Ой, Фаинка, Фаинка, Фаинка!
Золотинка, моя золотинка!
Причитаю в который я раз,
что судьба разлучила нас.
Я опять у твоей могилы
вспоминаю, что сердцу мило,
всё, что в жизни хорошее было
и от нас никуда не уплыло.
И сегодня мои молитвы,
чтоб у всех в жизни было не хуже,
чтобы жизнь не была полем битвы
меж любою женою и мужем!
Чтоб любили они друг друга,
как с тобой мы друг друга любили,
чтоб держались семейного круга,
чтоб себя почём зря не губили.
В жизни нет ничего дороже,
чем любовь, а не власть и слава!
Неужели понять не может
человек? Всё другое – отрава!
Это я осознал ещё в юности,
потому дорожил тобою.
Нас с тобой не испортили трудности,
испытанье смешило любое.
Сколько было их в жизни нашей!
Относились мы к ним иронично.
И, чем мы становились старше,
в жизни всё принимали отлично.
А, особенно, репатриацию
всей семьёю сюда, в Израиль,
где не надо нам было бояться
юдофобской звериной морали.
Но на фоне всеобщей радости
здесь в стране, что с добром нас пригрела,
не достигнув приличной старости,
в одночасье ты вдруг захирела.
И ушла. Это необъяснимо,
как такая беда стряслась.
Но не рвётся с тобою, любимая,
жизнью нашей скрепленая связь.