Из моего сознания выпали похороны, поминки. По телевизору была какая-то передача и она услышала: «Жрецы Мадагаскара считают, что 1 -2 сентября в мире безраздельно господствуют силы зла».
В день смерти моего младшего, единственного и такого любимого брата Горбатенко Анатолия Силовича перестал звонить наш домашний телефон. Он принял сообщение о смерти брата и умолк. Неодушевленный аппарат не выдержал такого страшного известия. Он не сгорел, его не роняли, но мастер сказал, что ремонту он не подлежит. Новый аппарат с определителем номера сын установил в другом месте.
После поминок брата на 9-ый день, которые его кровные родственники провели у его племянницы в доме, соседнем с тем, где мой брат жил и умер, уже дома я присела в том тихом уголке своей квартиры, где раньше стоял телефон. И ежедневно вечером звонил брат. Я очень устала за эти дни. Днем я была как во сне, а ночами сна не было.
Был первый час ночи. Я закрыла глаза, и в ушах зазвенел его голос:
«Люба, привет!»
«Привет!» - растерянно ответила я.
«От Наташи ничего нет», - брат переписывался по электронной почте с моей старшей дочерью, которая уже 8 лет жила в США. С этих фраз начинался наш каждый вечерний разговор. Если письмо было, брат звонил утром.
«Я знаю, Наташа звонит мне почти каждый вечер с тех пор...», - замешкалась я.
«… Как я умер», - с иронией закончил брат. Я скорее чувствовала, чем слышала все эти слова.
«Боже, мой! Какой ужас, Толик!» - пролепетала я.
«Ай! - почти весело сказал он. - Зато теперь не нужно думать о старости», - брат всегда любил пошутить над собой. Он не был даже расстроенным.
«Господи, да как же это случилось?» - спросила я.
«Ты почти все поняла правильно..., - ответил он. – Все было так, как мы и ожидали…»
И я увидела начинающийся рассвет в окне его комнаты, стол, на котором стоял компьютер, стопку его рукописей. И тени…
У нее на тумбочке зазвонил сотовый, и она проснулась.
Эксперимент
Не убий!
Я не позволю тебе убить меня!
Мы вместе подготовим мое убийство,
но я не позволю тебе убить меня!
На кону – жизнь.
Игра с маньяком.
Торнадо наших отношений.
Водоворот.
Смерч.
Я помогу тебе подготовить мое убийство, но не позволю убить себя.
- Я хочу узнать, как она собирается это сделать. Как она это сделает?! А?! – Сергей засмеялся. – Может быть, стоит дойти до конца, чтобы узнать это?!
- Ты с ума сошел! – возмутилась его сестра Аля. – Как же ты это узнаешь, если ты будешь к тому времени мертв?! Этого не узнаю и я. Неужели это тебе не понятно?! Ну, хватит издеваться над здравым смыслом! Переходи жить пока ко мне, пожалуйста. Ну что мне, стать перед тобой на колени?
- Да, действительно, боюсь, что я этого не узнаю, а если и узнаю, то на мгновение перед смертью. Поделиться своими впечатлениями у меня уже не будет времени. У меня – другие планы. И, в конце концов, я – мужчина. Я доведу все до логического конца. Я – психолог. Она готовит свой финал. А я должен завершить с ней свой эксперимент. Суть его я тебе объяснял. Излечивается ли маниакально-депрессивный психоз? Можно ли любовью и хорошим отношением к пациенту сдвигать начало маниакального и депрессивного циклов в маниакально-депрессивном психозе, или эти циклы функционируют независимо от внешних факторов? Ты не представляешь, какой интерес подобные работы могут вызвать в широких кругах психиатров.
- Брось все это! – Горячо возразила Аля. – Я боюсь, что ты заиграешься в эти игры и пропустишь самый важный момент.
- Риск, да еще такой! Разве ты не понимаешь, как это будоражит кровь! Это тебе – не какой-нибудь хиленький секс. Здесь страсти гораздо ярче. Это – крупная игра, ведь на кону – моя жизнь.
- Скажи, а в чем суть маниакально-депрессивного психоза? Откуда он берется, и как развивается?
