Люди все хотели понять, где война
и что в ней гнусного...
Она в страшном одиночестве того, кто сражается,
и того, кто остается в тылу,
в позорном отчаянии, охватившем всех,
и в нравственном падении,
которое со временем проступает на лицах.
Наступило царствие зверей.
Альбер Камю
Весна проходила для Ксюши тяжело. В этот светлый период у нее, независимо от положения дел в личных отношениях, неизменно была депрессия, приводившая к нервным срывам, а порой и болезням. Сейчас же было особенно худо, потому что на носу — защита диплома и выпуск. Выпуск во взрослую жизнь.
Она давно открыла для себя все прелести жизни без родителей, поскольку жила и училась в Луганске уже пять лет. Мама и папа остались на севере области, но всячески помогали и поддерживали дочь. На втором курсе они купили Ксении квартиру. Небольшую и уютную.
Ей нравился этот город, она любила своих многочисленных друзей, без устали таскавших ее по разным вечеринкам. Она была любимицей преподавателей и заведующего кафедрой. Университетский период всегда искрит счастливой беззаботностью, алкоголем, любовью, иногда развратом. И вот все это подходило к концу.
Ксюша училась на политолога и начавшиеся зимой события на Украине давали огромный простор пищи для размышлений и поводов для написания работ на конференции. Диплом студентка тоже писала на актуальную тему: «Возникновение украинского политического кризиса: причины, перспективы и риски». В государстве процессы шли очень стремительно, каждый день появлялись сенсационные новости, выступали лидеры Майдана и представители власти. Работая в тесной связке с завкафедрой, Ксюша каждую неделю анализировала информацию, искала схожие исторические примеры и события.
Ксения смотрела на Майдан с большим переживанием, надеждой и симпатией. Она волновалась о тех, кто стоял часами на морозе и пел гимн страны. Многие из тех людей хотели улучшения жизни и пытались сделать свой вклад в будущее страны.
А потом полилась кровь. Действия неизвестных снайперов в Киеве стали последней каплей, развязав руки протестующим. Кадры убийства митингующих навсегда останутся в памяти юной студентки: жертвы прятались за укрытиями, но не могли спастись от жалящих пуль и падали, лежали в неестественных позах, подкошенные меткими выстрелами проплаченных стрелков. В ответ в беркутовцев полетели коктейли Молотова, центр великого города скрылся в черном дыму покрышек, став для всех украинцев на какой-то период квинтэссенцией ненависти и смерти.
Президента свергли. И в какой-то момент Ксюша даже обрадовалась этому факту. В ее юном и неопытном сердце была глупая надежда, что к власти придут другие люди. Слабая, признавалась себе Ксения, но все же надежда. «Может, будут чуточку меньше воровать», - думала она.
В западной части страны начали захватывать административные здания и свергать власть действовавшей партии. Восток не намного отставал, и начались протесты против беспредела в столице и госпереворота.
В один из апрельских дней мы сидели с Ксюшей на скамейке возле университетского корпуса. Я давно ее не видел, хотя раньше мы были очень близки. Говорили о происходящем в стране и в нашем городе в частности.
- Я очень скептически отношусь к любым событиям под громким названием «революция», - сказала мне Ксюша. - Вспоминая всемирную или даже украинскую историю, не могу привести ни одного примера, когда радикальные преобразования в какой бы то ни было системе приводили к улучшению качества жизни обычных граждан. Но знаешь, у меня все-таки теплится надежда, что станет лучше.
Сообщение о том, что в Луганске митингующие взяли штурмом здание Службы безопасности Украины, прозвучало по радио в момент празднования дня рождения Ксении, гости уже сидели за столом, оживленно переговаривались, шутили, выкрикивали пожелания и тосты. Сперва не все расслышали или поняли, но постепенно смешки и разговоры затихли и повисла тяжелая неловкая пауза, позволившая обдумать произошедшее. Каждый старался не встречаться взглядом с остальными, по комнате словно продолжало гулять эхо новости. А на улице солнышко играло с весенними облачками. Люди же сидели неподвижно, будто нарисованные. Наконец, кто-то пересилил себя, заговорив и все снова пришло в движение. Праздник пошел своим чередом: угощения, вино, музыка, болтовня и смех.
