Господи, Пеленой Своей укрой нас! Глава 2. Ч. 13

            


               Документ 38.
               15 июля 2011 г., пос. Промышленный, беседа с Чайкой Александром Михайловичем, 1932 г. рождения.
               Чайка А.М.:"Родители мои жили в Черниговской области. В 1927 г. отец приходил в Сибирь ходоком. Семья была большая, считайте сами: Прохор, Алексей, Григорий, я, Ульяна, Стеша, Варя. У меня самого четверо детей (три сына и дочь), все живые. Жалею, что надо было бы и пятого, но бабка моя не захотела.В нашем посёлке батька Сергий появлялся в середине и конце войны. Мы тогда жили на улице Комарова 48, вы заезжали в Промышленный по ней. Это был у нас, собственно, не дом, а тыновая хата, то есть тын, обмазанный глиной. Строение наше было крохотным, в нём помещалась печка да две кровати.
               Батька Сергий у нас часто останавливался, когда ходил по деревням, ночевал. Думаю, это было пять – шесть раз, не меньше. Деревень-то тогда было много, это потом их посносили. В нашу хату приходили люди помолиться, зная, что он пришёл. Это были, конечно, женщины – человек шесть-восемь-десять. Избёнка же небольшая была. А мужики на фронте были. Молились, в основном, по ночам и перед какими-то церковными праздниками.

               Во время моления я был в доме, меня тоже заставляли на коленях стоять. Я ещё мальчонком был и почти засыпал при молении. Батька Сергий стоял впереди всех лицом к иконам, читал молитвы. Молились, чтобы война быстрее кончилась. Одет он был в обычную одежду, был ли у него большой крест? Не помню. Нет, не было такого креста. Приносили детей, он их погружал, так мать моя, Анисья Тихоновна, говорила. Она шибко верующая была. Батька Сергий называл её «Раба Божия Анисья». Она родилась в 1890 г. А отец с двумя моими старшими братьями были на фронте. Отец и один брат вернулись, а один погиб.

               Обычно он приходил один. Но иногда с ним была немощная женщина. Приходил он однажды и с молодой такой симпатичной, приятной женщиной. Они сопровождали его. Я был тогда маленьким, батька Сергий со мной особо не общался, по головке погладит, даст чего-нибудь сладенького из того, чем его самого люди угостили.Мы корову держали, сено возили на тележке, он обязательно что-то поможет по хозяйству, то дровишек наколет, то ещё что. Он же был тогда, по-моему, немощным стариком, ходил по-стариковски. Правда, идущим по дороге, я его видел не часто. Чаще видел его у нас в доме. Был ли он тогда седым? Не помню. Был шибко худеньким. Мы садились есть, и он с нами садился. Перед едой нас заставлял молиться, говорил: «Давайте помолимся, а потом будем трапезничать». Ел он очень мало.
               У нас было много икон в рамках под стеклом. Мать держала фотографию батьки Сергия среди них. Обычно, когда мама молилась, она упоминала его имя, говорила: «Батька Сергий». Когда зять строил дом на месте нашей тыновой хаты, эти иконы и фотография куда-то делись. Фотография у матери была такая, как вы мне показываете.
               В 1950 г. я закончил курсы шоферов и всю жизнь проработал за баранкой. С 1957 г. работал в лесхозе. О батьке Сергии после войны я больше никогда ничего не слышал. Как-то статья про него в газете была, да ваше объявление в газете попало на глаза.  Вот и решил рассказать, что помню. Правда, я про него ещё слышал от своей племянницы. Она шибко Богу верует, вдова, по монастырям ездит. Рассказала она и про могилку батьки Сергия, на которую люди приходят с просьбами.Кто бы мог подумать, что им заинтересуются через полвека. Да, какие полвека! Уже больше 65 лет прошло!"

               Док. № 39.
               15 июля 2011 г. д. Морозово Промышленновского района, беседа с Евстигнеевым Юрием Дмитриевичем, 1937 г. рождения – племянником старца Сергия. Беседу вели священник Александр Зленко, историки Леонид и Наталия Лопатины. На беседе присутствовала Анна Колногорова – организатор этой беседы.
