«Станция Пузырёвка» - произнёс приятный женский голос, и двери вагона с шипением разошлись в стороны. Чёрный кот, всю дорогу дремавший под скамейкой, прошмыгнул между ног пассажиров и первым выскочил на платформу. Оглядевшись по сторонам, он спрыгнул вниз и неторопливо побежал по тропинке через берёзовую рощу.
Деревня встретила его яростным собачьим лаем. Кот постоял в нерешительности, пока не убедился, что все встречающие сидят на цепи и не представляют опасности, и пошёл вперёд, на всякий случай стараясь держаться подальше от заборов. Повинуясь чужой воле, направлявшей его, он разглядывал крышу каждого дома, мимо которого пробегал. И через полчаса нашёл то, что искал: особняк с круглой башенкой, из которой торчала труба телескопа. Кот пролез под калиткой, взобрался на крыльцо, высоко подпрыгнул и ударил лапой по кнопке звонка. Послышался мелодичный звон, потом шаркающие шаги, дверь открылась, и старый профессор с удивлением уставился на нежданного гостя.
- Деймос, ты? Решил всё-таки принять моё приглашение? Но как ты меня нашёл? Впрочем, кот ты не простой, я это понял ещё тогда, когда ты выбрал для приземления мою мягкую шляпу вместо твёрдого асфальта. Ну, заходи, теперь это твой дом.
Убедившись, что Деймос благополучно добрался до места назначения, Сашка откинулся на спинку дивана и устало прикрыл глаза.
– Прощай, Деймос! – мысленно обратился он к удивительному существу, которое на время стало его вторым «я». – Жалко с тобой расставаться, тем более теперь, когда я научился входить в контакт в любой момент. Но было бы нечестно и дальше подвергать тебя смертельной опасности. Теперь, благодаря тебе, я и сам могу бороться и побеждать, не прячась за твою спину. Надо бы только драться ещё научиться. Пойти, что ли, в секцию бокса записаться?
Но кот, свернувшийся на коврике у камина, его уже не слышал. Оттопырив ухо, он внимал старику, который так долго страдал от одиночества, что был несказанно рад обрести если не собеседника, то хотя бы слушателя.
– Ты, Деймос, хоть и необыкновенный котяра, – говорил профессор, откинувшись в глубоком кресле и протянув ноги к огню, – но в науке ничего не понимаешь. А я, между прочим, мог бы и Нобелевскую премию получить. Моё открытие совершило бы переворот в биофизике. Представляешь, я открыл ментальное излучение мозга высших животных и человека! О нём люди давно уже догадывались, называли то аурой, то биополем, но обнаружить никто до меня не мог. А мне это удалось, я даже научился записывать индивидуальный спектр излучения, который никогда не повторяется, как отпечатки пальцев. Только отпечатки пальцев нельзя изменить, а ауру – можно.
Старик вытянул руку, почесал кота за ухом и продолжил свой рассказ.
– К сожалению, в институте у меня было много врагов и завистников, и когда я сделал доклад о своём открытии, меня осмеяли, объявили шарлатаном и постарались поскорее отправить на пенсию. Но я был так увлечён проблемой, что продолжал работу дома. Я потратил почти все свои деньги, но всё-таки сконструировал и собрал излучатель биополя. По моим предположениям, после облучения аура должна была измениться. Эксперименты я проводил на мышах. Вот для тебя, Деймос, что такое мышь? Пища, и только. А я бы ей памятник поставил, как собаке Павлова. Экспериментов-то на мышах учёные поставили уж точно не меньше, чем на собаках. Только они, к сожалению, не умеют рассказывать о своих ощущениях. Я выяснил только, что ни одно подопытное животное не выдерживало более десяти сеансов облучения. И чем сильнее я изменял их биополе, тем раньше они погибали. Поэтому даже и думать нельзя было об экспериментах на людях, пока не будут известны все возможные последствия облучения. Я планировал продолжить опыты на кошках и собаках, но…
Профессор вздохнул и развёл руками.
– Однажды летом я сидел у открытого окна и увидел в палисаднике котёнка. Ну, и решил попробовать. Взгромоздил излучатель на подоконник, прицелился и нажал на кнопку пуска. И к своему ужасу обнаружил, что в зону действия излучателя попал ребёнок! Оказывается, женщина, гулявшая с ним по двору, зачем-то посадила его за ограду. Я вскочил…
Профессор страдальчески поморщился, вспомнив, как второпях кинулся отключать прибор, неловко повернулся и зацепил ногой провод.
– В общем, излучатель грохнулся на пол и разбился вдребезги. Опасаясь самого худшего, я проследил, где живёт ребёнок, и два месяца тайно наблюдал за ним. К счастью, никаких изменений в состоянии его здоровья я не заметил. Но мои эксперименты на этом закончились. На восстановление прибора денег у меня не было, к тому же, поразмыслив хорошенько, я решил, что моё изобретение может оказаться просто опасным для человечества. Что-то вроде «лучей смерти», о которых когда-то много писали в фантастических романах. Хотя, конечно, жаль. У меня есть предположение, что если облучить двоих биополем одного спектра, то их ауры совпадут, и они смогут проникать в сознание друг друга и обмениваться мыслями. Но так ли это, мы с тобой уже никогда не узнаем.
Профессор ошибался. Уж кто-кто, а Деймос мог бы многое рассказать о последствиях облучения биополем. Но коты, в отличие от людей, умеют хранить тайны.
Рис. Ольги Граблевской