Мы оба ранены Большим Взрывом и теперь - по увечью друзья.
Но - как разбитому сердцу плевать, что намочены ноги,
так нам - все равно друг на друга и мы навсегда одиноки...
(Я люблю тебя. это правда. И уже не моя...)
В мою жизнь, как гельминт, заползло слово нет:
Оно отвергает пищу и пожирает свет.
(я люблю тебя... Впрочем, это уже не ответ,
Но вопрос, на который всяко не будет ответа...)
Когда тебя исторгает рай наступившего лета
Собственная температура уже не важна...
все одно твоя койка влажна,
а впереди - большая диета...
Я в прошлой жизни каталась с тобой на хоппле
И слушала рядом грешников вопли.
А сама не кричала, ибо
Одичала с Большого Взрыва...
А потом ты целовал меня на земле,
Которая вдруг становилась небом.
Мы питали ангелов с руки - черным хлебом.
Они хватали куски и как чайки сверкали во мгле...
...так разлюбивший сваливает свой груз любви на другого,
И теперь бедняге нести этот крест за двоих,
Так пустеет и холодеет слово,
и выхолащивает стих,
И ты - одуванчик под пастью газонокосилки...
твоя боязнь смс-ок, звонков, объяснений, бесед, влажных глаз...
да что же ты, мать - в первый раз?!
мы все одиноки - и этому есть предпосылки.
(люблю тебя. точка. пока ещё свет не погас).