Автор - Варвар
Название - Вайнсберг
Объем – 8,6 тыс. зн.
Я жду. У меня есть время, я никуда не спешу. Твоё войско разбито, Вельф. Сдашься ты через день или через неделю – уже не имеет значения. Я победил.
Но победы сами по себе ничего не стоят. Важно, какой и когда ты сделаешь ход. Любая война – это шахматы. Я уже давно это уяснил.
Стать императором и переиграть тебя оказалось не таким уж сложным делом. Расположить к себе всех окрестных герцогов – и вот регалии, перешедшие к тебе по наследству, уже ничего не стоят. Ими избран – я. У тебя никогда не было моей хватки, Вельф. Пускай я стал императором без папского благословения – никто не спорил, что я занял престол по праву. Никто не хотел ссориться со мной.
Всё, что нужно мужчине, это война и женщина. Соперничество, битва. Если этого нет, он угасает, как факел. Власть сама по себе ничего не стоит. Это всего лишь инструмент.
Любая война – нарушение Божьих законов. Ничего не поделаешь.
Но надо отдать тебе должное – сдаваться ты не хотел. Хоть что-то. И я ждал от тебя ответного хода.
Я бы взял этот город. В момент.
Я столько раз бывал в твоём замке, что знаю все ходы и закоулки наизусть. А ты даже не думал что-то скрывать от меня. Вчерашние друзья станут смертельными соперниками – предвидеть этого ты не мог.
Твоё войско повержено, твои воины изнемогают от ран и голода там, за стенами. Эти стены уже никого не спасут.
Я бы сравнял с землёй этот замок, Вельф. Если бы не твоя жена.
Твоя жена… Увидев её впервые, я почувствовал что-то. Объяснения этому нет.
Я будто потерялся в давно знакомом месте. Земля зашаталась, я словно ослеп на несколько мгновений.
Она сидела напротив меня. Глаза чёрные, как угли. Она редко поднимала их, но когда мы встречались взглядом, они выжигали меня насквозь. Я был пригвождён к месту и не мог пошевелиться.
Кожа белая-белая, почти прозрачная, точно она была привидением. Тонкие пальцы из-под рукавов. Губы сжаты в линию. Она не была нежной, нет. Может быть, это мне и понравилось больше всего. Те непонятные создания, что попадались мне раньше, не вызывали никаких чувств. Есть цветок – надо его сорвать. Вот и всё. Что там за цветок, что с ним будет дальше, меня не волновало.
Я видел её трепет. Она словно вспыхивала, как факел, когда я смотрел на неё и не отводил глаз. Я этим пользовался, приучал её к этому чувству. Чтобы она не могла дышать без моего взгляда.
Она бы хорошо смотрелась рядом со мной. Одобряла бы всё, что я делал. Все победы я посвящал бы ей, чтобы видеть в её глазах одобрение и восхищение. Она была единственной, перед кем я преклонил бы колени.
Тогда я даже не думал об императорской короне. Но о такой королеве я подумал только тогда, когда встретил её.
Верность – это только слово. Смешно воспринимать всерьёз Вельфа, малоопытного, только вставшего на ноги. Без хитрости, хватки, властности. Что в нём могло её привлечь? Разве такой мужчина ей нужен? Поставь меня и Вельфа рядом – сравнение просто смешно. Любовь? Нет. Разве так смотрят на другого мужчину? Разве колотит, как в лихорадке? Я достаточно опытен, чтобы понять. И я придумаю что-нибудь, чтобы она стала моей. Торопиться некуда. Само её замешательство и дрожь нравились мне, я хотел продлить это, насладиться в полной мере.
Когда я стал завоёвывать окрестные земли, до Вельфов, конечно, доходили слухи. В первую очередь я хотел, чтобы она знала о моей отваге, храбрости. Чтобы она ждала.
Но я ошибся. Гонец передал мне её ответ.
Я не должен больше никогда являться к ним.
Что её так напугало? Что мужчина, рыцарь – это всегда война, походы, трофеи, кровь? Она не хотела идти до конца, если почувствовала близость ко мне? Не хотела разделить со мной всё? Или для неё важнее те слова, которые она произнесла перед алтарём для того, кого не любила? Или что она там приняла за любовь?
Или это задетая гордость? Что Вельф не станет императором, а она – императрицей? Что власть ускользнула из рук? Тогда она ещё хуже, чем я думал.
Да, я сразу разглядел в ней что-то дьявольское, что выжигало меня насквозь.
Но от этого не становится легче. Даже если я не видел её, я гасил войной пламя, полыхающее внутри.
Время шло. Я смотрел на эти огромные камни, из которых были сложены стены замка. Они были глухи и безмолвны.
Я мог предположить, что происходило внутри, но мне нужен был его ход. Но Вельф ничего не предпринимал. Он тоже ждал.