Близилось лето, события на востоке развивались стремительно, неслись многотонным составом, и для многих оставалось загадкой, что будет дальше. Самые прозорливые и реалистичные понимали, что будет война. Неизвестность пугала Ксюшу, ее маленький мирок постепенно рушился, разные эмоции сменяли друг друга, депрессия не проходила. Когда-то она мечтала об окончании университета, планировала заняться научной деятельностью и, возможно, остаться работать в вузе. С Виталиком у них вроде все серьезно. Несколько раз они расставались, но забыть об отношениях и чувствах не получалось, какой-то неведомый магнит притягивал их снова и снова. К концу учебы в голове все разложилось по полочкам. На протяжении всего пятого курса девушка строила приятные планы на будущее. Но... все менялось и становилось очевидно, что эти мечты не будут иметь ничего общего с реальностью. То страшное, что приносил с собой каждый новый день, отнимало все душевные силы, уничтожало всю внутреннюю гармонию. Оставалась одна цель – пережить. Переждать. Может будет лучше. Может все изменится. Или даже… станет как раньше. Всегда ведь кажется, что дальше должно быть лучше, а оглядываясь назад, понимаешь, что лучше было там.
И Ксюша приняла решение, которое ей показалось верным, - ждать. Не одна она так думала. Большинство населения восточных провинций Украины решили так же. Плыть по течению иногда оказывается куда более правильным, нежели изо всех сил грести против него.
Война подкралась к городу, напугав жителей, как внезапно выпрыгнувший дикий зверь. Его когти рвали на части, а клыки сжимались на шее жертвы. И жертвы эти – мы.
Родители сильно переживали за нее. И в мирное время от их звонков и заботы было не скрыться, а когда начались невеселые заварушки в городе и вокруг, они просто задавили многотонными аргументами, убеждая вернуться домой в область.
- Что там у вас? – будничный вопрос, а голос отца дрожал.
- Да все нормально. Как всегда митинги и ультиматумы властям, - отвечала она.
- Мы в новостях видели, что захватывают воинские части!
- Это ничего, вы же знаете, что я живу далеко от них.
- Доча, приезжай, мы за тебя очень переживаем. Мама себе места не находит, постоянно пьет успокоительные. Я на нервах.
- От того, что я приеду, ничего не изменится и не наладится, - снова и снова повторяла она, словно пытаясь вместе с родителями убедить в этом и себя саму.
А через два дня к маме вызывали скорую. Ксюшу эта новость ошеломила, выбила из колеи. С другой стороны... если вдуматься, а чего еще ожидать в это ненормальное время? Она собрала свои пожитки и отправилась на автовокзал. Парень провожал, не выпускал ее ладонь из рук ни на мгновение. А ей казалось, что она внутри распадается на части, так не хотелось оставлять его одного. Плохое предчувствие комом подкатывало к горлу. Поехать с ней он отказался, в Луганске оставались его родные и друзья. Она безжизненно смотрела в маленькие июньские лужи, сложив руки на груди и уткнувшись в его плечо. Подошел автобус. Она боялась, что видит его в последний раз. Поэтому не смотрела.
Уехала вовремя: через несколько дней блокпосты на дорогах перестали пропускать автобусы, начиналась экономическая блокада, а военное противостояние входило в особо острую фазу. Родители несказанно обрадовались ее приезду, никак не могли поверить, что их дитя цело и невредимо. Они виделись последний раз в феврале, еще до всех растиражированных жестокостей Майдана. Как все изменилось с тех пор... Но главное, твердили они, что семья воссоединилась и все живы.
- Мне скоро назад, вручение дипломов, не могу же я пропустить, - говорила Ксюша маме. - Мы выйдем на сцену, девушки все в разноцветных платьях, парни в строгих костюмах. Декан и преподаватели скажут, что мы были лучшим курсом за долгие годы, будут плакать, потому что не хотят нас отпускать. А потом всей группой пойдем праздновать в какое-нибудь приличное заведение.
- Конечно, - кивнула мама и печально посмотрела на нее.
Во дворе под ветерком колыхалось море разноцветных бутонов, сладко пахло поспевающими фруктами из сада, за забором умиротворяющее шумел лесок. Мать усердно потчевала ее сезонными овощами и фруктами с собственного участка, переживая, чтобы любимый ребенок набрался сил после учебного года. Последнего учебного года. Последнего года... Недостроенный дом через улицу стал для нее местом, где в тени можно отдохнуть от суеты разговоров с родителями, понаблюдать за неподвижным пейзажем через рамы окна.
Поселок находился далеко от сражений и битв, но даже сюда по вечерам долетали звуки войны, земля вибрировала и содрогалась, по стенам дома и других построек пошли трещины.