               Мой отец Дмитрий Емельянович Евстигнеев – родной брат Сергея. Отец звал его Серёжкой, а мать Сергеем. Отец работал председателем колхоза «Красный боец» в Звонково. Звонково находилось в семи километрах отсюда в сторону Буерака. Эту деревню Хрущёв разбил. Много таких, как наша деревня, было тогда разобрано.Отец был, конечно, коммунистом. Когда война началась, отцу выдали военный билет с красной полосой, то есть броню, и отправили вроде коменданта или кладовщика (не знаю точно) в деревню Петровск,  куда ссылали наших переселённых немцев. После войны туда нагнали бандеровцев,  а отец должен был заботиться об их кормлении, одежде, хлеб им нарезал.
               В отцовой семье я самый младший. Сестра, Катька, ей 89 лет, живёт в Гродно,в Белоруссии. А брат Васька умер.Об этом богомоле, то есть, дяде Сергее, я помню немного. Он, когда жил в Звонково, пас овечек. Был я однажды у него в Ленинске, водил его в церковь, это – вниз от базара. Тогда с ним жила старушка, маленькая такая, не помню, как звали. Хоронили его на десятом участке.  Давайте, я вас лучше отведу к бабке Анне, она тоже богомолка и богомола моего знала лично.
               Дед Сергей у нас поживёт, потом куда-то, молча, уйдёт, потом опять придёт. Он ходил по деревням, крестил детей, собирал людей на моленье. Откуда он знал всё молитвенное, я не знаю. Мать, Мавра Филипповна (или Марфа, короче, Маруся), к нему относилась лучше, чем отец. Она в Бога сильно верила, а отец был коммунистом, заставлял мать убирать иконы с глаз долой. Сам куда-то утаскивал эти иконы. Сжигали, говорят, их. Но дядька и отец не ссорились. Да и мало дядька жил в нашей избе, всё ему надо было болтаться по деревням.  Отца вызывали из-за дядьки в райисполком, нет, в райком, ругали, давали выговора, говорили, что выгонят из партии. А он потом ругал мою мать".

               Док. № 40.
               15 июля 2011 г., пос. Промышленный, беседа с Евстигнеевой Галиной Юрьевной (внучатой племянницей старца Сергия), 1979 г. рождения. Галина Юрьевна:" Я,к сожалению, про него почти ничего не знаю. Это мой двоюродный дед. Из газеты узнала про ваш интерес к нему. Правда, мне папа говорил, что помнить его надо, но что-то подробное о нём не рассказывал. Говорил, что, если куда поехала, если что-то трудно, проси помощи деда Сергея от злых людей. Я иногда говорю: «Отец Сергий, помоги!».
               Папа мой, Евстигнеев Юрий Дмитриевич, – сын брата деда Сергея, Дмитрия. У Дмитрия, председателя колхоза, и жил когда-то дед Сергей. Но рассказать про своего родного деда Дмитрия ничего не могу, я про него вообще, считай, ничего не знаю. Я родилась после его смерти, а в семье воспоминаний о нём не было. Знаю только, что он был председателем колхоза.Папа что-то рассказывал про то, как дед Сергей ослеп, и он однажды водил его, хотя сам был маленьким.
               В нашей деревне живёт бабушка Анна Ермолаева, которая сама знала деда Сергея, она набожная. Вы её легко найдёте. Она у меня всегда что-то спрашивает о деде Сергее. Говорит, что я похожа на деда, особенно глазами. Я рассказала ей, что на его могиле выросла берёза, что люди оставляют на ней записки с просьбами. Об этом я прочитала в газете. Но самой съездить на его могилу времени всё нет.Когда я обращаюсь к своему дедушке Сергею: «Батька Сергий, помоги», то что-то чувствую. А что именно – описать не могу. Просто как-то легче становится."
               
               Док. № 41.
               15 июля 2011 г.,д. Морозово Промышленновского района, беседа с Ермолаевой Анной Александровной, 1929 г. рождения.
               Анна Александровна:"Мой отец Александр Яковлевич Ермолаев 18… (не помню) года рождения и мать Евдокия Дмитриевна родили 12 детей, 6 из которых выжили. Отец плотничал, рамы делал, окна стеклил. Он был сильно верующим человеком, никогда не стригся и не брился. Всё молился.
               Сядут со строителями отдыхать,а он говорит:«Я буду читать «Живые помощи», а вы повторяйте за мной». Он никак не мог без молитвы. Мне потом не раз говорили рабочие: «Чего это твой отец нас молитвам учит?». Я ему как-то сказала, чтобы он смотрел, кому предлагает молитвы. Люди-то разные, могут и…
Он ходил пешком в Киев, в Печоры  и по другим святым местам. Ходил с одной старушкой три года. У неё нога болела. Но вернулись они оба здоровыми. Когда были в Печорах, там в одно место не все могут пройти,  Господь многих туда не пускает, а они легко и свободно сделали это. Привёз он со святых мест и камушки, они у меня хранятся.
