служившую напоминанием всем проходящим мимо неё о болезни, старости и смерти, в качестве остова для весёлой, художественной инсталляции. Очистив ствол и ветви от коры, Сеня покрасил их золотистой краской и развесил на ветвях разные художественно доработанные им предметы и вещи. К примеру, на одной из ветвей, схватившись за неё обеими руками, покачиваясь от самого незначительного ветерка, висело чучело в соломенной шляпе, зелёной в белый горошек, рубахе до колен и старых залатанных в нескольких местах и давно потерявших свой первоначальный цвет джинсах, из которых, комическим образом, высовывались ноги в полосатых, дырявых носках и женских туфлях с каблуками типа «шпилька». Вместо головы у чучела был чайник, с ушами, сделанными из старых домашних тапочек. Из под шляпы свисали волосы из пакли, а толстые губы, растянутые до ушей в беззаботной улыбке, Сеня смастерил из кожаных ручек от старой женской сумочки и выкрасил в ярко красный цвет. Со временем чучело обрело имя – Кузьмич и статус главного менеджера «Дерева воскресённых». Это название, как нельзя лучше, подходило к тому весёлому нечто, которое было создано фантазией и трудами кролика, которого сразу же, после создания им этого комплекса одушевлённых предметов, перестали считать скучным моралистом и заучкой-ботаном. На ветвях и стволе дерева можно было увидеть что угодно, от женских колготок с глазами и усами Чарли Чаплина, и губами Мерилин Монро, до настенных часов без стрелок и с символическим рисунками вместо цифр, но всё, что входило в этот комплекс, однозначно, имело весёлый и неповторимый художественный облик, вызывавший у прохожих добрую улыбку и улучающий их настроение.
Вскоре «Барахольное творчество» настолько вошло в моду, что захватило почти всех жителей Даосии. Каждый с нетерпением ожидал пополнения в собрании потерянных или выброшенных, за ненадобностью, вещей в даосийском паноптикуме Софи-и. Ажиотаж достиг такого масштаба, что вскоре куча у дупла Софи-и стала уменьшаться, пока, в один прекрасный день, не исчезла вовсе. И тогда все-все-все, т. е. жители и граждане Даосии стали собирать мусор по всей её территории и создавать художественные шедевры. И случилось чудо: Даосия, впервые за свою многолетнюю историю, стала абсолютно чистой и не только потому, что мусор стал дефицитным сырьём для творчества, а потому, что сами жители перестали его считать мусором и выбрасывать.
Вирус творчества настолько заразил всех-всех-всех, что даже, никогда не отличавшийся большой изобретательностью и не имевший творческих амбиций, поросёнок Петруша увлёкся идеей создания чего-нибудь оригинального и красивого. И вот как-то раз жители Даосии, с удивлением, увидели высоко парящий над домиком Петруши, «неопознанный летающий объект» (НЛО) сферической формы, с двумя рядами светящихся иллюминаторов, опоясывавших его посредине. Вначале все сильно встревожились, но, подойдя поближе, увидели, что на самом деле НЛО – это просто огромный воздушный шар, матово-белого цвета, привязанный обычной леской за телевизионную антенну на крыше. Из светящихся жёлтым светом иллюминаторов выглядывали чьи-то неподвижные лица. Отвечая на вопросы любопытствующих, Петруша пояснил, что иллюминаторы нарисованы на гладкой поверхности шара специальной, светящейся люминесцентной краской, а неподвижные лица в них – портреты некоторых коренных жителей Даосии, известных своими заслугами перед ней и её гражданами, в частности, Винни Духа, Петруши, Сени, Иаши и Софи-и. На вопрос, прозвучавший из толпы: «В чём заслуга тех, кто удостоился чести быть запечатлёнными в иллюминаторах воздушного шара-НЛО?», Петруша ответил, что все они были первыми гражданами Даосии. Немного помолчав и собравшись с мыслями, он добавил, что на воздушном шаре-НЛО, со временем, могут быть запечатлены портреты и других граждан, которые будут признаны на совете всех-всех-всех достойными этого.
