— Мы хотим, чтобы вы чувствовали себя обычными детьми, даже находясь здесь, — начал учитель, расхаживая по классу, — именно поэтому вы и посещаете уроки. Многие из вас уже превысили возраст выпускников, но ваш уровень знаний всё ещё требует посещения занятий. Это не индивидуально, это для всех, так что относитесь к этому спокойно. Это всего лишь ещё одно свойство, которое отличает эту школу для душевнобольных от психбольницы.
Мужчина всё продолжал и продолжал говорить, даже не подозревая, что своей речью только всё усугубляет. Да его порядком и не слушал никто. Ребята уже давно были погружены в свои мысли, отгораживаясь от внешнего мира — это была позиция каждого. Не испытывая никаких эмоций, они все на автомате выполняли приказы, будто роботы. И, что самое страшное, их было уже не спасти.
Забив на происходящее, я положил голову на руки и глубоко вздохнул. Столько вопросов и не единого ответа. Кто был тот незнакомец в чёрном? Причастен ли он к нападению сумасшедшего из особого корпуса? А самое главное…
За что?
Вчера ночью мы с Джойи слышали, как на шум сбежались дежурные на этаже санитары, после чего подозвали подмогу. Наверное, тот тип тоже сбежал, потому что звуков схватки не было. Сегодня утром нам пришлось спускаться по лестнице, находящейся на другой стороне этажа, потому что то самое место перекрыли, проводя экспертизу. Что-то мне кажется, что эта не последняя наша встреча с этим странным незнакомцем.
Устроившись в позе сидя, я достал из рюкзака толстую книгу, решив почитать. На краю моей парты лежал чёрный блокнот, в котором я продолжал делать записи. Что-то происходило с Джойи, и мне это не нравилось.
— Не знал, что ты увлекаешься книгами о психологии, Джонни, — идиот, даже не заметил стоящего надо мной учителя, — что тут у нас? Диссоциативное расстройство идентичности, — он взял мою книгу, в то время как я тяжело сглотнул, потеряв дар речи.
Когда мужчина подошёл к своему столу, упершись о него спиной, то взял листок, проехавшись по нему взглядом. Кажется, это был список класса, в котором он пытался найти моё имя. Чёрт, вот же влип. Краем глаза я заметил, как Джойи зарычал, оскалившись, словно волк.
— Человек является личностью и индивидом в одно время. Но случается так, что в мозгу одного человека способны жить несколько разнообразных личностей, причем каждая из них, очевидно, использует свою нервную структуру. По своей природе раздвоение личности — шизофрения или одержимость. Как ты думаешь, почему появляется это явление и есть ли методики его исцеления? — обратился он ко мне, поглаживая корешок книги.
— Я не…
— Явление раздвоения личности встречается не так уж и редко. В каждом человеке существует несколько особей, которые порой спорят между собой. Но у нормального человека этот внутренний человек не выходит из-под контроля, всегда преобладает одна часть личности, которая призвана подчинять остальные. Но в некоторых случаях психика дает сбой, и каждая из внутренних личностей принимается жить собственной жизнью. Такой сбой может произойти как в раннем, так и в зрелом возрасте. Из-за этого теряется самообладание, человек лишается способности решать проблемы. Порой второе инородное "Я" принимается доминировать над основным "Я", — продолжал он, и, кажется, несколько учеников даже начали слушать его.
— Разве тема урока была не другой? — не выдержал Смит.
— Появление таких расстройств бывает связано с тревожным детством или получением травмы. Данное состояние помогает человеку управиться со сложной ситуацией — с помощью отсечения воспоминаний, которые воспринимаются, как случившиеся с кем-то другим. Таким способом мозг пытается подавлять травмирующую информацию. В человеке множественные личности наделены не только непохожими характерами, но и могут иметь разные умственные возможности, неодинаковое здоровье, быть различного возраста, различный почерк. При переключении с одной личности на другую случается полная потеря памяти о том, кем человек являлся до этого, — проигнорировав реплику Джойи, говорил он, — у людей, которые страдают недугом раздвоения личности, существует свое восприятие мира, поэтому не стоит смеяться над словами пациента, унижать больного человека. Важно никогда не принимать сторону какой-то из личностей, чтобы избежать обострения внутреннего конфликта. Близкие люди должны помнить, что больной крепко уверен в своем психическом здоровье, для себя самого он остается абсолютно нормальным. Для него его состояние — не диагноз, а стиль жизни. Психология и психиатрия уделяют данной проблеме большое внимание. Лечат состояние при помощи клинического гипноза и терапии. Но до настоящего времени не придумано лекарство, которое могло бы вылечить расстройство.
Я замер. Он словно читал в глазах мои вопросы, на которые отвечал своей речью. Или он просто… Чёрт, какой же я болван, он прочёл их в моём блокноте, который я, как на блюдечке, оставил перед ним открытым!
— Но, говорят, чтобы избавиться от своих личностей, нужно удовлетворить их желания. Не так ли, мистер Смит? — мы с Джойи побледнели с ног до головы, и, клянусь, чуть не откинули коньки.
— Понятия не имею о чём вы, — спокойно пожал плечами парень. А я его недооценивал.
Пусть, на самом деле, это была одна из худших ситуаций, после которой Смит, наверняка, убьёт меня, но я нашёл ответы на все вопросы, в которых раньше был не уверен:
А) Джойи создал вторую личность, чтобы блокировать воспоминания о тяжёлом детстве;
Б) Рэн намного злее, жестче и увереннее Джойи (раньше я сомневался в отличии их характеров);
В) У Рэна есть желание, утолив которое, он исчезнет.