               Когда туда шли, в одном месте четыре мужика больную женщину не могли завести в храм Господний.Отец подошёл к батюшке и попросил благословения, чтобы ту женщину завести. Батюшка благословил, тот перекрестился, взял её за руку и спокойно завёл в церковь. Мужики рот открыли, стоят, как мороженные. Как стали отпевать её, лукавый выскочил из неё, по храму пролетел и прокричал отцу моему: «Твой сын попал к нам в сети». И действительно, его сын, мой брат, в 1941 г. вошёл в партию. Я всё время говорю ему, чтобы он за то каялся.
               Отец Сергий и мой отец встретились по одинаковому духу то ли в Краснинском, то ли в Ваганово. Это было где-то в середине войны, в 1942-м или в 1943 г. Как и отец Сергий, папа ходил по деревням Промышленновского района и собирал людей на моленья, погружал детей. Он наставлял людей, то есть проповедовал. Церкви-то ведь были прикрыты. Слышала про деревню Кукуй, где, будто, отец Сергий бывал, про Ваганово, где он в большинстве жил, про станцию Подунки.
               Слышала, что отец Сергий жил где-то отсюда неподалеку у своего брата, который привёл ему девушку, чтобы тот женился. Но  он выпроводил её за ворота. Вот, не знала, Юра, что этот брат - твой отец и есть! А знаешь, Юра, что одного из твоих сыновей назвали Серёжей в честь отца Сергия? Твой Сергей и мой сын дружно-дружно живут между собой.
               У меня есть фотография отца Сергия, снятого со старичком.  Этот старичок мой отец и есть. Фотография 1950 или 1951 г. Отец рассказывал про неё, что одни фотографы фотографировали и не могли сфотографировать, а потом отец Сергий нашёл человека, вот этот снимок и получился. Не каждый мог их фотографировать. Эту фотографию я давала напечатать в газете.
               Мой отец на моих руках умер. До последней минуты он читал молитвы. А мама до последней его минуты жизни читала «Достойную».Отца Сергия я увидела в Краснинском посёлке. Мы с папой 26 мая 1945 г. ходили за картошкой в Ваганово. Купили девять ведер, везли их на тележке, по дороге зашли в Краснинский. Отец Сергий был там у той самой старушки, что в Печоры ходила. Он поговорил с папой, потом меня усадил, погладил по голове, рассмотрел мои руки и сказал: «По какой дороге идёшь, по ней и иди. Много у тебя подруг хороших, но и плохих много. Ты до 1953 г. замуж не выходи. Выйдешь в июне 1953 г. Это твоя судьба. Запомни, иначе плохо будет». Ну, где же я это запомню, кого я там ещё была! Маленькая...
               Замуж я вышла в 1951 г., а в июне 1953 г. меня действительно приезжали сватать, но я уже замужем была.То было время, когда строго хотели прекратить нашу крестьянскую веру. Анна Яковлевна Лукьянова из Плотниково  мне рассказывала, что в Краснинском отца Сергия и моего папу искали милиционеры, ходили по домам. Зашли и в дом, где они находились. Отец Сергий перекрестился и сказал: «Пеленой Господней накрой нас». Господь накрыл их, и милиционеры не увидели стариков.
               Милые вы мои! Таких людей, как отец Сергий, мало встретишь. Я к нему часто обращаюсь. Однажды у нас воровали сено с покоса. А моё как раз недалеко от дороги было. Я перекрестила свои копёшки и сказала: «Отец Сергий, помоги! Пеленой Господней накрой мои копёшки». У других сено опять своровали, а моё целое осталось, его и не увидели. Тракторист, который ехал потом со мной за ним, всё удивлялся этой молитве.
               Когда в церкви заказываю за упокой, пишу: «Старец Сергий», «отец Сергий», или «батька Сергий». Наш батюшка сначала удивлялся, кто такой старец Сергий? Жене брата говорю: «Ты почему не молишься? Сын болеет, а ты не просишь помощи Бога!» Ну, и что! Сына, в конце концов, комиссовали из-за больного желудка. Он офицером был. Пришёл он, она его соком подорожника, куда капала святой водички, и вылечила.