Каждый день она звонила Виталику. Он рассказывал ей последние новости и слухи, зачастую преуменьшая опасность. Но в век информации трудно скрыть что-то. И эти всепроникающие новости современного мира вселяют тревогу в сердце, заставляют бояться каждого звонка, каждого писка смс-оповещения. Потому что в нескольких словах, мигающих на экране, может быть заключена целая жизнь. Или ее окончание. Знания действительно приносят страх.
- Как ты там? Что в городе, как в поселке, родители? - засыпала она вопросами.
Виталик родился и до недавнего времени жил в поселке Металлист, вплотную примыкавшем к Луганску. От родителей он давно съехал, перейдя во взрослую самостоятельную жизнь. Но они остались там, в своем родном городе, несмотря на ужас надвигающихся событий, не решившись бросить свой дом и бежать неизвестно куда.
- В поселке постоянно вспыхивает стрельба, но видимых разрушений нет, - рассказывал он. - Родители в порядке, при обстрелах прячутся в подвал.
Она всякий раз звонила прямо с утра с единственной мыслью – только бы он пережил эту ночь и шальной снаряд не ворвался в окно, разворотив последующим взрывом весь этаж. Ксюша гнала преследующие ее образы, пытаясь беречь нервы. Но не могла удержаться и постоянно читала сводки о боевых действиях и разрушениях. Она могла просто идти по улице и расплакаться, готовить завтрак и разрыдаться, проснуться ночью в слезах на мокрой подушке. Нервная система давала сбой, новости сжигали огнем нейроны. Безнадега вкрадывалась в сердце. Вспомнившиеся книги о войне заставили ее прийти к выводу, что появится очередное потерянное поколение. А значит, будущего нет. Вернее, оно будет несчастливым.
В один прекрасный день, и он действительно был прекрасный, единственный из череды безликих в своем ужасе дней последних месяцев, в поселок приехал Виталик. Словно что-то дрогнуло в ней, она оттаяла и впервые с момента своего отъезда почувствовала радость и желание рассмеяться. Положительные эмоции, которые долгое время не давали о себе знать. Он стоял перед ней, осунувшийся и похудевший, с темными кругами под глазами и уставшим взглядом. Рассказал о происходящем в Луганске. Порой Ксюша не хотела верить, но понимала, что там все действительно очень плохо: ежедневные обстрелы и прорывы, попадания снарядов в дома и магазины, погибшие и покалеченные.
Они неделю провели в поселке. Все время беседовали о том, что же будет дальше. Виталик заявил, что именно сейчас нельзя уже плыть по течению. После распада Союза многие думали так же: посмотрим, что будет. Но самые умные, хитрые и смелые стали богачами. «Мы не должны потеряться в этом безвременье, - твердил он. - Приложим все усилия, чтобы обустроить новую жизнь». Сошлись на том, что оставаться в поселке бессмысленно, работы нет, родителям будет тяжело прокормить четверых человек. Нужно самим себя обеспечивать и зарабатывать. Виталик уже четыре года подрабатывал мелким ремонтом квартир, что приносило неплохие деньги.
Размышляли куда поехать, читали о городах. Сошлись на том, что нужно попытать счастья в России. Необъятный сосед всегда был зажиточным и хлебосольным. Но куда именно ехать? Родственников там не было. И в моменты этих раздумий Виталик случайно списался со старым знакомым, неплохо обосновавшимся в Москве. Тот весьма убедительно предложил переждать политическую и военную бурю у него в гостях, посмотреть столицу. К тому же, приятель как раз собирался делать ремонт в двухкомнатной квартире на окраине и предложил подзаработать. Весьма неплохие деньги. Последний раз взвесив все «за» и «против» Ксюша с Виталиком отправились в Белокаменную.
Друг, звали его Миша, принял радушно, расспрашивал и живо интересовался всем произошедшим. И вообще производил впечатление доброго и сопереживающего человека. По нему было видно, что он сам рад помочь знакомым, которые оказались в сложной ситуации. Миша с женой на время ремонта съехали к родителям, поселив Виталика и Ксению в одной из комнат. Супруга отнеслась к гостям-гастарбайтерам сначала безразлично. Но только до поры, до времени. Через несколько дней она стала проявлять неприязнь и брезгливость. Жалкие беженцы, думала она. Ксении показалось, что эта высокомерная худощавая женщина боится от них чем-то заразиться. И не телесными болезнями, а неудачей и невезением.