- Причин возникновения много. Генетические, травмы головного мозга и травмы психические. А в развитии болезни присутствуют три составляющие – телесная, душевная и нервная, или мозговая. Как говорят специалисты, механизмы соматогенеза (телесная составляющая), цереброгенеза (составляющая центральной нервной системы) и психогенеза (душевная составляющая) тесно переплетены. При этом характерно возникновение зависимостей. Например, психическая травма, эмоциональный стресс обуславливают поступление в кровоток большого количества биогенных аминов. В результате их действия на определенные системы мозга развивается тревога, психическое напряжение, а это, в свою очередь, повышает готовность к эмоциональным стрессам.
- Кстати, психозы можно моделировать у животных с помощью различных веществ. Хотя применение понятия «психоза» к животным неправомерно. «Психоз» - понятие, применимое только к патологии человека.
Вообще, патогенез психических болезней – это сложная цепь различных механизмов действия.
Во-первых, это изменения во всем организме (соматогенез). Это – нарушение постоянства внутренней среды (нарушение гоместаза), это – изменение метаболизма с образованием токсических продуктов (аутоинтоксикация) и проникновение во внутреннюю среду токсических веществ. Это и импульсация от пораженных органов и тканей.
Во-вторых, это поражение тканей мозга и нарушение его функций (цереброгенез), которые могут быть как первичными, так и обусловленными соматогенезом.
В-третьих, важнейшую часть патогенеза психических болезней составляет психогенез, то есть, обусловленные психическими факторами нарушения психической деятельности. Эти нарушения, с одной стороны, приводят к развитию психических болезней, а, с другой стороны, участвуют в формировании картины этих болезней и влияют на их течение (стойкость ремиссий, рецидивы).
Наследственный фактор может быть основным. Или предрасполагающим фактором, обуславливающим избирательную слабость определенных систем мозга.Явно учтановлена роль наследственного фактора в генезе одной из форм маниакально-депрессивного психоза – биполярного аффективного психоза. Критические возрастные периоды с их бурными нейроэндокринными сдвигами могут играть роль провоцирующих психозы факторов. У женщин чаще, чем у мужчин, встречаются маниакально-депрессивные психозы, у мужчин – алкогольные психозы.
Среди экзогенных факторов в возникновении психических заболеваний первое место занимает алкогольная интоксикация. Второе – черепно-мозговые травмы, третье – инфекции и соматогенез, а также другие интоксикации.
Важно еще выяснить роль каждого фактора, участвующего в развитии данной психической болезни. Факторы могут быть: провоцирующими, предрасполагающими, преципитирующими, патопластическими. Провоцирующий фактор является пусковым механизмом болезни, которая в дальнейшем может развиваться и без его участия. Например, массивная острая алкогольная интоксикация, особенно у подростков может спровоцировать острый дебют шизофрении.
Первого сентября сын Али Андрей пошел на занятия. У него оставалось два «хвоста». Она подошла к деканату и посмотрела дни пересдач. Нужно было включаться и начинать готовиться к пересдаче вместе с ним. Честно говоря, все это ей надоело. Сергей был прав. Эти перескоки через классы ни к чему хорошему не привели. Андрей был на 2 - 3 года моложе сокурсников. А как сказал Сергей, в этом возрасте каждый месяц, а не только год имеет свое особое значение. В результате всего этого Андрей учиться не хотел, а для нее его вечное «подтягивание» превратилось в муку. Весь день она была чем-то занята. Потом пришла, и расслабилась у телевизора. А когда посмотрела на часы, был уже двенадцатый час ночи. Аля не стала беспокоить Сергея. «Позвоню завтра», - подумала она. Сон полностью вырубил ее из действительности.
Звонок телефона с трудом разбудил ее. Бесцветный голос Лизы был еле слышен в трубке:
- У нас несчастье. Сергей умер.
- Господи! Где он умер? В больнице, дома?
- Дома. Лежит на полу в детской…
Аля не помнила, как ловила такси. Бессознательное берет верх в таких ситуациях.
Да, Сергей лежал на полу в бывшей спальне дочери. Его руки были еще теплые. Лиза ходила из комнаты в комнату, беспрерывно курила.