               А отец Сергий всегда помогает. У меня внук работал на пасеке, ехал на мотоцикле, его сбили, люльку всю покорёжило, ему ногу покалечило, а сам остался живой. Как я отца Сергия просила! В деревне спрашивали, каким путём он спасся? Я отвечала: «Господь спас, силы Небесные, Матушка Пресвятая Богородица, Ангел-хранитель, отец Сергий и святая Анна-Пророчица». Ведь я ношу имя Анны-Пророчицы. Отца Сергия, вы видите, я за святого считаю. В каждую минуту я прошу отца Сергия помочь мне. Просила его, когда мой сын был в Чечне: «Спаси раба Божьего Александра и всех чад, кто с ним находится, чтобы пеленой Господь накрыл их от всех врагов видимых и невидимых».
               Да разве я одна его за святого почитаю!? Мне Анна Яковлевна Лукьянова пересказывала про одну женщину из Ленинска. На глазах той женщины собака напала на другую женщину и всю её изорвала. Испугалась она, перекрестилась и сказала: «Отец Сергий, спаси меня!». Собака подбежала к ней, понюхала, убежала и давай ту же женщину кусать.Я знаю, что крест с могилы отца Сергия увезли в Новокузнецк. От этого креста люди исцеляются. Без отца Сергия я – никуда. Утром встаю, помолюсь за всех православных христиан, ложечку святой водички выпью. Отец Сергий многим помогает. Царство ему Небесное! И спаси вас, Господи, всех!"



               Док. № 42.
15 июля 2011 г., пос. Промышленный, беседа с Зайцевой Валентиной Николаевной, 1927 г. рождения. Беседу вели священник Александр Зленко, историки Леонид и Наталия Лопатины. На беседе присутствовала Анна Колногорова – организатор этой беседы.
               Валентина Николаевна:"Вот и вы заинтересовались батькой Сергием. В газете 2001 г. или 2002 г. так и писалось, что не знаете меня, так после узнаете. Видно действительно что-то такое было в человеке, что им интересуются через столько лет. Ту божественную газету я много раз читала, очень её берегу. Его у нас за священника считали, потому и звали «батька Сергий».
               Сама я его видела один раз в Сибирске в 1944 г, когда мне 17 лет было.Он пришёл из Дивинска. Худенький он такой был лет пятидесяти, среднего роста. Тогда он был старше, чем на вашей фотографии. Действительно, как написано в газете, рыжеватый, бородка небольшая. Хотя уже и седина была немного. Рубашонка на нём старенькая, тёмного цвета, подпоясанная тряпочным пояском, по рубашке – небольшой крестик, брюки какие-то старенькие. На ногах – не помню. На плече, когда он зашёл, висела небольшая холщовая сумочка. Там, наверное, одна Библия и лежала.
               Это было как раз на Иван-Купала. В этот день крестили ребятишек в доме моей сестры. Среди них трое были мои крестники, кумой меня взяли. Им уже было года по четыре. Совсем маленьких-то ребятишек в деревне не было, мужики же на фронте были. А это был 1944 год. Они стеснительно штанишки не давали снять. Их голенькими поставили в таз с водой, батюшка сверху полил их водичкой. Мазал ли он им лобик? Не помню, мазал, наверное. Давал ли он им что-то попить? Тоже не помню. Постригал ли он им волосики ножничками? Не знаю. Что вы хотите? Столько лет прошло. Я вам рассказываю и вспоминаю всё, как будто смотришь сквозь дымку. Столько лет, столько лет!

               Один из моих крестников, Головлёв Виктор, в Ленинске живёт, остальные  померли. Я знаю, чем отличается погружение от крещения. Погружали бабка Машка и бабка Нюшка Мигушовы, а он  именно крестил. Моих ребятишек они и погружали.Покрестил батька Сергей детей, сели пообедали, и всё! Никаких крестин не справляли, есть-то нечего было. У колхозника картошка, капуста, огурцы – самая и еда была. Всё, как говорится, было в почёте. А за крестины батька никогда денег не брал.
               Моя мама и сестра знали его хорошо. Они ещё в 1943 г. ходили к нему в Дивинск за 8 км молиться. Там он жил у бабушки одной. Да и не одни они ходили к нему из нашего Сибирска молиться. Сейчас не осталось ни той, ни другой деревни. А я не ходила, меня всё время на работу гоняли, в колхозе заставляли работать. За неё нам ничего не платили. Центнер или два, если достанется на всех работников в семье за целый год. Это разве плата? Мы с сестрой не раз вспоминали батьку Сергея. Но не знали куда он делся. А как газету получили, слава Богу, узнали. Он никогда не ездил на конях.Ходил пешком из деревни в деревню".         
