ПОНЕДЕЛЬНИК.
Дэн-младший, запрокинув голову, с
тоской смотрел на исполинское
здание. Серые стены последних
видимых этажей с тусклыми
тёмными окнами растворялись в
низком пасмурном небе с пятнами
почти чёрных грозовых туч. "И когда
только успело вырасти? Ещё вчера
был пустырь..." - неприязненно
подумал он и вытер слезящиеся от
ветра глаза, полные глухой
безнадёги.
- По крайней мере, в этот раз мы
будем первыми... - в преувеличенно
бодром голосе Дэна-старшего не
слышалось ни капли оптимизма. -
Слышишь, Дэнни? В этот раз мы
первые, и нам обязательно повезёт!
Он взглянул на лицо мальчика и
осёкся. Ужасно, просто чудовищно,
что у десятилетнего ребёнка может
быть такой беспросветно-обречённый
взгляд. Сколько таких домов-башен
они уже прошли? Десятки? Или
сотни... Ни старший, ни младший уже
не верили в призрачное везение.
Нижние этажи сияли идеальной
завершенностью, но мужчине и
мальчику надо было выше,
настолько выше, насколько они
успеют подняться до темноты.
Однако, лестничные пролёты
закончились раньше - дом ещё не
дозрел. С сожалением оглядев
последний доступный этаж, они
убедились, что помещения там пока
не обросли отделкой и мебелью и,
вздыхая, спустились немного ниже.
Квартиры здесь тоже не были
закончены, но в кухнях уже
материализовались холодильники с
едой, а санузел сверкал роскошной
душевой кабиной. Дэн-старший
выглянул в окно. Жаль, конечно, что
лестница их остановила, но тоже
ничего - этажей пятьдесят сделали,
для первого дня совсем неплохо.
Приведя себя в порядок и
подкрепившись, они быстро
забылись беспокойным сном.
ВТОРНИК.
Весь день, не считая нескольких
недолгих перерывов для отдыха и
еды, они шагали по возникшим за
ночь ступеням. Весь день мужчина
рассказывал мальчику о своей
жизни, стараясь не упустить ни
единой мало-мальски важной детали.
Наверное, это была самая подробная
автобиография в мире. Весь день
мальчик внимательно слушал и
запоминал то, что точно напрочь
забудется, когда - если - они отсюда
выберутся. Завтра уже будет не до
разговоров, все силы сосредоточатся
на восхождении. А пока подъем не
стал изнурительной пыткой, Дэн-
старший не уставал восхищаться
застекленными лестничными
пролетами, полированным мрамором
под ногами и резными перилами на
ажурных кованных решетках. Жаль,
что эта красота настолько
недолговечна - к концу недели стены
пойдут трещинами, ступени
раскрошаться, жилые помещения
обветшают и в воскресенье дом
разрушится, чтобы на следующий
день возродиться в другом месте. А
пока, сквозь витражное стекло, с
высоты почти сотни этажей было
видно, как со всех сторон к дому
стекаются толпы людей (все по
парам, взрослый-ребенок), также
намеренных начать безнадежное
восхождение. Впервые они
возглавляли эту безумную гонку.
СРЕДА.
Двигаться стало труднее - будто
бредешь по колено в воде. Но
легкие, не закопченые никотином,
исправно насыщали кровь, которую
сердце, не заходящееся в аритмии,
гнало по чистым, не залепленным
холестериновыми бляшками,
сосудам. Мир в долг, тело - взаймы,
воспоминания - в кредит. И
неудержимая сила, вновь и вновь
заставляющая подниматься по
бесконечности. Небо за окнами всё
ближе, завтра, наверняка, они
вступят в зону низкой облачности и
земля внизу подернется туманом.
Дэн смотрел на себя-младшего,
упрямо сопящего, но
преодолевающего очередной пролет
и удивлялся - разве он в десять лет
был настолько упорным и
целеустремленным? И так ли сильно
его изменили те злополучные
качели?
ЧЕТВЕРГ.
Туман за окнами казался липким и
вязким. Они забрались на
невообразимую высоту, и здесь, в
этой серой мути, скрывалось то, что
пугало мальчика более всего -
молнии. Хищные, фиолетовые
монстры, коварно впивающиеся
раздвоенными жалами в
беззащитные стены здания. Малыш
еле сдерживал панические порывы
убежать вглубь дома и спрятаться в
какой-нибудь темной кладовке, где
сверкающие змеи не смогут
вцепиться в его глаза. Но, стиснув до
судорог зубы, он с усилием шел
вверх. Воздух стал плотным, как
вода, тело же, напротив, налилось
свинцовой тяжестью и весило втрое
больше. Старшей его ипостаси
приходилось не легче - и
неподъемный груз отяжелевшего
тела, и боязнь грозы, терзавший всю
сознательную жизнь. Вот,
оказывается, откуда растут ноги у
этой фобии... Чтобы как-то отвлечься,
он позволил своей памяти ещё раз
унестись на пятьдесят лет назад...
Как же он завидовал дворовым
друзьям, которые, лихо
раскачавшись на качели, в миг, когда
она замирала в крайнем положении,
отрывались от неё и по красивой
длинной параболе воспаряли в
воздух и шлёпались в большую кучу
песка. Дэнни ужасно хотелось
испытать чувство полёта, но страх
стать посмешищем заставлял
откладывать этот небезопасный
эксперимент. И вот - свершилось!
Начавшийся дождь разогнал детвору
по домам. Дэн, не обращая внимания
на тяжелые капли и вспышки молний
раскачивался, всё сильнее и выше.