Виталик на следующий же день после приезда принялся за ремонт. Он ободрал неровные куски краски со стен, после чего начал класть плитку. «Хорошо ему, работает, - размышляла Ксюша. - Ни о чем, наверное, не думает. Мне бы какое-то занятие». Она страшно скучала, сидя в чужой квартире без дела и глядя в окно на высотки.
Вечером они выходили на прогулки. Денег практически не было, поэтому обошли все возможные памятники архитектуры, парки и другие достопримечательности, куда вход был бесплатным. Ксюше было с чем сравнивать, она путешествовала по Европе, отдыхала в Берлине, Париже, Варшаве, Люксембурге и Мадриде.
- Это город неограниченных возможностей, - горячо высказывался Виталик, гуляя с ней по вечерней набережной. Он с веселым оптимизмом смотрел вперед, радовался подвернувшейся работе и строил планы на ближайшее будущее.
- На меня Москва давит, подавляя своим гигантизмом, - грустно поделилась Ксения. - Слишком серые лица в метро, слишком много приезжих, желающих прижиться и слишком много проблем.
- Не забывай, мы тоже приезжие, - напомнил Виталик.
- В этом и проблема! Что здесь медом намазано? Все прутся сюда.
- Это один из самых больших городов в мире. Тут крутятся огромные деньги. И все хотят урвать часть от них. Чего ты недовольная такая постоянно?
- Мне не нравится здесь. Среди тысяч и миллионов чувствуешь себя особенно одиноко.
- Но я рядом с тобой. Тебе просто скучно без друзей и знакомых, - улыбнулся он.
- Мне не скучно. Там, у нас дома, идет жуткая бойня! А мы вдали от дома и только Господь знает, увидим ли снова своих родителей живыми, вернемся ли в Луганск!
Он насупился, словно она его в чем-то обвинила, и оставшуюся часть вечера они молчали, погрузившись в неприятные мысли.
В другой раз, прогуливаясь по ВДНХ, Ксюша прочитала красивую надпись на огромном самолете, которая гласила «Да будет мир!». Неожиданно из глаз хлынули слезы. Потекли нескончаемым ручьем. Как это иногда бывает в церкви, когда долго туда не ходишь и на душе накапливается огромная тяжесть, а потом исповедуешься, получая прощение. Она все никак не могла успокоиться и им пришлось уйти на выставку автомобилей отечественного производства, подальше от надписи про мир, чтобы, проревевшись, она наконец-то немного успокоилась. Девушка не могла объяснить, что с ней тогда случилось и почему она вдруг перестала контролировать свои эмоции. Не знала, почему так сильно бежали слезы возле этой светлой и доброй, но почему-то несбыточной надписи «Да будет мир!».
Виталик продолжал делать ремонт. Ксюша продолжала тосковать. Она понимала, что Москва принимает исключительно тех, кто безумно целеустремлен. А они никогда не хотели жить здесь. Иногда она не понимала, почему вообще согласилась ехать именно в этот город. Порой думала, что будет после этого ремонта? Что дальше? Чем все кончится? Нужна хорошая работа, но снимать жилье слишком дорого. У Виталика золотые руки, он сможет что-то найти, наверняка. А у нее даже диплома нет. И кому тут нужен украинский политолог? Ксюша знала, что Москва — город неограниченных возможностей. Но без удачи, без случая, без шанса, за который можно ухватиться, даже здесь делать нечего.
В один из прохладных августовских дней приехала жена Миши. Она что-то презрительно фыркнула, отдала деньги и попросила их покинуть квартиру до вечера. Миша так и не появился, чтобы объясниться. Виталик пересчитал деньги — заплатили половину от обещанной суммы, хотя ремонт был завершен. С обидой от такой несправедливости в сердце и сумками в руках они отправились на вокзал. Ксюша была рада, что они покинут суетливый и неприветливый город. Но куда податься?
Сидя на сумках, она закурила и начала размышлять о беспринципных и хитрых людях, которые наживаются на беженцах, используя и обманывая их. Самое обидное, что это был товарищ, земляк. Кто бы мог подумать, что даже знакомым и друзьям доверять нельзя. Пожалуй, именно им и нельзя доверять больше всех. Ей хотелось расплакаться — ничего не получилось. Да она и не рассчитывала, что в Москве так сразу получится. И куда теперь? Назад домой? Впервые в жизни она почувствовала себя неудачницей, на самом дне жизни. Виталик старался держать себя в руках, но видно было, что он может сорваться из-за любой мелочи. Его просто переполняла злость на так называемого друга, а главное на самого себя за глупую доверчивость и беспечность, они не могли себе это позволить.