               Док. № 43.
15 июля 2011 г., станция Плотниково, беседа с Бессоновой Верой Петровной, 1935 г. рождения. Беседу вели священник Александр Зленко, историки Леонид и Наталия Лопатины. На беседе присутствовала Анна Колногорова – организатор этой беседы.
               Вера Петровна:"Я воспитывалась у своего дедушки Федота Ивановича Волкова, который жил в десяти километрах отсюда, в деревне Плотниково. Дом деда стоял на самом краю деревни.Моя мать работала на швейфабрике в Кемерово, и выехать оттуда без разрешения начальства в годы войны было нельзя. До 1937 года дедушка был певчим и старостой церкви деревни в 5 км от Плотниково. Когда церковь разорили, он дома молился. К нему, как служителю культа, пришли с обыском, забрали иконы, книги, а самого посадили на 2 года. Освободили, когда началась война.
               В Плотниково жил батя (дядя) Гриша Чернов. Он на лошади возил со станции уголь. Они с дедушкой были приятелями. Вот этот батя Гриша и привёз на пасхальной неделе к моему дедушке отца Сергия. Вы уже, конечно, знаете, что отец Сергий (его все так у нас звали) останавливался только в тех домах, хозяева которых были верующими. Власти его преследовали. Он поживёт то у бати Гриши, то у дедушки, то ещё у кого-то, кого я не знаю.
               Отвели службу. Я сижу на печке, а они сидят, трапезничают. Отец Сергий очистил яичко, желток подал  дедушке, а сам съел белок. Может, он и объяснил,  почему так сделал, но я не помню. Мне было всё-таки всего шесть лет. Потом моя бабушка спросила: «Отец Сергий, правильно ли мы поём и отправляем службу? Ведь мы же не священники. Можем ли мы петь «Херувимскую»? Можем ли мы делать то, что положено священнику? Не грешно ли это?» Он ответил: «Как служили, так и служите. Как ходили к вам люди, так и пусть ходят».
               Анна Яковлевна Лукьянова из Плотникова была у отца Сергия незадолго до его смерти и говорила ему: «Как же мы теперь без Вас будем?» А он ей ответил, что у вас есть Гриша Чернов и Федот Иванович. Дед действительно был большим молитвенником. Ему было 96 лет, а бабушке 94 года, и они в один год умерли. Когда дедушка умирал в 1972 г., ему привезли священника из Топок. Дедушку после исповеди, причастия и соборования мама спросила что-то, а он вместо ответа раскрыл рот и показал в него пальцем. А там уже языка не было. Он внутрь втянулся, чтобы после исповеди не сказать  что-то грешное. Мама, Пелагея Федотовна, рассказывала, что ей на мгновение он привиделся молодым, в монашеской одежде и без бороды. Хотя он ходил и с усами, и с бородой.
               К самому отцу Сергию приходили люди, в основном, старушки. Председатель сельсовета предупредил его, чтобы тот не собирал людей. А отец Сергий ответил: «Я никого не собираю. Они пришли, побыли и ушли. Вот и Вы пришли. Не могу же я Вас выгнать».А потом он увидел меня и спрашивает: «А это чья девочка?». Ему ответили, что внучка. Он внимательно на меня посмотрел и сказал: «Она рано выйдет замуж, но скоро умрёт. Лучше бы она замуж не выходила, а ушла в монастырь». Я эти слова запомнила. Как их не запомнишь!? Тем более, что потом бабушка не раз его слова людям повторяла. Я только потом поняла, что он имел в виду не телесную мою смерть, а духовную, считал не физически я умру, а духовно.
               Так оно и получилось. Вышла я замуж, вела светский образ жизни, работала секретарём в прокуратуре, церковные праздники не соблюдала, только советские. Воскресла я только тогда, когда, выйдя на пенсию в 1991 г., стала регулярно ходить в церковь, соблюдать праздники, посты. На этом моё личное знакомство с отцом Сергием закончилось.
