Горький и Леонид Андреев

Михаил Кедровский
     В начале прошлого века самыми успешными писателями в России являлись Максим Горький и Леонид Андреев. Оба считались новаторами, в меру декадентами, приверженцами Ницше, который пытался свергнуть Христа и заменить Его сверхчеловеком. Сверхчеловек, в свою очередь, позднее на практике оказался обманщиком и дебилом. В итоге люди, возомнившие о себе много, натворили мерзостей и закончили плохо.

     Внушаемость поколений очень сильна. Сужу, конечно, по себе. Я и мои сверстники, обучавшиеся филологии в семидесятых годах, в большинстве своем считали Горького и особенно Андреева приличными писателями. Особенно – потому что Андреев не был связан с большевиками, а распропагандированная Хрущевым интеллигенция уже пошла к тому времени дальше критики Сталина.

     Лично я читал «На дне» Горького раз пять и примерно столько же смотрел эту пьесу в театре в постановке Ефремова, а затем Эфроса. Повесть Андреева «Рассказ о семи повешенных» перечитывал до десяти раз. Из других произведений этих писателей что-то читал, а что-то заставляли читать по учебной программе, но желания перечитывать не появлялось.

     Много позднее узнал, что Бунин видел в Горьком и Леониде Андрееве всего лишь удачливых графоманов. Приведу ниже высказывания Антона Павловича Чехова по данной теме, он – признанный в мире автор, кроме того, его в лукавстве заподозрить сложно.

     «Я не понимаю, почему молодежь без ума от Горького? Всем нравится его «Буревестник» или «Песнь о соколе». Но ведь это не литература, а только набор громких слов. Море смеялось. Как замечательно! А ведь это – дешевка, лубок. Как это так – вдруг море и смеется? Море не смеется, не плачет, оно шумит, плещется, сверкает…»

     «Какой же Леонид Андреев – писатель? Это просто помощник присяжного поверенного, из тех, которые ужасно любят красиво говорить…»

     «Никаких декадентов нет и не было. Откуда вы их взяли? Жулики они, а не декаденты. Вы им не верьте. И ноги у них вовсе не «бледные», а такие же как у всех – волосатые…»

     Коротко говоря, времена не меняются, а повторяются.