В сельпо поступила небольшая партия настенных часов с кукушкой. Вскоре в каждом деревенском доме на видном месте красовалась эта забавная новинка.
Отец пришёл вечером с работы тоже с покупкой в руках. Положив на стол, стал распаковывать. Мы с Танькой подошли и с интересом наблюдали, вернее, наблюдала я, а Танька толклась где-то ниже стола с воплями: «Кукуфка! Кукуфка!» Малявка, понимала бы ещё что это такое. Я тоже никогда не видела кукушку, зато слышала и не раз, когда мы с бабушкой по лесу гуляли.
Мама взяла Таньку на руки и стала объяснять: «Вон, видишь, дверца, а за ней кукушечка сидит.» Мои ручки невольно потянулись к заветной дверце. «Но, -- тут мама, взглянув на меня, сказала строго. -- это не игрушка!» Точно так же мне говорила бабушка, когда я пыталась завернуть кота в одеялко.
Отец расположил часы на стене над столом, который предусмотрительно немного отодвинули на расстояние, примерно равное длине моих рук.
Во время ужина, когда длинная стрелка часов поднялась на самый верх, за дверцей послышался шорох, затем она резко открылась, кукушка выскочила и стала куковать. Все даже есть перестали. Я тоже смотрела на это чудо с восторгом, открыв рот. Радостная улыбка расползлась по лицу Таньки и она, подняв пальчик по направлению к часам, произнесла многозначительно: «Кукуфка!». При этом каша во рту у неё не удержалась и через улыбку резво выпрыгнула на подбородок. Откуковав положенное количество раз, кукушка скрылась в тёмном проёме, крепко захлопнув за собой дверцу.
В эту ночь я не могла долго уснуть, думала о кукушке и о том как ей там, наверное, темно и скучно.
На другой день, оставшись одна, подтянула стол, насколько могла, ближе к стене. Взобравшись на него, встала на самый край, приподнявшись на цыпочки, дотянулась до дверцы. Она не открывалась полностью, потому что кукушка, скорее всего, испугалась и держала их изнутри. Тогда я взяла хлеб и натолкала ей в проём сколько влезло. Чтоб ей хватило надолго.
Очень довольная, слезла со стола и поставила его так, как он стоял до того. После чего, взяв с собой булку, пошла навестить других кукушек в деревне. Двери в те времена не запирались на замки. Если же хозяева хотели показать, что дома нет никого, закидывали дверь на щеколду и вставляли палочку или прутик.
Замолчали кукушки в деревне. Отец снял часы со стены, чтобы посмотреть механизм. Открыл дверцу, удивился, увидев хлеб, вытащил его и кукушка вновь закуковала во время ей положенное.
Другие жители тоже удивились, увидев хлеб при осмотре, но догадались быстро, кто такой сердобольный. От людей на деревне не скроешься. Видели, как я с булкой по дворам моталась. И только теперь поняли зачем.
Теперь жители посмеивались, увидев меня: «Вон, кукушатница идёт!», «Директор-кукушатник!», «Кормилица кукушечья!» А мальчишки прыгали, глаза делали большими и кричали, смеясь: «Ку-ку! Хлеба дай!». Вот дураки!