Арамис проснулся еще затемно. Он не чувствовал себя отдохнувшим, но знал, что больше не уснет. Даже после ночи полного покоя силы возвращались очень медленно, но это не мешало думать, только встать. Ввиду раннего времени с последним можно было повременить, и Арамис отдался во власть мыслей.
Портос… Благодарение Богу он действительно жив и здоров. Жив и здоров – эти слова стоили всех молитв, какие Арамис когда-либо возносил.
Атос… Все таки он не простил его до конца. Он очень хочет, но не может. Видимо, это так и останется между ними. Некоторые вещи Атос не примет никогда, и это не зависит от его желаний. Так уж он устроен и… разве не за это его любят друзья?
Д’Артаньян… Почему каждый раз, как он думает о гасконце, ему хочется энергично добавить «черт побери»? Если Кольбер не устроит ему маршальский жезл, то Кольбер просто глупец. Но он все сделает правильно, и… маршал д’Артаньян – это будет самая справедливая вещь на свете.
Арамис…
Бывший ваннский епископ усмехнулся. Жаль, переменой имени не вернешь того, с чем это имя было связано, иначе он бы не задумываясь снова стал Арамисом.
Или нет? Зачем лукавить – нет. Он бы хотел вернуть молодость, но снова стать никем и ничем – нет. Увы, бывают в мире невозможные вещи, их даже слишком много. Ты либо Арамис, либо герцог д’Аламеда. Перемены неизбежны, и лучше выбирать самому, чем отдаваться на волю случая. Он выбрал, что смог.
А еще у него есть друзья. Они тоже в свое время делали выбор, и он им очень благодарен, что они выбрали его. Да, его друзья… Если бы Атос действительно женился, вот это был бы фокус!
Эта мысль, прервав череду неспешных размышлений, заставила Арамиса улыбнуться. Он рассмеялся, вспоминая их вчерашние смущение и неловкость, свой вопрос Атосу, когда они с графом остались вдвоем, и ответный выразительный взгляд: «Вы с ума сошли, милый друг, не иначе».
Атос мог жениться! Нет, в жизни еще не закончились сюрпризы.
Арамис сел на постели, чувствуя прилив бодрости.
Откуда-то взялись силы, а, значит, это еще не конец. И потом, он еще не видел детей Рауля. Портос наверняка прав – это должно быть любопытно. Когда Рауль был мал, ему сложно было принять виконта с открытым сердцем. Но эти малыши… К тому же, это внуки Атоса. Он хочет их увидеть.
Арамис протянул руку к звонку и несколько раз энергично позвонил.
К завтраку Арамис спустился в столовую, но обнаружил там лишь виконтессу де Бражелон.
- Мадам…
Элизабет радушно улыбнулась, приглашая Арамиса сесть рядом с ней:
- Место напротив более почетно, но когда за столом только два человека глупо сидеть на разных концах стола, Вы не находите? Больше никого не будет, и если Вы не возражаете…
- С удовольствием сменяю почет на Ваше соседство, – Арамис поцеловал руку Элизабет и устроился рядом.
- С приездом гостей у нас все… – она замялась, пытаясь подыскать подходящее слово.
- Вверх ногами? Мы изменили ваш привычный уклад?
Элизабет растерянно кивнула:
- Да. Я не жалуюсь, просто… – она развела руками, показывая на пустую столовую. – Понимаете, детей вывели гулять. Герцог Роанок ушел с ними, сказав, что сам присмотрит за маленькими господами. Граф де Ла Фер ничего не сказал, но тоже вышел следом. Мне показалось, он собирался присмотреть за герцогом Роанок.
- А господин д’Артаньян взял на себя труд присмотреть за всеми сразу! – улыбнулся Арамис.
- Он сказал, что хочет развлечься. Завтрак они взяли с собой.
- А виконт?
- Виконт рассчитывал покончить с делами до завтрака, но задержался. Этот арсенал в Ла Фере – все время что-то привозят, увозят. Бочки, ящики, мешки, камни, доски и невесть что еще. Всегда являются какие-то люди, которым необходимо показать господину виконту чертежи, планы, расчеты, и всегда это срочно.
- Вас это тревожит?
Элизабет посмотрела на пустой стул Рауля и жалобно вздохнула.
- Выходит, я опять жалуюсь? Мне бы не хотелось, чтоб Вы подумали, что я все время недовольна. Мне здесь очень нравится, больше, чем я могла ожидать.
- Правда?