Он взял два билета до Краснодара. К тому времени парень знал, что туда отправились его друзья. Виталик рассудил, что стоит попробовать еще раз. Более тридцати часов пути на поезде и они оказались на Кубани, в славном городе Краснодар. Ксюша чувствовала, что не успевает осмысливать все происходящее, так быстро менялись обстоятельства, мелькали новые людские лица, места, названия. Всего пару месяцев, а столько событий: отъезд из Луганска в поселок, переживания за Виталика, потом поездка в Белокаменную, а оттуда — в Краснодар. Такие перемены и путешествия хороши, когда не сходишь с ума за тех, кто остался дома.
А в Краснодаре начали происходить маленькие чудеса, которые заставили поверить в то, что все будет хорошо. Через своих друзей Виталик познакомился с Яной и Лешей, предложивших жить у них на съемной квартире. Ребята понимали, что сейчас они не смогут разделить аренду на две семьи, но условились об этом на будущее.
Леша и Яна оказались приветливыми и искренними. Они показали город, провели по интересным местам. Даже свозили на шашлыки, ведь лето заканчивалось, ребятам нужно было запастись перед депрессивной зимой хоть какими-то приятными воспоминаниями. Но главное не это. Алексей взял к себе на работу Виталика, он отдавал луганским переселенцам свои заказы по строительству и электрике, давая им возможность заработать какие-то деньги.
Все потихоньку становилось лучше.
Ксения написала родителям письмо на электронную почту:
«Все хорошо у нас. Мы живем с Лешей и Яной. Они нам очень помогли. Это наши ангелы-хранители. Вы помните, что из дома мы уезжали с двумя сумками самых необходимых вещей. А здесь нам дали вилки, ложки и тарелки. И даже постельное белье и подушки. Правда на нашей кровати нет матраса и приходится класть вместо него надувной, который постоянно сдувается. От этого очень болит спина. Но это ерунда. Мы наживем необходимые вещи. Появилась небольшая, но уверенность в завтрашнем дне. Виталик работает. Город большой и красивый, вокруг видны горы».
Попав в Краснодар, Ксюша очень удивилась, вспомнив свои детские мечты. Когда-то она загадывала жить в таком месте, чтобы горы и море были неподалеку, чтобы город встречал по утрам приветливым и свежим воздухом, чтобы теплых дней было больше, чтобы люди были улыбчивые и доброжелательные. Она удивлялась, как Краснодар похож на ее детские фантазии. Город, в котором она никогда не была, понравился и влюбил в себя идеалистической картиной. Красивые закаты и места из давно забытых грез. Огромные горы можно было часами рассматривать с балкона, любуясь заснеженными даже в теплое время года склонами. Ксюша всегда мечтала забраться на Эльбрус, а сейчас это стало реальностью — рукой подать. Осенью они отправились в горы. Девушка была поражена и покорена их величием.
Ей нравились краснодарцы, расслабленные и добрые. Они никогда и никуда не спешили и даже многочасовые пробки местных совершенно не раздражали. Все с легкостью общались и заводили разговор, не считая это чем-то странным и выбивающимся из понятия о приличиях.
Под окнами росла вечнозеленая трава, летом продавались самые сочные и вкусные фрукты, которые стоили сущие копейки.
- Да, местные любят свой край и гордятся им, - говорила Ксюша по вечерам Виталику. - Порой даже слишком. «Если есть на свете рай — это Краснодарский край».
Шло время и жизнь понемногу налаживалась. Временами накатывала тоска, Ксения упорно продолжала читать каждое утро сводки с Донбасса.
Однажды я получил от нее письмо:
«Раньше я боялась, что после универа исчезнут все мечты о дальних странствиях. Оказалось, что со своими желаниями надо быть осторожней. Лето — это было только начало огромного путешествия, старт авантюры, целью которой было выжить. Приключения не всегда веселые и позитивные. Надеюсь, все эти месяцы трудностей и слез буду вспоминать как самый сложный период жизни и улыбаться, радуясь, что все осталось в прошлом.
Иногда хочется волком выть от того, что дом далеко и туда нельзя вернуться. Я понимаю, что как раньше никогда больше не будет. Без гражданства мы здесь неполноценные члены общества. И отношение к приезжим из Украины порой очень неоднозначное. И постоянная нехватка денег...
А время идет. Наши сверстники заводят семьи, рожают детей, строят карьеру и находят свое место в жизни. А мы как перекати-поле. Куда ветер дует — туда и мы».