Ответ Петруши всеми присутствующими был признан исчерпывающим и вполне удовлетворил всех …, кроме совы Софи-и. Она долго и пристально смотрела на воздушный шар, временами наклоняя голову то влево, то вправо, а затем вытащила из своей сумочки театральный бинокль и стала с особым, пристальным вниманием разглядывать воздушный шар с его помощью. В конце концов, это её странное поведение привлекло внимание всех собравшихся и они, затаив дыхание, с нарастающим нетерпением ждали, когда же она сделает тайное явным и раскроет всем причину своего, более чем странного, поведения. Вполне естественно, что первым не выдержал Петруша, автор и реализатор идеи «мемориала славы» и, подойдя к Софи-и пропищал своим, до боли знакомым всем, фальцетом:
– Софи-я, прости меня, пожалуйста, за прямоту, но мне кажется, что мой воздушный шарик тебе чем-то не нравится, иначе зачем бы тебе нужно было так долго и пристально его разглядывать, да ещё в бинокль?
Сова была так сильно увлечена созерцанием изучаемого ею объекта, что до неё не сразу дошло, что Петруша обратился к ней с вопросом, и потому поросёнку пришлось повторить его, и на этот раз немного громче. Это возымело своё действие и Софи-я, оторвав, наконец, бинокль от своих широко раскрытых, круглых глаз, как всегда, не поворачивая туловище, повернула голову к Петруше.
– Видишь ли, Петруша – произнесла она своим обычным, «скрипящим с хрипотцой и трещинками», голосом – дело в том, что мне почему-то кажется, что этот прэдмэт, висящий над твоим домиком, вовсе не воздушный шарик, а нечто совсем другое, лишь слегка напоминающее его ... и, если я права в своих подозрениях, то мне совсем не хотелось бы, чтобы на нём был изображён мой портрэт.
– Но почему ты думаешь, что это не шарик? И, если это даже действительно не шарик, а, к примеру, метеозонд, то почему ты против того, чтобы на нём был нарисован твой портрет? – продолжал недоумевать Петруша.
– Видишь ли, Петруша, я боюсь, что то, что ты принял за воздушный шарик, мало походит на метеозонд, и, скорее всего, представляет собой резино-техническое изделие несколько иного назначения. Об этом говорит как его форма, так и цвет, и качество и, как бы это не показалось странным, диаметр утолщения на его входном отверстии.
Недоумение Петруши и всех-всех-всех, кто присутствовал при этом монологе, достигло апогея. На некоторое время воцарилась гробовая тишина, которую, самым неожиданным образом, неожиданно нарушил кролик Сеня.
– Софи-я, неужели ты думаешь …
– Да! Именно это я и думаю, Сеня. Насколько я разбираюсь в медицине, эта штука относится, к так называемой категории механических контрацептивов и, выражаясь медицинским диалектом, называется кондом. Всё, что я могу сообщить об этом прэдмэте, это то, что он используется, исключительно людьми мужского пола, в качестве противозачаточного средства в процессе, так называемых, интимных отношений, и мне очень хочется надеяться, что более подробных объяснений от меня не потребуется.
Далее сова, с более чем серьёзным, а скорее строгим видом, вновь обратилась к поросёнку:
– Дорогой Петруша, я не знаю, где ты взял это изделие, но больше чем уверена, что не в аптеке, и ещё могу всех заверить, что к его появлению на Барахолке я не имею, ровным счётом, никакого отношения.
После этого обращения к Петруше, сова, в манерной форме сделав полуоборот, обратилась ко всем-всем-всем:
– Посему, учитывая всё вышеизложенное и некоторые связанные с этим изделием и его использованием пикантные нюансы и подробности, типа «хорошо входит» и «выходит», я предлагаю Петруше убрать его нэ-мэ-длэн-но с глаз долой, смыть с него мой портрэт и отнести туда, где он его подобрал или, выбросить на свалку. Да, и ещё … Я рекомендую Петруше, после того как он это сделает, как следует вымыть руки, в целях санитарии, и больше никогда не прикасаться к подобным незнакомым вещам.
Закончив свой, как всегда блистательный спич, сова, с чувством исполненного долга, развернулась на одном месте на 180; и, с гордо поднятой головой, полная достоинства и самоуважения, решительно, широким шагом, отправилась восвояси.
– Вот так история! – Тихо, как будто про себя, пробормотал кролик Сеня и, сочувственно посмотрев на печально сникшего Петрушу и, приопустив уши, в знак солидарности с ним, отправился в направлении к своей подземной обители.