               Но я от людей слышала, что зашёл он в Плотниково к одним людям, а тут его из сельсовета ищут, спрашивают: «Где у вас тут поп?» Ему ответили, что никакого попа у нас нет. А отец Сергий в это время сидел за столом, а они его не видели, так как Господь закрыл им глаза. Они и в комнатах, и в кладовке, и в сенках его ищут, а он спокойно сидел за столом. Был ли отец Сергий в самом деле попом, то есть священником, я не знаю. Может быть, может быть. Тогда много было катакомбных священников. Они и сейчас есть.
               А ещё он говорил бате Грише Чернову, который был, как и мой дед, переселенцем: «Не уезжай, Гриша, из Сибири! Здесь никогда голода не будет. В России  голод будет, а в Сибири – никогда. Здесь, если зерновые не родятся, картошечка будет, если картошечка не родится, овощи и зерновые  будут». Ну, и что? Разве отец Сергий был неправ?

               Как-то, лет пять – шесть назад, мы на своей машине поехали в Ленинск на могилу отца Сергия. В монастыре попросили прихожанина съездить с нами и показать, где могила.По дороге он нам рассказал такую историю. У него болела жена, особенно, ноги. Она увидела во сне мужчину в серой одежде и кирзовых сапогах (батюшка же всё время ходил в них). Он ей и говорит: «Полечись глиной». А какой глиной, не сказал. Вместе с другими она однажды была на могиле батюшки. Уже первый снежок выпал. Она разулась и встала на могилку. Сначала ей было холодно, а потом жар пошёл, сильный жар. Очень скоро ей стало легче, и ноги перестали болеть.
              К концу жизни отец Сергий был незрячим, но, говорят, он всё видел внутренним зрением. О таком внутреннем зрении духовных людей, в общем-то, известно, об их умении видеть и предвидеть. В Кемерово была слепая молитвенница Александра, она обходилась без посторонней помощи. Я сама в детстве наблюдала такое. Мой дед как-то привёз меня в Кемерово к матушке Раисе  и оставил ночевать. У неё ещё какой-то мальчик был, он псалтирь читал. Она заставила меня акафист читать, а сама легла, вроде, как спать. А там так было плохо написано, ну, не могу разобрать слово. Я мальчику тихонечко говорю, чтобы он вслух читал.         
             Но мальчик сказал, что матушка не разрешила. И тут вдруг матушка Раиса просыпается и произносит то непонятное мне слово из книжки, и говорит, что оно действительно плохо написано. Она что, считала мои мысли?  А мальчику она сказала, что он молодец, поскольку не поддался на искушение лукавого.
             Была ещё болящая Лидия, она тоже прозорливая была. В Топках такой была Ольга, в Белово матушка Мария Антоновна Шпагина. Я у неё три раза была. Она 30 лет пролежала, и никаких пролежней у ней не было. Если бы все так люди себя блюли, то никаких несчастий с ними бы не происходило. Да даже покойных родственников Господь бы освободил за молитвы живых. Христос в пятницу страдал за нас, а мы не можем хотя бы одну пятницу попоститься!!!
             Люди должны знать о наших кузбасских молитвенниках, прославлять их. Жаль, что про старца Сергия поздно спохватились. Те, кто его знал, почти все уже отошли на тот свет. Как в случае с батей Гришей Черновым, похоронены не только дети,но уже и внуки.Но ничего, раз Господь привёл вас только сейчас, значит, так угодно Ему!"

             Док. № 44
             27 июля 2011 г., храм Николая Чудотворца, д. Подгорная Ленинск-Кузнецкого района, беседа с Бирюковой Татьяной Фёдоровной, 1960 г. рождения и Фадеевой Марией Викторовной, 1957 г. рождения. Беседу вели священник Александр Зленко, историки Леонид и Наталия Лопатины. На беседе присутствовала матушка Фотиния Зленко и журналистка Светлана Борисова – организатор беседы.
             Бирюкова Т.Ф.:" Фотография старца Сергия, которую вы держите в руках,  досталась мне от моей бабушки Дарьи Семёновны Щербаковой, 1912 г. рождения. Эту фотографию подарил ей сам старец Сергий.Бабушка моя сидела в тюрьме пять лет за то, что унесла с тока два килограмма зерна детям.  У неё их было пятеро. Мужа забрали на фронт, там он и погиб. Для того, чтобы выйти на свободу пораньше, бабушка в тюрьме специально забеременела  и привезла шестого.
Вернувшись из заключения в 1947 г., она с большим трудом разыскивала и собирала своих детей по детским домам.
             Потом говорила, что если бы не поспешила забрать детей, их там хотя бы одели. Какими голыми они были, такими она их и забрала.