Сейчас, последний толчок и... нет,
ещё раз, ещё... Наконец он решился,
качели взметнулись вперед и вверх,
он попытался изо всех сил
оттолкнуться, но чуть замешкался,
опора ушла из-под ног и мальчик,
неуклюже размахивая руками и
ногами, грохнулся вертикально вниз,
лицом прямо в образовавшуюся
лужу. Испуганно фыркая, он
выпрямился, сидя в воде и тут, в
возвратном движении, железная
подножка качели догнала его
затылок...
ПЯТНИЦА.
Расщеплённый, разделенный надвое
неведомой силой, в потустороннем
мире человек, Дэн-ребенок и Дэн-
старик, сражался с чудовищной
гравитацией. На каждый пройденный
этаж уходило не меньше часа. Ноги -
бетонные плиты, кровь в жилах -
словно ртуть, мысли - тягучие, как
смола. Молнии били беспрерывно,
где-то внизу не переставал
слышаться звон разлетающихся
вдребезги стёкол, он их настигал,
раздаваясь всё ближе и ближе.
Взрослый вариант Дэна постарался
абстрагироваться от парализующего
ужасом сверкания. Итак, он-младший
в данный момент валяется в
холодной луже и, отчаянно
преодолевая ступени, пытается
выкарабкаться из бессознательности,
вызванной ударом качелей. А что же
он, шестидесятилетний глава крупной
корпорации? Что произошло с ним -
сердечный приступ? Автомобильная
авария? Пуля киллера? Кома
мальчика продолжится чуть меньше
суток, он помнит, как очнулся ранним
утром в больничной палате. Значит
ли это, что и его обморок продлится
столько же? Кто поручится, что их
время течёт параллельно, ведь в
этом месте часы растянулись в
недели... Возможно, мальчик всё же
не придет в сознание и известный
бизнесмен, знаменитый своей
блестящей интуицией и
безошибочным чутьем, так и не
проживет свою жизнь, навсегда
застряв в этом сером мире? Или не
навсегда - кто знает, сколько домов-
попыток им предоставлено...
СУББОТА.
Маленький Дэн очнулся и не сразу
сообразил, что вчера провалился в
забытье прямо на лестничной
площадке. Он с трудом открыл глаза,
но тьма не рассеялась. Гроза
продолжала грохотать, но ни единый
фиолетовый сполох не разбавлял
черноту. Мальчик понял, что ослеп.
Мужчина, выслушав это печальное
известие, заметил, что, по всей
видимости, лопнули сосуды - у него
тоже перед глазами мельтешил рой
чёрных точек, а когда попытался
подняться, в пояснице что-то
захрустело, он рухнул на пол и
больше не чувствовал своих ног. И
они продолжили путь ползком -
младший наощупь, старший цепляясь
за ржавые прутья перил и подтягивая
обездвиженные конечности. Увечья
их мало волновали - так или иначе
эти тела-клоны завтра погибнут
вместе рухнувшим зданием, а они
снова очнутся на равнине,
возрожденные и полные сил для
очередного ненавистного и
неизбежного восхождения. Хотя кто
знает, ни разу они не забирались так
высоко... К полудню Дэн всё ещё не
ощущал усталости, которая должна
была узлами скрутить натруженные
мышцы. Сила тяжести уменьшилась!
Искра надежды полыхнула жарким
пламенем - неужели они смогли?
Мальчик, осознав этот факт,
расплакался, впервые за всё время,
проведенное тут.
- Успокойся, малыш... - хрипло
шептал Дэн. - Самое трудное
позади... Давай поднажмем ещё
чуть-чуть... И, что бы не произошло
дальше - постарайся сохранить в
памяти хоть что-то из того, что я
рассказывал о своей - о нашей
жизни.
Конечно, он всё забудет - ведь
информацию фиксировали клетки
этого мозга, в клонированном теле
этого мира. Но, подобно ярлыкам,
оставшимся на рабочем столе
компьютера после удаления файлов,
какие-то обрывки превратятся в
проблески интуиции и приступы
дежавю. И он проживет правильную
жизнь, возможно, более правильную,
чем предыдущий Дэн. И вновь
окажется здесь, в мире серых туч,
чтобы... Чтобы что? Чем важна эта
встреча с самим собой на заре и на
исходе земного существования?
Конец пути оказался неожиданным, а
расставание - мгновенным.
Очередной пролёт вывел их на
плоскую крышу. Пока старший,
кряхтя, подтягивал себя наверх,
мальчик уже сделал несколько
незрячих шагов и, прежде чем Дэн
успел издать хриплый крик, шагнул в
пустоту. Порыв ветра подхватил его,
как осенний листок и растворил в
глубине лазурного неба. Да, серая
пелена бескрайним океаном осталась
внизу, а вышина заиграла закатными
красками. Чтож, так даже лучше -
малыш вернулся домой, не
отягощенный прощальными речами.
Мужчина лежал на теплом камне и
умиротворенно вглядывался в
цветную высь.
ВОСКРЕСЕНЬЕ.
Восход тоже был потрясающе красив.
Человек не пропустил ни одного
мгновения этого величественного
зрелища. Под собой он ощущал
нарастающую вибрацию - дом
разрушался. Распадалось и заемное
тело, но для тревоги нет причин - он
был уже почти свободен. Осталось
лишь выбрать в какую сторону
двинуться дальше - вернуться назад,
замыкая круговорот рождений и
смертей, потеряв выстраданное и
осмысленное, или дать очищенной
душе унестись за лазурный рассвет...