Ей очень нужны деньги. Просто кровь из носу. На следующей неделе проплата в банк, а в кошельке ноль целых, хрен десятых. И дома в заначке столько же. И вообще последнее время бизнес идет из рук вон. За день если наторгуешь пятьсот рублей – уже гешефт. Нина вздыхает и садится на стул около своего отдела – пара шкафов с товаром, стол, маленький кассовый аппарат; в торговом центре «Эсмеральда».
Еще и машину заправлять надо. Что удивительно, почти каждый день. А это полторы тысячи, если хотя бы полбака залить. Такой у нее монстр на колесах… И ездит она много… Неизвестно куда… А в банк надо занести… даже вспоминать не хочется сколько…
Вот если бы Толик отдал долг. Вот если бы Толик… Но он, гад, и не чешется. То есть чешется, но в другую сторону – увиливает от встреч, прячется, на звонки не отвечает, а пойманный около дома, хамит и ноет. Удивительное свойство совмещать самое подлое линейное хамство с мелким похмельным нытьем.
Вечный порочный круг – желания опережают возможности. Состояние, когда все вокруг кажется липким как автобусные поручни в летнюю жару (давненько она не ездила на общественном транспорте). К чему не прикоснись, в голове только одно – долг, долг, долг. Даже не так, в голове только – где взять эти долбанные деньги?
И Нина решается на последнее средство – находит в интернете потомственную гадалку и назначает ей встречу.
Встречаются в скверике возле театра. Скамейка, деревья, жара. Бобик какой-то лежит в тени.
Гадалка – Аорумена Волд. Звучит – святых выноси. Значит, то, что нужно. Жгучая красавица, худая, глаза навыкате, волосы свободной седеющей волной, руки в серебряных браслетах. На пальце перстень с синим камнем в прожилку. Есть, говорит, методика для возврата средств. Есть. Одна попроще, другая пострашнее. И за разумную сумму она их Нине готова предоставить.
Нина отвечает – давайте. И на следующий день занимает у девочки из соседнего отдела разумную сумму.
И Ауромена дает.
Да так, что у Нины дыхание спирает.
Идет она домой, а навстречу ей попадаются два алкоголика, соседи, в одном с ней доме живут: прораб Владилен Аполлинариевич Майков и его друган электрик Иван Котов-Дронов, что напились в получку как прачки. И Нина решается на первый способ – попроще. Работа со стихией называется. Так на нее два алкаша подействовали. То есть не сами алкаши, а их внешний вид – довольные жизнью полуоборванные ромашки.
Работает со стихией – не помогает, не звонит Толик и денег не несет. Да и не серьезно это все как-то. Смешной ритуал, киношный, такое в сериалах показывают.
А срок выплаты неумолимо приближается.
И тогда она, посомневавшись, решает применить второй способ – тот, что пострашнее.
То есть взять два яйца, пойти ночью на кладбище и закопать яйца в свежую могилу. Ну и слова произнести соответствующие.
Уж больно деньги нужны. Кровь из носу. А Толик, гад, не отдает.
В общем, сварила яйца (только вареные действуют) и пошла. В том смысле, что поехала. Ближе к вечеру, часов в двенадцать ночи. Страшно, а никуда не денешься.
И надо ж такому случиться, встретила, как спустилась на лифте и вышла из подъезда, во дворе все тех же мужичков: Владилена Аполлинариевича и Ваню Котова-Дронова.
И они спасли ее бессмертную душу.
Удержали на краю. Сначала, вроде как, спровоцировали, а потом искупили вину.
Сидят, пиво пьют на скамейке, и ей предлагают – хочешь, мол, пива, дева? По-соседски?
Что же это я делаю? – тут же подумала Нина и ответила – хочу, наливайте быстрее.
И Владилен с Ваней протянули ей бутылку.
И Нина хлебнула, и еще раз, и присела рядом с мужичками.
А хлебнув в третий раз, сказал с облегчением – какая уж тут езда, я же пьяная!