- Он перешел грань, и я его наказала, - она даже не пыталась скрыть то, что сделала.
Дальше сознание переключилось… Аля была дома. По телевизору была какая-то передача и она услышала: «Жрецы Мадагаскара считают, что 1 -2 сентября в мире безраздельно господствуют силы зла». Наверное она заснула у телевизора. В ушах зазвенел голос Сергея:
«Аля, привет!»
«Привет!» - растерянно ответила Аля.
«От Наташи ничего нет», - брат переписывался по электронной почте со старшей дочерью Али, которая уже 8 лет жила в США. С этих фраз начинался их каждый вечерний разговор. Если письмо было, брат звонил утром.
«Я знаю, Наташа звонит мне почти каждый вечер с тех пор...», - замешкалась Аля.
«… Как я умер», - с иронией закончил Сергей. Аля скорее чувствовала, чем слышала все эти слова.
«Боже, мой! Какой ужас, Сергей!» - пролепетала Аля.
«Ай! - почти весело сказал он. - Зато теперь не нужно думать о старости», - Сергей всегда любил пошутить над собой. Он не был даже расстроенным.
«Господи, да как же это случилось?» - спросила Аля.
«Ты почти все поняла правильно..., - ответил он. – Все было так, как мы и ожидали…»
И Аля увидела начинающийся рассвет в окне комнаты Сергея, стол, на котором стоял компьютер, стопку его рукописей. И тени…
У нее на тумбочке зазвонил сотовый, и она проснулась.
- Сережа! Ты жив! Господи, какой страшный сон я видела!
- Я – тоже видел страшный сон. Но вовремя проснулся… Я позвоню тебе из аэропорта.
«Он не мог кричать, он задыхался… Он умирал…
«Ничего я не успел, - в ужасе думал он. – Она меня обыграла… Может быть, хоть удастся нажать кнопку сотового, Аля догадается…»
Последним усилием его рука поползла к карману легких шортов, в котором лежал сотовый. Но почему-то она никак не могла доползти до этого кармана….»
И вдруг на его бедре завибрировал телефон. Потом он подумал, что все было, как в фильмах о вампирах, которые разбегались при приближении рассвета. Так и его видения меркли, испарялись… И, наконец-то, он проснулся. Он тяжело дышал, окна были темные. На его бедре беззвучно вибрировал сотовый. Сергей отключил его.
«Значит, успел. Но нужно еще выбраться без шума», - он уже четко понимал, что через пару часов все увиденное им во сне могло стать явью.
Он взял в руки сумку. Перебросил через руку одежду. Прошел мимо двери в ее комнату, тихо открыл входную дверь. Взял в руки туфли и вышел, слегка прикрыв за собой дверь. Дверь в общий тамбур он тоже не стал захлопывать.
«Ничего с ней не случится, до девятого этажа воры не дойдут, да и подъезд теперь запирают».
Между этажами он оделся. Уверенно сбежал по лестнице, и открыл дверь на улицу.
«Так он открыл дверь в новую жизнь, - подумал он о себе в третьем лице. На улице было еще совсем темно. Только там, на востоке небо уже чуть-чуть светлело… И он воспринял это – как символ. – Рассвет… Рассвет… Вырвался….»
Он шел по улицам. Рядом с ним притормаживали такси. Но ему нужно было движение. Он шел широко, размашисто. И он понимал, почему это движение так нужно ему. Как он рассказывал на своих лекциях студентам, эмоциональный стресс, подобный тому, который пережил он, приводит к возникновению стойкого комплекса отрицательных эмоций. Единственный способ разбить этот комплекс заключается в получении большого количества положительных эмоций. А организм каждое дело, каждое движение засчитывает, как положительную эмоцию.
«Ну, все, - сказал он себе через некоторое время, - достаточно. До аэропорта слишком далеко. Я достаточно восстановился».