Арамис умел прекрасно слушать, особенно слушать женщин. Элизабет, стараясь объясниться, разговорилась так, как никогда раньше. Она стала рассказывать, как боялась ехать во Францию, встретить чужой мир и остаться чужой в этой чудесной стране, что было бы обидно вдвойне.
- Ведь Франция так прекрасна! Знаете, один из моих предков – граф Холланд – даже был когда-то посланником во Франции. Простите, я смешна с моими восторгами? Вы так странно улыбнулись.
- Нет, что Вы, милая виконтесса, Франция действительно прекрасна. Я подумал о другом – как с течением времени меняется наше отношение к некоторым вещам. То, что когда-то терзало ваше сердце, казалось едва ли не концом жизни, теперь способно вызвать лишь усмешку… И никаких чувств. Разве что сожаление о том, что терзался.
- Вы о моих былых страхах? Да, сейчас они мне действительно кажутся нелепыми.
- Да… Именно о них, конечно. Так что Вы больше ни о чем не жалеете?
- Возможно, мне просто повезло, но все, с кем я встретилась или познакомилась здесь, такие замечательные люди! Такие милые и…
Глухой, низкий звук проник сквозь окна, заставив стекла опасно дрожать, и гул заглушил последние слова Элизабет. Мгновение спустя мощная волна снова ударила в окна, вибрация прошла по стенам и полу, дом вздрогнул.
Элизабет инстинктивно ухватилась за руку Арамиса.
- Что это?
- Похоже на взрыв.
- Господи, дети!
Побелевшая Элизабет вскочила, но у нее подкосились ноги, и Арамис обхватил ее за талию:
- Не волнуйтесь, я с Вами. Вы можете идти? Или я сам?
- Нет! Я иду!
Спотыкаясь и путаясь в подоле платья, виконтесса устремилась к двери. Арамис поддерживал ее под руку.
Во дворе слышимость была еще лучше – это действительно были взрывы. Арамис быстро сориентировался:
- Это в той стороне. Что там?
- Старое крыло. Башня. Видите крышу за ветвями дуба? Башня пустая, там никого и ничего нет.
Поначалу обзор закрывали деревья, и только подойдя ближе, Арамис и Элизабет увидели сначала Портоса, а потом и Атоса с д’Артаньяном. На некотором расстоянии от башни наскоро были вырыты какие-то земляные укрепления. Арамис, видимо, что-то понял, но для Элизабет это были просто ямы и кучи земли.
Портос стоял под прикрытием одной из таких куч и кому-то подавал знаки. Атос и д’Артаньян располагались под самым дубом, полностью поглощенные происходившим. Время от времени они обращались к Портосу, но тот нетерпеливо отмахивался от советов.
Снова раздался взрыв. На этот раз намного тише, чем раньше. У подножия башни земля взметнулась до нижних узких окон-бойниц, почти полностью засыпав цоколь.
- Направленность взрыва важнее, чем его мощность, – важно изрек Портос.
Элизабет казалось, что он кричит во все горло.
- Вам должно быть хорошо видно разрушения. Обратите внимание, дверь вышибло, в то время как укрепления рядом остались целыми. Почти. Еще раз! Теперь заряд слева – где бочка. Давай!
Снова бабахнуло, бочку, служившую целью, вывернуло наизнанку, веером раскидав составлявшие ее доски.
- Заметьте, удар не мощный, но исключительно точный! – Портос ногой отбросил обломок. – Тем не менее, осторожность крайне важна. Нельзя покидать укрытие, пока не убедишься, что это безопасно.
- Что это значит? – еле выговорила Элизабет.
- Осада, – пояснил Арамис. – Видите, траншеи, так подкапываются под стены, там оставляют заряд, отходят назад, под прикрытие, поджигают фитиль и далее следует взрыв. Если направленность и мощность взрыва рассчитаны верно, вы получаете брешь в стене, через которую можно проникнуть внутрь.
- Что это значит? – голос Элизабет сорвался на крик.
- Осада, насколько я могу судить по характеру траншей и взрывам.
- Виконт? – Арамис обернулся к подбежавшему Раулю.
- Мы не сдаемся! – донесся откуда-то детский вопль, и лицо Элизабет стало мраморно-белым. Она беспомощно оглянулась:
- Где?
- Портос! – позвал д’Артаньян, первым заметивший, что компания увеличилась. – Мадам…
- Где они?
