Постановки на судоремонтный завод мы ждали долго. К 2003 году американская наша компания, офис которой находился во Флориде, совсем сдала. Денежные переводы домой отправляли с пятимесячным опозданием, маленькие авансики надо было вырывать силой. До очередного освидетельствования судна Регистром оставалась неделя и инспекция запретила нам перевозить грузы. Мы встали на рейде возле острова Гранд Багама ожидать своей участи. Вариантов, собственно, было два. Или ставить судно в завод, или продавать.
Корпусные конструкции к этому времени были уже никакие. Главная палуба имела множественные коррозионные отверстия и в грузовые трюма, и в балластные подвесные танки. Водонепроницемые переборки между трюмами местами пропали полностью, таранная переборка в форпике( самом носовом танке) - была со сквозными трещинами, танки двойного дна многократно ремонтировались.
Лично я ожидал продажи судна на металлолом. Никак мне не верилось, что хозяин наш, старый грек, решится на такие капитальные затраты, как ремонт на Багамах. В принципе стоять нам было неплохо. Разве что скучновато. Но разве это беда? У нас было достаточно топлива, было кое-какое продовольствие. С чем было по-настоящему плохо – это с водой. Портовой пресной воды, годной для питья и мытья посуды оставалось совсем мало, и капитан решил установить строгий режим подачи воды по судну.
Все, конечно, были против, в особенности механики, так как лучше других знали, что любая остановка циркуляции воды по трубам ведёт к их быстрой коррозии и вода, которую планировали давать на обед и ужин будет ржавой. Естественно, со всех кранов будут эту ржавчину спускать, в итоге экономия будет незначительной.
- Александр Васильевич, - сказал я капитану, - вы же знаете, что в ахтерпике у нас пресная вода. Мы балласт брали туда в Миссисипи. Чистая речная вода. Давайте её пустим по каютам, и будем спокойно мыться, а на камбуз оставим питьевую воду. Нам на месяц хватит. И воду отключать не придется.
Капитан согласился. Сделали объявление по судну, чтобы не полоскали рот и не чистили зубы водой из-под крана, и все остались довольны. Ахтерпик – он и был предназначен для пресной воды и был чистым танком. Это самый кормовой танк на судна, за ним ничего нет.
Время шло, а с ремонтом была по-прежнему неясность. Вот уже и две недели прошло, и три. Опять заговорили о водяном режиме. Зашел я опять к мастеру.
- Александр Васильевич, три недели мы речной водой мылись и все были довольны. Так ведь у нас во всех междудонных танках та же самая речная вода. И зачем нам этот режим? Конечно, танки двойного дна грязноваты, и вода пойдет немножко грязная. Так лучше каждый день речной водой мыться, чем не мыться совсем! – Вроде, уговорил.
Еще неделю продержались. Правда, у матроса одного раздражение кожи появилось, а у другого – расстройство желудка. У остальных всё нормально, все довольны. Но капитан-то отвечает за здоровье моряков, позвал меня опять, сказал, что мы не можем рисковать, приказал прекратить эксперименты с балластной водой.
- Васильевич, так другой воды у нас – только на камбуз. Мне воду перекрыть – полминуты. Дальше что? Надо воду заказывать.
- Думаешь, я не знаю? Для того, чтобы заказать баржу с водой, надо на внутренний рейд Фритауна заходить. Разрешения у меня нет. Наличных денег нет. Подтверждения на заказ водяной баржи тоже нет. Ты лучше думай, как воду наварить, компания, вижу, нам не поможет.
- На стоянке варить не получается. Надо главным двигателем работать. Давайте сутки побегаем. Оборотов на сто в минуту. Пятнадцать тонн мазута спалим, пятнадцать тонн воды наварим.
- Ты что, дед, с ума сошел? Сколько топливо стоит, сколько вода?
- Так мне топливо ничего не стоит. А вода нужна.
- У тебя что, есть пятнадцать тонн мазута в загашнике?
- А что тут такого? У меня и дизельного немножко есть. В нашей компании по-другому нельзя работать. Ну что, снимаемся с якоря, попробуем кругами ходить?
- Ну, давай. Готовьте машину, я сейчас старпома и боцмана обрадую.
Ну, наварили тонн десять, стало легче. Экономим, конечно, но по умному, не останавливая насос.
А вскоре и новости из компании пришли: готовиться к постановке в завод десятого марта. Три месяца простояли мы на рейде в полной неизвестности! На следующий день был запланирован переход на внутренний рейд Фритауна и получение продовольствия и воды. Два наших суперинтенданта были уже на Багамах, и обсуждали вопросы ремонта и докования.
Метод ремонта, с учётом безденежья, был выбран таким: заводу давали минимум корпусных работ в форпике и сухом доке. По правилам завода все работы снаружи, даже самые мелкие, делали только заводчане. А для ведения внутренних корпусных работ компания прислала три группы сварщиков. Пятеро перунцев, работников компании, пятеро польских и двое наших, одесситов. Украинцев я тут же забрал в машину на трубопроводные работы. Иностранцы же отправились ремонтировать грузовые трюма и балластные танки.
Наконец, встали мы к причалу. Поднялся я на пеленгаторный мостик и ахнул. На весь завод наш ржавый пароход был единственным рабочим судном. Со всех сторон нас окружали белоснежные лайнеры, круизные суда и гигантские яхты. Как мы вообще попали в это изысканное общество?
Пришли заводские инженеры, пока только познакомиться, пройтись по пароходу, чертежи посмотреть. Электропитание не дали, скоро в док. Обсудили с суперинтендантом ремонтные ведомости. Получается, что за исключением донной арматуры, всё будем ремонтировать сами. Это и плохо, и хорошо. По крайней мере, порядка будет больше.
Вечером того же дня Махендра, наш суперинтендант, сказал, что он арендовал автомобиль, и предложил нам с капитаном маленькую экскурсию по острову. Поехали в порт Лукайю, километров за тридцать. Отличный пляж, на который пока мы только взглянули. Так называемая «марина» - причал для множества парусных и дизельных яхт. Рядом расположены отели с собственными бассейнами, множество ресторанов, баров и большой рынок с туристическим товаром: изделия из соломы, купальные принадлежности, сувениры, майки, шорты, ракушки. Посидели, поели мороженого, послушали музыку, поглазели на танцующих.
Вечером, уже на судне, Махендра предложил мне бегать по утрам по побережью. Я долго отказывался, он настаивал и я, наконец, сдался. Попробуем, думаю, тебе же первому надоест, не мне ведь тебя возить.
Утром, как договаривались, встали в шесть утра, и мы поехали в Лукайю. Шеф мой почему-то даже не купался, только побегал немного по песку, а я, напротив, поплавал с удовольствием. Понравилось мне это мероприятие, но Махендра заявил, что много бензина уходит:
- Лучше будем возле завода бегать. Там тоже хорошо.
Но на следующее утро я его уже не дождался. Запала моего шефа хватило на один день. А я сошел по трапу, полюбовался на огромные белоснежные лайнеры и обошел всю территорию завода. Действительно, даже не выходя за проходную, я нашёл вполне приличные и уединенные места, где можно было и выкупаться и пробежаться, и даже посидеть со вкусом. Территорию завода окружал сосновый лес. На полянке я обнаружил несколько стульев, кресел и стол. Кто-то отдыхал тут с удобствами. Такой ремонт мне начинал нравиться.
* Фото Фритауна из интернета.
** Продолжение - http://www.proza.ru/2015/07/05/976