Он остановил такси. Через полчаса взял билет на первый же рейс на Москву, и позвонил Але. Она затараторила, не давая ему ничего сказать:
- Сережа! Ты жив! Господи, какой страшный сон я видела! Где ты? Что ты? Я умираю от страха за тебя…
- Я улетаю. Ушел ночью, как мы и договорились. Ты ничего не знаешь обо мне. Пусть побегает, побесится. А впрочем, мы ведь давно разошлись, какое ей до меня дело. Целую. Не беспокойся. Из Москвы позвоню. Может быть, рвану куда-нибудь на Канары. С покупателями квартиры встретишься, и будешь действовать по доверенности. Там все указано, какая доля – мне, какая – ей.
Они встретились в Интернете. Там можно много и недорого разговаривать.
- Где ты, Серый? Почему не звонишь?– вопрошала Аля. - Ты знаешь, что она покончила с собой?
- Боже мой! Хренов я ученый! Не могло этого случиться! Может быть, ее убили?!
- Нет, она выбросилась из окна вашей квартиры. Хорошо, хоть Лида была дома, и ясно, что ты к этому непричастен.
- Ты что!? Боже мой! Какой ужас! Этого не может быть! Как я упустил эту возможность! Все с ног на голову… Теперь я – злодей, а она – жертва… Господи, как мне тяжело! Но как?
- Что ты мелешь?! Какой злодей?!
- Я думал о том, как она будет выходить из этой ситуации. Значит, не смогла выйти из нее по-другому, не справилась. И знаешь, Аля, мне так тяжело. Ведь я любил ее. Хотя я не исключал такого развития событий, можно сказать, в глубине души ожидал нечто подобное. Ее план не удался. Он вывел бы ее из фазы депрессии, и ввел бы в состояние эйфории. А так ее депрессия только утяжелилась. Она настолько была уверена в своей победе надо мной, что никакого другого сценария выхода из депрессии не имела. А она ведь не дура, обычно она имела запасные сценарии. Я «вырвался из ее объятий» живым, и она этого не пережила. Ты думаешь, я рад этому?
- Да нет, конечно, я так не думаю, - пробормотала Аля.
- Все-таки, я думаю, что любил ее. И любил именно за эти безумства, которые она творила. Иначе моя жизнь была бы совершенно пресной.
- Это не любовь, Серый. Это – патология, которую ты наблюдал и исследовал. Любовь еще будет, я думаю. Ты еще очень молод.
- Не знаю. Есть такой психиатрический термин – «индуцированный бред», или «сумасшествие вдвоем». Мне еще долго придется лечить самого себя, потому что психозы обладают свойством «наведения» на окружающих.
- Не придумывай! Ты же не болен, - возразила Аля.
- Я так долго общался с психически больным человеком. Мне будет не хватать ее. Понимаешь, в нормальной женщине мне будет не доставать этой остроты отношений, связанных с такой болезнью. Это – ловушка, из которой трудно будет выбраться.
- Но теперь ты можешь вернуться.
- Никогда! Как ты не понимаешь, что этого нельзя делать. Весь наш город полон ею. Там я все равно погибну. Мне нужно начинать жизнь с чистого листа.
- Но что тебе мешает продолжать ее здесь? Ваша дочь давно живет в Санкт-Петербурге. С Лизой вы развелись, и формально ты не имеешь никакого отношения к тому, что с ней случилось.
- И знаешь, Аля, я не знаю, чем это кончится для меня, - задумчиво сказал Сергей. - Нет, нет, я не хочу пугать тебя. Я так самонадеянно называл все это экспериментом. Но теперь я думаю по-другому. Чей эксперимент? Мой, или ее?! А, может быть, жизнь поставила на нас эксперимент? Знаешь ли ты, как начинаются торнадо? Область теплого атмосферного фронта встречается с областью холодного. В той, и в другой области – тишь и благодать. Но вместе… Их сминает, закручивает, возносит до небес и бросает на Землю. Это сравнение очень хорошо подходит для той пары, которую мы когда-то создали с Лизой, и для всей этой ситуации, которая потом образовалась. Я не хочу погибать, но, может быть, объективно, мне не выбраться из этого торнадо. Лиза ведь тоже не собиралась покончить с собой. Хотя, если бы удался ее план, я не знаю, что было бы с ней дальше.
- Но у тебя в отличие от Лизы – планов громадье. Твоя докторская диссертация, подготовленные к публикации книги. У тебя не должно быть проблем.