- Вон! – Портос радостно ткнул пальцем в небо. Под самой крышей башни, за решеткой крохотного оконца можно было различить детские лица, едва заметные в полутьме комнаты и пороховом дыму. – Им так нравится! Оттуда все отлично видно.
- Вы же могли их убить!
- Мадам! – Гигант весь был сплошная укоризна. – Как Вы могли подумать, что я подвергну опасности детей? Они там заперты, нарочно, чтоб не выбежали. Правда, господин Огюст возражал, но мы ему объяснили, что это ради безопасности младших. Он согласился. Я показываю, как правильно вести осаду, а они обороняют свою крепость.
- Кто поджигает? – нехорошим голосом осведомился Рауль.
- Мушкетон, – догадался Арамис.
- Да, – кивнул Портос. – Ему ужасно нравится играть с детьми. И потом, это же весело! Атос, разве Вы не рассказывали мадам, как водили нас завтракать под пули на бастион Сен-Жерве?
Элизабет медленно осела на руки мужа. Атос закашлялся.
- Я услал нянек с поручением, чтоб не мешали, – продолжал Портос. – А Гримо не разрешал нам трогать порох. Его взяли в плен. У вас здесь полно пороха, милый Рауль!
В это время откуда-то появился перемазанный Гримо. Он тяжело дышал, но глаза задорно блестели и он с вызовом глядел на Портоса.
Знаками он показал, как выбрался.
- Взрывом повредило дверь в чулане, – пояснил для остальных Атос и насмешливо бросил в сторону, – Я предупреждал Вас, Портос, Гримо так просто не возьмешь.
- Отец! – воскликнул Рауль.
- Мы же не всерьез! – спохватился д’Артаньян.
- Дети просто играли, – пожал плечами Портос.
Арамис усмехнулся:
- Детям надо попросить прощения за доставленное беспокойство.
Атос снова кашлянул в кулак и переглянулся с д’Артаньяном.
- Наверное, не только детям, – почесал в затылке гасконец.
Он оказался прав: Элизабет смотрела на Атоса с возмущением, на д’Артаньяна с укоризной, а с Портосом вообще не желала беседовать. Пришлось прибегнуть к помощи герцога д’Аламеда.
- Мадам, позвольте я отведу Вас в дом, а господин виконт позаботится о детях.
- Нас не победили! – несся сверху торжествующий голос Огюста.
Младших оправили в детскую под замок, а Огюста Рауль привел в гостиную, где бывшие мушкетеры, собравшись вокруг Элизабет, пытались успокоить ее.
- Мадам, поверьте слову военного, детям ничего не грозило, – стараясь быть убедительным, говорил д’Артаньян. – Все было рассчитано до мелочей.
- Я же обещал, что присмотрю за детьми, – поддержал его Портос.
- И Вы присмотрели… – Элизабет покачала головой.
- Мадам…
Элизабет повернула голову и посмотрела на Атоса:
- Да, а Вы обещали присмотреть за герцогом Роанок.
- Я…
- А господин д’Артаньян – за Вами! И что из этого вышло? Вы просто все, как один!
Друзья переглянулись.
- Прозвище у вас очень удачное, милостивые государи, – засмеялся гасконец.
- Ходить завтракать под пули? Это правда? Если бы я только знала, я бы не доверила детей никому, кроме герцога д’Аламеда.
- Думаете, он бы лучше все устроил? – обиженно выпятил губу Портос.
- Господь с Вами, почему?
- Он тоже был с нами на Сен-Жерве.
- И, помнится, ел с аппетитом, – захохотал д’Артаньян.
Виконтесса перевела взгляд на Арамиса. Тот улыбнулся и кивнул.
- Вы – сумасшедшие, – убежденно заявила Элизабет.
- Нет, – Арамис низко склонился к ее руке, и добавил так тихо, что это слышала лишь она, – мы всего лишь мужчины.
Виконтесса невольно улыбнулась и подняла глаза на только что вошедших Рауля и Огюста.
- Шевалье, – она сделала сыну знак подойти, – с разрешения Вашего отца, я хочу услышать, что Вы можете нам сказать.
Огюст, не смущаясь многочисленной компанией, спокойно объявил:
- Сегодня я окончательно решил, что хочу быть военным.
- Шевалье, Вы слишком спешите.
- Нет, – Огюст посмотрел на Рауля. – Я решил. Герцог де Мазарини собирается открыть артиллерийскую школу в Ла Фере. Я буду там учиться. Для этого я согласен переехать в Ла Фер. Я достаточно большой.