Но какое?
Что же такое раздвоение личности по своей природе? Одержимость? Шизофрения? Каковы причины этого явления? Есть ли методы исцеления? Эти вопросы остаются без ответа до сих пор…
Прозвеневший звонок оповестил об окончании урока. На сегодня это всё. Уроков здесь много не было, потому что никому не хотелось нагружать интеллектуальной нагрузкой и без того перегруженных учеников.
Я быстро прошмыгнул из класса, боясь того, что Смит меня сейчас схватит и похоронит на месте. Но в свою комнату я не спешил. Затаившись за углом (теперь уже моё коронное место), я стал наблюдать за учителем. В его руках была книга, которую, как я узнал после его поднятия на нужный этаж, он нёс моему брату.
— Я нашёл её у одного из своих учеников, Том, — произнёс учитель, зайдя в кабинет к Клэптону. Благослови Вас Господь за незакрытую дверь! — Джонни Хардман, — моё имя он произнёс со всей серьёзностью, которая только таилась в нём. — Я знаю, что вы с ним в близких отношениях, но это не повод давать ему читать такую литературу. Ты же сам знаешь, пациентам лучше оставаться в неведении о симптомах и последствиях заболеваний, или это сведёт их с ума ещё больше.
— На самом деле, я даже не знал, что Джонни брал у меня такие книги, — удивился Том, — моя вина, я учту.
— Причём взял он её не для себя. Его сосед — Джойи Смит, страдает раздвоением личности. Тебе не кажется странным, что Хардман так пристально изучает заболевания своего соседа? — мужчина немного помедлил. — Хм, а Джонни никогда не страдал диссоциативным расстройством? — с недоверием поинтересовался он. Я замер.
Чени.
— Нет, что ты, — братец сглотнул, нервно засмеявшись, — мальчик, наверное, просто хочет знать с кем ему приходится жить, а то мало ли, чего ему ожидать. Тут не о чем волноваться. Не беспокойся, такого больше не повторится, — Том всегда защищал меня, но в этот раз мне показалось, будто он в чём-то обвинял Джойи, или не доверял ему.
По тому, как их разговор начинал заходить в тупик, я понял, что мне пора сматываться. Бесшумно отлипнув от стены, я рванул к лестнице, где быстро добрался до своего этажа и забежал в комнату. Но зря я так облегченно вздохнул.
Там меня поджидала уже другая проблема.
— Наконец-то, — гаденько улыбался Джойи, закатывая рукава свитера и потирая свои кулаки.
— Слушай, а может, договоримся? — я нервно заулыбался, почёсывая затылок, — ну, что тебе там нравится… Хочешь, я тебе журнальчик с голыми мужиками достану?
— Чего?! — вспыхнул он.
— А, тебе вживую больше нравится? Тогда я с ребятами поговорю, они, вроде, не против были, — невинно хлопал я глазами. — Тебе какой: большой, маленький, хиленький, толстенький, или предпочитаешь чёрные?
— Ты себе итак могилу уже собственноручно вырыл, так ещё и издеваешься? — а он точно на волка похож: зубы оскалил, что даже клыки чётко выделяются, скулы напряглись, глаза заблестели, да и вены отчётливо выделялись на руках, набухнув.
— Хорошо. Прости, ладно? Я правда не ожидал, что он меня спалит с этой книгой, — честно ответил я.
— Ты какого чёрта вообще книги такие читаешь, да ещё и на уроки их тащишь? — Смит всё ещё злился, но, кажется, немного расслабился.
— Если честно, не знаю, — пожал плечами я. — Может быть, какая-то часть меня хочет тебе помочь, — тихо прошептал, но парень всё равно услышал это, удивлённо выгнув брови. — Но это моя меньшая часть! — тут же уточнил я.
— На большее я и не рассчитывал, — закатил глаза Джойи. Хотя я знал: он вообще на такое не рассчитывал.
— И да, если ты переживаешь на счёт этого, то не стоит. Я подслушал разговор учителя с моим братом, и, кажется, они всё утрясли, — я легко улыбнулся, — хотя из-за этого инцидента учитель даже спрашивал, не страдал ли я раньше раздвоением личности.
После моих слов парень замер. Он сглотнул и сделал шаг назад, отвернувшись. Снова любимая устрашающая поза, снова молчание.
— Ты уверен, что навсегда и бесследно избавился от Чени? — тихо спросил Смит.
— Насколько я понял, он исчез, когда я выпал из окна, — да, я не говорю, что я выпрыгнул. Потому что я не самоубийца.
— Знаешь, чему я удивляюсь? — парень снова повернулся ко мне лицом, — они знают по какой причине ты тут, но решёток на окнах нет. Почему?
— Ну, когда меня только перевели сюда, решётки были, но я устраивал истерики, иногда даже изображая приступы паники, потому что знал — я не суицидник, мне не нужны решетки на окнах, такого больше не повторится. Это был не я.
Точно.
— Слушай, как там говорил учитель? «Чтобы избавиться от своих личностей, нужно удовлетворить их желания». Так значит, это было желание Чени — выпрыгнуть из окна. Вот почему он исчез! — вдруг закричал я. — Но зачем ему было кончать с собой?
Смит вздрогнул, приоткрыв губы. Я ни разу не видел, чтобы его лицо было таким напуганным: разноцветные глаза округлились, кожа побледнела, дыхание остановилось. Он знал. Точно знал.
Но не ответил.