Когда возвращалась из тюрьмы, видела сплав леса. А сама всё думала, вот лес плывёт, а ей он нужен на строительство дома. Эта картина плывущего леса, как потом бабушка рассказывала, многократно вставала в её глазах.
             Она поехала к старцу Сергию. А он её встретил словами: «А по реке лес плывёт, плывёт, плывёт». Понимаете, каково было её удивление! О том, что он ей говорил, и что она ему говорила, мы не знаем. Но сказала, что он ей дал вот эту фотографию со словами: «Ты на неё не молись, а разговаривай со мной, как с живым. Я буду тебе помогать». Я не знаю, бабушка молилась ему или разговаривала с ним. Но эта фотография стояла у неё в специальном уголке, там, где иконы были.Где он фотографировался, не знаю, в Ленинске, наверное. Но я слышала, что такие фотографии он давал только наиболее близким людям, искренним молитвенникам. Бабушка относилась к нему, как к святому.
             О чём она его просила, как он ей помогал, бабушка не рассказывала. Она у меня молчаливой была, много не разговаривала, в одиночестве старалась быть. Она не любила многолюдье, не было у неё подруг, телевизор она никогда не смотрела. Любила в лес ходить за ягодой, грибами. Уйдёт и только вечером придёт. Вы же помните, что она в своей жизни испытала. Может быть, в лагере она и замолчала. Но о лагере никогда нам ничего не рассказывала.

             Когда мы, бывало, с мамой начнём кого-то обсуждать, она нас ругала, говорила, что не надо осуждать людей. Я просила рассказать про своего дедушку, от которого моя мама (бабушка дважды замужем была).Звали его Николай Щербаков, его забрали на службу в НКВД. Мама родилась в 1931 г., а он попал туда в 1932 г. И пропал! Как она с ним познакомилась, как они жили она никогда не рассказывала, говорила: «Тебе не надо это знать». Я только знаю, что его мать, Мария, всё искала его, плакала и говорила: «Забрали моего сына».
             Когда бабушка была уже совсем плохая, всё сокрушалась, что ей некому передать эту фотографию. Все мы были далеки от Церкви, в том числе, и моя мама. Бабушка одна за нас молилась. Когда в Ленинске разрушили церковь, она молиться ездила в Белово. Ездила в конце 80-х,90-е годы на строительство Свято-Серафимо-Покровского женского монастыря. Регулярно исповедовалась, причащалась. Перед смертью отдала мне эту фотографию, сказала: «Будут трудности, разговаривай с ним, проси помощи».
             Моя мама говорила мне: «Да, как же он тебе будет помогать?» Не верила она во всё это. Однажды, мы всё не могли купить на зиму уголь. Это сейчас можно пойти в сельский совет и выписать уголь, тебе его привезут. А тогда шофера привозили ворованый уголь к нам в деревню. Привезут, не привезут, жди,поджидай. А уже зима скоро. Бабушка стала молиться и просить старца Сергия насчёт угля. И в тот же день, поздно вечером, останавливается машина, и водитель спрашивает маму: «Женщина, вам уголь не нужен? Мы ехали совсем в другую сторону, но заблудились».
             Моя мама, Варвара Николаевна Конёва, неверующая была. Но старца Сергия знала и даже общалась с ним. Ей было лет 17, и пошли они с подружками сначала в храм к отцу Александру на исповедь, а потом к старцу. Он болел и лежал на кровати во всём беленьком. Поэтому они близко к нему не подходили, стояли у порога. Он сказал ей: «Будет тебя первый парень сватать, за него и выходи. И хо-ро-о-о-о-шая судьба у тебя будет». Протяжно так сказал, как вспоминала мама. А потом говорит: «Зачем коров стульчиками бьёте? Нельзя бить коров». Они действительно на дойке так делали. А маме говорит: «Ты зачем много дров в печку кидаешь?». Прошло много-много лет. И вдруг мама говорит: «Таня, так это он мне говорил про то, что я много ем. Я плотненькая была».

              Подтвердилось и с судьбой. В 18 лет её сватал Яков, который был старше её на сколько-то лет. Но она за него не пошла, считала себя неготовой, сказала: «Ты для меня старый». Он посватал другую. Женщина она была неплохая, правда, выпивала, детки у них были. Все про него говорили: «Хороший мужик, мужчина – рубаха». Его тоже уже нет в живых.