После его ухода все-все-все, кто ещё оставался возле домика Петруши тихо и в глубоком молчании, понимая удручённое состояние Петруши, разошлись, каждый по своим делам. Возле поросёнка остался только его друг Винни, да ещё лягушка Квака, которая, время от времени, то разевала свой широкий рот, как будто хотела что-то сказать, то его закрывала, как будто передумав говорить. Винни Дух помог Петруше отвязать «воздушный шарик» от телевизионной антенны и выпустить из него лёгкий газ – гелий, после чего «воздушный шарик» самым печальным образом, к великому разочарованию Петруши, превратился в «тряпочку».
Устав от всего, что произошло, Петруша сел отдохнуть на крылечко своего домика и, подперев голову и горестно вздохнув, тихонько, и как-то особенно жалостно прошептал: Винни, и чего это мне так не везёт с воздушными шариками?
Винни Дух немного помолчал, обдумывая вопрос Петруши, а затем, положив руку на плечо друга, сказал: «Знаешь Петруша, я думаю, что тут дело вовсе не в везении. Просто, если бы не сова, я сам мог бы подумать, что этот, как его … кондом, просто бракованный воздушный шарик, который забыли покрасить. В надежде на то, что тебя это хоть немного утешит, хочу тебе признаться, что со мной тоже как-то приключился подобный казус. Как-то проходя мимо одного медицинского заведения, я нашёл висящей на заборе какую-то странную, эмалированную посудину, похожую на чайник, только какую-то плоскую и с очень широким «носиком». Посудина была не новая, но на вид вполне пригодная и я, оглянувшись вокруг и не заметив никого, кто бы мог её потерять, решил отнести её домой, с тем, чтобы использовать её для приготовления медового кваса. На счастье я не успел этого сделать. Зайдя по дороге в аптеку, за лейкопластырем, я вдруг увидел на одной из полок с товарами что-то очень похожее на найденный мною «чайник» и поинтересовался у провизора почему у него нет крышки. Посмотрев на меня с удивлением, он сказал, что эта штука называется судно, используется исключительно для отправления естественных надобностей лежачими больными и не нуждается ни в каких крышках, по причине отсутствия необходимости длительного хранения содержимого. Вот такая печальная история. Одним словом, Петруша: «Век живи, век учись и дураком помрёшь», кажется так говорят люди, когда попадают впросак.
Немного помолчав, как бы обдумывая искреннее признание друга, Петруша немного повеселел и затем, уже почти традиционным для него, весёлым голоском спросил:
– Винни , а что такое просак? И почему это люди вспоминают об учёбе, когда попадают в него?
– Не поверишь Петруша – как-то неуверенно пробормотал медвежонок, – но я никогда не задумывался над тем, что такое просак. Наверное это такое место, куда попадают после того, как не попадают туда куда надо. Впрочем, интересно, что думает по этому поводу сова? Нужно будет её об этом как-нибудь расспросить.
В это время, сидевшая на тропинке лягушка, всё же смогла, с огромным трудом, выдавить из себя несколько звуков и даже фраз, из которых друзья поняли, что она просит подарить ей кондом, чтобы она смогла использовать его как подводный родильный дом, а после появления из икринок головастиков и как убежище для них от многочисленных, коварных врагов.
Получив согласие, лягушка как-то подозрительно неожиданно быстро, как будто не в первый раз, свернула резино-техническое изделие таким образом, что оно стало походить на шапочку с валиком, одела его себе на голову, скорее всего, для удобства транспортировки и, сделав несколько длинных прыжков в направлении к озеру, скрылась из виду.
Друзья переглянулись в недоумении, но поняв, что всё не так уже и плохо закончилось и что злосчастный предмет обрёл своего нового хозяина и его не нужно будет никуда относить, весело рассмеявшись, обнялись и пошли к Винни Духу пить чай с прошлогодним малиновым вареньем.
МОРАЛЬ.
Если когда-нибудь, хоть раз в жизни, вы попадали впросак, не огорчайтесь, ведь просак это ещё не самое плохое место, куда можно попасть мужчине по глупости, поспешности, не опытности или из-за неумения отыскать для себя нормальный, традиционный вариант.
А что касается вещей, которыми люди немилосердно и преступно загрязняют окружающую их среду обитания, то, если как следует подумать, они всегда могут быть применены для пользы, как например злосчастный, найденный Петрушей, б/у-кондом, в этой, для кого-то грустной, а для кого-то комической (а возможно, в некотором плане, и космической), истории.