Я мог бы отдать приказ взять замок, но слишком хорошо знал своих воинов, жадных до чужого добра и женщин. Её белая кожа, её хрупкость… они растопчут её, растерзают. Что простая крестьянка, что герцогиня. А потом станут хвалиться друг перед другом своими подвигами.
Нет. Я затеял осаду этого города, чтобы победить. Чтобы взять и замок, и жену Вельфа. Но не силой. Она должна стать моей по собственной воле.
Наконец, когда я был вне себя от бессмысленного ожидания, я подозвал оруженосца и велел ему объявить мою волю.
- Жители Вайнсберга! Император Конрад велит вам сдаваться. Вы обречены. Открывайте ворота.
Открылось только маленькое окошко на башне. Но никто не отвечал.
Я думал, думал, думал… моё терпение было на исходе, и решение пришло мгновенно. Раз её нельзя взять измором, тогда…
- Женщины Вайнсберга! Император разрешает вам покинуть город на рассвете. Можете взять с собой самое ценное. Вас никто не тронет. Слово императора.
Это повторили троекратно.
Маленькое окошко на башне закрылось. Меня услышали.
Она выйдет ко мне, потому что ей больше некуда деваться. Разве она сама этого не хочет? Уверен, она оценит мой ход, бескровный для неё и всех женщин. Я не только жесток, как она считает, но и милостив.
В эту самую длинную в моей жизни ночь я не спал. Сидел у огня, смотрел на пламя. Кажется, впервые оно перестало быть моим союзником. Оно не грело, не отвлекало от тяжёлых мыслей.
Я ждал, когда наступит утро. Что она сделает. Возможно, ворота вообще не откроются, и тогда моё войско сравняет замок с землёй. Возможно, я не успею её найти, и она погибнет. Но я не хочу об этом думать сейчас. Я жду не хода Вельфа, а её хода. Если она хочет быть со мной, она выйдет. Даже если она не хочет быть со мной, она хочет жить. Поэтому она выйдет всё равно. Должна.
Стать императором было несложно. Куда сложнее им быть. Хранить спокойствие, когда паника, когда страшно, когда растерян, когда никого из близких нет рядом. Ещё сложнее быть милостивым. Я никогда не знал, как это, что это значит…
И вот теперь. Я дал слово сохранить жизнь женщинам. Разве это не великая милость императора, неслыханная доселе милость? Я всё предусмотрел.
Я никогда не касался её, не целовал её рук. Но в моей голове это происходило тысячу раз, и это была самая невыносимая боль, самая страшная война… И я видел, что она чувствует что-то ко мне.
Это была жгучая ненависть, которую я принял за любовь, или она ненавидела сама себя за то, что не может сделать шаг и стать моей. Оковы брака, священных клятв… Но разве они давались искренне? Чего стоят ложные клятвы? Это так, или это мне хотелось так думать?
Ей нужна власть? Что ж, она её получит. У неё уже есть власть надо мной, и глупо это отрицать.
Когда мне наконец-то удалось закрыть глаза, я провалился в сон. Мне снилась большая чёрная птица. Она сидела напротив меня и смотрела, не мигая.
Рассвет лениво полз по небу, как скользкий уж по мокрой траве. Я думал о том, что происходит в городе. Как она сидит с раненым Вельфом в холодном замке. Без еды, без воды. Огонь – возможно, он ещё греет их. Это твой последний день, Вельф. Зря ты пошёл против меня. Надо было всего лишь смириться с моим превосходством. Просто смириться. Но ты не стал.
Я ждал. Тоскливо заскрипели ворота, и я поднялся.
Я увидел её. Усталую, измождённую. Вельф, еле живой, обнимал её слабеющими руками.
- Ты дал слово отпустить женщин и позволил взять самое ценное, - услышал я её. - Твоё слово?
- Моё слово, - мой голос был твёрд.
- Самое ценное – это мой муж, и я беру его с собой. То же сделают все женщины города.
За её спиной я заметил целую толпу женщин, которые тащили на себе своих едва живых мужей.
- Опомнись, Конрад, что ты делаешь, - зашептал мне на ухо Фридрих, мой брат. – Ты не должен позволять им…
- Королевское слово нерушимо. Дав его единожды, нельзя забрать его назад, - отрезал я.
Да. Я ничего не знал о ней раньше. Я ничего не знал о любви…
В оцепенении я следил глазами за тем, как нестройная толпа чёрной струящейся змеёй уплывает вдаль по бескрайнему полю. Мне казалось, что это происходит не со мной. Я навсегда потерял что-то важное, главное для меня. Да, я победил. Но что-то во мне сдалось навсегда.
Город стал моим. Я сохранил замок в прежнем виде. Сохранил как память.
А та чёрная птица мне снится до сих пор, постоянно. Она смотрит на меня, не мигая.
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2015
Свидетельство о публикации №215061700040
Обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2015/06/17/40