- Я не знаю, Алечка, не знаю. Психика человека – очень тонкий инструмент. Все, о чем ты говоришь, делалось при Лизе. Да, она мешала, издевалась над всем этим. Но она была при этом. А как я теперь буду все это завершать без нее?! Без ее насмешек, издевательств, без ее мелких пакостей? Ты – не психолог, тебе этого не понять…
- Сержик, миленький! Тебе нельзя сейчас быть одному, приезжай, поживи у меня.
Объяснения:
Обычно в организме человека существует динамическое равновесие положительных и отрицательных эмоций. Для разных людей этот баланс различен. У человека могут быть больные органы, но с помощью собственных эндоморфинов эта боль нейтрализуется, и в организме наступает баланс. При наркомании наркотики (часто это – лекарства от боли) блокируют болевые рецепторы, обычно блокируемые эндоморфинами. Наступает дисбаланс эмоций, выражающийся во всплеске положительных эмоций - эйфории.
Вопрос: Почему в случае маниакально-депрессивного психоза так долго держится маниакальная фаза (как эйфория при наркомании), ведь при наркомании она коротка? Наверное, она имеет другую природу. Скорее всего, она связана именно с выработкой организмом эндоморфинов. Начинается ведь маниакальная фаза с бурного (скорее всего) окончания депрессивной фазы. Это – жуткий скандал с дракой, с битьем посуды. Для маньяка – с ужасного убийства, которое трудно понять нормальному человеку: «зачем столько ран, столько ударов?». А «действия» нужны для выхода из депрессии. Итак, достигнуто состояние эйфории. Нужно продолжение пира. Человек помолодел, обаятелен, деятелен(!!!). Именно деятельность дает положительные эмоции. В него можно влюбиться. Вот эта аура его деятельного обаяния со всеобщей влюбленностью поддерживает его маниакальную фазу. Как же происходит переход в депрессивную фазу?!
Может быть, просто происходит истощения физических сил. Ведь для поддержания эйфории нужна бурная деятельность. Усталость, боль от неуемной деятельности, изменение внешнего вида (сразу как будто на 10 лет постарел), косые взгляды. Мнительность, нарастающая ненависть, возрастающая депрессия. Далее по кругу, от депрессивной стадии к маниакальной, от маниакальной – к депрессивной.
Послесловие
Аля стояла у могилы Сергея.
Их родственная духовная связь брата и сестры была очень сильна. И ее душа, сердце и мозг не принимали смерти брата. Поэтому во сне и наяву ее мозг прокручивал и прокручивал нереальные варианты развития событий, при которых брат остался бы в живых. С Лизой они не общались, и даже случайно за прошедшие после смерти Сергея шесть лет не встретились. Да и встретиться они не могли, Лиза продала квартиру и уехала после смерти Сергея к дочери в Санкт-Петербург. То, как ей удавалось теперь выходить из депрессионной фазы своей болезни, Алю уже не интересовало.
Её обращения в прокуратуру ничего не дали:
- Если даже у покойного нож торчит из груди, или топор из спины, убийство нужно еще доказать. Если бы даже нашли какие-то вещества в теле, то он мог принять их сам. А вообще, сейчас известно столько препаратов, которые разлагаются, и не оставляют никаких следов. Есть такие, которыми достаточно просто облить человека. Добрый Вам совет: оставьте это, живите своей жизнью. Здесь Вы ничего не докажите. А мы – ничего не найдем.
Целых полгода после смерти Сергея Аля писала какие-то заявления в милицию, прокуратуру, в суд. Ходила к кому-то на прием. Однажды ее сын Андрей обнял её крепко-крепко, и сказал тихо, но настойчиво:
- Хватит, мама! Хватит! Я не могу смотреть на то, как ты губишь себя. Дядя Сергей умер, и с этим уже ничего не сделаешь.
- Ну, поплачь, поплачь у меня на плече! – Тело Али сотрясалось в рыданиях. – Теперь я буду твоей опорой. Что делать, если я остался единственным мужчиной в твоей семье.
-Ты вырос, сынок, - только и смогла сквозь рыдания ответить Аля.