Атос положил руку на плечо Рауля, и виконт промолчал.
- Вы уже готовы покинуть меня? – огорченно спросила Элизабет.
- С Вами останутся близнецы, и, потом, Ла Фер совсем рядом, я буду приезжать. – Огюст улыбнулся – ласково, но несколько отстраненно, полностью сосредоточенный на своей мысли. – Я решил быть королевским офицером.
- Мы еще поговорим об этом. Больше Вы ничего не хотите сказать? – Атос вопросительно поглядел на внука.
Огюст насупился:
- Наверное, я должен извиниться? Мне не следовало разрешать близнецам играть с нами, они еще маленькие. Матушка, простите меня.
Д’Артаньян хмыкнул.
- Идите, Огюст, – Элизабет перекрестила сына. – Я больше не сержусь. Просто Вы очень испугали меня.
Атос дал знак Гримо увести мальчика.
- Что скажете, виконт? – негромко, обращаясь лишь к Раулю, спросил Атос.
- Он не передумает.
- Он еще мал для учебы, а тем более, для службы.
- Что ж, будем ждать, когда он подрастет. Остаются еще двое, и у каждого будут свои мечты.
- А у Вас? Мне казалось, что у Вас тоже были какие-то планы?
- Вероятно, придется отказаться.
- Нет, Рауль, нет. В крайнем случае, отложить. Не отказывайтесь от своей жизни, хорошо?
В дверях появился лакей и, с умением слуги из хорошего дома быть, если нужно, невидимым и неслышимым, не потревожив никого из гостей, проскользнул к Атосу.
- Ваше сиятельство, – он протянул записку. – Только что доставили. Лично в руки.
На записке не было ни имени адресата, ни подписи.
Атос обвел взглядом гостиную: Арамис любезничал с Элизабет, которую ему удалось окончательно умилостивить, д’Артаньян время от времени подшучивал над бывшим епископом, но в основном отвечал горячившемуся Портосу, обсуждавшему сегодняшнюю «осаду».
- Виконт, я ненадолго отлучусь, – едва заметное движение бровей было единственным, что выдало волнение Атоса.
Виконт бросил мимолетный взгляд на записку:
- Вероятно, до нее уже дошли слухи о взрывах и она испугалась. Слышно, должно быть, было далеко. Такое не каждый день бывает.
- Рауль…
- Я скажу, что Вы вернетесь к обеду.
- Да, я вернусь.
Виконт направился к гостям и предложил прогуляться до обеда. Портос тут же решил, что нужно вернуться к башне, где он собирался показать виконтессе как именно готовилась «осада» и почему ее драгоценные отпрыски были в полной безопасности. Таким образом он хотел заслужить прощение.
Сопротивляться прямолинейной, как таран, любезности Портоса было невозможно, и виконтесса, хотя все еще качая головой, сдалась. В сопровождении Рауля они отправились к башне.
Арамис с д’Артаньяном предпочли спокойную прогулку по дорожкам сада.
- Рауль сказал, что Атос поехал по делу? – гасконец поднял голову, услышав явственный топот лошадиных копыт, донесшийся откуда-то из-за деревьев. – Если я правильно помню, стена там заканчивается, и можно свободно выехать. Портос водил меня туда стрелять кроликов.
- Д’Артаньян, – Арамис улыбнулся.
- Полагаете, я сую нос куда не следует?
- Определенно.
- Но мне же не показалось!
- Нет.
- Хм.
Арамис снова улыбнулся:
- Она… его достойна?
- Да.
- Optimo optima.*
- Самое лучшее? Ну да. Рауль вот тоже о том же. Он хотел бы для Атоса лучшей жизни в лучшие времена… Но при всем моем уважении к нашему графу, разве он один этого заслуживает?
- Вы о чем?
- Да так, – гасконец загадочно улыбнулся. – Лучшая жизнь и лучшие времена могут быть не только при новом короле или в Новом свете.
- Где же?
- Может, в будущем?
Арамис пожал плечами. Д’Артаньян слегка похлопал его по руке:
- На этот раз, дорогой мой Арамис, Вы слишком близоруки. Положитесь на меня – я обеспечу Вам бессмертие, хотя и не силен в грамматике.
- Вы говорите загадками.
Д’Артаньян взял друга под руку:
- Идемте назад в замок. Пожалуй, у меня тоже появилось дело и больше я не буду его откладывать.
*Лучшая для наилучшего
КОНЕЦ