Мама вышла за моего отца, и жили они, конечно, плохо. Без Бога, как жить? Папа пил, маму гонял,  бил. Мама родила трёх детей, много работала, инвалидом стала. В конце своей жизни она часто вспоминала слова старца Сергия о своём замужестве. Всё хотела побывать на его могилке. Но она уже плохо ходила, а потом её парализовало. К концу жизни она к Богу пришла, молилась, исповедовалась, причащалась. Причастие приняла, потеряла сознание и уже больше в него не приходила. Умерла в 2006 г. На отпевании её, с благословения отца Серафима, мы посыпали земелькой с могилы старца Сергия. Она хотела побывать на его могилке, не случилось, но хоть так с могилкой его встретилась.
               Да и я к Богу не сразу пришла. Когда папа умер, я в храм зашла. В храме я не в первый раз была. Меня бабушка в детстве возила в Белово. Но сейчас было всё по-другому. Скорбь меня привела. Потом и муж мой пришёл. Уже десять лет прошло с того времени.
               И фотографию старца Сергия бабушка мне отдала потому, что увидела моё воцерковление. Умерла она в 2004 г. Нимб на фото был ещё при жизни бабушки.А когда появился,бабушка не говорила,да я и не спрашивала.Я знаю, что многие ездят на могилку старца. Слышала, что он очень помогает!"
               В беседу вступает Фадеева Мария Викторовна, 1957 г. рождения – казначей храма Николая Чудотворца:"С необычными явлениями на могиле старца сталкивались многие. Такое было и со мной. Мы с прихожанкой Лилией Константиновной пришли на его могилку 7 октября. В этот день стояло ненастье – то снег, то дождь. На его могилке мы прочитали тропарь Сергию Радонежскому. И вдруг вышло солнце. Пока мы там были,  стояла чудная погода. Как только мы сели в автобус, пошёл сильный снег. Мы посчитали, что это старец порадовался нашему приходу.
               У тридцатилетней рабы Божьей из нашей деревни Титяйкиной Ксении (Оксаны) года два назад была онкология. Делали операцию, проходила химиотерапию, от лекарств облысела. Брат, Игорь Давыденко, свозил её на могилу старца Сергия. От этого, или от чего другого, но она исцелилась. Теперь, слава Богу, в садике работает, и волосы выросли, пополнела, на больничный не ходит. Брат считает, что здесь помог отец Сергий. Игорь верующий. А Ксения неверующая и, скорее всего, своё выздоровление с Богом и со старцем Сергием не связывает. Сколько раз мы в наш храм её приглашали. Но она так и не идёт. А в списке имён к Всецарице мы её всё равно упоминаем. Воцерковлённые из нашей деревни старца Сергия святым, наверное, считают, ездят на его могилу, просят о помощи. Такие подвижники, как старец, милостью Божьей, в каждой местности имеются. Только не все о них знают. Такими молитвенниками, которых Господь посылает каждой стороне, идёт помощь спасения людям. Господь помогает людям даже в малом, только надо искренне хотеть этого".
               В беседу вступает Светлана Леонидовна Борисова – автор статей о старце Сергии. Мария Викторовна упомянула об исцелении Оксаны от онкологии. Вообще-то, онкобольные старца Сергия особо почитают. В народе говорят о многочисленных случаях такого исцеления. Об одном из них я расскажу. Мне о нём рассказала Клавдия Фёдоровна Неудахина, которая в 60-е годы работала на «Скорой помощи» фельдшером.

               К ним на «Скорую» часто звонила молодая женщина с просьбой об обезболивании. Её звали Раисой Завьяловой. Клавдии Федоровне много раз приходилось к ней выезжать. И как-то она сказала Раисе, что когда-то знала старца Сергия, который многих исцелял, но сейчас его уже нет в живых. Посоветовала сходить к нему хотя бы на могилку.
               Раиса сходила, принесла землю с могилы, по чайной ложечке в воде её разводила и пила...Через несколько месяцев она полностью исцелилась.
               Я сама разговаривала с врачом-онкологом Саяпиным, который сейчас уже на пенсии, но помнит ту Раису. А помнит потому, что она была одной из первых его больных, когда он после окончания мединститута приехал по распределению в Ленинск. Его тогда изумило, что она была молодой (до тридцати лет), боли у ней были сильные, но она не соглашалась ни на химиотерапию, ни на операцию. Саяпин помнит, что она исцелилась. Когда я ему рассказала про землю с могилы старца, он ответил, что не знает ни про какого отца Сергия. Вот так."